Вопрос: переступаете ли вы трещины на асфальте?
«Конечно», - Платон ставил крестик по диагонали квадратика «да», «нет» в специальном опроснике, определяющим психологический статус испытуемого и мотивации.
Вопрос: считаете ли, вы, окна в домах… смотрите ли, вы, под ноги при ходьбе…
Вопрос… вопрос… «да», «да». «Нет»… снова «нет».
Платону уже порядком надоело отвечать на вопросы, дублирующие друг друга в различной интерпретации одного и того же смысла.
Отвечая на вопрос об отношении к нетрадиционному сексу, про себя хмыкнул и добавил: «исключительно в лучших народных традициях». На двухсот восемьдесят шестом вопросе Платон облегченно вздохнул. Через минуту сотрудник из приемной медкомиссии УВД собрал у кандидатов на службу в систему правоохранительных органов опросные листы для обработки специалистами.
При всем своем банальном звучании, вопросы были составлены таким образом, что ваше нутро и вся его изнанка были как голые в бане, во всей своей красе. Если, конечно, вы не прошли спецподготовку на закрытой базе ГРУ и не научены приемам обмана и обхода каверзных вопросов.
Спустя какое – то время, пройдя все необходимые проверки, Платон был принят на службу в милицию. Власть тогда еще была Советская, социализм – развитой, без человеческого лица и застойных явлений.
Правда, о том, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме» - торжественном обещании из программы компартии принятой на своем же, XXII съезде, вспоминали редко, вяло и крайне не охотно.
О человеческом облике и «застое», заговорили позднее. Говорили те же самые люди, еще недавно восхваляющие и пропагандирующие динамику и прогрессивное значение социализма и его принципов в современном мире.
Не знаю как у других, а у меня, рассказывал мне Платон, лучшие годы те, которые я прожил неправильно, совершая ошибки и грехи, заблуждаясь относительно будущего страны, ни сколько не сомневаясь в том, что мы идем той дорогой.
Я с ним, в общем-то, согласен и мне остается пересказать дальнейшие события.
Началась служба. Постепенно Платон обвыкся, приобрел минимум властных и прочих, не менее важных и определяющих твое ху, качеств.
«Давай, Платон!» - замнач по службе, капитан Н-ий глядел прямо в глаза Платону, держа наполненный, под «анютин поясок», маленковский стакан.
Платон отрицательно качнул головой. «Юрий Всеволодович, я не пью» - он сказал и насупился, зная что будут наседать.
Капитан Н-ий обронил истину, которую Платон еще не слышал: «Кто не пьет, тот стучит», с той категоричностью, которая опровергала любой ответ, кроме:«Давай!» Вопрошающие коллеги одобрительно загудели.
Слава Горбушкин, сержант из спецподразделения, захмелевши, понес какую – то чушь и из нее было ясно одно, что все козлы и сволочи. Закурив, он переключился на женщин и, оседлав любимого «конька», вспомнил о Наташке, своей жене, наделяя ее нелестными эпитетами, кляня нещадно за слабый «передок» и стервозность.
«Ты на опознании то, был?» – спросил кто – то из присутствующих. У Горбушкина пару или тройку недель тому назад пропала жена. Спустя некоторое время, по факту исчезновения завели розыскное дело о загадочном исчезновении гражданки Горбушкиной, попросту: о «потеряшке». Попутно отрабатывали и другие версии, в том числе и возможную смерть бесследно исчезнувшей. Поэтому, всех «незнакомок», обнаруженных в районе поиска, в силу своей неспособности назвать установочные данные, опознавали возможные родственники и близкие.
«Был… не…а, не она - пьяно протянул Горбушкин, передернувшись плечами, продолжил,- да, там, хер поймешь, кто… вся в саже, б…ь, нога по самую… - он, усмехнувшись, выругался, – отчекрыжена. Страшная…» - и снова бросил нецензурное слово.
Путевые обходчики, во время осмотра железнодорожных путей, заметили на склоне насыпи обезображенный, частично обгоревший труп женщины, с грубо ампутированной нижней конечностью. Вот он и ездил на опознание очередного тела. Должен был присутствовать еще и тесть, но тот находился в отлучке по своим, каким-то, делам.
Однако, вызванный на опознание неизвестной, тесть с уверенностью опознал в ней свою дочь Наталью. Опознал по характерному родимому пятну под коленным сгибом на бедре и сохранившемуся сапогу на ноге жертвы.
