Небо молится, небо кается,
Небо мучат терзания совести.
За случайности, за фатальности,
За другие нелепые вольности.
Выбирали цветы неброские,
Составляли букеты четными.
Ели, пили одно лишь постное,
И молитвы считали четками.
В подворотнях и арках Невского,
На февральском морозном воздухе,
Коньяком прижигали острое.
И глотали его, не чокаясь.
А потом, в прокуренной комнате,
Все делили на «до», «грядущее»,
Вспоминали цветное прошлое,
Обесцвечивали насущное.
Все глаголы в прошедшем времени.
«Упокой» заменил «за здравие».
Так душа отказалась от бремени.
Свечи плавились, свечи таяли
Уцелевшие, неубитые,
Мы в машинах из крематория.
Сладкий дым сигаретный впитывать
И по главам дробить историю.
Переулками, тротуарами,
По зеленому, красному, желтому.
Одиночество ходит парами,
Одиночество бродит толпами.
Небо молится, небо кается,
Небо мучат терзания совести.
За случайности, за фатальности,
И другие нелепые вольности.