Глава 3. ВАСИЛИЙ НИКОЛАЕВИЧ, ДЯДЯ ЛЕНИНА.
После смерти Николая Васильевича Ульянова большая семья осталась без кормильца. Анна Алексеевна, как было принято в то время, была домашней хозяйкой, воспитывала детей, старшему сыну, Василию, было 17 лет, сестрам, Марии и Феодосье, исполнилось 15 и 13 лет, а младшему Илье шел пятый год. Семью надо было кормить одевать, выдавать девочек замуж. Заботы семьи легли на плечи старшего мужчины. Судя по имеющимся данным, Николай Васильевич не предполагал передавать свое мастерство и свое дело старшему Василию, - портным он не стал. Он был настроен на более яркую карьеру для своего старшего сына, поэтому отправил его в школу, а затем в гимназию, надеясь, что тот выучится и станет приказчиком. В 13 лет Василий помогал семье, зарабатывая составлением прошений, всевозможных челобитных для неграмотных мещан и крестьян. Имеется запись на 18-м листе ревизионной сказки: «К сей сказке государственный крестьянин Степан Кургузов», а по безграмотству его, по личной просьбе, мещанский сын Василий Ульянов руку приложил». Записей рукой Ульянова было сделано немало. Василий расписывался и за мещанку Авдотью Скоробогатову, и за вдову Елену Федорову, и за юртовского татарина Вагапа Нуримова. За подобные услуги мальчику платили копейки, но они были подспорьем в бюджете семьи. По записям Василия Ульянова видно, что в тринадцать лет у него уже сложился канцелярский почерк. Семью без кормильца должен был содержать старший мужчина, и Василий был вынужден бросить школу. На первых порах помогал семье друг Николая Васильевича протоирей Николай Агафонович Ливанов, он и устроил его в компанию «Братья Сапожниковы», которые владели богатейшими астраханскими землями и водами.
По описи, составленной в 1837 году чиновником Соляного правления, титулярным советником Арефьевым, в Астраханской губернии насчитывалось 711 соляных озер. Продажа соли была монополией государства, но, не имея средств вести разработку на всех озерах, казна передавала часть озер для разработки частным лицам. Откупы (лицензии) на их разработку скупили рыбопромышленники Лианозов, Федоров, Кокуев и братья Сапожниковы, которые были едва ли не самыми крупными откупщиками. Благодаря покровительству губернатора подряды на поставку соли всегда доставались братьям Сапожниковым. Торговля солью была в то время весьма доходным делом: соль в Астрахани шла по 1,2 копейки за пуд, в Казани стоила пять копеек, а Москве продавалась уже по двадцать
Молодые, грамотные и расторопные люди были нужны откупщикам, Василию предложили стать соляным объездчиком. Сапожниковы получили «на откуп» Эльтонские, Басинские, Дарминские, Курочкинские и Алгаринские озера, разделили степь на участки, посадили в каждом по соляному приставу, дали приставу конную стражу. Конных стражников называли дозорщиками или объездчиками. Среди них был и Василий Ульянов. В одном из номеров «Астраханских губернских ведомостей» за 1841 год есть объявление «О вызове на службу». Там, между прочим, говорилось: «Астраханское соляное правление вызывает желающих, знающих грамоту, к занятию должности вахтеров и соляных объездчиков. Жалование таковым назначается в год 57 рублей серебром». Усердие Василия было замечено, и толкового, расторопного объездчика Сапожниковы перевели в приказчики, в контору в Астрахани. А.И.Елизарова-Ульянова писала: «Василий Николаевич Ульянов некоторое время работал соляным объездчиком, а затем приказчиком рыбопромышленной фирмы «Братья Сапожниковы». Соляная контора Сапожниковых размещалась в самом центре Астрахани на Московской улице в нижнем этаже Гостиного двора. Московская улица считалась в то время лучшей в городе. Приказчики следили за доставкой соли с Басинской и Дарминской пристаней в бертюльские и астраханские оптовые магазины. Они обследовали суда, на которых перевозилась соль, и не допускали негодные к перевозке дощаники или барки. Пароходов тогда еще не было, против течения плыли под парусами. Для ускорения доставки Сапожниковы требовали пользоваться бурлацкой тягой. Приказчики в договорах с поставщиками-судовладельцами жестко оговаривали условие: на парусах соль не возить.
