На фото: 60-я встреча 10 класса "Б". 26 февраля 2011 года.
Сидят: Всеволод Прокопец, Кристоф Якубсон, Эдуард Пасютин (с фотографией Ивана Васильевича Морозкина), Аскольд Тарусин, Александр Саксаганский.
Стоят: Владимир Богорад, Герман Богданов, Игорь Ефименко, Лев Кричевский (10 класс "В") и Лев Востров (10 класс "В").
МАЛЬЧИШКИ СО СТАРОКОНЮШЕННОГО, или ДЕТИ СТАРОГО АРБАТА
Документальная повесть
о жизни и судьбах выпускников 10 класса «Б» выпуска 1951 года
московской мужской средней школы № 59,
бывшей Медведниковской гимназии
2-я редакция, значительно дополненная
4-я часть. http://www.proza.ru/2012/09/16/1258
ЧАСТЬ ПЯТАЯ.
МЫ ИДЁМ ДОРОГОЙ ВЕРНОЙ,
ОТРЯХНУВ МАРКСИЗМА ТЛЕН.
С НАШИМ КЛАССОМ – САМ ПОДЭРНИ!
А ПОДЭРНИ - ЭТО ЧЛЕН!
РОМАН ПОДЭРНИ, о котором пойдёт речь, в нашем десятом «Б» не учился, однако рассказ о классе без него был бы не полон. Как говорится: и примкнувший к нам Подэрни.
Рома учился в параллельном десятом классе «В». Его одноклассники после школы не собирались, и он примкнул к нам, к нашему классу. Рома – участник всех наших сборищ и даже в отпуска ездил с нашими ребятами. Он пришёлся нам по сердцу и по душе. Мы гордимся им, как своим. А гордиться есть чем.
Высокий, стройный, длинноногий и легконогий Рома с юности занимался бегом с барьерами. Дважды был чемпионом РСФСР среди школьников. Успешно выступал за студенческое спортивное общество «Буревестник». Стал мастером спорта. Его включили в сборную команду СССР, и он защищал честь страны в международных соревнованиях. Так, в лёгкоатлетическом матче СССР – Греция Рома перебегал своего соперника-грека и завоевал золотую медаль. После этого больше греки к нам не приезжали.
Не менее успешен путь Романа в науке. Получил диплом Московского высшего технического училища имени Н.Э. Баумана (МВТУ). Кстати, это же училище (только тогда оно называлось Императорским – ИВТУ) в конце ХIХ века окончил и его дед, инженер-механик двенадцатого класса. Дед известен как строитель московского водопровода и боен, был причислен к «сословию личных почётных граждан».
Специализировался Роман по горному делу. В Московском горном институте, с которым связал всю свою дальнейшую жизнь, защитил кандидатскую диссертацию. В середине 60-х годов прошёл хорошую стажировку в престижном Иллинойском университете (США). В 1972 году стал доктором технических наук, ещё через год – профессором.
Двадцать один год профессор Роман Подэрни заведовал кафедрой «Механическое оборудование карьеров» в Горном институте. Там же много лет был деканом горно-механического факультета. Стал одним из ведущих специалистов нашей страны в области горного оборудования. Он – автор шести учебников, по которым студенты учатся горному делу, нескольких монографий, двух справочников по горному делу, множества статей, в том числе энциклопедических. У него 65 авторских свидетельств об изобретениях. Имеет редкие для горожан-москвичей награды – почётные знаки «Шахтёрская слава» 2-й и 3-й степени.
В довершение всего Роман Юрьевич Подэрни – член-корреспондент, а с 2000 года – действительный член Российской Академии естественных наук. Много лет был академиком-секретарём РАЕН.
Его достижения и высокие научные звания нашли отражение в нашей озорной частушке:
Мы идём дорогой верной,
Отряхнув марксизма тлен,
С нашим классом сам Подэрни,
А Подэрни – это член!
Роман – научный руководитель Инженерного центра Московского государственного Горного университета (так теперь называется Горный институт.)
Что касается спорта, то в выходные дни седой, но стройный, как в молодости, Роман, которому уже за семьдесят, с ракеткой выходит на теннисный корт.
Ну, чем не наш человек?
АРБАТСТВОМ МЫ ВСЕ СКРЕПЛЕНЫ, КАК ПЕЧАТЬЮ,
АРБАТСТВО – КАК БРАТСТВО НА ВСЕ ВРЕМЕНА.
НЕ БУДЬТЕ ТАК МРАЧНЫ, ТОВАРИЩ БАЛАТЬЕВ,
ТОВАРИЩ БАРЫКИН, НАЛЕЙТЕ ВИНА!
Мы встречаемся классом каждый год в последнюю субботу февраля. Традиция. Так в начале ещё прошлого, ХХ века решили первые выпуски Медведниковской гимназии. А традиция – великая вещь, связывающая прошлое с настоящим, а настоящее с будущим.
Сначала мы собирались в школе. В семидесятые годы школа вдруг перенесла день встречи своих выпускников сначала на последнюю субботу января, потом – на последнюю субботу ноября. Наш класс, обсудив ситуацию, решил традиции Медведниковской гимназии не изменять.
Последняя суббота февраля – наш праздник, святой день.
К этому дню несколько раз выпускали большие, в несколько листов ватмана, стенгазеты. «Четвертной» – на двадцатипятилетие выпуска, «Нам ХХХ», «Опять – 35!». Их вывешивали в классе на доске. Кстати, в этой книге использованы стихи и дружеские эпиграммы из наших стенгазет. Мандатная комиссия делала отчётные «доклады», докладывалось о трудовых и семейных достижениях ребят. Устраивали весёлые капустники, уже ставшие легендами. Их неизменный автор драматург Витя Гинзбург зачитывал остроумные «Указы Народного хурала Союза Советских Староконюшенных Республик (СССР)» и делился забавными «воспоминаниями о нашем будущем». Саша Саксаганский эмоционально читал свои стихи. Проводили «экзамены», по результатам которых ребята получали «аттестаты перезрелости». А ещё вручали удостоверения «почётного ветерана школы», памятные значки (на 25-летие выпуска) и даже юбилейные медали класса (Выточенная на токарном станке круглая медаль крепилась к колодочке и с помощью булавки прикреплялась к лацкану пиджака. Наши технари-умельцы могут сделать всё!). И, конечно же, – делали памятные фотографии, которые иллюстрируют эту книгу. Юбилейные встречи начинали в классе и заканчивали в ресторане.
