Первый в списке моего мартирОлога - Максим Грек (1475-1556). Ггреческий монах и мыслитель, приехавший с Афона в Россию в возрасте около 40 лет по приглашению Василия III с миссией просвещения, но так и не выпущенный обратно, почивший в Троице-Сергиевой Лавре в возрасте 81 года, 35 из которых провел в русских темницах и монастырских заточениях.
Сначала оболганный, потом заточенный в темницу завистниками, отнявшими у него даже право писать и читать, наконец, закованный в монастырь на долгие 20 лет без права причащения Святых Даров и только в возрасте 75 лет переведенный в Троице-Сергиеву Лавру, предоставившую ему возможность спокойно жить и работать. Там он захоронен, там и обретены его благоухающие мощи (21.06.1996 г). Так случилось, что братья-славяне Кирилл и Мефодий принесли на русскую землю славянскую письменность, а грек стал на русской земле христианским просветителем.
Трагедия, случившаяся с великим мыслителем и подвижником, сделала почитание преподобного Максима в России равным почитанию апостола среди языков. Он стал просветителем православия, которое в то время (впрочем, как и сейчас) подменялась обрядоверием и распространением суеверий. Для просвещения в православии он написал более 150 статей, посвященных обличению пороков, неверия, католичества, мусульманства. Много статей посвящено тому, как надо каяться, причащаться, как готовиться к монашеству и требованиям к монахам, почему не надо скорбеть об умерших, о книгах апокрифических и т.д..
Его полюбили, к нему тянулись те, кто хотел научиться грамоте, просветиться в православии. Он стал первым в России богословом, мыслителем, философом, справщиком богослужебных книг. Он перевел с греческого Толковую Псалтирь и книги известных богословов.
Но неточности в богослужебный книгах и Священном писании, нежелание принимать этот факт и их правку, воспринимавшуюся как посягательство на русскую старину, обличение Максимом суеверий в жизни русского общества, активное участие на стороне нестяжателей, проповедь любви и милосердия сделали Максима Грека врагом многих из числа власть придержащих и духовенства.
У преподобного Максима несоответствие человека образу Христа всегда вызывало лишь сожаление, а не желание уничтожить, сожаление о нарушении им Божьего замысла. У церковных властей (так же, как и в наше время) преобладало стремление унизить или вовсе уничтожить человека, преступившего церковные правила или поступившего не в соответствии с их нормами. Такой человек только, и прежде всего, враг, которого следует засудить, засадить или вовсе уничтожить. В этом суть конфликта.
Джон Милбанк, лидер богословского направления «Радикальная ортодоксия», говорит, что деятели православия очень неохотно вступают в диалог с другими христианскими конфессиями (протестантизмом, католичеством, баптизмом и т.д.) и, когда им что-то активно не нравится, они просто выходит из диалога. «Кто не с нами – тот против нас» – лозунг, взятый на вооружение фундаменталистами от православия.
Тогда тоже случился спор двух подходов: с одной стороны – московский митрополит Даниил, малообразованный, но обличенный властью, хитрый интриган, властолюбец, поставленный на митрополичью кафедру Василием III, монах и бывший настоятель крупнейшего Иосифо-Волоколамского монастыря, владевшего огромной земельной собственностью.
С другой – чужестранец, грек, образованнейший человек своего времени, знавший несколько языков, в короткий срок изучивший русский и церковно-славянский языки, просветитель православия, выступавший против землевладений и вообще монастырской собственности, аскет, человек огромной духовной силы и святости.
Даниил – представитель традиции Иосифа Волоцкого, основателя Волоколамского монастыря, сторонника владения монастырями земельной и иной собственности. Максим Грек - представитель афонской традиции, не признававший русскую автокефалию, отстаивавший отказ от монастырских владений и собственности, считавший, что попечение о собственности отвлекает монахов от духовного делания и втягивает в мирскую суету.
