Это было солнечное утро. Популярность свалилась на меня, как снег на голову. Подумать только, все жаждали узнать пикантные подробности моего детства, слезливую историю первой влюбленности, баллады о взлетах и падениях их кумира.
В полдень у меня было назначено интервью со смазливой журналисточкой известного журнала, тираж которого более 5 миллионов. К этой встрече я готовился со всей тщательностью, словно жених перед бракосочетанием, или влюбленный перед встречей с дамой его сердца.
На свой первый гонорар я купил дорогущий костюм от Армани, и у меня почти ничего не осталось от прежней суммы. Знаю, скажете, я - сумасшедший, и мне некуда было выкинуть деньги. Но, респектабельность, прежде всего. Сделав последние штрихи, я направился к выходу.
Честно говоря, я представлял, что сейчас откроются парадные двери и толпы папарацци, жаждущих крови и сенсации, начнут меня терзать. Но вопреки моим ожиданиям на пороге никого не оказалось. Лишь изредка прохожие останавливались и рассматривали меня с интересом. Наверное, думали «Он, или не он?» «Да, конечно же, он!» Мне так хотелось крикнуть им вслед эти слова! Хотелось сказать, что больше у них не будет такой возможности взять автограф у звезды.
Я уже почти подошел к кофейне, и через окно заметил хрупкую, элегантно одетую, мулатку, с шоколадным цветом кожи и глазами акулы, готовой вытрясти из тебя сенсацию, или проглотить, не выплевывая даже дорогой костюм от Армани. Она меня тоже заметила, и приветливо помахала рукой, увешанной золотыми браслетами от Тиффани. Гордо расправив плечи, я вошел внутрь. Аромат кофейных, свежемолотых, зерен слышался отовсюду. Моя визави знаком руки предложила мне занять место напротив нее. « Я заказала нам обоим латте- макьятто, не знаю ваших высокохудожественных вкусов – она выдержала паузу, и добавила – пока что не знаю».
С этих слов и началось наше затяжное интервью. Вопросы были банальными: «где я вырос», «есть ли у меня братья и сестры», « о чем я мечтал в детстве», « считаю ли я себя везунчиком, который случайно попал в киноиндустрию, или же я обладаю какими-то связями». На все вопросы я отвечал односложно. Но не потому что мне была не интересна собеседница и я пытался убить время, а потому что вопросы сыпались на меня, словно удары палки, и я не успевал от них отбиваться, успевая вставлять лишь «да» и «нет».
Наконец-то моя журналистка, имя которой, кстати, Софи, угомонилась и дала слово мне. Она спросила, есть ли у меня настоящий друг? Я задумался. С этой беготней с кастинга на кастинг, этим взлетом карьеры, я забыл, когда в последний раз виделся с друзьями. Это было так давно. Но чтобы не показаться отшельником, я утвердительно кивнул головой, надеясь, что этот вопрос требовал лишь одного просто ответа «да». Но Софи не унималась, ей было интересно его имя, забавные истории, связанные с нашей дружбой. Я вспомнил старого Тома, моего товарища со школы. Воспоминания заслонили пеленой мои глаза, и я начал размеренным голосом, словно читая роль, свою повесть.
« Мы познакомились в школе с Томом. Веселый рыжеволосый мальчишка, с торчащими во все стороны волосами, словно лучи солнышка, веснушчатым лицом и озорной улыбкой. Родители его - выходцы из Ирландии, были добродушными, открытыми людьми, любили гостей, шумные вечеринки. Мне нравилось проводить время с семьей Салливан. Том был горазд на выдумки. Тараканьи бега, кто дальше плюнет, сорвать уроки своими выходками - за этого его любили. Я же, в отличии от него, был более спокойным и уравновешенным ребенком. Моей маме не нравилось, что я вожу дружбу с этим «грязным ирландцем». Так она его называла. Мне было до боли обидно слышать ее слова. Но я никогда не отказывался от нашей с ним дружбы.
Как-то мы со школой отправились плавать на байдарках. День был солнечным, ни одной тучки на небе. Все стояли на ушах, шум и гам шел ото всюду. Мы носились, словно сумасшедшие, по берегу, и томились ожиданием, пока нам предоставят байдарки.
Наконец-то их спустили на воду, и мы стали потихоньку загружаться в них. Я сидел в паре с Томом. Он занял место позади меня, а я, естественно, спереди. Сначала у нас довольно-таки неуклюже получалось грести, мы обливали друг друга водой, из-за чего у меня была мокрой вся спина, а у него шорты и майка спереди. Но мы очень быстро наловчились, и дальше уже синхронно гребли, оставляя позади остальные пары.
