Тревожная тайна безумной надежды,
А голос звучит - но слова непонятны,
И я все шепчу, и сейчас, словно прежде:
"Скорее, скорее вернитесь обратно!"
Деревья чернеют, смыкаясь стеною,
Зеленое небо, в крови от заката,
А я повторяю, сражаясь с тоскою:
"Скорее, скорее вернитесь обратно!"
Закат догорит, а рассвет не наступит,
И к счастью, и вере не будет возврата,
Но голос во мне этой мгле не уступит,
Скорее, скорее вернитесь обратно!
И если как искра, как призрак спасенья,
Звезда задрожит над чертою закатной,
Я вновь прокричу, как залог утешенья:
"Скорее, скорее вернитесь обратно!"
Там бой за Рекою, там смерть под горою,
Там всюду опастность в краю необъятном,
И если меня не возьмете с собою -
Скорее, скорее вернитесь обратно!
Вернитесь обратно!
Н. МАЗОВА
- Да чтоб вам ведьминым помелом на десерт закусить! Ну как вам, болванам, объяснить?! У меня падчерица пропала! Мне её надо найти, ну что ещё неясного, ослиные дети?!!
Услышав последнее высказывание, Сэйльвер тут же поспешила посмотреть на источник этих заявлений, предчувствуя, что ему, источнику, может потребоваться помощь целителя. Причём очень срочно. Ослиными детьми люди называли как раз эльфов, за их длинные уши и ослиное упрямство в нежелании признавать за людьми право распоряжаться их жизнью и свободой.
В общем, обзывать так эльфов посреди Эйверлэнта было очень опрометчивым шагом. И такое себе могли позволить только сервы Белокрая, что в силу недостатка образования не вполне постигали очевидные факты.
Говорившим оказался невысокий мужик, с длинной бородой, завитой в элегантную косу, и украшенную кружевным бантиком. Сэйльвер часто закручивала косы и украшала их точно такими же бантами.
Мужик был одет в «новьё» - новую одежду, новые сапожки и даже шапка на его макушке была новёхонькой. В общем понятно – начинающий серв из Вольных Поселений, прикатил в Эйверлэнт и продав товар, приоделся согласно своим вкусам. Вот только вести себя не научился, или не знал, что есть такие вещи, что лучше не говорить ликторам – служителям правопорядка.
- Эй, что ты тут развёл гнилой трёп? – спешно припомнила нехитрый деревенский сленг Белокрая Сэйльвер. – Молчи, словно таракан в миске борща и отвечай только мне. Ага?
- Ты кто такая? Слегка агрессивно поинтересовался мужик.
- Целитель, - отрезала Сэйльвер и постучала себя по диадеме на голове. - Да ты чего глаза пучишь, словно кот, что на сечку гадит. Это вот и есть наша одежда, так сказать рабочая. А в гости мы к вам в более удобных костюмах бродим. На ваших дорогах только в коротких туниках да сапогах с каблуками и бегать – коль жизнь опротивела. Ладно, ты чего орёшь, словно заблудился?
- Мы бы то же хотели знать, - вставил один из ликторов.
Ликторы были эльфами. В Эйверлэнте, дабы не пугать гостей города рэйбами, среди коих были далеко не красавцы, ликторов набирали из эльфов. А вот милицию набирали уже из рэйбов, дабы наводить должный страх на буянов. (В данном случае следует понимать, что милиция – это военизированные подразделения, вроде полицейских отрядом особого назначения).
- Падчерица моя пропала, ну, жена будущая.
- Это как так? - подивился ликтор. – Падчерица или дочь?
- В Вольных Поселениях и Белокрае это одно и то же, – спешно объяснила Сэйльвер. – там мужчина может взять в жёны вдову с дочерью, а когда вдова помрёт, то или взять в жёны уже её дочь или отдать дочь в жёны младшему сыну.
- А смысл в таком... скажем так, непотребстве? – не слегка припух от удивления ликтор.
- Да чтобы имущество не делить между другими родственниками, а оставить, кучей в семье. В Белокрае ведь минорат. Там старший сын отваливает счастья искать в других краях, а вот младший остаётся с родителями. Старшему сыну выделяют часть имущества на проживание и – гуляй-бывай.
- Кхм! Может быть, интереса ради, меня послушаете? А то разорались тут, как коты на заборе, сожри вас поросята! – насупился серв. – Я тут падчерицу потерял! Привёз с собой, стерву, в город. Приодеть да мир показать. А она, коза драная, решила хвостом вилять, кабана ей в задницу!!! Против щетины!!!