Спор о монастырских владениях, длившийся не одно десятилетие, известен как борьба стяжателей и нестяжателей. Максим Грек, приехал в Россию в качестве переводчика. Но со временем втянулся во внутрицерковный спор, безоговорочно встав на сторону нестяжателей. Это стало одной из причин его заточения и резких обвинений в его адрес, не говоря уже об образованности, также косвенно вменявшейся ему в вину.
Максим Грек родился в Албании, в греческой аристократической семье очень образованных родителей. Отец самостоятельно занимался с мальчиком, перед самой смертью завещал ему продолжить образование в Европе и обязательно посетить Афон. Продав отцовское имение, Максим отправляется сначала в Париж, где учится у знаменитого в то время грамматика грека Иoaннa Лacкapиca, друга его отца, изучая богословие, философию, историю, словесность, древнегреческий и другие языки, становится образованным человеком.
После Франции Максим отправляется в Италию, где знакомится с Дж. Савонароллой. Горячая проповедь итальянца откликается в его душе желанием посвятить себя Богу, и Максим (тогда еще Михаил) уходит в доминиканский католический монастырь с желанием стать монахом. Но нравы католического монастыря его не вдохновляют, и он принимает решение принять православие: уезжает на Афон, становится монахом Максимом и 10 лет читает древнейшие рукописи, которыми славится афонская обитель, становится крупным богословом.
Когда к афонской братии обратился русский князь Василий III, Максим Грек оказался самым подготовленным для этой миссии. Василий III хотел разобраться в богатой греческой библиотеке, оставшейся от матери – греческой царевны Софии Полеолог. Библиотека пролежала без движения 100 лет, никто до нее не дотрагивался, тем более не переводил: знатоков греческого в России просто не было. Первым предпринявшим попытку разобраться в этих рукописях был Великий князь. Кроме того, он хотел исправить все богослужебные книги, в которые, в силу неграмотности переписчиков, вкрались многие ошибки.
И хотя Максим не знал русского и церковно-славянского языков, его талант к языкам позволял надеяться на быстрое их изучение. Так Максим Грек оказался в России. Здесь его поразило удивительное и богатейшее собрание греческих книг в библиотеке князя: здесь были такие рукописи, которых не было даже в Греции и Италии, мертвым грузом лежали книги, которые не были переведены даже на славянский, не говоря уже о латыни. Максим стал знакомиться с рукописями и предложил начать перевод на церковно-славянский с Толковой Псалтири, наиболее часто используемой в богослужении.
За 1,5 года (с 1518) Максим Грек выполнил всю работу, для которой направлялся. В письме, сопровождавшем перевод Псалтири, Максим не исключал наличие ошибок из-за недостаточного знания им русского и церковно-славянского языков, что потом ему и вменилось в вину. Началась трагедия, обернувшаяся для Максима Грека и всей русской истории одной из самых жестоких и позорных страниц.
Помощников, которые приехали с Максимом, отпустили обратно на Афон, выдав им достойное вознаграждение, а его, показавшего себя высокообразованным и просвещенным, Великому князю отпускать не хотелось. Ему давали все новые и новые переводы, которые он с усердием выполнял. Так появились на Руси не только перевод Псалтири, снабженный многими примечания об авторах толкований, но и Деяния Апостольские, перевод толкований на Евангелия, были исправлены многочисленные богослужебные книги, изобиловавшие ошибками и опечатками.
Максим Грек стал первым ученым, начавшим масштабную работу по справе книг, богослужебных и богословских. И первый же опыт в неграмотной, умственно неразвитой и темной стране, нуждающейся в просвещении и просвещенных людях, обернулся трагедией. В XVII веке, патриарху Никону, одному из самых значительных церковных деятелей, продолжившему дело книжной справы Максима Грека, это стоило многолетнего заточения в монастыре, откуда он слезно и униженно просил царя Алексея Михайловича вернуть его на служение. А для церкви исправление богослужебных книг обернулось старообрядческим расколом, от которого до сих пор она не оправилась, хотя формально примирение состоялось.
