продолжение гл 13. Неспокойная земля.
15. Победа. Сокровища Сагунто. Ритуал.
Альморавиды повсеместно сдавались. Некоторые стычки не могли изменить ход боя. Вячеслав и Винченцо официально приняли капитуляцию трех оставшихся в живых эмиров. Граф решил избавить себя от этой обязанности, переложив все на друзей.
Дон Педро, подъехав с епископом Иеронимом, поздравил с небывалой победой. Эрик, радушно обняв друга, принял его как дорогого гостя. Альферес понимал, что вмешательство его воинов не сыграло, сколь-нибудь значительной роли в исход сражения. Иероним же, был неприятно поражен, увидев Николо Бонавентуру. Еще в большее замешательство его привел вид тела Черного рыцаря, с торчащими из глаз стрелами.
К графу Эдду, Ибн аль-Гассаль подвел странного человека, на время, отвлекая от общения с коварными служителями церкви. Тот небыл похож на воина, хотя в руках все еще держал обломок сабли.
– Монсеньор, вот взяли в плен, но он попросил с вами встречи.
– Кто ты? – поинтересовался Эрик, но ответить пленный не успел.
К нему метнулся Николо Бонавентура и вонзил в горло дагу.
В следующую секунду, поэт перерубил бы епископа, но Вероника успела отбить удар. Эрик схватил Николо в охапку и бросил на землю. Ибн аль-Гассаль приставил к его груди клинок, ожидая распоряжений графа.
– За что ты его убил? – граф с трудом сдерживал себя. Он готов был отдать приказ казнить эпископа без суда.
Оллана положила ему на плечо руку, успокаивая.
– Мой кровник! – только и вымолвил Бонавентура, считая, что этого достаточно.
– Зная тебя, можно точно сказать: хороший был человек! Ладно, потом разберемся! – махнул Эрик рукой.
Кровная месть – один из пережитков, который, не терял своей силы, даже по истечению многих веков.
Тем временем, альферес Сида спросил:
– Что будете делать с пленными?
– Дорогая, что мы сделаем с пленными альморавидами? – переадресовал он вопрос супруге.
– Возьмем на Коране клятву в том, что они больше не ступят на землю Леванта и Испании и отпустим на свободу!
– Сколько пленных? – опять поинтересовался дон Педро.
– Около пятнадцати тысяч! Не знаю точно! – ответил Эрик и отдал распоряжение де Лермону, собрать оружие и проверить захваченный обоз.
– Вы отпустите стольких невольников? – вмешался в разговор Иероним.
– Что он тут делает? – не отвечая, спросил граф у альфереса Сида.
– Он епископ! – замялся тот. – Его послал сеньор уладить разногласия.
– Какие? И с кем?
– С тобой, мой друг! – перешел на более близкие отношения тот.
– Это Иероним с Николо Бонавентурой подготовили нападение, предварительно рассорив дона Родриго и принца Одо, – произнесла принцесса Изабэлла.
– Дочь моя, что вы говорите?! – возмутился епископ. – Я прибыл, дабы примирить вас. Прелат папской курии, его преосвященство епископ Николо, тоже с подобной миссией и мы обсудим вместе…
– Ничего вы не обсудите! Епископ Николо убийца и мой личный пленник! – прервал его граф Эдд. – В первый раз я его отпустил, в этот раз – будет в плену, сколько я, или моя супруга сочтем нужным.
– Вы же не серьезно..., – попытался повлиять на решение графа епископ, но тот добавил:
– Я настолько серьезен, что подумываю: не повесить ли его?
– Монсеньора может судить только Собор в Риме – важно ответил Иероним.
– Могу доказать – обратное! Он убийца! На глазах у сотен людей убил моего пленника, то есть мою собственность. По законам нашего императора Альфонса Смелого, я волен поступить с ним также!
Наблюдая за разговором, Вероника заметила: Бонавентура, несмотря на то, что речь идет о его жизни и смерти, головой незаметно указывает Иерониму на лежавшие трупы Черного рыцаря и десяти, сраженных стрелами Олланы, рыцарей. Она с интересом ждала, что за этим последует. Епископ произнес еще несколько фраз о милосердии, затем подал команду воинам Сида:
– Погрузите останки этих христиан, предадим их земле в крепости.
