Недели проходили, и у меня начался сильный токсикоз. Первое время я сильно переживала по этому поводу, но мама смогла меня успокоить.
- Дочь, я хорошо тебя понимаю. Мне в твое время тоже очень тяжело приходилось. Я кроме чая и раковины ничего не могла видеть. Месяца к 5 – 6 станет легче.
Эти слова для меня прозвучали не ободряюще, но беспокойство пропало. А на следующей недели мне предстоял визит к своему врачу. Но никто не знал итога этого визита. Меня положили в больницу во избежание выкидыша, так как беременность протекала с осложнениями.
Это была самая обычная московская городская больница. У меня был чудесный врач, ласковый, внимательный, знающий свое дело и при этом не зануда. Про класс медсестер сказать это же я не могла, но и обобщать не хотелось. Были среди них и те, о которых кроме хорошего слова, и сказать было нечего. И, тем не менее, все вместе производило впечатление если не концлагеря, то чего-то сродни с этим. Иногда в голову приходили такие мысли, как сбежать из этих мест заключения. Меня удивляло то, как все поголовно пациентам «тыкают». Что за панибратство? Разве им никто не говорил, что к малознакомым лицам обращаются на «вы»?
Почему они не стучат, прежде чем зайти в палату? Почему они не закрывают дверь процедурного кабинета, когда делают укол? Почему о таких интимных вещах как отправление естественных потребностей, они спрашивают в присутствии других пациентов? Почему никому не приходит в голову быть деликатным?
Каждый раз приходится терпеть обеда и пить лишь компот, потому что другое я не могла выдержать. Кушать обед алюминиевой ложкой для меня было сверх насилием. Так что от голода меня спасал только муж, который навозил целый холодильник продуктов.
Стоя вечером возле окна, я мечтала, что я буду делать, когда откинусь (так, кажется, на блатном жаргоне называется освобождение из мест лишения свободы). Я пойду завтракать в кафе. Выберу столик у окна, вдохну аромат горячего шоколада, улыбнусь официантке, а потом под тихую музыку буду пить свой шоколад, радуясь тому, что я снова могу чувствовать себя человеком. Мысль о кафе, как путеводная звезда поддерживала меня, когда я, свернувшись калачиком на больничной койке, делала попытки уснуть.
Я провела в больнице две недели, но для меня это показалось вечностью. Сейчас настало самое лучшее время. Меня встречают мои родители и муж. Мы со своей крохой соскучились по ним. Прежде я никогда не лежала в больнице и даже не ездила в лагеря. Я росла домашней девочкой рядом с мамой. Для меня даже поход в школу был большим стрессом. Как же я буду без своей мамы? До сих пор помню рассеянный взгляд, неудобный сарафан, большая сумка за спиной и два больших банта у девочки впереди меня, которая загораживала весь обзор. Ведь скоро я буду провожать свою кроху. Я сделаю все, чтобы это событие было для нее максимально безболезненным. Она у меня будет самой красивой или красивым. Неважно кто будет, главное, что будет моей кровинкой.
Как же хорошо находиться дома. Своя комната, постель, вид из окна – все мое! Даже ванная комната! Больше не нужно заходить в общую, озираться по сторонам, выходить и надеяться, что мои нужды могут потерпеть. Быть в больнице в качестве практикантки гораздо приятнее, нежели в качестве больной. Зато сколько рефератов я написала на больничной койке! Теперь я смогу больше времени уделить семье. Сережа и так полмесяца жил холостяцкой жизнью – устал наверно. Так усердно прибирался дома, что не осталось ни одной чистой тарелки! Ну что, приступаем к работе!
