Лора пошла вперёд, двигаясь медленно, но уверенно.
Рэй только взглянул на отца, и тот понял его без слов. Командир приблизился к принцессе, Рэй последовал за Лорой, за ними легко и неслышно, словно тени, скользили намиянки, но всего через несколько шагов, прямо из густого переплетения стеблей и листьев выросла серая фигура шемма, слегка отливающая зеленью и, как всегда, совершенно непроницаемая.
Страж опустил копьё, держа его горизонтально, и слегка качнул тяжёлой головой, резко взмахнув усиками. У шемма они были короче и несколько толще, чем у жиззеа, и движения их казались не столь выразительными, тем не менее, всё было совершенно ясно.
Ещё трое стражей мгновенно вынырнули из высокой растительности и поспешили к своему товарищу.
Лора молча развернулась и пошла назад. Ко всеобщему облегчению, она не остановилась на прежнем месте, а пошла дальше, удаляясь от Башни и чувствуя, как что-то или кто-то отчаянно и жалобно тянется ей вслед, словно стонет и плачет, с мольбой простирая руки.
У неё сжалось сердце. Сейчас я ничего не могу сделать, — мысленно обратилась она к тому измученному и тоскующему, представляющемуся ей в виде шарфа, которое, как живое существо, как птица, запертая в клетке, хочет вырваться из заточения.
Но я вернусь. Я постараюсь вернуться, — пообещала она, и то, что тянулось за ней, отпустило её, скорее всего потому, что расстояние между ними увеличивалось, но возможно и потому, что поверило ей.
Некоторое время шли молча и притом довольно быстро, инстинктивно желая отойти подальше от таинственного и зловещего места. Наконец принцесса Ззия окончательно сбросила оцепенение, вызванное появлением легендарного Шарфа, и заговорила, не дожидаясь вопросов:
— Вам, должно быть, интересно узнать историю этой Башни, но, к сожалению, я почти ничего о ней не знаю. Конечно, служанки нередко шептались по вечерам, рассказывая о ней всякие ужасы, но мне кажется, что большую их часть они сами же и придумывали. У них было что-то вроде соревнования, победителем в котором становился тот, кому удавалось всех как следует напугать.
Разумеется, принцессе не пристало принимать участие в подобных развлечениях и, разумеется, не было ничего более притягательного для девочки, которая всегда отличалась неумеренным любопытством.
Однако даже детского ума хватало, чтобы понять: почти всё, что мне удавалось услышать, — выдумки и, надо сказать, большую их часть я, даже при желании, вряд ли смогла бы сейчас припомнить.
В сущности, мне практически ничего не известно об этой Башне, да и слугам — тоже. И это довольно странно. Могу только сказать, что когда-то она была самой обычной — такой же, как другие, но потом что-то произошло, и с тех пор над ней тяготеет проклятие.
Она давно заброшена, и все стараются по возможности обходить её стороной, но неподалёку от неё пролегает Портовая Дорога, ведущая к побережью, к портовым городам. Прежде эта дорога всегда была оживлённой и многим доводилось увидеть, как Кровавый Шарф появляется из окна Башни, развевается и трепещет на ветру, а затем снова исчезает в окне. Вот и всё. Разве что…
— Что? — оживилась Лора.
— Я часто пыталась расспрашивать свою няню, тётушку Узфу, об этой Башне. Она всегда охотно рассказывала мне легенды, предания и сказки, особенно я любила те, в которых говорилось о Небесном Цветке, и тётушка Узфа вновь и вновь рассказывала предание о Первой Королеве… Но о Башне Трёх Призраков она говорить не хотела.
Я без конца донимала её расспросами. Призраки… Кровавый Шарф… всё это тревожило моё воображение. Однажды, сбежав из-под надзора, я целый вечер провела неподалёку от Башни. Прячась среди цветов, я наблюдала за ней и с замиранием сердца ждала, когда же появится Шарф…
Солнце зашло, зажглись первые звёзды. Я слышала, как служанки зовут и ищут меня по всей округе. Их голоса, доносившиеся издалека, успокаивали меня, но мне казалось, что они мешают появлению Шарфа.
Я почему-то была убеждена, что он непременно показался бы, если бы не вся эта суматоха. Впрочем, к Башне никто из них приближаться не решался. Мне, конечно, было их жаль, но я хотела во что бы то ни стало дождаться... Я была уверена, что рано или поздно что-нибудь непременно произойдёт и, как знать, возможно я была права.