– Не предадите! Они будут похоронены в Сагунто, – резко возразила Вероника.
Оллана, поняв, одобрительно кивнула и добавила:
– Некоторые покойники после захоронения, загадочным образом исчезают.
– Вы, о чем, дочь моя? Это наш христианский долг, – отреагировал Иероним.
– Они будут похоронены в Сагунто! – повторила принцесса голосом, не терпящим возражений.
Подъехал Винченцо и доложил:
– Пленено четырнадцать тысяч семьсот альморавидов. Погибло – больше семи тысяч. Остальная часть бежала в Гандию и Хативу. Захвачен огромный обоз, и более пятнадцати тысяч лошадей разной породы. Кроме того, обнаружены возки, принадлежащие епископу и Черному рыцарю. В них непонятные ритуальные предметы, сундук с золотом и ящик с драгоценными камнями. Есть еще один возок, с сундуком, в котором интересные рукописи.
– Вы не имеете право касаться святых предметов, – выкрикнул Бонавентура, услышав слова рыцаря. Он изменился в лице и хотел еще, что-то выкрикнуть, но граф, схватив его за шиворот, резко встряхнул:
– Не испытывай моего терпения! Ты гоняешься за тем, что тебе не принадлежит, и принадлежать никогда не будет! Подумай лучше о своей безопасности! – Досточтимый Ибн аль-Гассаль! – крикнул он. Поэт был поблизости и тут же подъехал. – Пусть мусульмане поклянутся на Коране в том, что больше не ступят на Пиренеи и отпустите их с миром!
– Вы отпустите столько врагов? – Иероним осуждающе глянул на графа и принцесс.
– Что вы предлагаете?
– Продать или перебить! – живо отреагировал епископ.
Вероника содрогнулась от ужаса.
– Вы говорите от своего имени или церкви? – спросила она.
– И от церкви и от своего.
– Да… многое можно почерпнуть от вас о христианском милосердии!.. – с сарказмом заметил граф.
– У гроба Господня в Иерусалиме, наши братья воины христовы, истребляют иноверцев. Мы призваны, то же делать здесь, в Испании. Истреблять врагов веры! Истреблять беспощадно!
Иероним, явно вошел в раж, и не замечал брезгливого взгляда принцесс.
– Врагов из них делают негодные властители вроде Бен Юсуфа, да таких как вы. Все зло от властителей и их прихвостней! – резко произнес Эрик, давая понять, что ему надоела болтовня полубезумного священника.
– Среди них много родовитой знати Леванта, Востока и Африки, – попытался тот возразить.
– Монсеньор имеет право делать со своими пленными, все, что ему заблагорассудится, – вмешался в разговор дон Педро, желая прекратить ненужную полемику.
– Но такие деньги!.. – епископ задохнулся от цифры, которую представил в своей голове. – Такие деньги!.. Мы построили бы новый храм… два храма!
– Вы ничего не построите! Это неправедные деньги, заработанные на горе и крови! – не скрывая брезгливости, произнесла Вероника.
– Что вы понимаете, дочь моя? Нам необходим оплот веры на Востоке Испании! – раздражаясь, бросил принцессе Иероним. – Да, и все они, – обвел епископ рукой пленных альморавидов, – принадлежат господину! А господин у нас один – дон Родриго Диас!
Не обращая на него внимания, дон Педро сообщил графу и принцессам:
– У меня есть устное послание к вам от Сида. Заключается оно в следующем: Доблестный дон Родриго сожалеет о возникшей размолвке и просит простить его за несдержанность. Он также дает право принцу Одо с принцессами, поступать в подобных ситуациях по-своему усмотрению, зная, что любое ваше действие, не может служить во вред общему делу.
Иероним слушал, чуть приоткрыв рот от удивления. В конце, он выразил несогласие с Педро Бермудесом.
– Мне Сид ничего такого не говорил и не поручал!
Он заходил, заложив руки за спину. В волнении епископ несколько раз споткнулся о чью-то отрубленную руку, сжимавшую щит.
– Вы священнослужитель, а я альферес Сида Кампеадора! – резко бросил дон Педро. – Не забывайте, что, есть вашим промыслом в этом мире! Духовность и вера! Я же слышу от вас в последнее время, только о деньгах и насильственной смерти инакомыслящих!