На 55-й встрече в феврале 2006 года каждый из одиннадцати участников встречи был усажен перед видеокамерой, каждый сказал своё слово. И теперь у нас есть диск с этой видео- и аудизаписью, запечатлевшей моих одноклассников и их голоса.
Более четверти века наши классные «посиделки» проходят в моей квартире. Я живу в центральной части города, в районе Миус, поблизости две станции метро – «Новослободская»-кольцевая и «Маяковская», что удобно. Большая гостиная необычной, пятиугольной формы принимает всех. Моя жена Наталья в нашем классе не училась, но она стойко переносит всё наше безобразие, а поздно вечером героически перемывает гору посуды. Зато Наталья удостаивается от класса персонального тоста – «За радушную хозяйку этого дома, которая терпит нас столько лет!»
ПЕСЕНКА О ДЕСЯТОМ «Б»
Сергею Балатьеву
Заснеженный, завьюженный
Опять Староконюшенный,
И детство наше давнее
Позвало нас к себе.
Пусть наши чарки полнятся,
А нам с тобою вспомнятся
Те дни неповторимые
И наш десятый «Б».
Ах, годы мчатся птицами!
И если загрустится нам,
И если захандрится нам,
Мы скажем так себе:
Грустить не надо, мальчики,
Хандрить не надо, мальчики,
Ведь унывать не принято
У нас в десятом «Б».
Заснеженный, завьюженный
Опять Староконюшенный,
Где детство наше милое
Ходило по тропе.
Пусть сердце дружбой полнится,
А нам с тобою помнятся
Те дни неповторимые
И наш десятый «Б».
ПЯТЬДЕСЯТ – КРУТАЯ ДАТА,
СЛАВНЫЙ ПОВОД ПИТЬ ДО ДНА.
НАЛИВАЙ ПОЛНЕЙ, РЕБЯТА,
НА ХАЛЯВУ ЗИМИНА!
Необычной была юбилейная, 50-я встреча в 2001 году. Это – год 50-летия нашего школьного выпуска. Выпускник параллельного 10 класса «В» Дмитрий Зимин, президент и генеральный директор известной компании сотовой связи «Вымпелком» (торговая марка – Билайн), предложил собрать на юбилей все три класса, «А», «Б» и «В», расходы взял на себя. Организатором и координатором встречи стал Димин одноклассник Володя Шухер.
Впервые за полвека наш школьный выпуск 1951 года собрался вместе. В последнюю субботу февраля в Центральный Дом журналиста, где проводилась наша встреча, пришли 43 человека, почти половина выпуска. Миша Борц из 10-го «В» специально на неё даже прилетел из Германии, где живёт много лет. Чтобы после стольких лет легче было опознать друг друга, на каждого участника заказали бейджик – нагрудную табличку с именем и фамилией. Как оказалось, это было не лишним.
Встречу засняли видеокамерой и записали на кассету, на память. Иногда я ставлю эту кассету и просматриваю запись этого памятного, действительно исторического для нас события.
Вот к микрофону выходит Владимир Смирнов, ведущий, он открывает встречу.
Минута молчания. По каждому классу поимённо называются все, кто не дожил до нынешнего дня. В скорбном списке только нашего класса 10 фамилий. Мы выпиваем, стоя, молча и не чокаясь.
От 10-го «А» выступает Валерий Симаков. Золотой медалист. Учился в одной группе со мной на журфаке МГУ. Журналист, много лет работал в журнале «Советский Союз», пропагандистском издании на зарубежные страны. Когда опальный Алексей Аджубей, бывший знаменитый главный редактор «Известий», разжалованный и сосланный в этот журнал, познакомился с Симаковым, то сказал ему: Валерий, жаль, что я не знал вас раньше, – я взял бы вас в «Известия». Валера умер в 2008 году.
Зачитывают пространное тёплое послание от Евгения Шусторовича. Он был гордостью 10-го «А», золотой медалист, некоторые называли его «гением». Учёный-химик, он стал крупным специалистом в своей области – структурной химии и горизонтальных химических связей. Эмигрировал в США, главный химик во всемирно известной компании «Кодак».
Читает свои стихи о Москве Евгений Храмов (Абельман) из 10-го «В». Известный поэт и переводчик, Женя выпустил несколько поэтических сборников, переводил Генри Миллера, маркиза де Сада, Киплинга, Рильке, много лет успешно руководил отделом поэзии в толстом журнале «Новый мир», участвовал в издании "Чёрной книги коммунизма". Умер через несколько месяцев после нашей встречи.
Читает свою трогательную ностальгическую Арбатскую поэму стихотворец-любитель Миша Борц, ныне житель Мюнхена. Ребята не скупятся на аплодисменты ему тоже.
Оркестрик на маленькой эстраде зажигает еврейский танец «семь сорок». Выскочил на середину зала Лёня Бабиченко, следом три его одноклассника по 10-му «А». Встали в позицию, оттопыренными большими пальцами упёрлись в бока и … Давно не получал я такого удовольствия, как от их танца.
Стол 10-го класса «А». Здесь вижу оживлённого, радостного Юру Мариенбаха. Увы, это его последняя встреча с одноклассниками. Нет больше Юры.
За шумным столом 10-го «В» поднялись и стоя пьют за что-то своё колоритный, похожий на гусара Альфред Вайсман и три Владимира – Лосев, Кострюков и Оболяев… Рядом с ними – Дмитрий Зимин, Евгений Пласкеев, Владимир Шухер, Роман Подэрни…
Пересматривая запись, я вновь сопереживаю светлую радость, которую принесла эта встреча многим людям, и ощущаю печаль от того, что некоторых из тех, кого я вижу на экране, увы, уже нет.
