Гость
Был самый обычный солнечный летний день, каждый член семьи занимался своими делами по ведению хозяйства, мы с мамой ждали нашего отца домой на обед, маманя приготовила всяких вкусностей к обеду, гостей ни кто не ждал. Вдруг послышался шум приближающегося автомобиля, я вышел на шум и увидел что к нам по наведывались гости, которым мы всегда рады.
Гостями оказался директор совхоза "Ольшанский" Семенин Вячеслав Георгиевич со своим другом детства Владимиром.
Вячеслав Георгиевич уважал моего отца, отец на тот момент работал у него в совхозе сварщиком и многое мог сделать помимо сварочных дел.
Гостей мы встретили, усадили за стол и тут как тут отец подрулил на обед прямо к столу. Во время обеда было рассказано много разных историй, Отец без историй вообще жить не может, в компаниях все слушают только его, это не то, что он не проявляет уважения к другим, просто он может очень интересно рассказывать всякие байки из своей жизни и все его всегда слушают.
Пообедав отец повел гостей хвастаться нашими достижениями во двор, после чего гости попрощавшись поехали по своим делам.
Ну вроде бы не чего особенного, ну вот гостем оказался собственный корреспондент газеты "Приокская газета" города Рязани Владимир Соболев, который в свою очередь не оставил без внимания эту встречу и написал статью в свою газету, чем нас очень удивил.
Вот хочу предоставить вашему вниманию материалы этой газеты за 2 декабря 1992года.
МАСТЕР ИЗ ТРУХАЧЁВКИ
До того, как я познакомился с человеком,о котором хочу рассказать, это словосочетание могло вызвать во мне в лучшем случае ироническую улыбку. Ну откуда в глухой Милославской деревеньке, хорошо если с двумя десятками жилых домов, забытой богом и почти покинутой людьми, взяться мастеру?
Трухачёвка - деревушка в одну разбитую тяжелой техникой улочку,вдоль которой сиротливо и отрешенно доживают свой век покосившееся убогие избушки,осененные кое-где столетними липами и ветлами. В сухую погоду хороший водитель рискнёт проскочить сюда на "Москвиче". В распутицу не обойтись без вездеходов.А в затяжное не ненастье без трактора и соваться нечего.
Поэтому вышло, что, хоть и не далеко от асфальтовой дороги на Скопин,да и до районного центра десяти километров не наберётся, считается она медвежьим углом .Коль уж забрался в него, так и сиди, носа не высовывай, жди у моря хорошей погоды. А если некому завести хлеба, соли и спичек-надевай резиновые сапоги до колен и двигай за три километра в Ольшанку, на центральную усадьбу совхоза "Ольшанский" Оттуда уже все дороги открыты-на Милославское, Скопин, Рязань и Москву и естественно далее. Этими путями и уходили десятилетиями отсюда люди. Остались лишь старики, доживающие свой век.
Надеялся ли кто-нибудь из них,что увидят,как бывшие крестьяне начнут возвращаться на эти богатые полу заброшенные земли.Кощунственно было бы называть это время добрым. Кругом раздоры и беженцы,неустроенность и бедность. И всё же,как говорит пословица, нет худа без добра. Распри и недостатки в еде и одежде заставляют уставший разум обращаться за помощью и успокоением к матери-земле.
Трудно и голодно стало жить в больших городах,и по сёлам да деревням потянулись так называемые дачники. Не обошло стороной это веяние и глухую Трухачёвку. За дачниками пришли в село люди, которыми двигало желание обосноваться на земле надолго,может быть навсегда.
Таких немного, во всяком случае не столько, сколько хотелось бы.И не все они конечно,смогут выдюжить,поднять крестьянское хозяйство на щедрой,но пустой земле. Но они станут на ней настоящими хозяевами. И я верю,что одним из них будет мой новый знакомый,- Борис Андреевич Аверин.
Познакомились мы случайно. Проезжали мы с директором совхоза "Ольшанский" Вячеславом Георгиевичем Семениным по машинному двору,и он показал на человека,высматривающего чего-то в груде металлолома.
Это наш новый сварщик, - заочно представил его дирекпор. - Но это только в трудовую книжку записано, что он работает у нас сварщиком. А так ведь на все специальности никакой книжки не хватит. Он и шофер, и механизатор, и слесарь, и электрик, и монтажник. В общем это нужно крепко подумать, какой рабочей профессией Борис Андреевич не владеет. И во всем настоящий мастер своего дела. Такие в столице на вес золота, а у нас и говорить нечего.
Директор окликнул Аверина. Он подошел неторопливой крепкой походкой человека хорошо знающего себе цену. На вид ему можно дать около пятидесяти. Невысок, но жилист. Рукопожатие жесткое и по мужски крепкое. Одет в телогрейку и сапоги, но сразу было видно, что человек он не сельский. Довершала впечатление опрятная шляпа на густой копне темных, курчавых с проседью волос.
