В давние времена принёс повелитель молний из леса заповедного, где боги жили, жёлудь от дуба, прародителя всех дубов. Посадил его на вершине песчаной горы, полил дождичком тёплым: - Расти, охраняй эти места от злых сил и стихий.
Быстро рос дубок, ведь ему покровительствовал сам Перун. Через много веков встало над морем могучее дерево - Перунов дуб.
Его ветви доставали до неба. Случалось: прилетала на ветви дуба, пела дивным голосом райская птица Алконост.Племена рыбаков, живущих по берегам моря, считали дуб священным деревом, дары несли, что выращивали на полях, добывали в море и на охоте. Эти дары хранились в огромном дупле, были там богатства несметные: оружие, меха, золото, янтарь, даже белый конь - дар прусского князя Видевуда. Иногда он пасся среди приморских лугов, но это дано видеть только жрецам и сказочникам.
У подножия горы, в дубраве, древние племена обустроили капище, молились Перуну и другим почитаемым богам. Коней, павших в боевых схватках, хоронили в песке священной горы, там до сих пор находят их кости.
Перун летом с горы съезжал на огненной колеснице, стучала она колёсами по тучам, от копыт лошадей сыпались с неба молнии. Народ гору песчаную с дубом на вершине называл «Гора Грома». Много веков с той поры миновало, тучи, как прежде, шли от горы Грома, но дуба священного давно на ней не было, а сказки остались.
Парнишка из приморской деревни знал эти сказки, часто поднимался на дюну, ничего в ней ныне сказочного нет. Дубок на вершине рос, пока был небольшой, его отец с матерью на дюне посадили, когда Николка родился.
Каждое утро, перед занятиями в школе, ходил он вдоль моря с торбой холщовой, искал разноцветные кусочки янтаря, их в шторма выбрасывали волны на берег.
Отец Николки в молодости рыбу промышлял, застудил ноги, вот и зарабатывал на житьё поделками из янтаря, сына этому обучил.
Большого прибытка за свою работу не имели, но на хлеб и суп постный «ножки жиденьки» хватало. Рыбой, случалось, соседи - рыбаки угощали. Так и жили они в избушке, отец о ней говорил « фик - фок на один бок». Покосилась избушка, обветшала, надо бы и крышу починить, а у них в кармане – дыра, да вошь на аркане.
«Кто в море не бывал, тот и горя не видал» - забирал рыбаков и суда в свои владения царь морской, оттуда возврата не было. Случались на море чудеса, как пять лет назад. Шла, громыхала туча черным - черна, волнами вздыбилось море. Жди беды!
К Горе Грома направлялся из черноты тучи парусник с сияющими парусами. Близко подошёл, да налетел смерч, завертел воду воронкой, втянул в водоворот судёнышко. Исчезли мачты с парусами под водой.
Только ящики и доски виднелись на том месте. Бесновалось, ревело море, свивалась волны гигантскими кольцами. Моряки знали, что это Драк, огромный зверь- дракон, гневался, топил рыбацкие лодки и большие суда.
Низко летали, тревожно кричали чайки над ящиком, что вынесли волны на берег, он оказался сундуком. Народ осмелел, открыл крышку. Не было там монет золотых и каменьев драгоценных – сидела, сжавшись, напуганная девочка. Стали расспрашивать, молчит, не понимает. Людей, что море отпускало, считали талисманом, приносящим удачу.
Многие желали девочку взять, а она протянула руки к деду Ерёме. Так и поселилась у него радость – внучка, Маринкой её дед назвал. Девчонка, как девчонка, но говорить не могла, да на ножки оказалась хворой, трудно ходила, хромала, руками махала, словно летела.
Знахарка деревенская девочку осмотрела, удивилась: пальчики на ножках с перепонками, словно плавники у рыбы. Молчать умела мудрая женщина, никому не сказала, деда просила молчать: - Вблизи моря всякие чудеса бывают. Подрастёт девочка, Бог даст, и ножки поправятся, а пока пускай ботиночки не снимает.
Считали девочку немой, да она скоро заговорила: - Деда, а можно я чаек покормлю?
Вот радости у деда: - Покорми, Мариша, покорми, только они людей опасаются.
- А меня, деда, они не испугаются, я с ними поговорю.
Вышла девочка на берег, закричала по - чаячьи, чайки на тот крик слетелись, брали кусочки хлеба из рук Маринки.