Через десять лет, в 2011 году, мы снова протрубили общий сбор. Новый юбилей – 60-летие нашего школьного выпуска. Организацию и координацию встречи на этот раз взял на себя Лев Кричевский из 10-го «В». Спонсор тот же – Дмитрий Зимин.
Перед этим Лёва Кричевский вместе со своим одноклассником Лёвой Востровым побывали у меня на встрече нашего класса. Ребята так непринуждённо и естественно вписались в нашу компанию, как будто мы всегда были вместе. Растрогал меня Лёва Востров. Узнав, что я – этнический белорус, он исполнил для меня белорусскую песню «Вы шумiце, шумiце надо мною бярозы…». Оказалось, что Лёва много лет служил в Белоруссии. До сих пор в моих ушах звучит высокий и приятный лёвин голос, выводящий красивую мелодию.
60-летие нашего школьного выпуска отмечали в субботу 26 марта 2011 года опять же в Центральном Доме журналиста. Пришёл 21 человек, пять – из класса «А», девять – из «Б», семь – из «В». На этот раз сидели все вместе и дружно за одним большим столом.
Ребята, ребята, арбатские братья,
Арбатская дружба крепка и верна.
В этот вечер пришлось изрядно потрудиться Вадиму Северному. Одноклассники из 10-го «В» гордятся Димой. Он – химик, доктор технических наук, профессор, лауреат Государственной премии СССР, заслуженный деятель науки и техники. По нашей просьбе Дима Северный пришёл с видеокамерой. Он заснял и увековечил наши тосты и выступления, сделал памятный групповой снимок. А ещё перед его камерой предстал каждый участник встречи и сказал своё слово.
Как-то естественно в мой рассказ об одноклассниках начали входить ребята из других классов нашего школьного выпуска. Некоторых из них представлю подробнее.
ТВОЙ «ВЫМПЕЛКОМ» НАМ ВСЕМ ЗНАКОМ,
ОН К НАМ ПРИХОДИТ СО ЗВОНКОМ.
И НАШИ ЖЁНЫ, НЕ ТАЯСЬ,
С ТОБОЙ ТЕПЕРЬ ВСТУПАЮТ В СВЯЗЬ.
В своём классе «В» Дмитрий Зимин был самым маленьким, и ребята звали его Димочкой. И так зовут до сих пор, хотя прошло много лет, и сейчас мы все седые и лысые.
Дмитрий – потомок известных российских купеческо-промышленных родов Зиминых и Гучковых, среди которых немало славных имён. Правда, сам он долго не знал о своих знаменитых предках, - в советское время это было чревато, - и узнал уже будучи взрослым и зрелым, состоявшимся человеком.
Зимины, выходцы из крестьян Московской губернии, начинали с небольшого ручного ткачества, а к началу ХХ века уже имели несколько ткацких фабрик с многомиллионным годовым производством, на которых работало несколько тысяч человек, и свой торговый дом. Старообрядческий патриархальный род Зиминых занимал одно из ведущих мест в мануфактурной промышленности России.
Но, пожалуй, самой яркой и известной фигурой среди них стал Сергей Иванович Зимин. Правда, он не пошёл по стопам предков, а прославился на совсем ином поприще. Любовью и страстью Сергея Ивановича была музыка, опера, и в начале прошлого века он создал в Москве свою частную Оперу, ставшую очень известной. На сцене Оперы Зимина пели великие Фёдор Шаляпин и Леонид Собинов, прославленные итальянцы Джузеппе Ансельми и Титто Руффо. Дирижёрами приглашались мировые знаменитости того времени. Для Оперы Зимина писали декорации, делали эскизы костюмов и афиши Валентин Серов, Николай Рерих, Иван Билибин, Пётр Кончаловский, Аполлинарий Васнецов и другие знаменитые художники. Артисты его не просто любили – обожали. Увидев бедного, плохо одетого певца, Сергей Иванович мог сказать ему: «Пойди к Жаку и скажи, чтобы тебя приодели». Артист шёл в дорогой магазин одежды на углу Столешникова переулка и Петровки, там его одевали по последней английской моде. Денег не требовали: «Сергей Иванович заплатит. Вы такой не первый».
Гучковы, происходившие из дворовых помещичьих людей Калужской губернии, тоже начинали с мелкого ткацкого производства и тоже стали известной купеческой и промышленной династией.
Громкую же славу роду принёс политик Александр Иванович Гучков, двоюродный брат димочкиной бабушки по отцу Веры Николаевны, урождённой Гучковой. Личность неординарная, сильная, яркая, поразительная. Дуэлянт (восемь дуэлей!). Авантюрист (В 1900 году отправился в Южную Африку и в англо-бурской войне волонтёром воевал на стороне буров, даже попал к англичанам в плен.). Затем основатель и лидер партии «Союз 17 октября» (октябристы), представлявшей правое крыло тогдашних российских либералов. Выступал за конституционную монархию.
Сторонник премьер-министра Петра Аркадьевича Столыпина, его реформ, направленных на преобразование России, а также его жестоких мер подавления бунтов и терроризма. В частности, одобрил введение временных военно-полевых судов. («Надо дать отпор революции».) Депутат Государственной Думы Гучков произнёс громовую обличительную речь против Григория Распутина. Художник Илья Репин назвал его за эту речь, прогремевшую по России, «великим гражданином земли русской» и «благородным сердцем». Избран Председателем 3-й Государственной Думы. Монархист по своим убеждениям и в то же время личный враг Николая II, Гучков 2 марта 1917 года во Пскове в салон-вагоне царского поезда принимал отречение последнего российского Государя. Военный министр Временного правительства. Яркая фигура на исторической арене России. Умер в эмиграции в Париже в 1936 году.
Хорошо известен был и его брат Николай Иванович Гучков – семь лет (1905 – 1912) избирался городским головой Москвы и много сделал для развития городского хозяйства Первопрестольной.
