11. 12. 91
На 14. 00 назначен отход.
Чайки гоняют ворон, справедливо полагая, что рыба — это их законный продукт. А вороны здесь не пропадут, вяленую рыбу у рыбачков таскают только так. Посредине причала спит большой бык, а на солнечной стороне — вчерашняя собака. Когда солнце переходит дальше, собака переходит за ним, у нее подранена нога. Причал пуст, только внизу (вода прибывает) рыбачий балаганчик живет и веселится. Ветерок всех бодрит и всё движется быстрей: чайки, вороны, рыбаки и рыбачки. Трепещут все цвета радуги. Под причалом между сваями голуби устраивают гнёзда. Удивительно домовитая птица!
На утреннем кофетайме чиф Коля заявил, что в Советском Союзе никто не верит в Бога.
— А мой отец верит, хоть и коммунист, — заспорил я, — теперь вообще народ откатился к Богу после 70 лет коммунистического прессинга. Атеистов поубавилось.
— Чиф, а что такое атеизм? — спросил капитан.
— Ну, это когда в Бога не верят.
— Атеизм — это искусственная придумка, специфическая отрасль для определенных целей, — встрял я.
Кэп пожал мне руку. Второй раз за этот день. В первый раз за то, что я Бывалого, Иоанниса, обозвал в шутку комиссаром «Беби», добавив про себя — «такая же балаболка», но это все и так поняли. И дружно засмеялись.
— Юра, а кто лучше: Горби или Ельцин! — вдруг спросил кэп.
— Конечно, Ельцин. Горбачев уже выдохся.
Мастер промолчал и помрачнел. Они с Бывалым очень Горби ценят. А Ельцина ненавидят.
Вчера смотрел ТВ. Электрички метро, люди в зимней одежде. Россия, Украина, Белоруссия… Трудно всем поверить, что три родных славянских народа разойдутся. Очень не хочется. Надоели в одной упряжке друг другу. А в Европе идет центростремительное движение, уже вводят экю, общую денежную единицу. Что может случиться, если рядом циклон с антициклоном бокам трутся? Погасят друг друга или раскрутят новую бурю?
Мне кажется, это лебединая песня Горбачева. Если и после развала де-факто он будет продолжать… По моему, его свободное падение затянулось, пора раскрывать парашют.
Поздний вечер. Отошли от причала. Во время маневров пришлось одернуть Бывалого, размахался и пытался взять командование на себя. Пришлось напомнить, кто здесь старший механик. Кажется, понял.
Отошли с грехом пополам, но отошли. Уже на ходу устраняли неисправности: грелось масло и лопнул демпфер топливного насоса.
Зашел на мостик к капитану, он сейчас на вахте, после ноля. Объяснил наши проблемы. На крыле мостика он тихо извинился за Бывалого, дескать, перегружен чувак. Я перед этим при капитане упрекнул электромеханика, что в рулевке горит одна-единственная лампочка. На отходе Бывалый нервно веселился вовсю, глаза заливал и слепил своим поносным елеем окружающих. Нервничал. Боялся, что мы без Христоса отойти не сможем. Не моряк.