Я никогда особенно не интересовалась благотворительностью, детскими домами, интернатами. Для меня, женщины всю жизнь прожившей в мегаполисе, эта серьезная и ответственная тема тогда казалась чем-то далеким, пришедшим из совершенно другого мира. Так я думала когда-то, но не теперь. А все потому, что я влюбилась! Нет-нет, к мужчинам это не имеет никакого отношения. Я влюбилась в самостоятельность и храбрость, в неотесанность с добрым сердцем. Честно говоря, до сих пор не понимаю, как решилась взять на себя огромную ответственность, к которой совершенно не была готова. Но, сказать, что я жалею об этом хоть на грамм - не смогу никогда!
Мы встретились осенним сентябрьским днем. Солнышко еще грело и на улице обманчиво пахло весной. Несмотря на суматошный день, настроение мое было почти праздничное. Я шла по людным дорожкам нашей столицы и улыбалась чудесному дню.
Повернув в сторону метро, я увидела у перехода маленького мальчика. Он стоял в старой, грязной одежонке и дырявых ботинках, но выпрямившись и гордо, пел детскую песенку "Пусть всегда будет солнце". У его ног лежала поношенная кепка огромного размера, куда прохожие бросали мелочь за хорошее выступление. Я тоже положила в кепку несколько монет и задержалась на минутку, послушать юного певца.
Но вдруг мальчишка притих, напрягся и ножкой начал аккуратно двигать кепку за себя. Я в недоумении начала оглядываться по сторонам, пытаясь понять причину такой резкой перемены. И тут, я увидела четырех хулиганов, на вид чуть старше, чем юный певец. Хулиганы подошли к мальчишке совсем близко, я тоже сделала несколько шагов вперед. Внутри все сжалось, я волновалась за мальчика и в то же время понимала, что ни за что не дам его в обиду. Он будто был родным, моим сыном или братом. Понять это ощущение внутри мне было крайне сложно.
Один из хулиганов заговорил:
- Здарова, Рубль! Ну как дела? Ниче? А мы тут за кепочкой твоей пришли. Жрать охота, а денег, сам понимаешь.
- Отстань! – Решительно ответил мальчик.
- Не понял? Ты это кому «отстань» сказал? Давно по тыкве не получал, наверно, а? Ну-ка парни, заберите у него кепку! – Один из хулиганов шустро нагнулся к ногам юного певца и забрал кепку. Мальчишка закричал:
- Отдайте! Я на эти деньги в школу учиться пойду!
- Ха-ха! В школу он пойдет, посмотрите на него! Да таких, как ты, бездомышей, ни в какую школу не возьмут! Так и будешь всю жизнь по улицам шастать. – Хулиганы смеялись и громко дразнили мальчишку: «Бездомыш, бездомыш!».
У юного певца блеснули слезы, он зарычал и кинулся на хулиганов с кулаками. Что есть мочи он размахивал руками в разные стороны, пытаясь хоть как-то защититься. Он кричал изо всех сил: «Я не бездомыш, я не бездомыш!». Шокированная происходящим я стояла, как вкопанная, сердце бешено колотилось, глаза наполнялись слезами. Очнувшись от ступора, я подбежала к мальчишкам и начала растаскивать дерущихся. Хулиганы быстро схватили кепку с мелочью и убежали прочь.
Юный певец опустился на корточки, прислонился к стене перехода, обнял голову руками и заплакал. Я присела рядом. Мне хотелось успокоить его, погладить по голове, но он резко отстранился.
- Тебе-то что нужно, тетя? Иди куда шла. И без тебя тошно. Эх, весь день тут стоял, горло драл и что? Все зря! – Хмыкая носом, сказал мальчик.
- А ты правда на заработанные деньги хотел пойти в школу? – Пытаясь улыбнуться, спрашиваю я.
- Да. Тебе-то что с того? Не хочу я всю жизнь бездомышем быть, по улицам, вон, как они слоняться. Мне уже целых девять, а я все еще в школу не хожу.
- А где твои родители?
- Нету. Я детдомовский. Сбежал я оттуда, нас там коленями на горох ставили, если мы плохо себя вели и ругали часто. Что это вообще за мода такая, на горохе стоять? Ну вот, я и сбежал.
- Понятно. А почему тебя эти хулиганы рублем назвали?
- Это мне прозвище такое на улице дали за то, что я не ворую, а мелочь вот так у перехода зарабатываю. А вообще, меня Митька зовут.
- Очень приятно, а я Катя. – Мальчик недоверчиво, но с улыбкой протянул мне руку для рукопожатия…
Вот с такого знакомства и началась наша с Митькой история. Я приходила к нему каждый день после работы, приносила поесть и мы долго разговаривали обо всем. Он рассказывал мне про улицу, про своих друзей, про детский дом и про добрую тетю Клаву, консьержку дома за углом, она Митьку ночевать в сушилку пускала. Митька говорит, что там тепло. А чуть позже я Митю забрала к себе жить. Об усыновлении говорили, он согласен. Документы на опекунство подали, теперь ответа ждем. Надеемся.