- На кого - то он похож, - мелькнуло в голове, - И сразу же последовала подсказка директора:
- У нас тут его Будулаем зовут. Tы показал бы нам свое хозяйство, - обратился он потом к Аверину.
- Показать можно, - согласился тот. - Вот только железяку одну сейчас погружу на "Кировец". Да вы меня не ждите, езжайте, я следом буду.
Поныряв с полчаса по крутым ухабам, мы подъехали к дому Аверина. Если только это ветхое, уже давно отжившее свой век строение можно назвать домом. Больше всего меня поразило то, что снаружи он почти полностью был обтянут полиэтиленовой пленкой, сквозь которую виднелись ребра старой дранки, да подоткнутая кое - где солома. Одним словом, такого убогого жилья, по мере сил и возможностей, приспособленного к холодам, я не видел уже давно.
- Как же зимой в такой избушке? - спросил я директора? Тот только плечами пожал.
На крыльце нас встречала жена Аверина - Надежда. Женщина с другим именем, наверное, просто бы появилась. И взрослый сын Бориса Андреевича - Валерий. В ожидании хозяина мы пошли во внутренний двор, отслужившими свой век, железяками, что в огромном количестве и ассортименте валяются у нас по полям. Тогда - то и начались настоящие чудеса. Раз открыв рот, трудно было его уже закрыть, потому как диковинки следовали одна за другой.
Самой впечатляющей из них стал гараж-мастерская. Металлический куб со сторонами ни как ни меньше пяти метров, аккуратно собранный почти из одинаковых панелей, смотрелся рядом с приземистым домиком настоящим памятником цивилизации. Но самое удивительное в нем открылось, когда передо мной распахнулись высокие и просторные ворота.
Такой современной, глубоко продуманной конструкции для хранения и ремонта техники я не встречал не то что в колхозе или совхозе, но и на станциях автосервиса. Гараж-мастерская разделен примерно на два равных пространства. В одно из них запросто войдёт тяжелый колесный трактор. Второй объем разделён на два этажа. На верхнем смонтирована кран балка, по которой груз можно перемещать практически по всему гаражу.
-Да где же вы такой проект нашли, из чего и как построили? - невольно посыпались у меня вопросы, как только подъехал сам Борис Андреевич Аверин.
- Да как вам сказать, - хитро улыбаясь, объяснил польщённый хозяин. - Видел что то подобное, остальное сам додумал. Собирал из того, что на свалках валяется. Вырезал, гнул, подгонял. Собирать вот сын иногда помогал, а так сам, один.
- Это такие-то железяки,ни одна из которых меньше сотни килограммов и не весит? - выразил я своё сомнение. На что Борис Андреевич не без иронии заметил.
- Так тяжести не руками, головой поднимать надо.
На чем эта тема и была исчерпана. Потому как пришла очередь другого дива, на которое поначалу я даже внимания не обратил. Тут же в гараже скромно стоял в сторонке видавший виды "Москвичок" одной из первых моделей. Оказалось, что в забрызганной грязью колымаге от "Москвича" остался лишь облупившийся, но крепкий кузов. Руки отца и сына давно превратили его в вездеход с мотором, который нашей малолитражке и не снился. Да к тому же напичканный самодельной электроникой. Тут уж разгулялась вовсю фантазия сына, ещё в школе "заболевшего" схемами из научно-популярных журналов.
Потом Аверины показали мне мощный пресс для выжимания сока, скажем, из яблок. Совсем недавно это был всё тот же металлолом. Диковинную трубу на крыше дома я заметил сам как, впрочем, и все соседи, интересующиеся прежде всего этим необычным приспособлением. Оказалось, что оно уменьшает потери тепла и имеет ещё ряд преимуществ перед одиозной трубой. Ну и сделал его Борис Андреевич, конечно же, сам.
А окончательно сразили меня Аверины электронным щитом, которого в полумраке подслеповатых сеней я сначала просто не заметил. Оказалось, что при помощи этого щита и фотоэлементов автоматически включается вечером и отключается утром освещение вокруг дома. Отец и сын готовы были показать ещё что-то, но я запротестовал. Иначе на обычный разговор у нас просто не осталось бы времени.
Итак, в двух словах о том, как Борис Андреевич Аверин оказался в родной Трухачевке. Тут, наверное, главное значение имели два обстоятельства, - рассуждает Аверин. Первое, это то, что Трухачёвка - родина моих родителей, и меня сюда тянуло всегда. Даже когда в Москве уже, что называется, пустил корни. Семья, хорошая работа, жильё. Но с возрастом все сильнее тянуло на землю, в наш простор, которым москвичи обделены.
