Так случилось, что мне пришлось вернуться в родной город, в котором не был довольно долго, по неотложным делам, связанным с получением кое-каких бумаг. Родителей я забрал еще лет десять назад в светлый просторный дом, где живем мы большой дружной семьей, среди лесных гущ , испещрённых маленькими тропками непонятно кем и когда проложенными. Но видно всякое счастье должно претерпевать различного рода испытания, дабы развиваться и становиться крепче. Так и мне пришлось оторваться от обыденного, и узнать одну историю.
Так вот, мой путь, занявший больше половины дня по тряским дорогам, окончился почти внезапно на стоянке около местной гостиницы, известной мне еще с детства своей незатейливостью и обыденной обстановкой. Я как бы очнулся от забытья и очутился в прошлом, представленным миниатюрными домами, улочками и всем прочим, что встречалось на моем пути.
Пробудившись от хриплого крика вороны, я поднялся, и хотел было заняться утренним туалетом, но знакомый силуэт в окне остановил меня. Высунувшись по пояс, я окликнул старого знакомого и пригласил в номер. Это был однокашник по институту Коленька, живший в свое время в соседнем дворе. Коленька был всегда суетлив и говорлив, и сейчас эта его привычка осталась при нем. Было так странно видеть человека из прошлого, почти не изменившегося, что-то оживленно говорившего и размахивающего руками. Через некоторое время я вслушался в то, что он рассказывал.
- … в общем, пока суда не было, держат ее в заключении, думаю, на суд весь город придет, такое громкое дело! Так- то у нас всю жизнь спокойно было, сам вспомни. Ну, по пьяни кто-нибудь что-нибудь такое совершит, ну украдет кто-нибудь что-нибудь, так мелочи…, а это мистика какая-то.
- Извини, Коль, прослушал все, что случилось?
- Ну, ты горе луковое, говорю тебе о Зинке, помнишь Зинку из моего двора? Такая маленькая была с острым носом и глазами, собранными в кучку?
И действительно была такая Зинка, ходившая почти всегда в черных колготках, обтягивающих кривюсенькие тонкие ножки. Незаметная всегда была, таскала с собой грязную куклу с рыжими волосами. Её бы никто не запомнил, если бы не одно дело об убийстве её дяди. Мужик, надо сказать, был странным, одевался всегда как на парад, был чрезмерно чистоплотен и имел компрометирующие контакты с местными бандитами. Поговаривали, что он был как-то замешан в сбыте краденого. Так вот однажды он скончался, умер, как говориться при невыясненных обстоятельствах, в свидетелях была только его племянница, которой на тот момент было около десяти лет. И как-то поползли слухи, что это, мол, она его и убила и совершенно непонятно почему, то ли вроде как-то случайно получилось, в общем, несчастный случай с участием ребенка. Понятное дело местная детвора все приняла прямо и отвернулась от нее. Так и ходила бы она одна по двору со своей огненноволосой куклой, слоняясь из одного угла в другой, если бы с ней не подружилась недавно переехавшая в наш двор девочка. Звали её то ли Викой то ли Ритой, сейчас точно не помню. На тот момент Зинке было наверно уже лет четырнадцать. И дружба эта была странной, ходили они всегда вдвоем постоянно что-то читали, и все как-то молча происходило. Идешь так бывало домой со школы, а они сидят на скамейке, как заторможенные смотрят куда-то вдаль и молчат, а глаза такие затуманенные, как пьяные что ли. Бывало, что обе чертят что-то на стенах домов, а потом убегают, злобно улыбаясь. И еще такое было: вынесет из дома Рита-Вика какие-то лоскутки, сядут они значит напротив друг друга, нарежут ножницами полосок, поплюют, пошепчут, какие-то каракули на них по надписывают и давай их повязывать на дверные ручки дверей подъездов на манер пионерских галстуков. А потом сидят в засаде и смотрят, кто из жильцов первый к ним прикоснется и что-то все в блокнотики записывают. Ребята говорили, что опасно за эти ручки браться, обязательно заболеешь или какая неприятность случиться. Через года полтора этой скверной дружбы Рита-Вика опять куда-то переехала, и Зинка совсем пропала из виду. Вот собственно все, что мне было известно про неё.
- Да, Коль, помню, конечно – прокрутив все в голове, ответил я.
- Говорю тебе, посадили её за то, что людей в гроб сводила.
Я сделал круглые глаза. В нашем социалистическом прошлом не было места не чертовщине ни чему другому из этого рода и вот на тебе!
- Но дело закрыть все никак не могут. Запутанно все и факты все какие-то, не существенные что ли. Понимаешь она после школы так и не смогла нормально в жизни устроиться, жила одна (это мне потом уже знакомые рассказывали), и зарабатывала, продавая собственноручно связанные вещи, кофточки всякие варежки и в основном вещи-то детские делала. И ладно у неё все так выходило. Одежда мягкая всегда по размеру, краски интересные. На жизнь ей хватало.… Но как-то за заказом пришли к ней домой, обычно она сама всё разносила, а в этот раз то ли расхворалась, то ли еще из-за чего. Зинка внутрь пускать не хотела, но видно открыв, пошла за вещами и дверь не притворила, а заказчица ее любопытной бабой оказалась и без приглашения шмыгнула за ней. Проскользнула она и обомлела, по среди зала стояло большое прядильное колесо, с намотанной ниткой, которая велась из большой пыльной кучи, собранной в углу. Вернее куча была из пыли. Понимаешь, пыль была по всюду, ноги утопали в ней по щиколотку и выше. И краски она делала тоже сама и все из такого, что и сказать стыдно…. В общем люди, носившие её вещи, плохо кончали. Спрашивали Зинку, зачем это делала, но она так и не сказала, только улыбалась всё время.
Через несколько дней я уехал, с нехорошим осадком, а еще спустя какое-то время, до меня дошли слухи, что дело Зинки закрыли, а сама она куда-то бесследно исчезла.