В Астраханском государственном архиве хранится немало окладных книг и налоговых ведомостей Астраханской городской управы. В них часто встречается фамилия Ульянова Василия. Каждый год с него регулярно взимались налоги и повинности. Среди имен владельцев лавок, фруктовых садов, рыбных лабазов, значилось имя Ульянова, имевшего из недвижимой собственности дом, доставшийся от отца. Его имя стояло в списке мещан города Астрахани, имеющих право участия в выборах на собраниях мещанского общества
Будучи еще объездчиком, Василий смог содержать домашнее хозяйство, выдать замуж старшую сестру замуж за вдовца Николая Захаровича Горшкова, почтенного человека. После смерти первой жены у Николая Захаровича на руках были два малолетних сына - Константин и Александр. Николай Захарович считался купеческим сыном. Его отец Захар Гаврилович (в прошлом государственный крестьянин села Никольского) перешел из общества астраханских мещан в купечество третьей гильдии в 1844 г., имея капитала 2 тысячи рублей. Капитал был вложен в «Эмбенскую рыбопромышленность» (рыболовные суда и снасти).
Купечество было привилегированным, «третьем сословием» после дворянства и духовенства. «Жалованная грамота городам» 1785 г. определила сословные права и привилегии купечества, которое освобождалось от подушной подати, телесных наказаний, а его верхушка и от рекрутчины. Купцы имели право свободного передвижения - так называемая «паспортная льгота». Для поощрения купцов было введено «Почетное гражданство». Сословный статус купца определял имущественный ценз. С конца XVIII века купечество делилось на три гильдии. Принадлежность к одной из них определялась размерами капитала, с которого купец обязан был выплачивать ежегодно гильдейский взнос в размере 1 % от общего капитала. 70-80 % от общего числа купцов относилось к третьей гильдии. Купцы, сознавая свою привилегированность и свой авторитет, в жены девок со стороны не брали. Замужество Марии на купце третьей гильдии говорит о неком благополучии в семье Ульяновых, достатке и самое главное о достигнутом Василием положении, которое вызывало уважение.
Василий был общительным и начитанным человеком и пользовался большим авторитетом. У него собралась библиотека, на книги он тратил последние свои сбережения, хотя стоили они очень дорого. Многие астраханцы считали за честь пригласить его быть крестным отцом. Об этом говорят записи в метрических книгах церкви Николы Гостиного, Он был крестным отцом детей многих купцов, крестьян, мещан. Выступал поручителем на свадьбах у купца Михаила Юдина, красноярского купца Александра Ловцова, крестьянина Ивана Тепакова. Документально установлено, что он был близок с семьями мещан Матфея Макашина, Дмитрия Тимофеева, Михаила Кожевникова, Федора Звонарева, крестьян Михаила Суренкова, Павла Кузьменкова и др.
Младшую сестру, Феодосию, выдать замуж не удалось, росту была она небольшого, ходила сгорбленная, вся в черном. и, возможно, была непривлекательной женщиной. Рост Василия Николаевича был около 160 сантиметров, в рекруты его не зачисляли, Феодосия, видимо, была еще ниже. Детей своих у нее не было, прожила она большую часть жизни с братом Василием и матерью. После смерти Василия Феодосия перешла жить к племяннику Степану Николаевичу Горшкову. Вся ее жизнь протекала между церковью и родными. Умерла в 1908 году, восьмидесяти пяти лет. В семье Василия Ульянова многие годы жила сестра матери, Анны Алексеевны, Татьяна, которую Василий Николаевич называл «крестной». И всех он умудрялся содержать.
Когда младшему брату, Илье, исполнилось 12 лет, Василий стал ходить по разным учреждениям, чтоб достать документы, необходимые для его зачисления в гимназию. Осуществить мечту отца – дать детям образование – Василий считал своей обязанностью. Выходцам из «податного сословия» доступ в гимназию был ограничен. Благодаря большим связям и хлопотам крестного отца Илюши, протоиерея Николая Агафоновича Ливанова, удалось устроить мальчика в гимназию. Не малую роль сыграл и сам статус Василия Николаевича, который он приобрел к этому времени в городе. В 1842 году были изданы новые правила о взимании платы за обучение. С учащихся брали по три рубля серебром в год. Эта плата должна была употребляться «на поощрение достойных учителей, на вспоможение бедным и на усиление способов содержания учебных заведений». Все затраты, связанные с обучением, все годы покрывал и оплачивал Василий, а их было не мало: учебники, тетради, форма, завтраки, мероприятия. Седьмого сентября 1843 года Илюша Ульянов переступил порог Астраханской мужской гимназии, в которой в основном обучались дети зажиточных купцов, дворян, и среди них Илья считался бедняком.
