Глава 6. ДЕТИ МАРИИ АЛЕКСАНДРОВНЫ ПРОДОЛЖАЮТ УЧИТЬСЯ.
18 апреля 1887 г. Владимир написал прошение директору Симбирской гимназии разрешить ему сдавать экзамены на аттестат зрелости. Владимир был младшим по возрасту в классе, и он, единственный, из сдававших выпускные экзамены, получил золотую медаль. Директор гимназии Федор Михайлович Керенский (отец будущего правителя России Александра Федоровича Керенского), глубоко уважая Илью Николаевича Ульянова и оценивая блестящие знания одаренного его сына, не побоялся вручить 10 июня Владимиру золотую медаль, зная, что семья Ульяновых находится под наблюдением охранки.
По заключению американского академика, доктора исторических наук, профессора Гарвардского университета, специалиста по России и Советскому Союзу, Ричарда Пайпса, издавшего книгу о Ленине «The Unknown Lenin: From the Secret Archive» (1996) («Неизвестный Ленин: из секретных архивов») Ленин-юноша был «идеальным гимназистом, получал отличные оценки практически по всем предметам, включая поведение, и это год за годом приносило ему золотые медали. Его имя было в начале списка окончивших курс гимназии. Ничто в скудных сведениях, которыми мы располагаем, не говорит о бунте — ни против семьи, ни против режима. Федор Керенский, отец будущего политического соперника Ленина, бывший директором гимназии в Симбирске, которую посещал Ленин, рекомендовал его для поступления в Казанский университет как «замкнутого» и «необщительного» молодого человека. “Ни в гимназии, ни вне ее, — писал Керенский, — не было замечено за Ульяновым ни одного случая, когда бы он словом или делом вызвал в начальствующих и преподавателях гимназии непохвальное о себе мнение”. Ко времени окончания гимназии в 1887 г. у Ленина не было «определенных» политических убеждений. Ничто в начале его биографии не изобличало в нем будущего революционера; напротив — многое свидетельствовало о том, что Ленин пойдет по стопам отца и сделает заметную служебную карьеру».
Одновременно, в 1887 г. Ольга, сестра Владимира, окончила Мариинскую женскую гимназию, в которой училась ее старшая сестра Анна. Ф. М. Керенский в это время возглавлял также и Мариинскую женскую гимназию. Он лично вручил золотые медали брату и сестре и отметил их трудоспособность и одаренность. Училась в гимназии Ольга успешно, получая за отличную учебу различные награды. Ольга Ульянова обладала музыкальным талантом, много и упорно занималась музыкой и игрой на рояли и стала вполне приличной для любителя пианисткой. В одном письме из Петербурга она писала матери: «Я слышала здесь хорошее пение и музыку, да и сама здесь играю иногда на курсах, при публике. У нас очень популярен Бетховен».
В конце июня 1887 г. семья Ульяновых покинула Симбирск, месяц они жили в имении Кокушкино, а потом в августе, к началу учебного года, семья переехала в Казань. В имении осталась под надзором полиции Анна.
Ольга пыталась найти работу учительницы, но в Казани, а позже и в Самаре, где семья Ульяновых проживала с 1889 г., получала повсеместно отказ с обоснованием – «неблагонадежная» - сестра государственного преступника.
29 июля Владимир подал прошение ректору Казанского университета о приеме его студентом на юридический факультет. Хотя прошение было от окончившего гимназию с отличием, университетское начальство все же отказалось удовлетворить эту просьбу впредь до представления молодым Ульяновым отзыва от его бывшего гимназического начальства. Такой отзыв был получен, и, наконец, 13 августа 1887 г. Владимир Ульянов был зачислен студентом первого курса юридического факультета Императорского Казанского университета.