Принц с принцессами, молча слушавшие их диалог, одобрительно кивнули, а Эдд, подав знак Ибн аль-Гассалю, приказал:
– Приступайте!
Через минут двадцать, ожидавшие смерти альморавиды, с готовностью поклялись на Коране: не появляться на земле Испании с оружием в руках. Мирное пребывание разрешалось. Клятва была произнесена муллой войска, в присутствии Ибн аль-Гассаля и Ибн Хусейна. Никто не скажет, что клятва принесенная иноверцам – недействительна.
После завершения церемонии, бывших пленных освободили. Им сохранили лошадей и отправили в Гандию.
– Им впору в честь тебя, твоей супруги и принцессы Изабэллы, в знак освобождения, возвести монумент! – развел руками дон Педро, когда облачко пыли пропало вдали.
– Скажешь тоже! – рассмеялся граф. – Нам это не нужно! Пусть возвращаются к своим семьям.
– Суров, с врагами, милосерден, с побежденными! Твой девиз соответствует поступкам! Сид это ценит. Но, что дальше? Родриго ждет тебя!
– Он сам сказал? – бросил на Бермудеса взгляд Эрик.
– Дал понять! – схитрил тот.
Усмехнувшись, граф заметил, как бы невзначай, никому не адресуя:
– Гордыня, свойственна всем без исключения. Побороть ее, всеравно, что сразиться со сказочным драконом.
– Ты о ком? – не понял дон Педро.
– О себе, разумеется. Я своего дракона не победил! – улыбнулся он.
– Пока не победил! – взяв его за руку, нежно произнесла Хуана.
– Но вместе, мы его обязательно одолеем! – заключила Оллана и лукаво подмигнула.
– С такими помощницами мне ничего не страшно, – улыбнулся Эрик и похлопал по плечу Бермудеса.
Альферес смотрел на друга с супругой, непринужденно беседовавших с ним и своим окружением, на прекрасную сестру Хуаны, и с трудом представлял, что тем пришлось перенести во время боя. Сколько отваги, умения и в конце, милосердия – вмещают эти благородные сердца. Не прав Сид! Ох, как не прав, обидев принца и его близких! Скажу ему! Таких верных, благородных и бескорыстных друзей, ему не сыскать, ни в этом, ни в любом другом мире! – Вслух спросил:
– Что дальше?
– Вернемся в Сагунто, похороним павших. Раненных много, – принцессам будет, чем заниматься.
Стоявший в стороне епископ Иероним, тут же изъявил желание присутствовать при захоронении останков христиан и Черного рыцаря с другими погибшими воинами. Дон Педро вопросительно посмотрел на графа, но тот отрицательно покачал головой.
– У нас есть свои священники, они прекрасно справятся.
– Я епископ, глава церкви в Леванте, – начал было тот, но граф оборвал его:
– Не надоело тебе, ваше преосвященство строит из себя шута! Ты изменился за последние годы. Я помню, когда ты, как и я с принцессой Хуаной, примкнул к дону Родриго из Бивара. Ты прославлял свободу, которую нес Сид этим народам! Мы уважали тебя и любили! Что с тобой произошло? Ты другой!.. И интересам служишь, чуждым нашим идеалам!
– Я остался прежним и служу Богу и Сыну Божию! – отреагировал тот, почему-то бросив опасливый взгляд на Николо Бонавентуру.
– Вы служите церкви, а это, не всегда одно, и тоже, – вмешалась в разговор Вероника. – Алчность и стремление к власти над умами – вот, что стало вашей навязчивой мечтой. И я, помню вас другим! Вы уже не тот проповедник, кто призывал к всеобщему благополучию и счастью. – Махнув рукой, она обратилась к Эрику: – Супруг мой, если нас ничего не держит: будем возвращаться – раненым необходима помощь.
Граф подал знак Ибн Хусейну: охранять архиепископа Николо и тела Черного рыцаря с десятью трупами воинов, застреленных Олланой. Обращаясь к дону Педро, сказал на прощанье:
– Весь обоз, кроме причитающейся моим воинам доли, отвезите в крепость Сиду. Из трофейного оружия, оставлю только то, что необходимо. Лошадей возьму лишь нужное количество: остальных – отведите в крепость. Войсковую казну альморавидов, сдай Родриго. Часть еды и припасы возьму в Сагунто. Вячеслав займется этим. Поможешь ему, думаю, к вечеру управитесь!