Вот такие у Дмитрия славные роды и знаменитые предки. Он оказался их достойным потомком и преемником. Понятно, у него была своя жизнь и свой путь.
Началось с трагедии – весной 1935 года, когда маленькому Диме исполнилось всего два года, был арестован, а осенью в лагере под Новосибирском погиб его отец Борис Николаевич Зимин, доцент Московского механико-машиностроительного института имени Н.Э. Баумана (позднее – МВТУ). В следственном деле он характеризуется как человек, «враждебно настроенный к советской власти», «злобно относящийся» к ней. И как главное доказательство: «Зимин высказывал контрреволюционные мысли», а именно – отрицательно отозвался о коллективизации. Много позднее мать скажет, что отец «сел за язык». Отец посмертно реабилитирован в 1958 году, дело производством прекращено «за отсутствием состава преступления».
В нашей мужской средней школе № 59 Диму знали как заядлого фото- и радиолюбителя. Его из всех нас выделил наш замечательный учитель физики Сергей Макарович Алексеев. Когда в школе был создан радиоузел, Дима Зимин стал его «начальником». Учитель и ученик вместе написали книжку «Школьная УКВ-радиостанция». Интересно, что ещё школьником Дима своими руками собрал самодельный телевизор, техническую новинку для того времени. Смотреть необычное зрелище – телевизор к Зиминым собирались все соседи по коммунальной квартире в старом доме в Большом Афанасьевском переулке.
В своих анкетах Дима всегда писал просто, что его отец умер в 1935 году. Без подробностей. Такая нехитрая формулировка в анкете позволила ему избежать многих серьёзных осложнений в жизни. «Если бы хоть раз в моих анкетах появился пункт о том, что я сын репрессированного... Можно сказать, что я состоялся на своей родине по её недосмотру»,- с иронией говорит он сейчас.
Он поступил в престижный Московский авиационный институт (МАИ) на радиотехнический факультет. Там же защитился, стал кандидатом технических наук. А в 1963 году получил предложение, перешёл и три десятка лет проработал в закрытом оборонном научно-исследовательском Радиотехническом институте АН СССР (РТИ). Институтом тогда руководил академик А.Л. Минц, после кончины которого РТИ присвоили его имя.
Здесь Дмитрий начинал как ведущий инженер по антенным системам РЛС. Это была работа, ориентированная на военную радиолокацию. Был руководителем лаборатории, потом начальником научного отдела. Стал доктором технических наук. В качестве заместителя главного конструктора участвовал в разработке и создании радиолокационной станции (РЛС) в системе противоракетной обороны Москвы (ПРО). Получил Государственную премию. Блистательная карьера. (Несмотря на то, что принципиально так и не вступил в КПСС, что противоречило тогдашним правилам игры.) Однако всё это – лишь предыстория к настоящему делу.
Когда в конце 1980-х годов в советской стране были разрешены кооперативы и малые предприятия, предприимчивый Дмитрий и его коллеги решили создать своё собственное дело. Надоело работать на ВПК, на войну. В стенах РТИ в рамках популярной тогда конверсии они организовали своё малое предприятие, «частную лавочку», получившую звучное название – КБ «Импульс». Занялись коммерческой разработкой мирной продукции – аппаратуры для спутникового и кабельного телевидения. Разработки продавали предприятиям.
Потом их внимание энтузиастов привлекло совсем новое дело – сотовая телефония, которой в нашей стране до сих пор не существовало. Они были первопроходцами-авантюристами, на них смотрели как на сумасшедших даже многие коллеги. На начальном этапе партнёром-помощником и неоценимым советчиком стала американская семейная фирма «Plexis», принадлежавшая двум Оги Фабела - отцу и сыну с одинаковыми именами. Их профессиональная помощь в совершенно новом, неизведанном деле была просто необходимой и во многом способствовала успеху. Уже в июле 1992 года заработала экспериментальная сеть «Билайна», через АТС одного из министерств подключённая к московской городской телефонной сети. Впервые в России весело зазвенели «карманные» сотовые телефоны. Аппараты, как вспоминает Дмитрий, были такими весомыми «кирпичами» , что ими можно было забивать гвозди. Таких телефонов была всего сотня. А осенью того же года уже создана компания-оператор сотовой связи – «Вымпел-Коммуникации» (АО «Вымпелком»). Она объединила целый ряд бизнесов, связанных с сотовой телефонией, однако сохранила торговую марку «Билайн». Президентом и генеральным директором компании стал Дмитрий Зимин.
История «Вымпелкома» – это отдельная увлекательная история. История становления современного бизнеса в постсоветской России. История очень драматичной, временами жестокой борьбы. Борьбы за выживание. Борьбы с чиновниками и борьбы с конкурентами. Бороться приходилось за всё – лицензии, частоты, новые стандарты. Не раз судьба компании висела буквально на волоске, помогала случайность, спасало чудо. В этой суровой борьбе Зимину и его «Вымпелкому», несмотря ни на что, удалось выжить и победить. Эти пронизанные необыкновенным энтузиазмом и творчеством годы организации нового дела и борьбы за него Зимин считает лучшими и самыми интересными в своей жизни («сладкая каторга по двадцать четыре часа в сутки»).
«Вымпелком» первой из российских компаний вышел на мировой рынок – Нью-Йоркскую фондовую биржу. На Уолл-стрите был поднят флаг «Билайна». Там 15 ноября 1996 года Зимин ударил в колокол и открыл первые торги российских акций – акций «Вымпелкома». Это был грандиозный успех.
Дмитрий был избран в Бюро правления Российского Союза промышленников и предпринимателей (РСПП). Вошёл в элиту российского бизнеса.