Учебный 1887 г. в университете начался при крайне возбужденном настроении студентов. Непосредственной причиной тому послужило введение в 1884 г. нового реакционного университетского устава, которое окончательно со всеми многочисленными инструкциями было закончено лишь в 1887 г. Университетские и полицейские власти установили чисто жандармский надзор за большинством студентов. Среди 'студентов усилились массовые аресты. Царское правительство пополнило университет профессорами - реакционерами, монархистами.
Утром 4 декабря 1887 г. в местных газетах появилось правительственное сообщение о студенческих волнениях в Москве, происходивших с 22 по 28 ноября. Московские власти поспешили закрыть Московский университет. Это явилось толчком к организованному выступлению студентов Казанского университета, в подготовке и проведении которого Владимир принимал активное участие. В аудиториях собралась большая толпа возбужденных студентов. Выступил и Владимир, он призывал бороться за сохранение студенческих прав и свобод и выразить протест против полицейского режима. Из аудитории студенты направились к ректорскому кабинету. В первых рядах возбужденных студентов шагал семнадцатилетний Владимир. Сходка продолжалась около четырех часов. Студенты упорно настаивали на принятии университетским начальством их требовании. Ректор распорядился: «Немедленно очистить зал в противном случае будет вынужден пригласить полицию». В знак протеста студенты стали возвращать свои входные билеты. Бросил свой входной билет и Владимир Ульянов. Поздней ночью, после событий этого дня, Владимир подал ректору заявление: «Не признавая возможным продолжать мое образование в университете при настоящих условиях университетской жизни, имею честь покорнейше просить Ваше Превосходительство сделать надлежащее распоряжение об изъятии меня из числа студентов Императорского Казанского Университета» .
5 декабря университет был закрыт (до 5 февраля 1888 года) В ночь с 4 на 5 декабря Владимир Ульянов был арестован в квартире. Одновременно арестовали и других организаторов и участников студенческого выступления, в их числе был двоюродный брат Ульянова, Владимир Александрович Ардашев. В 1887 г. в Казанском университете обучалось 918 студентов. В сходке участвовали лишь 256, а уволили – 164. На ходатайство тети Владимира, Любови Александровны Ардашевой, была наложена резолюция – выслать Ульянова в деревню Кокушкино под надзор полиции.
Вместе с Владимиром в Кокушкино переехала Мария Александровна и его младшие сестры Ольга и Мария. Анна находилась под полицейским надзором в имении. Все они разместились в отопляемом доме Ардашевых, так как большой господский дом, стоявший рядом, использовался только в летние месяцы. Владимир поселился во флигеле, в угловой комнате, где прежде жил Александр Петрович Пономарев - друг дедушки Александра Дмитриевича Бланка и второй муж его дочери Любови Александровны, за которого она вышла в 1870 году после смерти Александра Федоровича Ардашева. Ударили январские морозы, и Владимир целиком погрузился в чтение книг, собранных Александром Петровичем Пономаревым. Среди них было много редких и ценных фолиантов.
«Кажется, никогда потом в моей жизни, - рассказывал Ленин зимой 1904 г. Вацлаву Воровскому, - даже в тюрьме в Петербурге и в Сибири, я не читал столько, как в год после моей высылки в деревню из Казани. Это было чтение запоем с раннего утра до позднего часа. Я читал университетские курсы, предполагая, что мне скоро разрешат вернуться в университет. Читал разную беллетристику, очень увлекался Некрасовым, причем мы с сестрой состязались, кто скорее и больше выучит его стихов. Но больше всего я читал статьи, в свое время печатавшиеся в журналах «Современник», «Отечественные записки», «Вестник Европы». В них было помещено самое интересное и лучшее, что печаталось по общественным и политическим вопросам в предыдущие десятилетия. Моим любимейшим автором был Чернышевский. Все напечатанное в «Современнике» я прочитал до последней строки, и не один раз... От доски до доски были прочитаны великолепные очерки Чернышевского об эстетике, искусстве, литературе, и выяснилась революционная фигура Белинского. Прочитаны были все статьи Чернышевского о крестьянском вопросе, его примечания к переводу политической экономии Милля и то, как Чернышевский хлестал буржуазную экономическую науку, — это оказалось хорошей подготовкой, чтобы позднее перейти к Марксу. С особенным интересом и пользой я читал замечательные по глубине мысли обзоры иностранной жизни, писавшиеся Чернышевским. Я читал Чернышевского «с карандашиком» в руках, делая из прочитанного большие выписки и конспекты. Тетрадки, в которые все это заносилось, у меня потом долго хранились. Энциклопедичность знаний Чернышевского, яркость его революционных взглядов, беспощадный полемический талант меня покорили... Чернышевский, придавленный цензурой, не мог писать свободно. О многих взглядах его нужно было догадываться, но, если подолгу, как я это делал, вчитываться в его статьи, приобретается безошибочный ключ к полной расшифровке его политических взглядов, даже выраженных иносказательно, в полунамеках».
