ДЕРЕВНЯ ЗАКРЫВАЕТСЯ
Жаркое лето не отменило не менее жаркие дела местной власти в Тульской области. Особенно много приходится работать в глубинке в эти знойные дни областному департаменту образования. Увы, касается это не только ремонтных работ. К первому сентября 27 муниципальных школ будут закрыты, еще 17 реорганизованы. Понятно, что работа большая, только вот вопрос: а сами-то селяне нуждаются в такой «заботе»?
Областной департамент образования утверждает, что делается это для улучшения качества образования и оптимизации затрат на обучение: малокомплектные школы в тульских деревнях, где на учителя приходится менее пятнадцати учащихся нерентабельны. Другими словами, для нынешней администрации они – как кость в горле.
Хотя действительно, в наше продвинутое время один учитель на несколько дисциплин, это уже странно. Естественно, качество знаний низкое. Именно поэтому предпочтительнее оторвать даже семилеток от родного дома и возить их на автобусе за десятки километров в райцентры. А то и водить пешком, затрачивая на дорогу полтора-два часа туда и обратно. И какими бы приятными красками не рисовали эту картину чиновники, она все равно до боли напоминает тяжелые послевоенные годы нашей деревни. То есть, налицо явный откат назад, на шестьдесят лет! Разве можно это назвать прогрессом?
И о каком качестве образования и пребывания детей пусть и в объединенных под какую-нибудь одну крышу, даже в райцентрах, сельских школах можно говорить, если семьдесят процентов из них имеют срок эксплуатации свыше тридцати лет, многие нуждаются в капитальном ремонте? Во многих нет условий для медицинского обслуживания детей, для занятий физкультурой и спортом. Медблоков нет в половине школ Дубенского, Арсеньевского, Плавского, Кимовского, Одоевского, Ясногорского, Ефремовского, Куркинского, Сувовровского районов. Но здесь есть хотя бы канализация. А вот в школе в селе Молоденки со дня ее образования в доме восемнадцатого века графа Кирилла Разумовского имеется лишь выгребная яма. Нынче эту школу закрывают, но сельский сход не дал своего согласия на ликвидацию образовательного учреждения. Здесь проживают пятьсот человек, и все они хорошо понимают – закрывают в Молоденках не школу, закрывают больше село.
Лишаются работы семь учителей, приходится оставить работу и мамам учеников младших классов, чтобы привозить и отвозить ребятишек в другую школу за двенадцать километров. Это означает лишь одно – народ вскоре покинет Молоденки. А ведь у всех здесь квартиры, подсобные хозяйства. И потому люди готовы давать образование своим детям даже рядом с выгребной ямой, потому что понимают: сегодня не до жиру, быть бы живу.
Простые, но умудренные жизнью люди в российской глубинке недоумевают: зачем чиновники им рассказывают о европейских стандартах образования, а лишают возможности их детей нормально учиться в родной деревне? Почему, называя космические по деревенским меркам суммы затрат на обустройство школ – как сообщают в областном департаменте образования, только на покупку учебного оборудования и технических средств обучения планируется израсходовать в этом году более ста миллионов рублей из бюджета области!- отказываются провести канализацию в молоденковской школе?
А ведь почти миллиардные затраты на обустройство школ в Тульской области каждый год декларирует местная власть. Но пластиковые окна, новый ленолеум, краска, классные доски и охрана,- все это и многое другое покупается за счет родителей. Любой из которых отлично понимает, что на отпускаемые для школ бюджетные деньги можно поставить в школьных туалетах золотые унитазы. Но пока что сельским школам – выгребные ямы. Золотые же унитазы тем, кто в виде посредников хорошо наваривается на продаже школам … чего-нибудь.
Почему, имея в распоряжении такие огромные деньги, большинство школ в тульской глубинке остаются в плачевном состоянии, и даже те, куда переводят детей из закрытых учебных учреждений, требуют большого капитального ремонта и нового оборудования? Это означает, что и их вскоре будут вынуждены закрывать, тем более, что нагрузка на них теперь увеличивается. На что же, в таком случае, рассчитывают местные власти? Куда дальше-то детей будут посылать? Или – на то расчет, что ребят к тому времени в сельской местности просто не останется?
