14. Полный вперёд!.. Поех-хали!...
Лёнька уже месяц жил в ДОСе – доме офицерского состава в квартире из двух комнат и кладовки на первом этаже.
Кладовка была самая таинственная и темная, где по ночам могли жить всякие карлики и гномы, а днем мама отрезала куски пахучего окорока, который коптил дед Корзин.
Конечно, там была и вяленая колбаса, но она была так высоко подвешена, что её никто не брал и не резал. «Не время!» - говорил папа Федя, - «Не созрела!»
Зато там была ещё вторая дверь, такая же таинственная, как и у папы Карло в книжке про Буратино. Она вела в служебную часть дома из половины где жил Лёнька. Там размещался штаб воинской части и медицинская лаборатория, где служил и работал папа Федя.
Папа называл квартиру в этом доме – «служебной». Лёнька всё время гадал и недоумевал, как это квартира может служить? Она же не солдат и не офицер! Но время шло.
Лёнька познакомился с гаражом, стоящим в дальнем конце двора.
Там служили сержант дядя Коля на «эмке» с которой Лёнька уже был знаком и ещё дядя Вася – «вольнонаёмный», как сказала мама. Он тоже жил на служебной квартире с матерью, которую дети во дворе звали «баба Добуш» или «баба-Яга, костяная нога», когда дразнили издалека, боясь подойти ближе из-за её колдовства.
Дядя Вася работал на «студебеккере» в хозчасти. Он возил продукты с базы и разные грузы: бочки, шкафы и доски.
Лёнька часто видел, как солдаты разгружали их и несли в бункер, где был склад. Сержант Николай объяснил Лёньке, что бункер это – земляное военное сооружение, вырытое в земле с наклонным полом в глубину и крышей покрытой бревнами и землёй с дёрном.
На крыше любили играть дети, особенно зимой. Они съезжали с неё на санках, как с горки. Причём санки были огромные и назывались – сани, в которые запрягали лошадь: «Девочку». Они стояли без оглоблей специально для детей и они, втащив их на гору, крышу бункера, усаживались всей гурьбой и с визгом, и криками съезжали вниз и ехали далеко-далеко, пока не упирались в стену Лёнькиного дома.
Ну, а летом было не так весело. Все были или в деревне, или на дачах, или в оздоровительных лагерях. Его «Лучший» друг Валерка Зверев был в детском саду и Лёнька болтался около гаража, где дядя Вася постоянно «перебирал» свой «студебеккер», который давно был уже списан и служил на « честном слове» после войны более тридцати лет, почти столько сколько было и дяде Васе, как он любил говорить, хлопая его по крылу: «Братан!»
Что такое «братан» Лёнька тогда не знал, а спросить стеснялся, но предполагал, что это какое-то животное на котором ездят.
Однажды, когда дядя Вася сидел в «яме» и что-то крутил, «братан» стоял на «колодках» без колёс, как рассказывал потом Василий, Лёнька забрался в кабину со снятой дверью и решил поехать «за грузом» к бункеру.
Одна створка ворот была закрыта и нужен был объезд
Лёнька «забибикал» и «завёл» двигатель: зафыркал, брызгая слюной на лобовое стекло и, вращая руль: вправо-влево начал «выезжать» в одну створку ворот.
Машина стала раскачиваться: «Полный вперёд! Поех-хали! – закричал Лёнька и вдруг огромный «студебеккер» рухнул с "колодок" на все четыре «ноги» , а низ ямы огласился набором непонятных Лёньке слов, бередящих его чистую душу.
Было слышно, как дядя Вася метался в смотровой яме и не мог выбраться. Огромный грузовик своей рамой перекрыл все выходы. Лёнька замер, судорожно вцепившись за руль, да так, что «мотор» заглох от испуга.
Дядя Вася истошно орал и ругался и наконец выдохся и затих, пытаясь спокойно осмыслить происшедшее и разрулить по возможности ситуацию.
Он спросил, кто за рулём, какой «водила?» И с какого года права?