«Не раз в жизни вспоминал Илья Николаевич с благодарностью брата, заменившего ему отца, - писала А.И.Ульянова-Елизарова, - и нам, детям своим, говорил, как он обязан брату. Он рассказывал нам, что Василию Николаевичу самому хотелось очень учиться, но умер отец, и он ещё в очень молодых годах остался единственным кормильцем семьи, состоявшей из матери, двух сестёр и маленького брата. Ему пришлось поступить на службу в какую-то частную контору и оставить мечты об образовании. Но он решил, что, если ему самому учиться не пришлось, он даст образование брату»
Ульянову, как «беднейшему ученику, отличающемуся хорошим поведением, способностями и охотою к учению», были вручены в качестве поощрения денежные премии в 1848 и 1849 годах, по 25 рублей. При переводе в VI класс Илья Ульянов был отмечен похвальным листом и книгою. В ведомости об успехах учеников Астраханской гимназии, поданной в Казанский учебный округ в 1849 году, от учеников VI класса был представлен только один, имеющий по большинству предметов оценку «пять» — Ульянов Илья. На торжественном вечере 19 июля 1850 в гимназии ему вручили свидетельство и серебряную медаль. Таких успехов не добивался за все время существования гимназии еще ни один ученик.
«Свидетельство
Предъявитель сего, Илья Николаев сын, Ульянов, сын астраханского мещанина, имеющий ныне от роду восемнадцать лет, обучался в Астраханской гимназии с 7-го сентября 1843 года по 10-е июня 1850 г., во всё время учения своего был поведения отличного и в преподаваемых предметах оказал успехи:
В законе божием, священной и церковной истории — отличные,
русской грамматике и словесности — отличные,
математике — отличные,
физике — отличные,
истории — хорошие,
географии — хорошие,
законоведении — отличные.
В языках:
французском — отличные,
немецком — хорошие,
в рисовании, черчении и чистописании — отличные.
В удостоверении чего, с утверждения г. попечителя Казанского учебного округа от 6 июля 1850 года за № 2 875, дано ему, Ульянову, сие свидетельство за надлежащим подписанием и с приложением гимназической печати, но с тем, что ему, Ульянову, происходящему из податного состояния, не представляется тем никаких прав для вступления в гражданскую службу.
Астрахань, июля 19 дня 1850 года.
Директор училищ Аристов.
Директор Астраханской гимназии А.П.Аристов написал в мае 1850 года управляющему Казанским учебным округом ходатайство принять Илью Ульянова в университет на казенный счет:
«Ученик вверенной гимназии, оканчивающий нынешний год курс гимназического учения с весьма хорошими познаниями наук, при отличном поведении, сын астраханского мещанина Илья Ульянов просит моего ходатайства о помещении его на одну из стипендий Астраханского при гимназии пансиона в Казанский университет, для дальнейшего образования.
Ученик Ульянов с самого начала поступления своего в гимназию по окончании полного курса в уездном училище в 1843 году в каждом классе гимназии обучался при хороших способностях с весьма хорошими успехами, при отличном поведении и ежегодно был переводим в высшие классы с похвалою и теперь оканчивает курс гимназического учения с весьма хорошими познаниями всех предметов; но очень недостаточное состояние родного его брата, его воспитывающего, преграждает этому даровитому мальчику путь к дальнейшему образованию умственных способностей в университете; он совершенно беден и круглый сирота.
Принимая участие в судьбе Ульянова и желая со своей стороны подать способы к усовершенствованию его способностей и познаний, я осмеливаюсь покорнейше просить Ваше Превосходительство, если можно будет, о помещении ученика Ульянова стипендиатом в Казанский университет...».