Не о такой ли перспективе думали в городе Богородицке, когда весной закрывали в районном центре детский спортивный центр? Однако тут вместе с родителями запротестовала межрайонная прокуратура, посчитав, что он является объектом социальной инфраструктуры для детей, а альтернативных учреждений в Богородицке нет, да еще при ликвидации было грубо нарушено федеральное законодательство.
В этом же городе завалили историческое здание восемнадцатого века – дом купца Бибикова. Такая же участь ждет и дом графа Кирилла Разумовского в Молоденках после того, как оттуда выедет школа.
В деревне Анишино Веневского района заваливается сельский дом культуры. Молодежь все пороги администрации отбила, упрашивая открыть очаг культуры. Бесполезно. Там говорят, нет для сельской культуры денег.
А в Воловской районной больнице нет врачей. Тем, которые еще работают, далеко за семьдесят. Зато по национальному проекту «Здоровье» сюда завезли дорогостоящее медицинское оборудование. Да работать на нем некому, поэтому даже закрыли местный роддом и возят рожениц за тридевять земель.
Вот если посмотреть на тульскую деревню с точки зрения бюджетных затрат на социальные нужды, то сюда за последние годы вложены колоссальные средства! А жизни людям здесь как не было, так и нет. Ни учить их некому, ни лечить. Почему? А вот именно потому, что наше государство при всех нынешних экономических трудностях проявляет неимоверную расточительность, которая на пользу деревне не идет. Деньги или вылетают в трубу, или еще куда-нибудь… И можно проследить, как это происходит.
Есть один очень важный момент, который законодатели не учли, когда разрабатывали те же национальные проекты. Собираясь отдать в деревню огромные средства, они не озаботились самым главным – кадрами для села. Больной для деревни проблемой, начиная с незапамятных времен.
И все друг друга спрашивают: а где взять эти кадры? Удивительно: отдавая огромные бюджетные деньги на сохраняющееся и двадцать последних лет бесплатное образование в вузах, наше государство так и не обнаружило у себя никаких кадровых ресурсов для села. Наверное, руководствовалось главным тезисом нынешнего времени: уже если давать волю, так всем! Отмененное распределение выпускников бюджетных мест в пединститутах, медвузах и сельскохозяйственных академиях и стало одним из главных тормозов в развитии и сохранении российской деревни.
В Туле больше полувека существует свой пединститут. Сейчас он числится университетом. А хороших учителей в регионе очень мало. Работают, в основном, старушки на пенсии. Спрашивается: зачем тогда государство тратит деньги на обучение педагогов в Туле? Зачем эти совершенно ненужные и непроизводительные затраты из карманов налогоплательщиков? Не проще ли было сделать одно педагогическое отделение в политехническом университете и выпускать, скажем, пятьдесят учителей в год? Их с лихвой хватило бы на пополнение кадров во всех школах области. При условии, если бы они шли работать по специальности, которую им дало бесплатно государство, ничего не требуя взамен. Но в том же тульском политехническом университете на бюджетной основе учатся сто пятьдесят будущих врачей. Уже прошел первый выпуск. Где врачи? В тульских больницах, особенно, в глубинке, их не видно. Даже тех, которые село выучило за свой счет.
Если хорошенько подумать, то это – очень странный подход к бюджетным затратам. Но кончиться все это может тем, что выпускников с бюджетных мест в вузах так и не начнут распределять в глубинку, а просто прикроют все бюджетные места и оставят лишь платное образование. У нас всегда так – из одной крайности в другую.
Пока что непродуманная расточительность ведет к тому, что, оплатив совершенно непроизводительные расходы, государство затем начинает латать дыры от тришкина кафтана и закрывать школы и больницы в деревне, то есть, сами деревни. А что кушать-то будем? Нынешнее страшное лето показало, что нельзя так беспечно относиться к самому главному гражданину в стране – к своему кормильцу. Обижать его и отнимать у него все то, что имеет беспечный и недальновидный горожанин. Сама природа подсказывает тем, кто еще не понял: наступит момент и русский мужик двух генералов не прокормит. Не пора ли начать считать в казне каждую копеечку и проверять – в чей кармашек она катится?