В семье все считали, что Володя и Ольга должны продолжить образование, и средства на их обучение предполагалось выделить. 9 мая 1888 г. Владимир и Мария Александровна направили в Петербург два прошения: он - министру просвещения И. Д. Делянову, она - директору Департамента полиции П. Н. Дурново. Оба прошения были отклонены. Попечитель Казанского учебного округа в своей докладной в заключение записал, что родной брат государственного преступника Александра Ульянова «ни в нравственном, ни в политическом отношении лицом благонадежным пока быть не может». 15 июля Мария Александровна вновь обратилась с прошением к графу Дурново. Но Департамент полиции и на сей раз отклонил просьбу, считая, что прием В. Ульянова в Казанский университет преждевременен. В конце августа в Казань прибыл сам министр просвещения Делянов, и 31-го числа Марии Александровне удалось лично вручить ему еще одно прошение. «Сын, - писала она, - единственная опора моей старости и троих меньших детей, оставшихся сиротами после смерти их отца, прослужившего 30 лет по министерству народного просвещения». Ответ пришел быстро,. 1 сентября министр наложил резолюцию: «Ничего не может быть сделано в пользу Ульянова». Ранее, 19 августа, по решению административного отдела кабинета министерства императорского двора фамилия В.И. Ульянов была внесена в секретную книгу лиц («Черную книгу»), которых запрещалось брать на государственную службу.
6 сентября 1888 г. Владимир написал новое прошение на имя министра внутренних дел: «Для добывания средств к существованию и для поддержки своей семьи я имею настоятельнейшую надобность в получении высшего образования, а потому, не имея возможности получить его в России, имею честь покорнейше просить Ваше Сиятельство разрешить мне отъезд за границу для поступления в заграничный университет». И на эту просьбу пришел отказ. Владимир продолжал искать выход из положения, прошел медицинское обследование, которое выявило у него «желудочную болезнь», и стал проситься за границу для лечения на водах, но получил в ответ: «Лечиться можно и на Кавказе».