Однако рекомендательного письма, способностей и желания для принятия в университет было недостаточно. Прежде всего, Илье пришлось хлопотать перед мещанским сословием Астрахани, чтобы его выписали из податного сословия и предоставили увольнительное свидетельство с обязательством общества принять на себя платеж и отправление рекрутской повинности. Обязательство оплачивать подати взяла на себя мать Ильи, Анна Алексеевна: «платеж за мещанина Илью Ульянова податей и прочих повинностей впредь до исключения его из мещанского общества обязалась производить бездоимочно мать Ульянова вдова мещанка Анна Алексеевна». Однако городскую думу обязательство матери не устроило, и она потребовала, чтобы мещанское общество взяло платеж податей на себя. Городской голова не надеялся, что Анна Алексеевна сможет своевременно платить за сына подати. «Да и больна очень». Началась переписка между городской думой и астраханским мещанским обществом. После взятия дополнительного обязательства по выплате подати Василием Николаевичем астраханская городская дума выдала Илье Ульянову отпускное свидетельство, но вместе с тем сообщила, что он может считаться уволенным лишь до новой переписи лиц «податного сословия». Администрацию университета это не удовлетворяло, и зачисление Ильи Николаевича в университет состоялось 30 сентября 1850 года лишь условно. Переписка между астраханской думой и Казанским университетом по этому поводу длилась многие месяцы. Лишь 3 февраля 1851 года Илья Ульянов был утвержден в числе студентов. Василий исправно выплачивал все подати, включая налог за рекрутскую повинность, в мещанское общество. В рекрутском списке мещан Астрахани, «отправляющих рекрутскую повинность натурою» в 1851 году, на странице 290-й значится «Василий Николаев Ульянов, его брат Илья». В рекрутском списке 1854 года записаны Василий и Илья. Хотя и есть приписка: «Василия Ульянова брат Илья уволен обществом в 1850 году в Императорский Казанский университет для обучения наук, где и теперь находится».
«Податное состояние» мещанина не позволяло Илье претендовать на бесплатное обучение и получение стипендии. На ходатайство директора Астраханской гимназии последовал ответ попечителя Казанского учебного округа, в котором указывалось, что стипендии имеют целью «облегчить лишь чиновникам способы к воспитанию детей. Но для приема Ульянова, принадлежащего к мещанскому сословию, в число стипендиатов нет достаточного основания» При поддержке Василия Николаевича Илья пишет прошение на имя ректора И.М. Симонова предоставить ему возможность пройти полный курс обучения за свой счет. «Желая для окончательного своего образования выслушать полный курс наук в Императорском Казанском университете по математическому факультету, осмеливаюсь утруждать Ваше Превосходительство покорнейшей просьбою о принятии меня в число своекоштных студентов, по выдержанию мною установленного для поступления в университет экзамена»
На прошение Ильи Ульянова директор дал указание зачислить Илью Ульянова в университет на свой кошт. Илья Николаевич сдал экзамены блестяще и сразу же стал подыскивать себе работу домашнего учителя, чтобы частными уроками добывать средства на свое пропитание. Василий Николаевич нес бремя и исправно оплачивал все необходимые расходы за обучение. В первую очередь это говорит о том, что у него было достаточно средств и содержать большую семью, и себя, и обучение. А, во-вторых, говорит о бесконечной вере старшего брата в способности младшего, о его готовности к отречению от благ для себя ради одной великой мечты. Василием можно только восхищаться. При всяком удобном случае Василий Николаевич посылал в Казань деньги и с нетерпением ожидал вестей от студента.
К несчастью в семье Марии, старшей сестры, произошла беда, ее муж, Николай Захарович, осенью 1853 попал в жестокий шторм, сильно простудился и умер от горячки в возрасте 39 лет. Вдова, Мария Николаевна, продолжала воспитывать сирот: двух пасынков и двух родных сыновей, Ивана и Степана. Жила она в небольшом деревянном домике. Он стоил всего двадцать рублей. В налоговой раскладочной ведомости за 1872 год было записано, что «дом вдовы Марии Горшковой по малоценности налогу не подлежит». Василию вновь пришлось изыскивать средства, чтобы оказывать помощь и семье своей сестры. По сути дела на его иждивении находилось восемь человек. Ему было уже 34 года, и пора было заводить свою семью, но не было у него ни сил, не времени, ни средств на нее. Он откладывал и откладывал этот шаг, надеясь на наступление лучших времен.