В мае 2001 года основатель и президент «Вымпелкома» Дмитрий Зимин подал в отставку и вышел на пенсию. К тому времени количество абонентов «Билайна» уже превышало миллион. Ушёл он красиво. Почему ушёл? Дело тут не только и не столько в возрасте, как поверхностно оценивают это многие. Вся жизнь Дмитрия Зимина, смысл его жизни – творческий поиск и созидание, создание нового. Он – созидатель, творец по своей сути. Главное его дело – создание первой в России, ставшей крупнейшей сотовой компании. Чем он по праву гордится. Теперь же, когда его ребёнок вырос, твёрдо и уверенно встал на ноги, он посчитал своё дело успешно выполненным. Управление – это не его, он не захотел заниматься не своим делом. Зимин нашёл и поставил во главе «Вымпелкома» высокопрофессионального менеджера и людей, которые, как он считает, смогут лучше, эффективнее, чем он сам, управлять громадной компанией и развивать её. Важно было это понять и осознать. Само решение далось легче. Приняв решение об отставке, он, по его признанию, почувствовал облегчение и даже удовлетворение.
Зимин – почётный президент «Вымпелкома».
Думаю, что в жизни Дмитрия немалую роль сыграли и его родовые гены. Он вписал свою яркую страницу в современную историю российского предпринимательства. Он поддержал реформы 1990-х годов и реформаторов. («Я думаю, – говорит он, – что Чубайс – фигура такого же масштаба, как Столыпин.») Привнёс в бизнес нравственные понятия и нормы. («В России когда-то честное купеческое слово было мерилом надёжности, а репутация ценилась выше денег.») Заслужил безупречную деловую репутацию. А вместо частной оперы («Я искренне завидую людям, которые хорошо разбираются в музыке.») создал семейный благотворительный фонд «Династия». Этот фонд поддерживает российскую науку и образование – молодых учёных, преподавателей и студентов, а также занимается издательской научно-просветительской деятельностью.
Большую часть своего многомиллионного состояния Зимин завещал на благотворительные цели. А как же наследники – сын Борис, внуки (пятеро)? «Всё остаётся детям? Но ведь деньгами жизнь детей можно и погубить, особенно большими. Если человек просто получает большие и незаработанные им деньги, у него может снести крышу», – объяснил он своё решение.
Крупный предприниматель, учёный, меценат и благотворитель, истинный патриот России, он не скрывает своих демократических и либеральных убеждений.
А мы гордимся и восхищаемся парнем из нашего выпуска, нашим Димочкой, простите, Дмитрием Борисовичем, не меньше, чем сто лет назад художник Репин восхищался его предком Александром Ивановичем.
ПЕРЕПЛЕЛИСЬ В ЕГО СУДЬБЕ
ДРУЗЬЯ ИЗ «В», ДРУЗЬЯ ИЗ «Б».
В этой главе я, как и обещал выше, хочу рассказать о ЕВГЕНИИ ПЛАСКЕЕВЕ из 10 класса «В», личности незаурядной и интересной.
Класс, в котором учился Женя, появился в нашей школе в сентябре 1948 года. До этого ребята учились в школе-семилетке № 61 в Плотниковом переулке, откуда их перевели к нам. Новому 8-му классу-пришельцу дали литеру «В». Кстати, в прежней школе одноклассником Жени и его товарищей был Игорь Кваша, впоследствии ставший знаменитым актёром театра «Современник».
Вышло так, что в Московском химико-технологическом институте, «Менделеевке», куда Женя поступил после школы, на факультете технологии неорганических веществ он оказался в одной группе с нашим Андреем Мальцевым. Там они и подружились. Как и Андрей, Женя тоже защитился и стал кандидатом химических наук.
Почти три с половиной десятилетия Женя работал в Научно-исследовательском институте авиационных материалов, руководил здесь лабораторией. Он был ведущим специалистом в авиационной промышленности страны по разработке технологии специальных и защитных покрытий на авиационные материалы. Штучный специалист. В Жене, его разработках и его консультациях нуждались все авиационные заводы Советского Союза. Перебывал на всех авиапредприятиях страны. В командировках проводил значительное время. За ним даже присылали самолёты.
Выйдя в 1998 году на пенсию, Женя задумал сделать почти невозможное – разыскать и собрать всех своих одноклассников. На их поиск (как он проходил, это уже отдельная история) ушло немало усилий и времени. Наконец, в 1999 году, через 48 (!) лет после окончания школы, состоялась, можно сказать, историческая встреча 10 класса «В». Вели себя как школьники после летних каникул. С тех пор их встречи, как и наши, проходят постоянно. Вот такой он настойчивый, этот Женя Пласкеев.
У Жени два увлечения с детства и на всю жизнь – книги и шахматы. К книгам его пристрастил отец. Он говорил сыну «давай почитаем» и наизусть читал ему рассказы и целые поэмы. Водил сына в театры, Третьяковскую галерею. У Жени хорошая домашняя библиотека, он любит и знает литературу, в частности, поэзию. В наших с ним разговорах мы часто цитируем любимые поэтические строки и хорошо понимаем друг друга, хотя наши пристрастия и оценки поэтов не всегда совпадают.
Так же он не может без шахмат. Со школьных лет Женя участник всевозможных шахматных соревнований, среди которых были и высокого уровня. Он – бронзовый призёр командного шахматного чемпионата СССР по переписке, в котором выступал за команду Москвы. Кандидат в мастера спорта по шахматам. Женя следит за шахматной литературой, регулярно читает шахматные журналы, а свою игровую форму поддерживает до сих пор.
Я рад, что спустя полвека наши пути с Женей Пласкеевым снова пересеклись. С ним очень интересно общаться. А вот садиться с ним за шахматную доску я не рискую. Почему – догадайтесь сами.
ЕГО ФАМИЛИЯ
ТРЕБОВАЛА ОТ НЕГО МУЖЕСТВА
Непосредственным организатором встречи трёх классов нашего школьного выпуска и координатором юбилейного сбора 2001 года в Центральном Доме журналиста стал одноклассник Зимина и Пласкеева по десятому «В» ВЛАДИМИР ШУХЕР. Тогда и пришлось мне соприкоснуться с ним и лучше узнать его.
