Все персонажи и события вымышлены. Не рекомендуется к прочтению высокоморальным и слишком серьезным людям, а также обладателям хорошего литературного вкуса.
Я увидел её в кафешке, в которую решил зайти после тяжелого, как совесть лицемера или ноша Сизифа, трудового дня. Настроение было паршивым. Под стать местной кухне.
Она сидела за ближайшим к выходу столиком и, смачно булькая, втягивала в себя черный как плащ назгула чай. Её брови двумя щетками для обуви нависали над её выпукло-бледным лицом, формой несколько напоминающим октаэдр. Мне хотелось натереть их гуталином и почистить об них свои грязные, как задница немывшегося три года бомжа, сапоги, но гуталина не было. От этого было еще печальнее.
Она как будто бы прочла мои мысли, так как на её пористом как молочный "Альпенгольт" лице проступило что-то, похожее на понимание. А может быть это просто была реакция на чай.
- У Вас свободно? – сам не зная почему, спросил я, остановившись у её столика.
- Да. Присоединяйтесь, - она улыбнулась, и кажется ворота Рая распахнулись передо мной и сонм ангелов вылетел из них, трубя о конце света. О конце Света, который был искусственным и зарождении Света нового, настоящего.
- Хотите кофе? – спросила она.
- Нет, к сожалению, местный кофе отвратителен как моча годовалого опоссума, - в голове моей пронзительно завывали иерихонские трубы, а мир вокруг, казалось перевернулся с ног на голову, как пьяный эквилибрист.
- О! А местный чай ужасен как сперма лысого африканского бабуина! – поддержала она.
- Вы пробовали? – удивился я.
- Чай?
- Нет. Сперму бабуина, - ляпнул я, не обращая внимания на незаметно подошедшего сбоку официанта с лицом, выразительным как речь немого. По спине ползали тараканы волнения, а другие тараканы – в голове - радостно отплясывали сумасшедший канкан.
- Не пробовала, - вновь улыбнулась она, - а Вы что пробовали мочу опоссума?
- Приходилось, - уклончиво признался я.
Официант также незаметно исчез, оставив после себя облачко недовольства, презрения и газов. Наверное он питается местным супом.
Она улыбнулась так, что позавидовала бы реклама пасты «Блендамед». Ангелы еще сильнее задудели в иерихонские трубы, в такт им отбивали фокстрот тараканы.
Это любовь? – робко предположил я. Как оказалось вслух.
- Нет, - ответила она, - вообще-то меня зовут Вера.
Это была женщина с которой я навечно свяжу свою жизнь…