Сэйльвер представила эту картину, с кабаном и передёрнулась.
- Значит ты вдовец? Имя то у тебя, хоть какое, никакое есть?
- Меня зовут Апраксин Воск. Я торгую воском и мёдом, пасеку я тут у вас в Вольных Поселениях держу, на полторы тысячи ульев. Привёз сюда воск и мёд – с руками пообрывали. Я аж хлебалом щёлкнуть не успел. Что у вас тут, все с ума посходили?
- Сикамбры собираются кислоты производить, и говорят, что некоторые виды кислот даже стекло растворяют. Только воск этой химии не по зубам, - вставил ликтор. – А твоя падчерица, значит, слиняла, воспользовавшись моментом?
- Ну да, пошла себе украшения покупать, и пропала, словно вареный рак в компании похмеляющихся алкашей. Найду, стерву – в наковальне голыми руками закопаю!!!
- Нас не забудь пригласить, всю жизнь мечтал увидеть, как можно хоть кого-то в наковальне закопать, - вставил один из ликторов.
- И где ты её видел в последний раз и куда она отправилась? – начала направлять мысли Апраксина на верный путь Сэйльвер.
- Да говорил же – побрякушки пошла покупать! К антиквару, да видимо испугалась. Там такое рыло сидит, что я чуть полные штаны не навалил. Страх жуткий, ужаснее моей тёщи!!!
Сэйльвер быстро сопоставила факты. Видимо, непутёвая падчерица заглянула к Митагрому, но увидев антиквара, убежала в ужасе – это здесь к внешности тварфов привычны, а вот для неподготовленных личностей – внешность этого народа явно мрачноватая.
- И что? Потом она пропала? Может, заблудилась? Город-то всяко больше чем твоё село в Вольных Поселениях.
- Да знает она, где я поселился, со мной ведь приехала. Но она – пропала! Третий день уже дома нет! Я уже беспокоюсь, блин вам, горелый, в штаны. Если эта жаба недоцелованная не придёт, то у меня свадьба с ней может сорваться! И тогда родичи всё хозяйство, крысы голодные, растащат!
- А сколько твоей падчерице лет?
- Четырнадцать. Скоро будет, а что?
- Че-е-его?!! – удивились ликторы.
- Там в Белокрае нравы попроще чем у нас, - успела вставить слово Сэйльвер, прежде чем ликторы бросились крутить руки Апраксину. – Это у нас за развращение детей младше пятнадцати лет в тюрьму тащат. У сервов уже в двенадцать лет «повязывают», а в тринадцать – женят!
Увидев, написанное на лицах ликторов яркое недоумение, она внесла свои правки.
- «Повязать» это не то, что вы думаете. Там «вяжут» детей, перевязывают им запястья верёвками, в знак того, что вскоре они будут обручены друг с другом узами брака! – чуть ли не с отчаяньем заговорила она. – А женят в тринадцать лет! У них там за девственность с пятнадцати лет на семью штрафы в казну общины дерут!
Недоумение на лицах сервов переросло в уровень критического изумления. Сэйльвер вполне понимала ребят – помнила свои личные яркие впечатления, когда узнала о милых обычаях сервов. К такому надо привыкать постепенно.
- И как они определяют... Ну, что можно штрафы брать? Что у них там, каждый месяц на осмотр гоняют?
- Они всегда такие тупые, или просто сегодня утром дрова лбом кололи? – поинтересовался Апраксин. – Если замуж не вышла, значит нетронутая. Вам чего не понятно?!
- Ух! Вот уж не знал, что все целительницы – девственницы, - засмеялся ликтор, но получив от Сэйльвер по почкам, спешно прикрыл источник красноречия.
- Я с вас, длинноухих, худею по взрослому! – вскинул руки к небу серв. – Боже мой, куда я попал? Какой-то дом умалишённых!
- Кто бы что говорил, - проворчал кто-то из ликторов.
- Ну да, мы тут изнасилования лопатами разгребаем, а у этих сервов всё просто – раз не замужем, значит невинная! Блеск! Целитель, они все такие тупые, или этот селянин просто шутит так?