В Казанском университете среди дисциплин видное место занимала математика. Кумиром казанских студентов был Николай Иванович Лобачевский (1793—1856), знаменитый математик, создатель неэвклидовой геометрии, мыслитель и материалист. В Казанском университете он был магистром, профессором с 25-летнего возраста, деканом факультета и ректором. В 1854 году Ульянов окончил университет, получив степень кандидата математических наук за предоставленную им письменную работу на тему «О способе Ольберса и его применение к определению орбиты кометы Клинкерфюса».
Однако кандидат математических наук Ульянов все еще числился в официальных бумагах мещанином. Ульянову как выходцу из мещан необходимо было получить свидетельство Астраханской казенной палаты об исключении его из мещанского сословия. Последовала переписка с Астраханским мещанским обществом. В ноябре 1854 года пришло свидетельство: «Астраханского мещанина Илью Николаевича Ульянова, окончившего в Казанском университете курс наук и уволенного обществом с обязательством платить за него все подати и повинности до 10-й ревизии, исключить из астраханских мещан с начала будущего 1855 года и о том предписать городской думе и уездному казначейству». И только тогда попечитель учебного округа утвердил представление совета университета о выпуске И. Н. Ульянова со степенью кандидата. 13 декабря ректор и декан подписали кандидатский диплом.
7 мая 1855 года Илья Николаевич, уже выдержавший необходимые обязательные экзамены на звание старшего преподавателя, был назначен в пензенский Дворянский институт. 31 мая 1855 года Лобачевский уведомил пензенского директора, что «кандидат Казанского университета Илья Ульянов, получив из канцелярии попечителя подорожную по казенной надобности, отправился к месту служения 28 сего мая». Илья Николаевич Ульянов с 1855 по 1863 годы служил старшим преподавателем физики и математики в Пензенском дворянском институте. Кроме того, по указанию Н.И. Лобачевского он проводил постоянные метеорологические наблюдения, заведовал фундаментальной библиотекой и вел уроки в воскресной школе. В эти годы Илья Николаевич написал работы «О грозе и громоотводах», «О пользе метеорологических наблюдений и некоторые выводы из них для Пензы». В Пензе он жил на квартире у своего близкого друга - учителя В.И.Захарова, у которого в то время проживали также воспитанники Пензенской гимназии Н.А.Ишутин и Д.В.Каракозов.
В отчете «О состоянии института» за 1858 год, в числе четырех учителей, упоминается И. Н. Ульянов, как выделившийся по способностям и успехам в преподавании. Кроме того, в том же 1858 году он получил за «усердие в преподавании» денежную награду в 150 рублей. Ревизией сенатора Сафонова в 1859 году И. Н. Ульянов отмечен за отличное ведение своего дела.
Летом 1861 года в Пензу прибыл новый инспектор института Иван Дмитриевич Веретенников. Поселился он с семьей, как и его предшественники, в служебной квартире на первом этаже. Держался просто и сердечно. Он познакомил коллег с женой, Анной Александровной Бланк, женщиной общительной и жизнерадостной. Она увлекалась литературой, писала стихи, хорошо знала немецкий и французский языки, свободно читала по-английски. Сестру в Пензе навестила младшая сестра Мария Александровна. К Веретенниковым зачистили молодые педагоги. В ноябре 1861 года Мария Бланк, потомственная дворянка, познакомилась с учителем физики и математики Ильей Николаевичем Ульяновым. В 1861-1862 годах Мария Бланк неоднократно бывала в Пензе. Весной 1863 года состоялась помолвка Марии и Ильи.