Примерно в конце 1888 г. из-за болезни Анны Ульяновым разрешили вернуться в Казань, а в мае 1889 г. семья Ульяновых переехала из Казани в купленный Марией Александровной хутор около деревни Алакаевка, в который входило 83, 5 десятины (85 гектаров) земли, из них четвертая часть была под оврагами, водой и дорогами. За все имение было уплачено 7 500 рублей. Мария Александровна, покупая хутор, хотела, чтобы ее сын вел хозяйство. В первый год приобрели скотину, посеяли пшеницу, подсолнух, гречиху. Но скоро молодому Ульянову роль управляющего имением надоела, и он, как пишет Валентинов, «стал вести на хуторе беспечную жизнь „барина", приехавшего на дачу». Здесь Владимир написал свою первую работу - статью «Новые хозяйственные движения в крестьянской жизни». Описывая в своих работах формы эксплуатации крестьян и земель, Владимир критиковал возникавшие на селе язвы капитализма: ростовщичество, аренду и кулачество. Однако когда собственный опыт хозяйствования оказался плачевным, семья предпочла сдать земли в аренду, оставив за собой только дом с садом, который стал их летней дачей. На четыре года был подписан договор с предпринимателем Крушвицем. Арендатор аккуратно платил за землю Ульяновым, существенно пополняя их семейный капитал. Осенью 1889 г. семья Мария Александровна вместе с девочками и Дмитрием переехали в Самару, жили на квартире у Марка Тимофеевича. Маняша, прекрасно подготовленная Ольгой, поступила во второй класс гимназии, а Дмитрий был принят в пятый класс мужской гимназии, находившейся на улице Заводской. В 1863 г. здесь же сдавала экзамены экстерном на звание домашней учительницы Мария Александровна. С мая 1890 г. по август 1893 г. семья Ульяновых снимала квартиру на углу Сокольничьей и Почтовой. Квартира находилась на втором этаже. Зимой семья Ульяновых жила в Самаре, а летом до 1893 г. приезжала отдыхать на хутор, который продолжали сдавать в аренду до конца 1897 г. Как описывала Мария Ильинична: «...как дача Алакаевка была очень хороша, и мы проводили в ней каждое лето. Особенно хороши там были степной прозрачный воздух и тишина кругом. В нескольких десятках саженей от старого одноэтажного дома был старый запущенный сад, обрывом спускавшийся к ручью. У каждого из нас был там свой любимый уголок. „Один клен“, — говорили мы. И действительно, вторую мою сестру чаще всего можно было застать за книгой около высокого старого клена. Анна Ильинична больше любила березовую аллейку. В старой липовой аллее, лучше всего сохранившейся, было слишком много тени: верхушки деревьев почти сходились, образуя точно купол. На этой аллее сидели и гуляли больше по вечерам. Минутах в десяти ходьбы от дома был пруд, куда мы ходили купаться. А кругом раздолье: долы, холмы, леса! Невдалеке был так называемый Муравельный лес, в котором было много лесной малины, и мы нередко отправлялись за ней. Террасы в доме не было, ее заменяло крылечко с крышей, достаточно, впрочем, большое для того, чтобы наша семья могла разместиться на нем за самоваром. По вечерам на этом крылечке, чтобы в комнаты не налетели комары, зажигалась лампа, и вся молодежь усаживалась за стол с книгами».
12 июня Владимир подал прошение министру народного просвещения, в котором просил разрешить держать экзамены экстерном по предметам юридического факультета при Петербургском университете. Просьба была удовлетворена. Владимир засел за книги. В липовой аллее хутора Алакаевки он готовился к экзаменам. Меньше чем за полтора года он освоил четырехгодичный университетский курс. Тогда студенты-юристы изучали не только право, но также политэкономию, финансы, статистику. Одновременно получила свидетельство о благонадежности Ольга. В августе 1890 г. Владимир вместе с Ольгой выехали в Санкт-Петербург. Брат наводил справки о порядке сдачи экзаменов экстерном, сестра сдавала экзамены на первый курс Высших Бестужевских женских курсов, где ранее (с 1883 г.) училась ее старшая сестра Анна, и была принята на физико-математическом отделении. Преподаватели в гимназии считали, что Ольга была самой одаренной из талантливых детей Ульяновых. К этому времени она овладела английским, немецким, французским языками, изучала также шведский, занималась переводами рассказов, рисовала, прекрасно играла на фортепьяно..