Жители только качали головами, видя такое диво. Помогали соседи деду, чем могли, да и сам он колечки и бусы мастерил из янтаря, который на берегу находил. Девочка от деда не отставала, но на больных-то ножках далеко ли уйдешь? Пока дедушка вдоль моря ходил, сидела она на бревнышке у воды: - Ты, деденька, ищи камешки, а я на берегу посижу, море доброе, мне янтарь само принесёт.
К удивлению деда, так и было, приносило море ей крупные куски янтаря, попадались и редкие: в кусочках древней смолы виднелись насекомые и листочки. Называли это диво инклюзами. Дорого ценились такие камешки. Считали, что они даруют удачу и здоровье. Много было лихих охотников иметь такой камешек, поэтому о находке молчали.
Знал и молчал Николка, не было у Маринки других друзей. Радовалась девочка его приходу, находки морские показывала: - Смотри, Николка, что мне море подарило!
Гладила она, ласкала пальчиками янтарный кусочек, поворачивала, светился янтарь ласковым солнышком. Казалось Николке, что в кусочке древней смолы под её пальчиками расправлял лапки муравей, усиками шевелил.
Ровесницы-девочки боялись её, считали колдуньей, ведь она могла разговаривать с птицами, ей море выносило янтарь. Но знали, старые и бывалые, что нет никакого колдовства, помогает море старику и морской деве, так её называли в посёлке.
Не завидовал Николка чужой удаче. Он всё маленькие кусочки находил, мастерил из них паруса, и снасти - детали будущего янтарного парусника, что затонул у их берега, задумал сделать такой же, только маленький. В сказке читал, что управляла парусником с янтарными парусами повелительница волн, уводила шторма от берега.
Неспешно время шло. Николка сказкам уже не верил, сильным и большим стал, нагибался, когда в дверь родного дома входил, но про мечту о янтарном паруснике не забывал. Парусник был почти готов, скоро он спустит на воду свой корабль.
А пока вместе с крёстным рыбачил, вымётывал в море сети, случалось, и Анюта, дочка крёстного, им помогала. Люба была она Николке, он этого не скрывал, с ней мечтой поделился: - Скоро уеду в город учиться, стану матросом на большом корабле, а потом штурманом, но обязательно за тобой вернусь. Ждать будешь?
- Конечно!– согласилась Анюта - Буду ждать и молить морских богов, чтобы были к тебе и всем морским людям милостивы.
Вот ведь как хорошо сказала! Моряку нужно, чтобы его ждали на берегу, Анюта будет ждать, Николка это знал.
Маринка тоже выросла, ладной девушкой стала, деду во всём помогала. Грамоту знала, книги читала, но больше любила рисовать палочкой на мокром песке русалок, диковинных рыб и зверей, их и мастерила из янтаря. Покупатели с заказами к ней в очередь стояли, хорошо платили.
Не бедствовали дед и Маринка, да грустила она, достатку не радовалась. Любила сидеть на брёвнышке у набегавших волн, с морем разговаривала, да с пеньком окаменевшим, на человека похожим. Стоял он по плечи в песке, или исчезал в волнах, когда море наступало, но всегда появлялся, не уходил. Казалось, он знал то, чего не знала девушка.
Дедушка про пенёк сказку рассказал: -_Много веков назад был на месте этом лес, Драк его в море опустил, остался окаменевший страж, не уходит, охраняет косу от злых сил.
Грустно, когда злой Драк топит корабли, забирает в море лес.
Догадывался старик о причине другой грусти, замечал, как радуется внучка приходу Николки, хорошеет в его присутствии. Хотел он доброй доли Маринке, знал, что парень внучку не обидит, молил Бога помочь ей. Да не всё так просто, боги любовь не дарят, никому она не подчиняется, сама приходит и уходит.
Хорошо у моря. Шептали о чём-то забытом волны, а она не помнила даже матери. Прижаться бы к ней, поплакать, узнать, почему она не такая, как девочки из рыбацкой деревни. Не выпадет на ёе долю простое человеческое счастье, как Николке и Анюте. Они, счастливые, взявшись за руки, бегали босиком вдоль кромки моря.
Никогда ей не бегать босиком с Николкой, никогда он не увидит её уродливые ножки, пальчики с перепонками. Никогда не возьмёт Николка её за руку, не поднимутся они, женихом и невестой, как заведено в посёлке, на Гору Грома, не посмотрят на ночные звёзды.
Хорошо было только среди морских волн! Она плавала легче, чем ходила. Рано утром, когда на берегу никого нет, ныряла, плыла далеко, куда никто не доплывал. Там являлся ей среди волн большой морж, хорошо лежать на его тёплой спине. В дрёме, под баюканье моря, плыла она на волшебном паруснике с янтарными парусами, ветер пел в вантах.
