Азафа удалилась, ничего больше не прибавив. На душе у Лоры было неспокойно. Не заподозрила ли королева, что они её обманывают?
То, что раньше можно было назвать недоразумением и объяснить различием традиций (жиззеа не могли представить себе животное в роли артиста, но им можно было объяснить, что для многих других это обычное дело) — теперь превратилось в сознательную ложь, вынужденную, разумеется, но вряд ли им простят — не столько саму ложь, сколько дурацкое положение, в котором окажется королева, если всё выплывет наружу.
Едва Азафа скрылась из виду, как одна из дам приблизилась к гостям и важно сообщила:
— Вы удостоены чести говорить с королевой наедине. Стражи проводят вас, — прибавила она, небрежно указывая на неподвижных шемма.
Вскоре они оказались в том же зале, в котором вели переговоры с королевой и принцессами в день своего прибытия. На этот раз Азафа была одна, если не считать неизменных безмолвных свидетелей, стоящих вдоль стен и возвышающихся за спиной королевы.
— Проходите, друзья мои, — ласково обратилась к ним Азафа. На какой-то миг из-за маски спокойствия проглянули тревога и усталость. — Я хотела спросить, сделано ли всё для вашего удобства, нет ли у вас каких-нибудь пожеланий?
— Мы благодарны королеве, — сказала Лора.
— Можете обращаться ко мне прямо, особенно когда нас никто не слышит.
— Это большая честь для нас, королева, но ведь мы тогда можем ошибиться и при свидетелях.
— Даже в этом случае не произойдёт ничего страшного. Чужестранцам свойственно ошибаться, путаясь в чужих обычаях, — улыбнулась Азафа.
— Впрочем, обращайтесь ко мне так, как вам удобно, или не обращайтесь вовсе, как того требует этикет. Я хотела сказать вам… предупредить: вам следует поторопиться с вашей работой.
— Но почему? Нас прогоняют? — встревоженно спросила Лора.
— Конечно нет, — усики Азафы печально поникли, а все четыре руки сцепились вместе — таким образом она позволила проявиться своему отчаянию.
— Скоро начнётся война. Она может помешать вашим планам. Вернее, я буду настаивать, чтобы вы покинули нас до начала военных действий — прежде всего для вашей же безопасности.
— Неужели этого никак нельзя избежать?
— Если бы это было в моих силах, я бы это сделала, — ответила Азафа твёрдо.
— Но в чём суть вашего конфликта с королевством Жжуа? Может быть, мы могли бы чем-нибудь помочь… выступить в роли посредников?
— Нет, — только и ответила Азафа.
— Простите мою настойчивость, — не отступала живущая, — но это очень важный вопрос. От его решения зависят судьбы и жизни многих…
— Я это понимаю, — отстранённо произнесла королева и, помолчав немного, добавила неожиданно горячо:
— Если бы мы, уже несколько королев, сменившихся на Цветочном Троне Аззы, этого не понимали, война началась бы давно! Моя мать и её предшественницы делали всё, чтобы избежать войны, чтобы хотя бы оттянуть её начало… Мы надеялись, что рано или поздно к правителям Жжуа вернётся разум, но как видно… — её усики вздрогнули в горькой усмешке, — в их правящей династии безумие передаётся по наследству.
И не моя вина, — она вцепилась нижней парой рук в стол, а верхнюю прижала к груди, — что именно теперь оттягивать более невозможно! Не моя вина… — повторила она тихо.
— Я уверена, что это так, — горячо согласилась Лора. — Сделано всё возможное, всё, что было в силах королевы, так сделайте же ещё один — последний шаг, используйте последнюю возможность: откройте нам причину! Почему королева так уверена, что мы ничем не сможем помочь? У нас есть разные возможности…
— Вы хотите оказать нам военную помощь? — холодно осведомилась Азафа.
Лора опустила глаза.
— Мы ведь уже говорили об этом…
— Я помню. Вы не вмешиваетесь во внутренние конфликты, а конфликт между Аззой и Жжуа вы рассматриваете как внутренний — это ваш принцип, закон, которому вы следуете? Так почему же вы нарушаете его сейчас?
— Военное вмешательство и помощь в предотвращении войны — это разные вещи. Я бы даже сказала — противоположные, — возразила девушка.
— Хорошо, пусть так, — Азафа слегка склонила голову, хоботок её был закручен в тугую спираль, что означало — она защищается от них, закрывшись, уйдя, как улитка, в раковину.
— У вас свои порядки, а у нас — свои. Вы не в силах переступить свои законы, и я — не всесильна. Даже власть королевы имеет свои ограничения. Есть кое-что, что я не в силах нарушить.
— Даже ради спасения ваших подданных? — Лора понимала, что переходит границы, испытывая терпение королевы, однако, она не видела иного пути.
Вряд ли удастся вновь вернуться к этой теме, во всяком случае, если ничего не изменится. Кроме того, она ощущала внутреннюю раздвоенность королевы. В глубине души Азафе очень хотелось поделиться тем, что так её мучило, разделить хоть с кем-нибудь своё знание и груз ответственности, но она была слишком уверена в недопустимости такой откровенности.