– Ты не должен этого делать, здесь несметные богатства! – дон Педро растеряно смотрел на друга.
– Я с Хуаной и Изабэллой относимся к таким вещам по-другому! Богатства нам не нужны, а своих воинов, я не обидел.
– Поехали в крепость к Сиду! – просительно глянул альферес на Эрика и Веронику с Олланой. – Без вас все серо и скучно. Родриго не находит себе места: вижу – тоскует!
Принцессы переглянулись и потупились, не желая мешать Эрику, а тот, помолчав, ответил с горечью:
– Угроза нашествия альморавидов на ближайшие полгода, устранена. Крепости ничего не угрожает, нам же, нужно побыть одним. Возможно, отправимся в Онду, может, посетим мои земли, – пора проведать их.
– Жаль! Сид впадет еще в большую хандру!
– Нас подолгу небыло, ничего не происходило! Не стоит придавать этому большого значения.
– Времена меняются, меняемся и мы! Родриго с момента вашего отъезда, сам не свой – я же вижу.
– Пусть пройдет время, – мягко произнесла принцесса Хуана. – Все образуется.
– Вы вернетесь? – с надеждой спросил у нее дон Педро.
– Обещать не могу, но постараемся! – ответил вместо супруги граф. – Извини достойный друг, необходимо заниматься ранеными.
Они попрощались и направились в Сагунто.
Вячеслав с Ибн аль-Гассалем остались помочь Педро Бермудесу разобраться с обозом и военными трофеями. Доля наемников де Лермона и воинов графа, была забрана с собой.
В цитадели уже ждали Корнелий Маркус и Джозефо с Альберто. Пока граф и принцессы отсутствовали, они отыскали вход в городскую сокровищницу. Но, не это занимало Веронику и Оллану. Раненые – первое, чем занялись принцессы. В течение часа был развернут лазарет. Пострадавших в бою было много – около шестисот человек. Слава Богу, что тяжелораненых оказалось всего семьдесят три. Им, в первую очередь была оказана необходимая помощь. Ловкие руки принцесс делали достаточно сложные операции, заживляли раздробленные кости, зашивали раны, налаживали шины на поломы, вправляли вывихи. Альберто и Джозефо обрабатывали менее сложные ранения.
Эрик и Винченцо, посадив Николо Бонавентуру под замок и выставив охрану, занимались Черным рыцарем и трупами его десяти помощников.
– Умница! – удовлетворенно произнес Корнелий Маркус. – Сделала все, как я велел.
– Ты, о ком? – спросил Эрик.
– Об Оллане, конечно! Перед отъездом я дал ей лук и магические стрелы, чтобы удержать вот этого, – кивнул он в сторону Черного рыцаря, – и вот этих, – показал на его товарищей. – Нужно, чтобы в этот раз детище Темных сил не пробудилось. Да и его помощникам пора упокоиться вечным сном.
– Думаешь, стрелы его удержат? – скептически пожал плечами граф.
– Некоторое время! Нам этого достаточно, – хитро усмехнулся Корнелий Маркус. – Выставь усиленную охрану, и идем со мной! – загадочно улыбнувшись, он поманил его пальцем.
Эрик с Винченцо направились за Корнелием Маркусом. Идти пришлось недолго. Подойдя к Высокому замку Съюдаделы, вошли внутрь. Провожатый, уверенно двигаясь в полутьме, провел через несколько продолговатых коридоров, какую-то овальную комнату и ввел в просторное помещение.
– Зал заседаний Сената сагунтинцев, – негромко пояснил Корнелий Маркус, осматривая внутреннее расположение.
Его голос повторился эхом, создавая жутковатый резонанс в воздухе. Вдоль овальных стен, ярусами расположены каменные скамьи. В центре небольшая площадь в виде круга. Выступавший оратор, мог спокойно обозревать своих слушателей, а те, в свою очередь, великолепно видели его.
– Это, у противоположного выхода, – указал рукой Корнелий и провел их к двум мраморным колонам.
– Я припоминаю, – должна быть голова Зевса, – сказал Эрик и стал рассматривать нижнюю капитель.