Как все-таки было красиво на речке. В камышах затаились дикие утки со своим выводком, но слышно было их добродушное покрякивание, длинноногие аисты ловили лягушек на берегу. А лилии! Желтые и белые, они были настолько красивыми, что нельзя было оторвать глаз. Неподвижную гладь воды изредка нарушали моторные лодки, которые сновали туда-сюда. Дачный сезон. Так мы плыли вдоль реки и натолкнулись на песчаный берег. Там и решили сделать привал. Поочередно мы высадились на берег и вытащили байдарки, дабы волной не унесло их. После двухчасовой поездки мы не на шутку проголодались, и были готовы съесть слона. Все достали съестные припасы, которые заботливые мамы упаковали, и начали есть. Веселый смех, рассказы с набитым ртом, свежий воздух, эх, не вернуть мне этих дней. Тома все слушали внимательно, и никто не смел его перебивать. Потому что лучшего рассказчика и не сыщешь, никто не знал столько анекдотов, как он. Но вот наш привал стал подходить к концу, и надо было двигаться дальше. Забравшись в каноэ, мы поплыли обратно. Дорога назад казалась длиннее. Мы немного подустали за день, и поэтому тихо гребли, только шум воды, капающей с весел, нарушал тишину. За какое-то мгновение тучи затянули небо, и легкий ветерок появился. Я заметил разводы на воде, которые отходили кругами. Кажется, собирался дождь. Не успел я произнести вслух эту идею, как на нос упала первая капля. Том сказал, что было бы неплохо быстрее всех догрести до ангаров, чтобы не попасть под дождь, и укрыться там. Я поддержал его идею, и мы налегли на весла. «Раз, два, раз, два» - считали мы, чтобы не сбиться с ритма. Ветер становился все сильнее, и стал гнать волну. Большие капли орошали воду, мелькнула молния, и небо разразилось громом. Мы обернулись посмотреть, где остальные, но их сзади не было. Я испугался. Куда они могли деться? Дождь становился все сильнее, течение усилилось, а ветер оказался непопутным, что усложняло нашу задачу. Том и я гребли что есть сил, мышцы сводило судорогой, но мы не сдавались. Ко всему прочему, добавился град, размером с куриное яйцо. Холодный ливень и ледяной град больно хлестали нас по спине, ногам, лицу, и всем открытым частям тела. Мокрые майки прилипли к телу. А уровень воды в байдарке поднялся настолько, что наши тапочки уже плавали по дну. Чтобы веселее греблось, мы начали петь, но дыхание настолько сбивалось, что мы прекратили эту затею. Дороги назад мы не знали, но старались грести ближе к берегу. Один раз даже заехали в тупик. Пришлось возвращаться на исходную. Мне показалось, что с такой скоростью и расстоянием, которое мы проплыли, мы должны были бы уже быть на Кипре, по меньшей мере. Но ангаров не было по-прежнему видно. Этот факт вселял страх и панику в наши души. Подумать только, мы умрем от удара молнии посреди реки, так как мы самая высокая точка на ней. Не слишком уж радостная перспектива. И спасатели нас не найдут. Но что с остальными? Куда они подевались? Эта мысль не покидала нас, но мы продолжали грести.
Сколько времени прошло, я не знаю. У нас уже не было сил продолжать грести. Но и останавливаться нельзя было, потому что мы бы очень быстро замерзли. К тому же мы не могли выпустить весла, т.к. наши пальцы настолько одеревенели, что просто не разгибались. Поэтому единственным решением оставалось грести дальше, до берега. Наконец-то мы заметили смутные очертания пристани, что придало нам сил. Наши души ликовали, потому что мы были все ближе и ближе к цели. Последние 10 метров, и заслон поднялся, чтобы пропустить байдарку. Мы бы так и сидели в ней, если бы нам не пришли на помощь и не вытащили. Ни руки, ни ноги не сгибались, пальцы были словно не родные. Я почувствовал себя Нилом Армстронгом, впервые ставшим на поверхность Луны. Нам дали сухую одежду, горячий чай и еду»
« А что случилось с группой?» - перебила меня Софи. «С группой? Мы вернулись первыми и сообщили береговой охране об этом происшествии. К счастью все были спасены».
« Какая занимательная история- протянула она. – Ну что ж, спасибо вам, что выкроили время из своего плотного графика. Ждите статью к понедельнику. Я оплатила счет, можете не беспокоиться». Она пожала мне руку, и легкой походкой вышла на улицу.
Всю неделю я думал только о статье в журнале. Моя фотография на всю страницу, интервью со звездой. Чего я еще мог желать?
Понедельник подкрался очень даже заметно. Я наспех оделся и побежал покупать журнал. На обложке был я. Какая приятная неожиданность. Так, посмотрим, страница 3. Сенсационный заголовок: « Двое в каноэ. Остаться в живых». Статья была просто ошеломительной, в которой я выглядел как минимум национальным героем. В считанные дни предложения сняться в фильмах посыпались один за одним. Я стал звездой Голливуда.
Только спустя 40 лет я понял фразу «Свита делает короля», что в моем случае значило «Актёра делают журналисты». И не важно, что о тебе говорят, главное, чтобы о тебе говорили. Я являюсь тем, кем ты меня сделала, спасибо, Софи.