В школе Володя был комсомольским лидером своего класса. Высокий, худой, спортивного склада парень, он хорошо играл в волейбол. Его успехи в учёбе отмечены серебряной медалью. Затем Володя окончил Московский энергетический институт (МЭИ). После этого полвека, всю оставшуюся жизнь, вплоть до своей кончины, работал во Всесоюзном научно-исследовательском институте ВНИИ электропривод. Был ведущим специалистом, профессионалом своего дела. Его уважали, ценили и любили коллеги.
Когда его одноклассники узнали, что о Володе будет рассказано в этой книге, они просили меня обязательно отметить его замечательные человеческие качества – какой это был скромный, добрый, мягкий и деликатный человек, верный товарищ. Впрочем, я и сам увидел и оценил эти его качества, немного пообщавшись с ним в последние годы его жизни.
Ещё, как довольно метко заметил Дима Зимин, Володя через всю жизнь мужественно и с юмором пронёс свою фамилию – Шухер.
Володя был племянником знаменитой известинской журналистки-очеркистки Нины Александровой, но о своём родстве со знаменитостью он не распространялся. Я, в частности, узнал об этом не так давно. С его тётей я был знаком по работе в газете. Нина Александрова трагически погибла в мае 1972 года в авиакатастрофе под Харьковом. Она написала критический очерк о подлеце. Документов, рассказов свидетелей, других подтверждающих материалов, вплоть до его собственного покаянного письма, было предостаточно. Очерк был готов к публикации, набран, однако Нина сказала: «Подождите печатать, я хочу посмотреть ему в глаза.» И полетела в Харьков, чтобы посмотреть в глаза своему «герою»… Нинин очерк «Капля крови и пуд соли» с редакционным послесловием был опубликован в «Известиях» уже посмертно. Вот такая у Володи была тётя Нина, фронтовик, кавалер нескольких боевых орденов и принципиальный человек в мирное время. А как она любила петь русские песни! А у меня осталась нинина книга замечательных очерков с её провидческой дарственной надписью, сделанной незадолго до неожиданной и трагической гибели: «Дорогому Эдику. Не дорог подарок, дорога память». Осталась дорогая память о Нине. Племянник и тётя в чём-то были схожи характерами и подвижническим отношением к делу, которому служили.
Володи не стало после тяжёлой болезни весной 2006 года. Его похороны пришлись как раз на день встречи его одноклассников. И, собравшись, первую чарку они выпили, стоя и не чокаясь, помянув своего хорошего и доброго товарища Володю Шухера.
ХОТЬ ОН ВСЮ ЖИЗНЬ ИГРАЕТ ДЖАЗ,
ОДНАКО ОН НЕ ПРОДАЛ НАС.
Эта советская страшилка появилась в середине 1960-х годов после того, как два молодых московских джазовых музыканта, находясь на гастролях в Японии, попросили политическое убежище в одном из западных посольств и стали жить в США:
Сегодня он играет джаз,
А завтра Родину продаст.
Вообще отношение к джазу в то время в Советском Союзе было крайне отрицательное – джаз считался буржуазным искусством.
В моём архиве хранится пожелтевшая вырезка из газеты «Известия» от 10 сентября 1964 года – большая статья «Вот кто будет играть в их джазе». Она гневно клеймит тех самых музыкантов-джазистов как «изменников Родины». Статья густо нашпигована ругательствами: «отщепенцы», «этот мусор», «ничтожества», «жалкие и ничтожные изменники» и тому подобное. Впрочем, это – обычная лексика тех лет в адрес людей, которые поступали «не по-советски». Ругань заменяла аргументы. Элементарное объяснение молодыми джазистами своего поступка («Мы стояли перед выбором – или уехать из Советского Союза, или бросить заниматься музыкой…») вызывало в статье гневную отповедь: «лживость и глупость этого ответа», «этот вздор».
Сейчас всё это кажется диким. Сейчас любой человек может свободно поехать работать в другую страну, а если ему там не понравится, то вернуться обратно. И никто его не осудит, даже не упрекнёт. Сейчас такое воспринимается, как нормальное. Тогда, в Советском Союзе, были иные нравы.
Как ни прискорбно об этом писать, под злополучной статьёй стояла фамилия известнейшей, популярнейшей журналистки Татьяны Тэсс. Недавно из книги моего товарища-известинца Дмитрия Мамлева «Далёкое-близкое эхо» я узнал подноготную этой публикации. В то время Дима был первым заместителем ответственного секретаря редакции. Статья была заказной. Председатель Комитета Государственой безопасности СССР позвонил Главному редактору «Известий». Аджубей пригласил Татьяну Николаевну Тэсс и дал ей задание, от которого та просто не могла отказаться. Она отправилась на Лубянку, где ей дали «фактуру». Над текстом хорошо поработали не только автор, но и «литераторы в штатском». Так на страницах «Известий» появилась эта гнусь, прикрытая именем известной журналистки. Журналистку и её имя использовали. В «Комсомольской правде» тоже была опубликована очень похожая статья, о том же и в том же духе.
Почему же я сохранил старую газетную вырезку? Дело в том, что одним из «героев-джазистов» статьи был ИГОРЬ БЕРУКШТИС, парень из нашего школьного выпуска, из параллельного класса «В».
Игорь получил хорошее музыкальное образование – окончил музыкальное училище имени Гнесиных, четыре года отучился в консерватории, оставалось сдать один экзамен – по марксистко-ленинской эстетике.
Первые грампластинки с записями американского джаза ему подарил отец ещё в детстве. Игорь буквально заболел джазом. Подростком, а затем юношей он уже сам какими-то немыслимыми путями доставал американские джазовые записи (в продаже их тогда не было и в помине), собрал неплохую коллекцию. И сам стал играть джаз.
Небольшой оркестр из таких же, как он, энтузиастов джаза, в 1950-е годы был популярен в студенческих клубах не только Москвы. Официально оркестр, конечно, не назывался джазом, а именовался инструментальным ансамблем. Игорь играл вместе со ставшим позднее знаменитым Георгием Гараняном. С полулегальными концертами они ездили по разным городам. Берукштиса считали лучшим джазовым контрабасистом в СССР.