Мраморное изображение верховного греческого божества, он обнаружил без затруднения. Величественное лицо с грозно прищуренными глазами, смотрело перед собой, отдавая желтизной минувших столетий. Корнелий Маркус молчал, давая возможность ему поупражняться с памятью.
– Так-так! Ага!.. Вот и весталка.
Эрик слегка нажал голову статуи вправо. Та провернулась и одна из каменных плит стала подниматься вверх. Из образовавшейся в стене ниши, дохнуло холодом и темнотой. Винченцо зажег факел. Отблески огня выхватили глубокий коридор. Не спеша, вошли в залу, в которую, человеческая нога не ступала более двенадцати веков. В глубине увидели двух каменных быков. Приблизившись, некоторое время созерцали великолепно высеченные формы животных. Ангел не торопил, а Эрик не спешил. Но вот, он взялся за голову быка, стоявшего справа, и провернул ее влево. Что-то щелкнуло и тяжелая гранитная плита, нехотя зашевелилась и медленно отодвинулась вправо. Впереди открылся проход в просторную комнату. Они прошли внутрь и замерли от открывшегося великолепия. Сундуки, сундуки и сундуки – повсюду стояли массивные сундуки, доверху заполненные золотыми монетами чеканенными городами-государствами Греции, Малой Азии, Рима и даже далекого Китая. Отдельно в ящиках сложены золотые слитки. Два котла из чистого золота наполнены драгоценными камнями. Изумруды, сапфиры, рубины, яшма – все это, кого угодно могло привести в трепет. Кого угодно, только не Эрика и его друзей. Он с любопытством осматривал несметные богатства города-государства, от которого остались лишь руины и воспоминания. Масса золотой, украшенной драгоценными камнями посуды, предметы сагунтинок-модниц, цепи, амулеты, царские короны, украшенные золотом и алмазами венцы, оружие и доспехи. Много статуй – некоторые из серебра и золота. Вылитый из золота трехметровый Гермес, поражал огромными рубиновыми глазами, а Венера из того же металла, бросала загадочные взгляды, приводя изумрудным взором в трепет, потревоживших их покой смертных. Одна Диана, изготовленная из белого нежного мрамора, смотрела, как им показалось, укоризненным взглядом.
– Поздравляю! Ты теперь несказанно богат! – бросил лукавый взор на Эрика Корнелий Маркус.
– Все это пойдет на выкуп рабов, призовые деньги войску и Винченцо с братьями Альберто и Джозефо. Может, Вячеслав захочет что-то взять. Мне, Веронике и Оллане – сокровища не нужны. А, наши друзья заслужили, наконец-то, устроить свою жизнь! – произнес граф.
Итальянец отрицательно качнул головой, и огорченно спросил:
– Я надоел моему господину и госпоже?
– Вам необходимо приобрести вес в этом непростом мире, создать семьи, растить детей, – граф, махнув рукой, заключил: – Потом поговорим.
Он искал то, ради чего они попали в сокровищницу.
– Вот он! – воскликнул вдруг ангел, вытягивая из-под полуистлевшего куска дорогой ткани, небольшой сосуд с зеленоватой жидкостью.
– Да, пожалуй! – проговорил Эрик и, взяв изящной формы стеклянную бутылочку, стал с интересом рассматривать.
– Ну, что ж? – он глянул на спутников, – настало время распрощаться с назойливым Черным рыцарем! Идемте! С этим, – Эрик кивнул в сторону сокровищ, – разберемся позже. – Задержавшись, всмотрелся в статую Дианы. Черты лица были знакомы и дороги.
– Красивая! – вымолвил негромко. – Похожа на Веронику и Оллану. Это единственное, что я заберу!
Они вышли наружу, вернув все в первоначальное положение.
– Необходимо присутствие принцесс, – произнес Корнелий Маркус, вышагивая рядом с графом и Винченцо.
– Сами не справимся? – спросил Эрик.
– Нет! Вероника и Оллана должны провести ритуал. Ибн Хусейна и прочую охрану нужно удалить! Останемся только мы!
– Зачем отпускать надежных и проверенных людей?
– Может произойти нечто, что им не нужно видеть! – отреагировал Корнелий Маркус.