В 1863 году Илья Николаевич обратился к своему бывшему учителю Астраханской гимназии Тимофееву, который к тому времени был директором училищ в Нижнем Новгороде, с просьбой помочь перебраться в Нижний Новгород и устроиться работать в губернской мужской гимназии. В том же году Мария Бланк решила экстерном сдать экзамены на звание учительницы начальных школ. Илья Николаевич помогал во время подготовки. Экзамены Мария сдала успешно. Сохранилось свидетельство, выданное дирекцией самарских училищ. В нем говорится: «Дано сие дочери Надворного Советника девице Марье Бланк в том, что вследствие поданного ею прошения о желании получить право на первоначальное обучение чтению и письму по Русски, Немецки и по Французски, она была допущена к испытанию в Самарской Гимназии и оказала в Законе Божием, Русском языке, Арифметике, Немецком и Французском языке вполне удовлетворительные сведения. А потому ей, Бланк, и дано право на преподавание вышеупомянутых предметов...». Из Самары Маша отправилась в Кокушкино. В метрической книге по Лаишевскому уезду Казанской губернии за август 1863 г. содержится запись о том, что «25 августа старший учитель Нижегородской гимназии Илья Николаевич Ульянов, 32 лет, православного вероисповедания и дочь надворного советника Александра Дмитриевича г-на Бланка Мария Алек¬сандровна Бланк, 28 лет, православного вероисповедания венчались первым браком». Но «медовый месяц» оказался слишком коротким. 7 сентября там же, в Кокуш¬кино, скончалась крестная мать и воспитательница Марии Александровны Екатерина Ивановна фон Эссен. А через несколько дней молодые уже поднимались пароходом по Волге в Нижний Новгород.
В 1871 г. умерла мать Ильи Николаевича. В Астраханском государственном архиве была обнаружена метрическая книга астраханской Гостино-Николаевской церкви, в ней имеется такая запись: «Вдова, астраханская мещанка Анна Алексеевна Ульянова. Дата смерти — 26 октября 1871 года. Возраст — 83 года. Причина смерти — от древности». Запись подписали протоиерей Николай Ливанов и дьякон Михаил Рувимов. На ее могильном камне высечены слова: «Анна Алексеевна Ульянова скончалась 28 октября 1871 года, от роду 87 лет».
Через 6 лет, в 1877 г., умерла сестра Ильи Николаевича — Мария Николаевна Горшкова. А еще через год скончался брат Ильи Николаевича, которому он многим был обязан. Василий долго болел, носил черную ленту, повязанную на голове. Говорил, чтобы не надуло уши. В записи церкви сообщается: «Астраханский мещанин Василий Николаевич Ульянов. Дата смерти — 12 апреля 1878 года, погребения — 14 апреля 1878 года. Возраст — 55 лет. Умер от чахотки». Василий Ульянов был похоронен на астраханском Духосошественском кладбище. Заведующий Астраханским городским архивным бюро П.И. Усачев писал в своих заметках: «Когда Василий Николаевич умер, то фирма Сапожниковых на склепе Ульяновых соорудила памятник. Памятник этот, хотя и сохранился, но весь разбит». На могильном камне еще видны буквы: «Здесь покоится прах астраханского мещанина Василии Николаевича Ульянова, скончавшегося 12 апреля в 4 часа пополудни 1878 года. Жития ему было 60 лет». Данные о возрасте Анны Алексеевны и Василия Николаевича Ульянова в метрической книге и на памятнике расходятся. Следуя выпискам из ревизионных сказок о рождении Василия и свадьбы Анны Алексеевны с Николаем Никитичем, принимаем за достоверные надписи на памятниках. (1788 – 1871 для Анны Алексеевны и 1819 - 1878 для Василия Николаевича). Чем были вызваны такие расхождения, сказать трудно.
Анна Ильинична Ульянова-Елизарова писала в 1926 году: «Василий Николаевич умер в 1878 году. На астраханском кладбища до сих пор сохранился памятник, сооружённый на могиле сослуживцами, среди которых он оставил по себе добрую память. Мария Николаевна умерла раньше, и из родных отца я помню только Федосью Николаевну, младшую его сестру, добрую женщину, небольшого роста, с черным платком на голове, которая приезжала как-то к нам в Симбирск и которую отец, а после смерти мать, поддерживали, посылая деньги».
Когда Василий Николаевич умер, его сестра Феодосия отправила телеграмму к младшему брату в Симбирск.: «Братец умер, домом я владеть не могу, если можете приезжайте, продайте его, а мы разделим наследство пополам». Илья Николаевич ответил: «Никакого дома не надо, сестра, а вы можете его продать и живите, кормитесь на эти деньги». Дом Ульяновых был куплен купцом первой гильдии Александром Антоновичем Фокиным в 1881 г. Он заплати маклерских 25 рублей и составил купчую крепость на 200 руб. Дом и все подворье находились в ветхом состоянии. Купец его отремонтировал, а затем продал Смирнову, подворье гостиницы которого вплотную примыкало к дому Ульяновых.
