…И висит тяжело
Над изнеженным берегом Крыма
Девяносто второй,
Ошалело мятущийся год…
***
Август 1992-го.
Грею тело на крымском берегу. В Айвазовском. Под Алуштой.
Крутой по тому времени дом отдыха. Верховного Совета исчезнувшего СССР.
Советская благодать. Номера с видом на море. Харчи в ассортименте. Лифт с горы на пляж в запретной зоне.
Почти экстерриториальное место в свежесуверенной Украине.
Автобусы и прочий транспорт с московскими номерами. Да еще и крутейшей серией «мос». Тоска шоферов. Еще год назад они разъезжали по Крыму неприкосновенными. Как нынешней Михалков с мигалкой. Теперь же номера превратились в иностранную «каинову печать».
***
Года не прошло с разгрома ГКЧП.
Чуть больше полугода с бесславной кончины СССР.
Ещё чуть меньше с забытого ныне президентского Указа № 65 от 29 января 1992 года «О свободе торговли». Того самого, с которого фактически началась новая жизнь. Со всеми ее плюсами и минусами. С появлением на следующий день торгашей на улицах городов. С исчезновением в считанные месяцы голода и беспорточности.
Уже несколько месяцев крещендо бурлят невесть откуда взявшиеся массы. Возмущенные своим «обнищанием».
Уже сбиваются в стайки самые бесполезные и убогие мои коллеги-депутаты. Множатся проекты и сговоры по ликвидации «антинародного» и «оккупационного» режима Ельцина.
Совершенно понятны издержки подъёма с самого распоследнего дна.
Живое ощущение небывалости происходящего в стране. Ошеломление от наличия на каждом углу того, чего мы еще год назад не могли представить.
На этом фоне сюрреалистическими кажутся первые демонстрации и митинги недовольных На том же Манеже, в Останкино…
Страшное чувство опасности. И бессилия как-то вразумить эту чернь.
Впереди еще будут улюлюкающие бабушки-дедушки на фоне горящих машин. Первого мая 93-го.
Впереди еще будут вылезшие из щелей «освободители» в камуфляже, штурмующие вход в здание СЭВ и окружающие с автоматами телецентр на Королёва, 19.
Мы еще закалимся и познаем истинную цену этим бунтам.
А пока что это угнетает. Страхом и бессилием.
***
Всех цветов и мастей народных представителей собрал в августе 1992 года крутой советский пляж в Айвазовском. Под Алуштой.
Там и сочинилось:
На пляже
Незагаженный пляж,
Блещут свежею краской скамейки.
На спасательной вышке
Молодой сексапильный атлет.
Бродят сытые дети,
Лежат островками семейки.
Красота, благодать,
И прохода без пропуска нет.
Свет, вода, горизонт,
Корабли, проходящие мимо.
Прожигающий взгляд,
Искривленный презрительно рот.
Словно туча, висит
Над изнеженным берегом Крыма
Девяносто второй,
Ошалело мятущийся год.
Не забыли еще
Лежаки тяжесть тел власть имущих.
И никак не понять,
Чьи сейчас сверху давят тела.
Бывших, будущих, нынешних,
Гневных, трепещущих, ждущих,
Всех, кого в этот рай
Мрачным летом судьба занесла.
Что же там, за горами?
Кто же нынче на площадь выходит?
Кто объявит нам завтра
О новой эпохе опять?
Кто из нас завтра там?
Развернется и заверховодит?
А кому суждено
Уходить, исчезать, убегать?
Может быть, это ты,
Машинист с нагловатым прищуром[1].
Ну, а, может быть, ты,
Затаившийся лидер ЦК.
А, быть может, мы все
Убежим, и спасемся лишь чудом.
Ждать осталось недолго,
Узнаем мы всё,
а пока…
…Незагаженный пляж,
Корабли, проходящие мимо.
Зло сверкают глаза,
А прибой неумолчно поет.
И висит тяжело
Над изнеженным берегом Крыма
Девяносто второй,
Ошалело мятущийся год.
Август, 1992 год.
***
Теперь-то мы опытные.
Теперь нас не застращаешь «фронтами», «национальными спасителями» и прочим грозящим отрепьем.
Но все равно былое вспоминается.
Неприятно.
_______________________________
[1] Александр Косопкин, 1957 г.р. На тот момент – народный депутат РФ. Избирался в Челябинске с должности машиниста тепловоза. Был комсомольским активистом. На съезде легко и незаметно пребывал рядом с красно-коммунистическим крылом.
Он-таки не пропал. Прислуживал в правовом управлении президента еще при Ельцине, а потом стал представителем президента в Госдуме.
В январе 2009 года погиб, разбившись на вертолёте в Алтайских горах при браконьерской охоте на горных баранов.
2011 г.