Причина такой непримиримости все та же: косность, нежелание идти на диалог, жестокость в подавления инакомыслящих и, как реакция, исход из церкви лучших и наиболее преданных православию людей, самосожжения, ссылки в Сибирь, уничтожение несогласных огнем и мечом.
Кстати, надо сказать, что старообрядцы почитают Максима Грека как своего святого. Книжную справу Максиму еще не раз припомнят и обвинят в ошибках, которые он сделал по плохому знанию русского и церковно-славянского. Он от них и не отказывался, а объяснял, почему это стало возможным.
В первое время князь его любил, благоволил, так же, как и тогдашний митрополит Варлаам. Но смена церковной власти, которая привела на митрополичью кафедру раболепного и властолюбивого Даниила, изменила ситуацию. Произошло это в связи с вопросом о расторжении брака Василия III c бездетной Саломонией Сабуровой и желанием князя вступить в новый брак. Максим Грек резко осудил Великого князя. В то же время инок Максим отказался переводить по просьбе новопоставленного митрополита историю блаженного Феодорита, в которой было много писем в защиту Ария, что, по мнению Грека, могло смутить народ.
Тут ему припомнили все: и стремление уехать на Афон, что заставляло Максима входить в отношения с турецким послом; и справу книг, которую многие почитали посягательством на древнюю старину; и выступления против землевладения монастырями, что воспринималось как посягательство на святыни; и его отрицательное отношение ко второму браку Великого князя, и резкое осуждение развода; и выступления против суеверий и нравственных недугов общества; и непризнание законности возведения митрополита Даниила на кафедру без согласия Константинопольского патриарха; и его дружбу с несогласными.
Словом, за ним установили слежку, заточили в темницу, а потом созвали Собор из числа духовных и мирских властей, осудивший и сославший его в тот самый монастырь, из которого был выходцем митрополит Даниил.
Условия его содержания были настолько жестокими, что в первые дни Максим Грек падал в обморок, его морили голодом, холодом, черным дымом, смрадом, ему запретили чтение и писание, к нему никого не допускали. Шесть лет он провел в маленькой клетушке без окон, во вражде иноков монастыря, не выходя на улицу, ни с кем не разговаривая и ничего не зная о том, что творилось в мире.
Через шесть лет над ним учредили новый суд: созвали Собор уже только из одних духовных лиц, которые предъявили ему те же обвинения. Максим сломался: он вел себя униженно, просил прощения, плакал, каялся, просил, чтобы его хотя бы перевели в другой монастырь. Его перевели в Тверской Отрочий монастырь, не сняв с него церковного запрета на причастие. Здесь ему ослабили тяготу заключения: разрешили читать и писать, наместник монастыря очень полюбил его, часто приглашал к себе. Там и началась его настоящая просветительская работа.
Потом были еще прошения к властям отпустить его на Афон, но на это уже не реагировали, потому что занимались своими внутренними проблемами, было не до чужестранца. Вернулись к нему, когда умер Василий III и Даниил, разрешив после 13-летнего запрещения ходить в церковь и причащаться.
Еще через шесть лет за него вступились восточные патриархи – Константинопольский и Александрийский - прося отпустить Максима Грека на Афон. Но власти, боясь, что инок слишком много знает о православии в России и церковных нестроениях, расскажет об этом, и его опять не отпустили.
Наконец после 25-летнего заточения боярам и настоятелю Троице-Сергиевой Лавры удалось уговорить Ивана Грозного перевести Максима в Лавру, где у него открылся дар пророчества и где он мирно почил. Почти сразу начались чудеса на его могиле, в народе его стали почитать как святого, хотя церковь прославила его в лике святого только в 1988 г., а в 1996 г. были обретены его мощи, которые и находятся до сего дня в Лавре.
Так относительно счастливо закончилась история с Максимом Греком, длившаяся почти 500 лет, но, самое страшное в этой истории то, что она дала властителям образ расправы с неугодными, свободными и непокорными. Максим Грек был не только первым мыслителем, философом, богословом, творившим на русской земле, но и первым узником церковной и светской власти, объединивших свои усилия против несогласного.Потом их было много…