Сын Марии, Степан Николаевич Горшков, закончил четыре класса городского училища. Василий Николаевич предложил отдать его в гимназию, но Николай Захарович, его отец, не согласился, считая, что «для их дела нет надобности иметь образование». Всю жизнь прожил Степан в Астрахани, последние годы работал конторщиком на астраханском курорте «Тинаки». У Степана Николаевича было трое детей — Евгений, Вячеслав и Юлия. Евгений Горшков, подпоручик артиллерии, погиб в 1915 г. при осаде Перемышля. 5 апреля 1915 г. «Астраханская газета» поместила фотографию Евгения, под которой стояла подпись: «Поручик Евгений Степанович Горшков, астраханец, убит в бою 17 марта 1915 года». В Первую мировую войну был офицером и Вячеслав Горшков, в годы Гражданской войны перешел к красным. В 1919 г. Степан Николаевич поступил на службу в политотдел Волжско-Каспийской военной флотилии. Горшков жаловался на боли в голове, ломоту в ногах, перебои в сердце. На работу ходил с трудом. В Астрахани в это время свирепствовали голод, разруха, тиф. Именно тогда в Астраханский губсобес пришло письмо из Москвы от Анны Ильиничны Ульяновой-Елизаровой. Она писала:
«Уважаемые товарищи!
Я недавно получила письмо от моего двоюродного брата, единственного племянника моего отца Ильи Николаевича Ульянова. Моему двоюродному брату уже 70 лет. Он служит в политотделе Волжско-Каспийской военной флотилии, имеет больную жену и сына, страдающего эпилепсией. Другой сын Вячеслав, батальонный командир, на фронте. Степан Николаевич пишет о чрезвычайной трудности жить теперь в Астрахани и о последнем своём горе — об объявлении ему отставки. Я пишу одновременно и в политотдел, но думаю, что престарелому родственнику моему, может быть, трудно уже служить, я полагаю, что его и его больного сына, а может быть, и жену следует обеспечить по законам Советской республики. Прошу поэтому обследовать положение С.Н.Горшкова — адрес его: Армяно-Петропавловская улица, 5-й участок, дом Петрунина № 114, дать ему полагающееся пособие, а может быть, устроить на какой-нибудь несложной работе, где он мог бы иметь какой-нибудь паек, где-нибудь за городом, где легче достать продовольствие, и о сделанном известить меня»
Губсобес дал указание провести обследование семьи Горшковых, и председатель домового комитета по Армяно-Петропавловской улице доложил, что Степан Николаевич «не имеет никакой недвижимости в городе ни в торговле, ни в денежных капиталах и существует исключительно на получаемое жалованье». Степана Николаевича устроили на новую работу за городом. По дороге на работу он умер, сообщение о смерти мужа отправил жене начальник управления Военных сообщений 11-й армии: «Настоящее удостоверение выдано Агриппине Ильиничне Горшковой в том, что муж её Степан Николаевич Горшков был назначен казначеем этапа № 25 с. Тундутово и по дороге к месту службы заболел и умер от сыпного тифа в с. Безродном». Степан Николаевич скончался 27 апреля 1920 года. Узнав о его кончине, жена выехала в село Безродное, но мужа уже похоронили чужие люди. Все вещи его были уничтожены, так как умер он в тифозном бараке. Вскоре Агриппина Ильинична стала получать установленную законом пенсию. А когда с фронта вернулся ее сын Вячеслав, Горшковы переехали в Москву. Там Вячеслав Степанович поступил в Высшую военную школу связи. В 1937 году вышел в резерв. Работал инженером на Московской ГЭС. Затем перешел на преподавательскую работу в «Трансэнергокадры». У него было двое детей: сын Альберт и дочь Надежда. Вячеслав Степанович и Альберт Вячеславович погибли на фронтах Великой Отечественной войны. О детях Юлии Степановны и Надежды Вячеславны сведений найти не удалось. Если они еще живы, то они остались единственными наследниками Николая Ульянина (Ульянова), не считая потомков Ильи Николаевича и Марии Александровны.