Валерия работала полтора месяца в фирме. Не зная, что у ней нет никакого опыта работы и что она училась совсем в другой отрасли, Михаил и Сергей сказали бы, что она превосходный специалист. Она успевала повсюду, в ее руках будто делалось все само собой. Сергей забыл уже, что в далеком прошлым они были далеко не друзьями. В его глазах сейчас она выглядела состоявшейся женщиной, серьезной, ответственной, которая имеет четкие планы перед собой и упорно идет к их осуществлениям. Он от чистого сердца желал ей встретить мужчину, которой сможет подарить ей подарок – стать матерью. Но он не знал, что объектом ее любви по-прежнему остается он.
Все складывалось хорошо у Леры, но она не была довольна своей жизнью – не такой она себе ее представляла. С моей-то красотой я горы могу свернуть, а тут работаю каким-то жалким секретарем, - говорила она, крутясь возле зеркала. Пора Сереженьку под свое крыло брать – хватит им в счастливую семью играть. Ты ведь пробовала – не получилось! Это было в далекой юности – опыта не имелось, - вела Лера с собой диалог.
Воплощение своего плана она начала с этого же утра, надев мини-юбку, блузку с внушительным вырезом и каблуки. Моя обворожительность, одежда и нужные слова сделают свое дело – решила она, подходя к кабинету заместителя директора.
- Здравствуйте Сергей Александрович! – поприветствовала она хозяина, вальяжно входя в кабинет и садясь на стол.
Сергей был немного удивлен такому новшеству, но ничего не сказал и как обычно поприветствовал свою подчиненную:
- Добрый день Валерия Викторовна.
- Какой неловкой я стала в последнее время, - пожаловалась она, уронив с письменного стола ручку.
- Ничего, бывает … - ответил он, стараясь не поднимать на нее глаз. – Вы факс отправили?
- Да, я все сделала. Еще поручения будут?
- Да, отдайте вот этот пакет водителю и передайте, чтоб отвез по указанному адресу.
- Хорошо.
- И кофе мне принесите.
- Хорошо Сергей Александрович – я все сделаю.
Наконец Сергей смог вдохнуть воздух полной грудью и облокотиться на спинку кресла.
- Черт возьми, а она ведь действительно хороша, годы ее только красят! … - рассуждал он, устремив свой взор на потолок. А я бы … Нет, нельзя, запретно – тем более она.
Из-за беременности жены он не на шутку «проголодался». Но все понимал – благополучие семьи превыше его желаний.
- Но как устоять перед такой красотой? Нет! У меня планы, документация по работе. У меня есть жена, скоро будет сын – мне больше никто не нужен.
Подытожил Сергей и снова погрузил в работу. Дни на работе протекают не заметно. Только утром придешь, уладишь вопросы, переберешь гору бумаг, примешь клиентов и думаешь – «Неужели кончился этот день?!» Приходишь домой, ужинаешь, смотришь телевизор, утром просыпаешься, и начинаешь новый день, по тому же расписанию. Задаешься вопросом: «А зачем мне это нужно? Неужели именно в этом состоит весь смысл твоей жизни?» Все же мне кажется, смысл жизни состоит в борьбе и любви. Не в физической борьбе, а в духовной и социальной. Мы всю жизнь с кем-либо или чем-либо боремся, а любовь придают этой борьбе сил. Боремся с родителями, когда начинаем ходить, а они нас поддерживают, чтоб мы не упали. Мы боремся с окружающими, показывая себя с лучшей стороны. В конце концов, борьба происходит и внутри нас. Мы боремся с самим собой; своей ленью, угрюмостью, привычками и т.д. Каждый раз, когда на работе большие неприятности мы говорим себе: я больше не пойду туда, неохота, тяжело, устали. Лучше я … Но видишь дома своих любимых и понимаешь, они ни в чем не виноваты, они нуждаются в тебе и достойны жить в достатке. И снова борясь с собой, начинаешь новый рабочий день. Все потому, что ты уверен в том, что тебя любят. Любовь это все в нашей жизни.
А пусть все идет, как записано там, наверху. Уйду домой раньше – сделаю сюрприз жене.