К счастью, Узфа нашла меня раньше, чем это случилось. Она одна догадалась, где надо меня искать и, должна признаться, позже я была очень этому рада. Я всегда была непоседливым ребёнком, за которым нелегко было уследить, и тётушке Узфе пришлось со мной тяжело, но она никогда не сердилась на меня, за исключением того вечера.
Только тогда, один-единственный раз, она ругала меня всерьёз, и я поняла, что она расстроена и напугана. Мне показалось — она что-то знает об этой Башне, но не хочет говорить, и как я её ни просила, всё было бесполезно, хотя обычно я могла выпросить у тётушки Узфы что угодно, если как следует постараться.
Чем больше времени проходило после того вечера, тем страшнее мне было вспоминать о нём. Я слишком долго смотрела на Башню, и она… она словно проникла в моё сознание, чтобы остаться там навсегда.
Это очень странно, но сейчас, спустя годы, я помню тот вечер яснее, чем помнила его на следующий день. С тех пор Башня часто снилась мне и ещё… в этом сне я слышала голос — глухой, далёкий и очень тоскливый…
Мне казалось, что он зовёт меня, хочет, чтобы я отправилась в Башню. Он ждёт меня там. Но я больше никогда не приближалась к ней — до сегодняшнего дня. В любом случае, я не смогла бы войти в неё, ведь её охраняют стражи…
— А вот это тоже очень интересно, — заметил Рэй. — Зачем охранять Башню, которую все и так обходят стороной? Насколько я понял, к ней и силой-то никого не подгонишь, не говоря уже о том, чтобы войти внутрь.
Принцесса задумалась. Подобный вопрос никогда не приходил ей в голову. Она привыкла к тому, что стражи охраняют Башню, так было всегда — вот и всё.
— Иногда в неё запирают опасных преступников, — сказала она наконец, припомнив кое-что из разговоров прислуги.
— То есть это тюремная башня? — уточнил Дилано.
— Нет. Тюрьма есть в городе, а ещё — в подвале замка есть помещение для особенно важных и опасных преступников, чтобы можно было допрашивать их в присутствии королевы или её советниц, но потом их тоже отвозят в тюрьму.
Говорят, что только самых страшных преступников запирали в Башне по особому повелению королевы. Такого наказания страшатся больше, чем смерти. Я слышала… — принцесса понизила голос, — что все узники Башни лишились рассудка. Не знаю, можно ли этому верить, но с другой стороны… это неудивительно.
— А сейчас там кто-нибудь есть?
— Нет, сейчас Башня пуста. Если конечно, не считать… призраков.
— Неужели королева боится, что призраки разбегутся, и поэтому приставила к Башне стражей? — прищурившись, поинтересовался Гэри. — А может, это шемма машут шарфиками, пугая прохожих?
— Не думаю, — взмахнула усиками принцесса.
Зато всем остальным заметно полегчало — всем, кроме Лоры и ещё, пожалуй, Рэя. Он слишком хорошо чувствовал её состояние, а она не могла забыть то, что довелось испытать рядом с Проклятой Башней.
В конце концов, не так важно, кто там "машет шарфиком". Важно, что там действительно что-то произошло и продолжает происходить.
— Даже шемма невозможно заставить войти в Башню, — продолжала принцесса. — Что же касается охраны… я думаю, это не более чем традиция, сохранившаяся с того времени, когда… когда не все ещё знали, что входить в неё опасно.
— В таком случае, не может ли принцесса попросить королеву Азафу… вернее, передать ей нашу просьбу, — сказала Лора задумчиво. — Я хотела бы побывать в Башне Трёх Призраков.
— Но зачем? — удивилась Ззия. — Это… нехорошее место, и вам незачем туда ходить.
— Кто знает, какие тайны скрывает эта Башня? Может быть, она как-то связана с причинами надвигающейся войны?
— Не может быть, — не поверила Ззия.
— Но ведь мы ничего, совсем ничего не знаем об этих причинах, — возразила Лора, — и поэтому не можем судить о том, с чем они могут быть связаны, а с чем нет.
Обдумав эти слова, принцесса согласилась с ними, хотя ей трудно было предположить, что это может быть за связь.
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/09/25/1191