И второе - жизнь меняется. Года четыре назад ехать сюда не имело бы смысла. Просто жизнь доживать. Сейчас другое дело. Вижу, если много работать, можно стать хозяином и хоть как-то помочь возрождению этой земли. А в том, что она будет возрождена, я не сомневаюсь. Работы я не боюсь и привык рассчитывать в основном на свои силы. А когда трудишься не просто за зарплату, а из хозяйского интереса, то и сил прибавляется.
Сказать, что Аверину сейчас трудно, значит, ничего не сказать. Одному богу известно, как перезимовал он прошлую зиму в своём домишке, подбитом полиэтиленовой плёнкой? Как справился с этой зимой? Да, есть у него двухэтажный гараж-мастерская, но нет водопровода, городских коммунальных удобств.
Именно поэтому не рискует перебираться в Трухачёвку на постоянное жительство Надежда. Приезжает в основном только на сезон заготовок. Да и сын, хоть и бывает тут часто, во многом отцу помогает, столичной прописки пока не сменил и ещё не уверен, сделает ли это когда-нибудь.
И Борис Андреевич не торопит их принимать решение, понимая, что в таких случаях каждый должен делать свой выбор сам, даже если он член твоей семьи. А покамесь Борис Андреевич взвалил тяжёлый груз обустройства на родной, но почти пустой земле на свои ещё крепкие плечи и упорно идёт с ним к намеченной цели.
Что же питает его духовные и физические силы, когда тёмными вечерами он приходит в пустой ветхий домишко, где его никто не ждёт? Затапливает печь, разогревая простую крестьянскую еде и чай. Потом смотрит маленький телевизор - один из немногих осколков бывшего семейного уюта и московского цивилизованного быта.
Да, цель у него есть, но Аверин отлично знает, как долог и труден путь к ней. И не только греющий свет этой цели даёт ему силы. Я вдруг подумал, что Борис Андреевич давно бы бросил всё, продал за бесценок дом и укатил в Москву, если бы не одно важнейшее обстоятельство. Здесь, в глубинке, в тяжёлой каждодневной работе и не устроенном быту он чувствует себя свободным. Тут он делает то, что хочет, что просит его душа.
Именно по этому он взялся строить сначала не дом, а гараж-мастерскую, о которой давно мечтал. Не устроил тёплый туалет и ванную, не проложил канализацию, а смастерил пресс, который кроме него, никто не делает, соорудил чудную трубу и собрал схему с фотоэлементами.
Здесь он стал творцом. Он не просто работает, он творит. Отдавая этому все силы, которые, он это, наверное, давно подсознательно чувствовал, в Москве так и остались бы бесполезно дремлющими где-то в глубине его существа. И только тогда, когда постоянная цель и творческий путь к ее достижению сливаются в одно целое, человек становиться по-настоящему счастливым. Его уже не так пугают бытовые трудности и тяжелая работа, частое одиночество и темные зимние ночи.
Во время всей экскурсии по усадьбе, убогий с виду и могучий по тому, что сделано здесь за два неполных года, меня всё время подмывало спросить Аверина, почему он не стал фермером, а пошел работать в совхоз? И когда я всё же спросил его об этом, Борис Андреевич ответил просто и резонно.
- Большинство фермерских хозяйств сейчас обречены на не удачу. Они пришли на землю почти с голыми руками, а дельной помощи ждать неоткуда. Сразу взялись за производство и практически ничего не заработали. А я решил - поработаю в совхозе, создам за три-четыре года крепкую базу, а там посмотрим, как дальше жить.
Основательный, крестьянский подход, которого так не хватает сейчас большинству наших фермеров и арендаторов. Понадеявшись на кредиты, обещанные льготные поставки техники, семян, удобрений, многие из них остались по осени у разбитого корыта. Зачастую без средств и ресурсов для начала следующего сельскохозяйственного года. Встретим ли по весне их имена в списках новых хозяев земли? Кто знает? А вот имя Аверина, думаю, в нем скоро появиться.
Планы у него обширны, и как я обратил внимание, уже выходят за рамки собственной усадьбы. Ну вот, скажем, к чему ему понадобилось поставить с десяток новых металлических столбов электропередачи взамен деревянных, подгнивших? Ведь линия эта тянется через всю Трухачёвку.
- Всё равно через год старые столбы упали бы, - говорит Борис Андреевич, - А кто их тут, кроме меня, заменит. Вот по осени буду посвободнее - и другие поменяю. У нас ведь тут электричество - единственное светлое пятно цивилизации. Не будет его, и опять возвратимся лет на сорок назад.
Прощаясь, мы договаривались с Борисом Андреевичем, что обязательно встретимся будущей весной. Он пообещал, что достроит свой гараж и возьмётся за дом. Какой же хозяин без крепкого дома? А я думаю, что еще увижу много добрых следов, которые оставят на этой земле его руки. Руки мастера.