Видно, перегрелась на солнышке и перекупалась Маринка, всё тело горело, особенно болела спина. Неделю не вставала с постели, твёрдые комки выпирали на лопатках, растирал спину внучки дед муравьиным спиртом, поил молоком с мёдом. Но ничего не помогало, лекарку позвал:- Посмотри, Павловна, что с внучкой, уж не горб ли у неё растёт?
Не знала лекарка такой непонятной болезни, утешила деда: - Не горюй, Еремеюшка, на горб это не похоже, вроде, растут у морской девы крылья.
- Ты, Павловна, по миру ходи, а что не след – не городи, - придумала тоже: крылья у девицы. Зачем ей крылья – ни к чему девице крылья, девица – не ангел.
Знал Николка о хвори Маринкиной, пожалел девушку, да не знал, чем помочь. Тропинкой тайной пошёл за советом к гному Дубовику, тот жильё мурашам заборчиком огораживал: - Дедушка, ты травы целебные знаешь, посоветуй, чем можно Маринке помочь, боль её успокоить?
- Маришку знаю,бывает она у меня.Трудно лечить болезнь молодой влюблённой девицы. Травы-то знаю, да ещё и слова заговора нужно сказать.
- Научи, тем словам, дедушка.
- Словам тем нельзя научить, они из любящего сердца идут. А в твоём сердце её нет. Сорви букетик цветов лесных, вот и порадуешь девицу.
Верно сказал старый гном, хорошая девушка Маринка, да другую он любил.Собрал букетик ландышей. Похвалил Дубовик:- Ладные цветы подобрал, а я их чуток подправлю, вот какими крупными они стали, долго пахнуть будут, никогда не завянут. Совсем плохо морской девице?
- Плохо, дедушка, на спине два твёрдых комка образовались, болят, спать не дают.
Протянул гном горшочек: - Приготовил я мазь и питьё, полегчает Маришке, скоро она совсем поправится.
Поблагодарил, поклонился высокий Николка маленькому гному, понёс лекарство и ландыши. Не слышал, как сказал вслед старый Дубовик: - Не нарывы это, парень, а крылья от любви растут, тут не поможет моё снадобье.
Смеркалось, сидела Маринка на скамеечке, укутанная шалью. Смутилась, когда протянул Николка цветы: - Это мазь для тебя от старого гнома, а от меня - ландыши.
Вздохнула, букетик понюхала, слегка встряхнула – зазвенели цветы серебряными колокольчиками.
-Ты, Маришка, волшебница, что ли? Не могут цветы звенеть.
- Не знаю, Николка. Видно, вправду, я колдунья, или волшебница морская,хочется летать над морем, да больно и не могу. Спасибо за подарение, будет твой душистый подарок звенеть при приближении шторма, я о таком подарке мечтала, а у тебя есть мечта?
- Делаю для царицы волн янтарный парусник с белыми парусами. Опущу его в час урочный на волну, станет он большим, сам приплывёт к своей повелительнице. Рассказывают, что дракон Драк утопил её парусник, он к нашему берегу и не приплывает.
- Жаль, что не я повелительница волн, мне никто не подарит янтарный парусник – скатилась по щеке Маринки слеза.
Жалко стало парню девушку: - Считай, что я сделал парусник для тебя. Верю что ты сможешь летать.В день равноденствия, когда заворчит за лесом туча, появятся огни святого Эльма на вершине Горы Грома, я спущу на воду янтарный парусник- подарок царице волн. Поправляйся, Мариша! Для меня ты станешь жить в сказке, повелительницей волн!
Приближался день Купалы, заходила грозовая туча, голубым пламенем светились ветки дубка на дюне. Это зажёг огни святой Эльм.
Внезапно ушла боль,раскинула девушка руки, повела плечами, выросли, распрямлялись за спиной крылья. Какое счастье летать, кричать от радости. Долго она об этом мечтала. Летала в стае чаек, кружила над посёлком и домиком Николки большая белая птица.
Не видел он этого, у моря был, смотрел, как подхватила волна янтарный парусник.Ветер наполнил его сияющие паруса. Настоящий, большой парусник уходил всё дальше в море по дорожке, нарисованной луной.
Видел Николка, как опустилась на его палубу,сложила крылья большая белая птица, да и не птица это вовсе, а девица.
Плыви, царица волн,ты вернулась в свою стихию, будь счастлива, !