Казаренко, конечно, циник. Но наверное, циники тоже нужны.
- Такая история недавно произошла, Серег, со смеху помрешь. - Казаренко светится в предчувствии эффекта, который он сейчас произведет. Есть люди, которые смеются, еще не рассказав анекдота, а есть — радующиеся тому, какой эффект они сейчас произведут. Так вот Казаренко из последних.
- Девушку недавно встретил в ночном клубе. Ты не представляешь, настоящая красавица. Фотомодель. Ножки точеные, фигурка — как у Барби.
- Ну-ну. Слышали мы твои истории. Можешь не начинать.
- Нет, тут другое. Ты послушай.
- Ну, давай-давай. Все равно же расскажешь.
Я знаю, что Казаренко расскажет, даже если ты ему сто раз скажешь, что не хочешь слушать. Ему не запретишь.
- В общем, пью я коктейль, смотрю девушка неподалеку с подружкой сидит. Подружка — так себе. Ну, ты знаешь, что симпатичные специально выбирают напарниц покрокодилистей, чтобы самой на ее фоне выглядеть еще лучше. - Это взгляд на мир у Казаренко такой, и тут ничего не изменишь.
- Я смотрю на нее открыто, - продолжает рассказывать Казаренко. - Смотрю-смотрю, вижу, она забеспокоилась. Я подхожу и говорю: «Девушка, вы просто очаровательны.» Она смотрит, молчит. Я продолжаю наступление: «Вот бы мне такую. Я бы полцарства отдал.» А сам так небрежно показываю часы мои за десять тысяч баксов, поворачиваюсь так, чтобы видела цепь на шее. Смотрю, клюет девушка. Переложил ключи от «БМВ» из руки в руку. Вижу, заметила. «А если б я вам предложил сто тысяч долларов за любовь, вы бы согласились?» Она молчит, но вижу, заволновалась. В общем, угостил я ее коктейлем. Еще раз пообещал сто тысяч баксов и уложил в постель дурашку. Встает эта цыпочка и говорит: «Давай мои деньги. Обещание выполнять надо.»
Я говорю: «А да. Конечно.» И даю ей двести долларов. «Ты что, смеешься? Мы что, так договаривались?» Я улыбаюсь (представляю ехидную рожу Казаренко) и говорю: «Ну ты что, девочка? Эта услуга стоит 100-200 долларов, но никак не сто тысяч. Неужели ты и правда подумала, что тебе за это кто-то сто тысяч даст?»
Казаренко от души смеется. Впрочем, наверное, к нему не подходит это выражение «от души». Правильнее будет сказать — ржет довольный. А я не знаю, жалеть мне ту дуру или нет. Может, это хорошо, что ей встретился такой Казаренко и на этом ее путь в проститутки закончится? Но все равно меня тошнит от цинизма Казаренко. Ведь у него у самого две дочери, старшая уже невеста, ровесница, наверное, этой «дурашке». Я встаю и молча иду к выходу.
- Серег, ты чё? Девушку жалко?
- Да нет, идти мне надо.
И зачем вру? Почему бы не сказать, что противны мне его рассказы и сам он противен. Сколько раз говорил себе, что не надо с ним общаться.