Лёнька подумал, что дядя Вася хочет его похвалить за мастерский выезд из гаража и ответил:
- Это я, Лёнька! Хотел выехать, в одну воротину, но забуксовал. Видимо, что-то под колесо попало! Там ничего не видно?
- А, Лёник!? Это ты, сопляк!? Ты что не видишь, что машина без колёс!? Тебе сколько лет-то!?
- Четыре, скоро пять!
- Ну вот! Взрослый пацан, а такой баран!
- Баран, это как братан? - робко спросил Лёнька, - твой друг?
- Т-тьфу, ты! М-мать! – раздалось из ямы. - В-во, поп-пал! Хоть не придавило! – сокрушался дядя Вася.
- Слухай сюда, Лёник! Найди Николая, пусть подойдёт с солдатами и поднимут «братана», чтобы я вылез, хорошо?
- А где он?
- Он в бункер пошёл за запчастями и за маслом.
- Ур-ра! Вперёд! Закричал Лёнька и выпал из кабины прямо на цементный пол, подняв ладошками столб пыли.
- Осторожнее, Лёник! А то ещё отвечать за тебя придётся! Пойду под трибунал раньше, чем ты меня придавишь моей же машиной.
- Хорошо! Есть поосторожней!
- Молодец, пацан!
Лёнька отряхнулся, подняв второе облако пыли, что Василий расчихался в яме, каждый раз призывая «м-мать!»
Он видимо звал «бабу Добыш», свою маму, на помощь, но Лёнька помчался в другой конец двора изо всех ног на всякий случай, чтобы её опередить, если она вздумает придти и предстал перед сержантом дядей Колей, который с четырьмя солдатами переставлял какие-то бочки в бункере.
Он взял под «козырёк» тюбетейки и бойко доложил, что в гараже «братан» соскочил с «колодок» и дядю Васю надо вытаскивать.
- А чего он соскочил? Он же стоял без колёс?
- Быстрее! – попросил Лёнька, оставив вопрос без ответа как малозначительный. Дядя Вася ругается и говорит малопонятные слова.
- Эт-то понятно! – улыбнулся сержант Николай, - ты ведь ещё «академиев» не кончал! Поэтому и не знаешь! Но он – неправ!
Лёнька, конечно промолчал, что хотел угнать «братана» и покататься по двору, чтобы не было «пустых» вопросов. Время было дорого и дядя Вася мог захотеть пить или есть или ещё чего.
Машину подняли и вновь поставили на колодки. Дядя Вася вылез весь потный и сперва схватил Лёньку за ухо, но потом передумал, погладил его по русой голове и сказал: «Давай твою лапу! Молодец! Оперативно сработал и помог мне вылезти из этой чёртовой ямы!» - и он пожал правую ручонку Лёньки своей замасленной ручищей.
- Рад стараться! - Гордо ответил Лёнька и на равных стал осматривать машину, стоя рядом с Василием.
- Только больше за руль без разрешения – не садись! Понял?
- Понял… - задумался Лёнька и хотел спросить «почему?», но передумал.
Дяде Васе показалось этого своего объяснения недостаточно и он подошёл к кабине без двери и пошевелил руль«братана». Машина закачалась на колодках.
- Видишь!? Ещё немножко и соскочит с колодок
- Как тогда?
- Да! Как тогда, у тебя!
- Теперь понял-понял, дядя Вася! Прости, я не знал! Я нечаянно!
- Ну вот, умница! Теперь я вижу понял! Прощаю тебя, прощаю! Больше так не делай!
Ленька заулыбался и вприприжку выбежал из гаража. Конечно, поездка не удалась, но на душе всё равно было хорошо и легко, будто он промчался по двору «с ветерком». Он повернулся боком и запрыгал-заскакал, по дорожке, как кавалерист.
- Вот озорник, - сказал шофёр Василий сержанту. – За ним глаз, да глаз!
- Да-а-а! Поколение! – глубокомысленно и солидно сказал совсем юный сержант Николай.