Дело в том, что обладая определенными навыками сапожника, тесть Горбушкина сам ремонтировал обувь своим близким. Он указал на детали ремонта каблука, что полностью подтвердилось при тщательном осмотре. В совокупности с остальными признаками и заключениями экспертов, сомнений не оставалось, это была исчезнувшая жена сержанта Горбушкина.
Был назначен день похорон. Сотрудники собрали по три рубля и передали скорбящему вдовцу погибшей, выразив соболезнования.
Через непродолжительное время, почти уже никто и не вспоминал о случившемся, когда вдруг оно вновь напомнило о себе - сержант Горбушкин был арестован.
Арестовали его прямо на службе. Увидев в дежурном помещении троих штатских, сержант побледнел, сник, плечи опали. Он стал безвольным и жалким.
Выдержав все короткие формальности, один из оперов ткнул в дых Горбушкина: «Руки!»
По запястьям ударили браслеты и клацнув, защёлкнулись. Его провели на выход.
Вскоре фыркнул мотор «уазика», оставив напоследок запах бензина и черное облачко. «Масло жрет» - подумал Платон.
Раскололи Горбушкина быстро, да и сам обвиняемый особо не запирался. Доказательная база была крепкой и надлежаще оформлена. Суду была представлена полная картина убийства и предшествующих ему обстоятельств. В ходе судебных заседаний никаких противоречий по делу выявлено не было.
Мало для кого из сотрудников являлось секретом, что Горбушкин не отличался особой щепетильностью в случайных интимных связях, а жизнь свою усугублял невоздержанным возлиянием. Винил во всем жену. Считал, что она, не отличаясь соблюдением нравственной чистоты, платит ему той же монетой. Возникавшие на этой почве скандалы, становились все чаще и чаще.
Имели ли в реальности место его подозрения, трудно сказать, но однажды, в пылу ссоры, ударил пьяный ревнивец свою жену куда-то в область живота и она, потеряв сознание, упала.
Сделав несколько попыток привести ее в чувство, Горбушкин перепугался, решив, что убил жену.
Засуетившись, он вспомнил, что его родственник, работает инспектором УР в райотделе и стал названивать тому. Наконец трубку сняли.
- Жди, не дергайся, бросили ему на том конце и отключились.
Приехавший на служебном «бобике», был тридцатилетний старший лейтенант милиции З-в.
Завернув в одеяло неподвижное тело женщины, они на машине вывезли его в район дачного массива, где освободив от одеяла, облили труп бензином и бросили спичку. Вспыхнувшее пламя охватило мертвое лицо. Тут же обоих милиционеров охватил неподдельный ужас, - убитая, разорвав спекшиеся губы, дико закричала, раздирая лицо поднесёнными к нему горящими руками.
Обезумевший Горбушкин опустил на лицо бедной женщины ногу, подошвой ботинка, пытаясь растереть его как окурок папиросы. «Заткнись, сука!» - шипел, задыхаясь и впечатывая ботинок ей в лицо Горбушкин,- «Молчи, б…я! Молчи!»
Наконец она затихла. Двое молча смотрели на дымящееся, некогда бывшее красивым, обгоревшее тело жены Горбушкина, а теперь мертвой и ужасной Наталии.
Чтобы окончательно исключить опознание, труп уложили на рельсы таким образом, чтобы вагонные колеса размозжили тело, проехав вдоль. Но задуманное не реализовалось по причине вибрации рельсов, отчего тело сползло в сторону. В результате этого обстоятельства костные лицевые формы черепа не были разрушены, а лишь фрагментирована нижняя конечность.
Следы преступления скрыть не удалось. Горбушкин получил срок в девять лет и отправился по этапу на Нижнетагильскую ИТК для бывших сотрудников.
Доказать непосредственное участие в убийстве гражданки Горбушкиной бывшим сотрудником, старшим лейтенантом милиции З-ым, не удалось. Суд назначил ему наказание в виде трех лет лишения свободы за соучастие.
Несколько раз приходила в подразделение мать осужденного Славы Горбушкина. Рассказывала, что он работает в зоне, сколачивает ящики. Просил передачки, денег и она предлагала сотрудникaм купить что-то из форменных вещей их бывшeго сослуживца.
Со временем, многие из сотрудников перешли в другие отделы, кто – то был уволен. Из старых, помнящих о том событии в первый год службы Платона, почти никого не осталось и дело Горбушкина забылось.
«Еще чайку?» - Платон, не изменивший давней привычке, приобретенной во времена нашей совместной службы, пил крепкий или как говорят, «купеческий» чай.
«Давай», - кивнул я, и подвинул алюминиевую кружку.
сентябрь, 2012г.