Известный джазовый музыкант Алексей Козлов вспоминает то время:
"Особый праздник был для нас, когда приходили мастера - Лёша Зубов, Жора Гаранян, Костя Бахолдин, Боря Рычков, Игорь Берукштис, Саша Гореткин. В то время это были люди, первыми освоившие "фирменную" игру в стиле "боп", импровизировавшие как американцы, без "левых", "самопальных" нот, являясь примером для многих и многих наших джазменов. Играть с ними "джем" было одно удовольствие... Со стороны складывалось впечатление, что играются написанные партии, как в биг-бэнде. Это было время, когда и сформировалась московская "фирменная" джазовая традиция, московская школа игры."
И ещё из воспоминаний Козлова: "Тогда был дефицит настоящих контрабасистов. Большинство были либо мало профессиональными, либо уж очень старомодными. К 50-м годам развился совершенно новый метод игры на контрабасе, так называемый "walkig bass" (блуждающий бас). Чтобы научиться играть таким образом, нужно было хорошо знать гармонию и обладать композиционным мышлением. Естественно, что таких басистов было мало и они были нарасхват. Пожалуй, самым первым "фирменным" контрабасистом, освоившим технику "блуждающего баса", был Игорь Берукштис, который использовал свои знания пианиста и, перейдя на басс, стал вне конкуренции на какое-то время."
В шестидесятые годы Берукштиса пригласили в знаменитый эстрадный оркестр Леонида Утёсова. К большому огорчению Игоря, и в этом оркестре настоящего джаза, который ему хотелось играть, не было и в помине. Здесь ему было не интересно, он занимался не своим делом. Летом 1964 года Игорь получил персональное приглашение на гастроли с группой советских артистов в Японию. Чтобы участвовать в этих гастролях, в оркестре Утёсова взял отпуск. И вот случилась такая наделавшая много шума история с его побегом-эмиграцией на Запад.
Пожелтевшая газетная вырезка лежала в моём архиве 42 года, но в декабре 2006 года мне пришлось её достать. За несколько дней до Нового года у меня дома раздался неожиданный телефонный звонок, а через некоторое время на пороге моей квартиры появился гость – высокий, сухопарый, седой господин. В нём я не сразу признал своего товарища по школе. Но это был он – Игорь Берукштис. Его привёз ко мне мой одноклассник Аскольд Тарусин. Мы обнялись.
Я угощал гостей своей фирменной настойкой – «пахринкой» на черноплодке. Мы проговорили весь вечер. Я узнал, что более десяти лет Игорь жил и работал в США, в том числе на Гавайях. В середине семидесятых туда приехал на гастроли наш соотечественник выдающийся пианист Владимир Ашкенази, к тому времени тоже эмигрировавший из СССР. Он помог Игорю перебраться в Европу. Сначала в Швецию, потом Игорь переехал в ФРГ. Восемнадцать лет под именем Павла Сергеева вёл еженедельные музыкальные джазовые программы на русском языке на радиостанции «Свобода» из Мюнхена. Эти передачи имели огромную аудиторию и популярность среди русскоязычных людей во всех странах.
Последние годы Игорь на пенсии. Живёт в Мюнхене. Регулярно ходит в православную церковь, которая есть в городе, поёт в церковном хоре. В Мюнхен к нему, как только представилась возможность, из Москвы переехала жена Вера. В Германии получил среднее образование внук Филипп. У Игоря два гражданства, в том числе российское, он никогда не отказывался от своей России, своей Родины.
В тот раз Игорь приезжал в Москву на Рождество и Новый год к дочери, книжному художнику-дизайнеру, Екатерине и маленькой внучке Фросе. Встречался с друзьями далёкой юности, в том числе школьными.
Давнюю известинскую статью я показал Игорю и тут же убрал подальше в ящик стола. Говорить о ней не хотелось, как о дурном, неприятном сне. Жизнь уже всё расставила по своим местам.
Я подарил Игорю Берукштису свою только что вышедшую из печати книгу «Дети старого Арбата» (такое название имела первая редакция), документальную повесть о жизни и судьбах ребят из нашего с ним школьного выпуска, и сделал на книге шутливую надпись:
Хоть ты всю жизнь играешь джаз,
Однако ты не продал нас.
ЭПИЛОГ
Вот что стоит за лаконичными записями в нашем «классном журнале». Жизни и судьбы выпускников одного класса одной московской школы. Их успехи и неудачи, взлёты и трагедии. Жизнь и судьба нашего поколения.
Вот такой он наш класс, наш десятый «Б». О ком-то из одноклассников я написал больше, о ком-то меньше, о некоторых знаю до обидного мало. Просто не думал, что когда-то, через много лет, буду писать о них книгу.
Тогда, на выпускном школьном вечере я простился со своими одноклассниками и никак не думал, что они вернутся и пройдут через всю мою жизнь.
Когда я сделал первую запись о классе, то это была всего лишь памятная запись «для себя». Я не ставил перед собой никаких далеко идущих целей или задач. Я не представлял и не мог представить, какая объёмная панорама сложится в результате из таких сухих протокольных записей «для себя» за несколько десятилетий.
Когда мы выходили за порог школы, мы были похожи как птенцы, выведенные в одном инкубаторе. Все мы были молодыми советскими людьми примерно с одинаковым или схожим мировоззрением. Прошло сорок лет. Каждый прошёл свой индивидуальный жизненный, профессиональный и духовный путь в своей социальной среде. И выяснилось, что мы, люди одного поколения, жившие в одной стране, при одном политическом режиме, стали очень разными людьми. Мы – разные по своим идеологическим, политическим, экономическим, религиозным и этическим взглядам. И это, на мой взгляд, – естественно, это – нормально.