Лора хорошо понимала, что правды от неё не добьётся, но тем не менее Азафа давала ей возможность продолжать тяжёлый, неприятный разговор, хотя могла бы решительно оборвать его.
Словно её подсознание молило о помощи, надеялось на невозможное — они убедят, уговорят, добьются от неё правды, и — помогут.
Живущая, однако, видела, что это невозможно; только сильное гипнотическое воздействие может пробить брешь в её панцире, но на это Лора не могла пойти. Так что она не рассчитывала на откровенность Азафы, но решила продолжать разговор до последней возможности в надежде, что королева выдаст хоть что-то; какое-то случайно оброненное слово или эмоция, вызванная словами самой Лоры, может послужить им подсказкой.
Остальные молчали, боясь помешать. Они не обладали чувствительностью живущей, которая помогала ей точно оценивать состояние Азафы. Сейчас королева молчала, алмазные росинки на её груди едва заметно дрожали.
— Даже ради спасения множества жизней — жизней подданных королевы — это правило не может быть нарушено? — повторила Лора.
Азафа резко поднялась, не в силах сохранять неподвижность. Люди, намиянки и киф встали, зуланзры приподнялись со своих хвостов, и Кенур, сидевший на полу рядом с Лорой, тоже вскочил, напружинив лапы. Напряжение, наэлектризовавшее воздух, совсем ему не нравилось; он был разочарован, когда понял, что его друзья ещё не уходят.
— Это не поможет моим подданным избежать войны, — сказала Азафа, прохаживаясь по залу. Её крылья, неброско инкрустированные алмазами и сапфирами, слегка приподнимались и вновь опускались.
— Жжуа ничего не хочет понимать. Возможно, язык силы окажется для неё доступнее. Я надеюсь, что наши жертвы будут не так велики, как их. Возможно… — она замолчала.
— Возможно, они будут совсем невелики, если шемма встанут на защиту Аззы.
— Возможно… — нехотя согласилась королева.
— Могу ли я узнать: считает ли королева Аззы, что шемма также входят в число её подданных? — с нажимом спросила живущая.
Ответом ей была вспышка алмазного огня на груди королевы — только сильное волнение или гнев могли вызвать такую реакцию. На самом деле Азафа испытывала и гнев, и волнение, но было так же и чувство вины, и горечь, и боль…
— Да, — наконец ответила она глухо, но твёрдо. — Шемма — мои подданные. Хотя они другой народ, но они служат мне, как служили и моим предшественницам, а это значит, что и я должна заботиться о них. Ты это хотела услышать? — Азафа с вызовом глянула на Лору.
— Никто не знает, сколько бессонных ночей я провела, размышляя о том, что их ожидает, если война всё же начнётся; как никто не знает и того, на какие… унижения я шла, чтобы предотвратить это. Вы не можете судить меня! — почти выкрикнула она.
— Конечно, не можем, — Лора посмотрела прямо в глаза Азафе — большие, полные горечи глаза цвета тёмного мёда.
Азафа слегка вздрогнула, увидев во взгляде живущей понимание, сострадание, тепло… Ей захотелось излить душу, всё рассказать… но она подавила этот порыв.
— Я понимаю, вы хотите помочь, — слова королевы прозвучали мягко и очень печально, — но помочь нам вы не в силах. Шемма сильны, для них наши мастера производят лучшее оружие; я верю, что они победят, и жертвы будут невелики. У Жжуа нет шансов. Они не успеют даже сойти на берег.
— Я понимаю, на что вы рассчитываете. На первый взгляд, ваше положение действительно имеет неоспоримые преимущества, но я не верю в то, что Жжуа населена глупцами. Возможно, они обладают другими преимуществами, о которых вам неизвестно.
— Глупцы ПРАВЯТ Жжуа, — высоко подняв голову, презрительно сказала Азафа. — Главное их преимущество — Дар Моря, который так необходим нам. Вернее, был необходим.
— Был?
— Мы проживём и без него. Это Азза — Королевство Цветов, здесь — Цветочный Трон, здесь выводили наши предки новые сорта, которые принесли Аззе процветание! Жжуа только и могла, что копаться в грязи и сбывать эту грязь нам! Отныне у нас будут новые сорта; им уже не понадобится эта чёрная жижа, которую они продавали нам веками!
— Будут или уже есть? — уточнила Лора.
— Есть, — тихо, но гордо ответила королева. — Эти сорта уже есть. Они существуют. И это значит, что мы можем освободиться от Жжуа навсегда! Они не будут больше терзать нас! — королева остановилась, опасаясь, что может сказать лишнее.
К сожалению, она этого не сделала.
— Эти новые сорта должны пройти испытание временем. Что если они не оправдают возложенных на них надежд? Если вы действительно разобьёте Жжуа, её корабли, вероятно, ещё нескоро вернутся к вашим берегам. Что тогда сможет помочь Аззе?
Отвернувшись и глядя на крупные розовые бутоны в одном из цветников, украшавших зал, Азафа промолвила глухо и слегка насмешливо:
— Тогда… нам сможет помочь только Небесный Цветок…
Продолжение: http://www.proza.ru/2012/09/24/1358