Отцы. Особое слово здесь непременно следует сказать и о них - тех, кто так или иначе, на примерах своего отношения к жизни, профессии, семье оказал влияние на всех нас, детей, подраставших под многажды упомянутой в этом сборнике крышей шалакушского дома.
Их было четверо. И теперь, по прошествии многих лет, с уверенностью можно сказать: им было чему научить нас, шедших за ними следом.
Из непосредственного общения со старшими, и именно с отцами, мы, подростки (а в особенности это, конечно, передавалось мальчикам) выносИли для себя нечто такое, чего нам не могли заменить впечатления ни от прочитанных книг, ни от просмотра кинофильмов, ни от наставлений детсадовских или школьных педагогов.
Это была поистине великолепная четвёрка мужчин - из поколения тех, на чью долю подростковой и юношеской поры выпали непростые испытания военного лихолетья и не менее трудное время восстановления страны после Великой Победы.
Но они, что называется, сделали себя. Вопреки тому, что практически все достаточно рано остались без отцов.
Пройдя через лишения и невзгоды, а порой и через унижения сталинской системы "фильтрации" личности, каждый из них получил образование и добился своих вершин в выбранных профессиях, заняв со временем руководящие должности на производстве, на судах торгового флота, в высшей школе.
Как и полагалось мужчинам, они обрели свои жилища, вырастили сыновей и посадили деревья.
Словом, они состоялись и в профессии, и в семье, пронеся по жизни любовь и преданность к Родине-матери и родине малой, в немалой мере передав их и нам, своим детям.
Отцы были, и это естественно, людьми разными - по своему сугубо профессиональному опыту, индивидуальному восприятию мира, по различиям в темпераменте.
В особенности это проявлялось во время семейных застолий, без которых, понятное дело, не обходилось и в Шалакуше. Но здесь будет уместным подчеркнуть: если наши мужчины и выпивали, то при том знали меру, не теряя головы и своего мужского достоинства.
К слову сказать, из всех четверых лишь один имел пристрастие к курению. Остальные были некурящими.
Скромным обаянием, которое столь уместно, гармонично сочеталось в нём с недюжинного свойства мужским умом, отличался Анатолий Бритвихин.
Приезжая в Шалакушу, он, будучи историком, представителем высшей педагогической школы, никоим образом не выпячивал свой высокий статус, свои заслуги, которых достиг по жизни, а напротив - был прост в общении, как и подобает истинному интеллигенту.
Смолоду заводилами в компаниях были два тёзки-моряка - Виктор Соколов и Виктор Мехреньгин. Первый играл на аккордеоне, второй был неизменным запевалой.
Друзья по совместной учёбе в Архангельском мореходном училище (позднее оба окончили ВУЗы), они женились на родных сёстрах, Маргарите и Глафире. И многие годы два Виктора поддерживали уже родственные отношения, регулярно бывая в пос. Шалакуша, куда вместе с супругами и детьми наведывались погостить у тёщи, Анны Павловны.
Не терялся и более скромный, немногословный Николай Пузанов. У того, помнится, был свой "рояль в кустах" - в виде доступной по сельским условиям гармошки, которая "по просьбам слушателей" и под настроение хозяина оживала в его руках, разливая вокруг затейливое многоголосие. В Шалакуше именно гармонь сопровождала семейные посиделки "по случаю".
Весёлые застолья в доме на Транспортной, 22, по приезде долгожданных гостей, обычно сменялись совместными сенокосом, походами в лес за ягодами и грибами, рыбалкой, прогулками по окрестностям посёлка, купаниями в водах реки Моша.
На досуге мужчины любили посидеть за шахматной доской, сделать очередные снимки на память, поговорить "за жизнь" с детворой...
В той или иной мере, но каждый из той незабвенной четвёрки мужчин, словно свет маяка, своим жизненным примером указал нам, мальчишкам и девчонкам ориентир для выбора будущей профессии, подтолкнул к творческим проявлениям, тем или иным увлечениям.
И, если подвести некий итог, становится понятным и закономерным то, отчего трое из нас, шедших за отцами следом, отправились в моряки, пятеро - в разное время, в том или ином качестве - занимались эксплуатацией и монтажом электрооборудования, двоих увлекла профессиональная фотография.
Главный инженер крупного производства - тоже из нашего общего детства, а трое из нас проявили себя как педагоги.
Причём, сёстры Татьяна и Нина, пройдя по ступеням студенчества и последующей самостоятельной работы в школе - каждая по своей специальности и на своей "периферии" - затем окончили аспирантуры. И, "между делом" родив и вырастив соответственно троих и двоих детей, преподают в Поморском государственном университете.
Наконец, подрастание в домашней музыкально-песенной среде впоследствии привело троих из нас в любительские вокально-инструментальные ансамбли, а одна из сестёр, Лариса, получила образование музыкального педагога.
Безусловно, более других мне близка память о своём отце, о нём я мог бы рассказать ещё очень многое. Но делать этого здесь по понятной причине не стал.
Обращая взор в ту далёкую пору своего подрастания, с периодическим нахождением в Шалакуше, я вижу их вместе, никого не выделяя в особенности. Именно так - всех вместе, как одну великолепную четвёрку: Анатолия Бритвихина, Виктора Мехреньгина, Николая Пузанова и Виктора Соколова.
...Постепенно, друг за другом, они ушли из этого бренного мира, покинув нас навсегда и оставив о себе добрую память, никем не заполненное пространство мужской силы преодоления, жизнестойкости, участия и доброты, заботы о своих близких. И замены им - нет.