Среди нас есть идейные коммунисты и непримиримые противники коммунизма как идеологии. Сторонники советской власти и антисоветчики. Государственники и демократы-либералы. Верующие и атеисты.Среди наших настольных книг – Библия, Коран, Тора, Маркс, Каббала, Агни-Йога, Основы мировоззрения индийских йогов, Роза Мира… У нас разное отношение к октябрьскому перевороту 1917 года, к буржуазно-демократической революции 1991 года, к самораспаду СССР, к первому всенародно избранному президенту России Борису Николаевичу Ельцину, к реформам Гайдара – Чубайса, к девяностым годам, к нынешнему режиму, ко многому другому. И всё же эти различия и разногласия не смогли нас разъединить, сделать противниками, ожесточить друг против друга. Человеческие отношения оказались сильнее. Нам удалось сохранить свой класс, свою дружбу, своё арбатское братство. И я считаю это самым важным и главным в наших отношениях не только друг к другу, но вообще к жизни.
Я не знаю, есть ли ещё в России класс или классы, чтобы можно было проследить жизнь и судьбу каждого ученика за пятьдесят лет. Уникален наш случай или нет. Не знаю. Мы не стремились быть какими-то особенными. Мы просто так жили.
Лишь через пятьдесят лет я осознал и понял, свидетелями какого явления мы стали, и что я, как журналист, просто не имею права пройти мимо. Если не я, то кто? В январе 2006 года я усадил себя за письменный стол, за компьютер. Стал делать портретные зарисовки своих товарищей-одноклассников. Писалось очень трудно. Буквально по фразам. Разрозненные, случайные факты, они с трудом вспоминались и не соединялись в единое. К сожалению, зарисовки получились не о всех одноклассниках, половииы из них уже не было в живых, элементарно не хватало фактов. Из сделанных зарисовок, как из мозаики, сложилось подобие книги. Текст дополнила вкладка с фотографиями, они стали такой же содержательной частью, без них книги не получилось бы.
Документальная повесть «Дети старого Арбата» (название первой редакции) вышла из печати осенью 2006 года. Она не вышла бы без финансовой помощи Дмитрия Зимина. Помощи искренней и бескорыстной. Когда он узнал о проблеме с изданием книги, то оперативно решил её. «Да перестань ты!» – сказал Димочка, когда я сбивчиво и не очень связно стал благодарить его. Положительную рецензию о книге опубликовала «Учительская газета».
Прошло несколько лет. Неудовлетворённый написанным, я вновь усадил себя за компьютер. Вторая редакция повести значительно дополнена. Теперь каждому однокашнику посвящена отдельная главка, расширена глава об истории школы, повесть дополнена зарисовками о некоторых ребятах из других классов нашего школьного выпуска. Изменено название повести, оно стало более приближенным к нам и нашей школе: Мальчишки со Староконюшенного. Спасибо за подсказку «Учительской газете».
Мои однокашники, дорогие мои мальчишки! Я горжусь вами. Я люблю вас. Я благодарен вам за то, что вы были и есть в моей жизни.
Январь – июнь 2006 года (первая редакция).
2012 год (вторая редакция).
10 КЛАСС «Б» МОСКОВСКОЙ МУЖСКОЙ СРЕДНЕЙ ШКОЛЫ № 59
Выпуск 1951 года
Классный руководитель – МОРОЗКИН Иван Васильевич, заслуженный учитель РСФСР.
1. АЛАЕВ Владислав Константинович (4.VIII.1932 – 9.IX.1973)
2. АРСАНОВ Арсан-бек Саидович (25.VIII.1933 – 2.VII.1981)
3. БАЛАТЬЕВ Сергей Павлович (1.VI.1933 – 28.VIII.2002)
4. БАРЫКИН Николай Александрович (13.IV.1933 - 9.I.2013)
5. БОГДАНОВ Герман Анатольевич
6. БОГОРАД Владимир Адилевич (6.III.1934 - 23.VII.2013)
7. ВАССЕРМАН Анатолий Менделевич (23.II.1934 – 13.IX.2003)
8. ГАЛЫНКЕР Эдвард Израилевич (13.I.1934 – 20.V.2006)
9. ГИНЗБУРГ Виктор Давидович
10. ДЖИОЕВ Станислав Николаевич (20.XI.1932 – 8.X.1997)
11. ЕФИМЕНКО Игорь Михайлович
12. ИВАНОВ Владимир Александрович (1932 – 28.IV.1979)
13. ИОВЧУК Станислав Михайлович (1.VII.1933 – 26.VII.2005)
14. КОРОБОВ Геннадий Михайлович
15. ЛАТМАН Зиновий Борисович (29.VIII.1932 – 23.V.2005)
16. МАЛЬЦЕВ Андрей Константинович (27.VI.1933 – 16.VII.1986)
17. МАЦКОВСКИЙ Борис Григорьевич
18. МИЛЬКЕС Михаил (Муст) Борисович (13.VI.1932 – 13.XII.1983)
19. НАТРАДЗЕ Джондо Александрович
20. НИКОЛАЕВ Анатолий Алексеевич (22.IX.1932 – 11.XI.1999)
21. ПАСЮТИН Эдуард (Эрик) Иванович
22. ПИРЕЙКО Виктор Александрович (31.I.1932 – 6.III.2003)
23. ПРОКОПЕЦ Всеволод Евгеньевич
24. РЕПИН Всеволод Семёнович (1932 – 6.I.1979)
25. САКСАГАНСКИЙ Александр Теодорович
26. СМЕХОВ Фридрих Меерович (21.II.1933 – 22.X.2000)
27. СМИРНОВ Владимир Александрович (16.V.1932 - 4.I.2015)
28. ТРИФОНОВ Алексей Николаевич (25.IX.1934 – 21.VII.2012)
29. ТРОФИМОВ Владимир Иванович
30. ЯКУБСОН Кристоф Израильич
(31.) ШУМИЛОВ Борис Николаевич (1932 – 1969)
Рецензия на повесть "Мальчишки со Староконюшенного", опубликованная в "Учительской газете":
http://www.proza.ru/2012/09/08/1269