Услышав звонок – я поспешила к двери. Кто бы это мог быть? Мама не собиралась придти, Сергею рано, наверно соседка из сто двадцать первой, - гадала я, пока не посмотрела в глазок. На площадке дома стоял Сергей.
- Сережа! – радостно воскликнула я, снимая цепочку на двери.
- Здравствуй моя дорогая! Удивлена? – спросил он, нежно целуя жену.
- Не ожидала, - подтвердила я. – А ты почему так рано? Я даже к ужину не успела приступить.
- Ничего страшного, я сам его приготовлю, а ты отдыхай.
- Справишься? – засомневалась я.
- На крайний случай позову тебя на помощь.
Сережа не стал даже переодеваться, а сразу натянул фартук и начал сновать туда-сюда в поисках того или иного ингредиента. Всяческие мои предложения мои обречены на строгий ответ – «Нет!». А в самом конце и вовсе меня попросили выйти из кухни для того, чтобы я не мешала.
- Сереж, а я и не знала, что у тебя блестящие кулинарные навыки! А почему ты не говорил об этом? – спросила я, уплетая ужин.
- Не преувеличивай! Как готовишь ты, никто не сможет.
После ужина мы отправились в гостиную и сели на диван. Одной рукой он обнял мой животик, а второй потянулся за пультом и включил телевизор.
- Милый, только не футбол. Ход игры этих спортсменов я могу пересказать не хуже самого комментатора. « … взял мяч, бежит, обгоняет первого, второго, бежит, передает мяч. О Боже, какой момент! И он сделал это – Го-о-о-л! И ты подпрыгиваешь так, будто забил этот самый гол сам. Единственное с чем я думаю у меня возникли бы проблемы - этос интонацией.
- Не понимаешь ты меня, Анютка! Вот если бы у меня сейчас был взрослый сын, он меня понял бы. А пока он вот в этом животике, - Сергей погладил мой живот и поцеловал его.
Мне было очень приятно это слышать. Ведь для беременной женщины, что нужно? Немного. Чтоб ее любили, берегли, и появление малыша ждали с таким же нетерпением как она сама. Нет никого красивее беременной женщины: в глазах - счастье, в сердце – любовь, на щеках – румянец, а внутри – маленькая жизнь.
- С Андрюхой мы не будим скучать! – подытожил Сергей, переключая каналы.
- Андрюхи? Ты уже придумал имя?
- Конечно, а ты разве нет? Мы же с тобой еще до свадьбы договорились. Если родится мальчик – имя придумываю я, а если девочка, то ты.
- Ты до сих пор это помнишь? Я приятно удивлена.
- Я об этом всегда помнил и не забывал. А ты, судя посему, забыла?
- Угу, - смущенно ответила я.
- Я уверен, у нас будет мальчик! Ты правильно сделала, что не стала узнавать пол. Так будет интересней.
- Что-то утомилась я сегодня – пойдем спать.
Мы отправились в нашу спальню.
- Сереж, разложи, пожалуйста, постель, а я тем временем руки кремом помажу.
Укрывшись в объятиях Сергея, я начала разговор на больную тему:
- Сереж, я, конечно, понимаю, ты много времени проводишь на работе и очень устаешь, но мы не могли бы выбрать один день и куда-то выйти? Я не помню уже когда последний раз была среди людей.
- Да Анют, мы с тобой давно никуда не выходили. На следующей недели у нас на работе намечается кооператив по случаю дня рождения фирмы. На этом вечере я говорю речь. Оставаться на продолжение вечера мне хотелось, думал сразу же вернуться домой. Если ты согласишься, то мы могли бы провести этот вечер вместе.
- Конечно, я согласна! А в какой день?
- В пятницу семь часов вечера. Но забрать тебя из дома я не успею.
- Тогда я попрошу папу.
Я была счастлива, что после такого длительного заточения сначала дома, а потом в больнице, я наконец выйду к людям.