Эрик кивнул Винченцо и тот понял без слов. В следующую секунду он уже направлялся к импровизированному лазарету за принцессами. Спустя минут десять, пизанец с принцессами уже были в комнате, где лежали Черный рыцарь и его товарищи. Эрика они застали за изучением тел погибших.
– Смотрите! – указал он сестрам на глазницы Черного рыцаря. Стрелы у того в голове, почти истлели. От них исходил какой-то белесый дым. Вероника с Олланой переглянулись, а Винченцо взялся за меч.
– Очень хорошо, что мы поспешили! – удовлетворенно хмыкнул Корнелий Маркус. – Очень хорошо! Еще полчаса и наш путешественник, опять отправился бы творить свои темные дела.
– Уложили бы снова! – спокойно отреагировал Эрик.
– Эта темная сила развивается по законам, не подлежащим логическому объяснению, – неожиданно пояснила Оллана. – Чем больше раз он умирает, тем сильнее становиться, возрождаясь вновь.
– Странная прогрессия! – проворчал Эрик.
– Что-то наподобие дракона: отрубишь одну голову – взамен три вырастут, – не удержалась и улыбнулась Вероника.
– Именно! – серьезно отреагировала сестра.
Корнелий Маркус, подавая Оллане сосуд, коротко произнес:
– Приступай, Координатор Энергии!
Девушка, ничуть не удивившись, подошла к Черному рыцарю. Взяв оперения почти истлевших стрел, она закрыла глаза и сосредоточилась на своей энергии. Оллана мысленно попыталась проникнуть в голову погибшего Рыцаря, но это не удалось. Мертвое тело было заполнено отрицательной энергетической субстанцией и не пускало в свою среду. Попробовала еще раз, усилив потоки энергии. Голова Черного рыцаря дернулась и повернулась. Правая рука стала шарить по земле, пытаясь что-то нащупать. Винченцо мгновенно пригвоздил ее кинжалом. Не отвлекаясь, девушка усиливала энергетические потоки, пытаясь нейтрализовать отрицательную энергию. Внезапно из глазниц покойника начала сочиться туманная субстанция. Растекаясь по полу, она стала накрывать трупы десяти рыцарей. Никто не обратил на это особого внимания, а Оллана была занята борьбой с отрицательной энергией. Она уже ввела энергетический потенциал, близкий к высшему. Наконец, после упорного противостояния девушка почувствовала, что начинает одерживать верх. Белесый туман, между тем, коснулся каждого из десяти трупов и они заворочались. Внезапно поднявшись, мертвецы атаковали их. Один из оживленных фантомов, занес меч над головой Олланы и опустил бы, не прими удар Винченцо. Он быстро подставил клинок, а когда тот разлетелся от удара, прыгнул на ожившего мертвеца. Эрик мгновенно вступил в бой с фантомами. Корнелий Маркус, приложив руки к вискам Олланы, что-то прошептал. Тело Черного рыцаря напряглось и вдруг обмякло.
Не теряя времени, Вероника передала сосуд сестре. Та, не без труда открыв пробку, плеснула содержимое в глазницы мертвеца. Все десять фантомов вдруг замерли и в следующую секунду с грохотом упали на каменный пол. Плеснув еще раз в каждую из глазниц эликсир предсказательницы, Оллана произнесла:
– Не по своей воле возрождаемый, некогда доблестный Квинтус Гораций Марциус, упокойся с миром, и найди свое воплощение в лоне матери Вселенной!
Услышав имя, Винченцо удивленно взглянул на нее, а затем на окружающих. Он хотел было что-то произнести, но передумал. После слов девушки, едва ощутимая энергетическая субстанция, дуновением ветерка пронеслась под сводами залы. В это же время, рьяный служитель церкви Николо Бонавентура, разразился проклятиями в надежно охраняемой комнате, ставшей ему тюрьмой. Он почувствовал, что лишился главного помощника.
Оллана устало поднялась с колен и глянула на присутствующих. Лицо было бледным. Вероника тут же обняла ее, стараясь подпитать своей жизненной силой. Это удалось, и через несколько минут, щечки сестры порозовели. Винченцо с тревогой наблюдал за девушкой, готовый исполнить любое ее желание.
– А ты говоришь, он любит меня! – улыбнувшись, шепнула сестра девушке. – Он твой! Не видишь?
из романа Прозрачные Миры Валенсии. т. 3.