26 марта 1891 г. Владимир подал заявление председателю испытательной юридической комиссии при Петербургском университете с просьбой разрешить ему сдавать экзамены экстерном за курс университета. К прошению прилагалось сочинение по уголовному праву. Весенняя сессия проходила с 16 апреля по 6 мая. В свободные часы брат и сестра гуляли по столице. Владимир писал редко, зато подробные письма о его жизни и сдаче экзаменов приходили от Ольги. Неожиданно Ольга заболела брюшным тифом, ее положили в больницу. Владимир вызвал из Самары мать. Ольга умерла 8 мая – роковая дата для семьи Ульяновых, четыре года назад в этот день был казнен Александр. Долго еще в квартире Ульяновых не было ни смеха, ни шуток, ни пения. Осенняя сессия началась в сентябре. Всего Владимир сдал один письменный и 13 устных экзаменов по 18 предметам и получил по всем предметам высшую оценку. 14 января 1892 г. ему был вручен от управления Петербургского учебного округа университетский диплом первой степени.
У Владимира Ульянова появилась возможность работать в адвокатуре. Адвокат в те годы именовался «частный поверенный», это была негосударственная должность, причисляемая к «свободным профессиям» наряду с писателями, художниками, музыкантами и артистами. Владимир Ульянов обратился к известному самарскому юристу, присяжному поверенному Андрею Николаевичу Хардину с просьбой принять его в помощники. Хардин обратился с соответствующим письмом в Самарский окружной суд. Но у председателя суда возникло сомнение в благонадежности Ульянова, и началась новая переписка с департаментом полиции. Разрешение суда еще не было получено, а присяжный поверенный Хардин уже поручил своему новому помощнику вести дела. Перед первым выступлением Владимира в суде мать достала из шкафа фрак отца. Он пришелся сыну почти впору. На несколько лет отцовский фрак сделался его рабочей одеждой при посещении суда и других высоких инстанций. Помощник присяжного поверенного Ульянов в течение 1891-1893 гг. участвовал в 14 уголовных и 2 гражданских делах. Он добился оправдания для пятерых своих подзащитных; одно дело было прекращено в силу примирения сторон (благодаря опять-таки адвокату); добился смягчения наказания для восьми обвиняемых; изменения квалификации обвинения на более мягкую статью – для четверых. Оба гражданских дела он решил в пользу своих клиентов. Словом, действовал он как помощник поверенного довольно успешно.
В 1893 г. Дмитрий успешно окончил самарскую гимназию. Истекло время по приговору, с Анны был снят полицейский надзор, и она могла свободно передвигаться по стране. Всей семьей решили ехать в Москву, - Дмитрий там будет поступать в Московский университет на медицинский факультет, а младшая дочь Мария продолжит обучение в какой-нибудь московской гимназии. В Москву переехали в августе. Поселились в центре города, в Большом Палашевском переулке. Рядом проходила оживленная Тверская улица, а переулок был спокойным и тихим. Марию Александровну огорчало полное отсутствие зелени, да квартира в доходном доме казалась холодной и казенной. Дмитрий сдал экзамены и стал студентом Московского университета. Младшая дочь Мария поступила в Елизаветинскую гимназию на Маросейке, куда приглашались известные преподаватели, приобретались лучшие учебные пособия, книги, мебель, а учебные программы были построены таким образом, что выпускниц без экзаменов принимали в высшие учебные заведения. Мария (Маняша) со старшей сестрой и ее мужем Марком ходила в театры и музеи, слушала концерты. Мария Александровна боялась, что после провинциальной Самары ей будет трудно учиться в Москве, но опасения оказались напрасными, она быстро догнала московских гимназисток. В 1895 г. Мария окончила Елизаветинскую гимназию, затем проучилась еще год в 8-м педагогическом классе, пребывание в котором давало звание домашней наставницы.
Владимир прожил в Москве недолго. Он решил перебраться в Петербург, где был зачислен помощником к присяжному поверенному (адвокату) М. Ф. Волькенштейну. Начиная с сентября 1893 г. до апреля 1895 г., Владимир посещал конференции помощников присяжных поверенных, а также Совет присяжных поверенных при Петербургском окружном суде, проводил юридические консультации и вел судебные дела. Один из членов центральной группы петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» М.А. Сильвин рассказывал, что в 1894 г. он спросил Владимира Ульянова как идет его юридическая работа. Ленин ответил: «Работы в сущности никакой нет», что за год, если не считать обязательных выступлений в суде, он не заработал даже столько, сколько стоит помощнику присяжного поверенного выборка документов. «Об адвокатской работе, он скоро вовсе перестал думать».
