Ты повторяешь все, что был в раю. Так и останься здесь, не нарушай обряда. Все, что за пределом простыни, все скверна и обман и суета. И только здесь есть правда и сейчас, покуда не остыли мы, и обряд не кончен самым тихим вздохом, за которым только начинается дыхание.
А ты сама… В бесстыдстве наготы, узор обоев пальцем повторяя, о чем ты думала тогда, с другим? С другими? О том, когда приличнее уйти. Или о том, чтобы уйти, забыв приличие. И, не стесняясь посторонних мыслей, все видела в глазах и, торжествуя, чулка застежкой больно щелкнула, как вспышкой аппарата в память о себе.
Ты не любила. Не отворачивайся от самой себя. Тебя не любят.
Ни слова в оправданье. Один из нас обманет все равно. Не это важно, а лишь то, кто будет первым в этом состязаньи. Я брала любовь, как у цветов нектар берет пчела, и сами отдают его, прося не нарушать обряда. Брала, чтобы, простившись, все собранное превратить в единственную каплю янтарную божественного меда или яда.