Дмитрий в 1897 г. был арестован за участие в работе «Московского Рабочего Союза», и отбывал заключение в Таганской тюрьме. Из Московского университета Дмитрий был исключен, проживание в Москве ему было запрещено. Семья Ульяновых в мае 1898 г. переехала в Подольск, поселились они здесь в городском саду на даче Перевязкина. В сентябре того же года присоединился к ним и Дмитрий, который был освобожден из тюрьмы. Связь с Подольском облегчалась тем, что Марк Тимофеевич Елизаров, муж Анны Ильиничны, служил в управлении Московско-Курской железной дороги и мог бесплатно ездить по этой дороге. Кроме него правом бесплатного проезда пользовались Анна Ильинична и Мария Александровна.
Высшие женские курсы в России после 1888 года были закрыты, кроме Бестужевских. В Москве курсы Герье были вновь открыты лишь в 1900 году. Не имея возможности продолжить образование в России, Мария (Маняша) решила ехать по совету Анны, которая выезжала ранее заграницу, в Бельгию. Мать, Анна и Марк заверили ее, что плата за обучение и проживание в Бельгии, не будет для семьи обременительной ношей. Марию (Маняшу) зачислили на химико-физический факультет Брюссельского университета, который располагался в старинном, но очень удобном для занятий здании. В университете учились студенты из разных стран. Экзамены за оба семестра Мария сдала успешно и поехала в Россию на каникулы. Семья в это время жила в Подольске.
30 сентября 1899 г. по всей Москве прошли повальные обыски и аресты среди членов Московского комитета РСДРП. При обыске у членов организации сестер Караваевых нашли письмо Марии, ее арестовали. Полиция ликвидировала ее заграничный паспорт, с Брюссельским университетом ей пришлось проститься. Мария устроилась счетоводом в Управление Московско-Казанской железной дороги.
В 1900 г. был снят надзор с Дмитрия Ильича, и он был принят на пятый курс медицинского факультета Юрьевского университета, который закончил в 1901 году, и стал врачом. Через год Дмитрий женился на Антонине Ивановне Нещеретовой и переехал из Подольска в Самару вместе с женой, Марией Александровной и Марией. В марте 1903 г. приехала в Самару Анна. На улице Самарская они жили до сентября 1903 г.
Все дети Марии Александровны и Ильи Николаевича были одаренными, закончили обучение в гимназии с наградами: Анна – с серебряной медалью, Александр, Владимир и Ольга – с золотой медалью. Все поступили в высшие учебные заведения, но диплом об окончании университета получили лишь двое: Владимир и Дмитрий. Ольга ушла из жизни, будучи еще студенткой первого курса. Мария проучилась всего лишь год в Брюссельском университете, Александр и Анна были арестованы, когда учились на последних курсах. Владимир по специальности проработал недолго, всего лишь полтора года, и затем полностью переключился на революционную деятельность. Сестры устраивались на работу - чаще Анна Ильинична выполняла заказы по переводу с иностранных языков на русский, а Мария Ильинична давала уроки. Как участников социалистического движения и членов социал-демократической партии их арестовывали за их выступления против власти. Выйдя из тюрьмы, они были вынуждены искать иную работу, где они могли совмещать ее с их революционной деятельностью и выполнять задания партии. По своей специальности, врачом, работал лишь Дмитрий. Знания, полученные в гимназиях, высших курсах и университетах, все дети использовали и активно приумножали в течение своей жизни, а вот дипломы, аттестаты им по сути дела не пригодились. Их увлекла иная стезя, опасная, трудная, но увлекательная, адреналин она выраба