- Да нет, никаких шуток. С такими вещами как деньги, наследство и имущество – сервы никогда не шутят. Это вы к нему придираетесь. Ну, сами подумайте, они там, в Белокрае от зари до зари то в поле, то в навозе. Ну, когда им тут ум и разум иметь? Хитрые они, жадные, но и умны, только по-своему. Вы сами подумайте – вся эта лабуда с «повязками» и ранними браками не абы так придумана. Она помогает молодым сервам быстро обрастать хозяйством. Да и дети не сидят у родителей на шее, а начинают работать на себя и быстро создают семьи, - объяснила Сэйльвер. – Это иной уровень культуры, иной уровень нравственного восприятия. У нас вон, межвидовая проституция поощряется, что сервы воспринимают как нечто немыслимое и извращённое. Но у нас-то любовные интриги с рэйбами, кроммами, хэнтаями и другими негуманоидными расами помогают привыкать друг к другу и сглаживать всякие недоразумения. А сервы живут одним народом – это люди, и им таких обычаев не надо. Видите? Мы все умные, просто в силу разных условий развития наших обществ не понимаем друг друга.
- Это чё она сейчас сказала? - проговорил Апраксин, морща лоб так, что Сэйльвер физиологи-чески слышала скрип его мозговых извилин.
- О, тебе не понять. Пока ты с ней не переспишь, - усмехнулся ликтор, но схлопотав по печени, криво улыбнулся.
- Не гляди ты на этих дурней. Давай так, я могу тут потрясти своих друзей, и может, быть узнаем, где твоя будущая жена. Но мне тебя надо будет найти и отчитаться о деле. Где ты обитаешь?
- Да вон, в торговой слободе. Апраксин Воск. Меня там все знают. Никто, кроме меня, зараз по тонне воска не привозит, - Апраксин, поняв, что ему не надо будет бегать по этому сумасшедшему дому, погладил бороду и принял очень солидный вид. – Я ведаю, что вам деньги запрещено брать, но поверь моему имени – у меня есть то, что тебе понравится и пригодится.
- А мёд-то хороший? – спросил один из ликторов.
- Попробуйте, увидите. Я своих пчёл на лучших лугах держу. Иссушённая Пустошь там рядом. Но ничего, они с цветов неплохой медок таскают. Муравьёв то же держу, хотя с них мёда мало. Да и непривычен я муравьёв разводить.
Пчёлы, да и вообще все виды насекомых, были очень важны для восстановления иссушённой земли. Они прорывали свои норки в почве, таскали со стороны питательные вещества и насыщали иссушённую почву своими трупиками и выделениями.
Особенно в этом плане старались медовые муравьи, что порывали в почве многокилометровые тоннели. Муравьёв приходилось подкармливать, но зато они очень быстро создавали перегной, на котором могли закрепиться и расти мхи с травами.
- Как твоя падчерица выглядит?
Апраксин крепко призадумался, чем вогнал ликторов в предкоматозное состояние.
- Ну рыжая она, невысокая. Кажется красивая. Одета была в сарафан, с подолом до середины лодыжки, расшитый петухами. На среднем пальце правой руки у неё кольцо из трёх переплетённых змей. Кольцо дешёвое.
- Угу. А особые приметы?
- А, татуировки у неё есть! Когда мы жили в Белокрае, приехал к нам татуировщик и начал свиней метить. А тут прикатила дочка нашего барона и потребовала сделать себе татуировку. Ну, дабы проверить, как умеет накалывать этот мастер, взяли мою падчерицу и накололи ей рисунков. Получилось хорошо. Хотя срамота это.
- Так что за татуировки то, душа твоя говяжья?! – чуть не зарыдал ликтор.
- На кистях рук чёрные лозы винограда с черепами вместо ягод. И на заднице, ну чуть повыше, череп с крыльями и глазами.
- А, ну с такими-то приметами можно поискать, - проговорил ликтор. – Хотя, конечно, мог бы и получше падчерицу свою запомнить – чай не чужие люди, да и живёте, наверное, не в разных краях мира, а в одной хате.
- А чего её запоминать, баба она баба и есть.
На такой веский довод ни у ликторов, ни у Сэйльвер не нашлось ни слов, ни возражений.
***
Стянув с себя одежду и обувь, Сэйльвер подняла жука и щелкнула его по голове.
- Поздравляем с днём рожденья, милая дочка! Мы с папой любим тебя... – затем жук снова отключился и, послушно похлопал крыльями и, взлетев в воздух, уселся на скамейку.
Родители успели настроить маленькую игрушку на кровь дочери. Теперь жук всегда возвращался к Сэйльвер, когда его у неё отбирали или выбрасывали. Сэйльвер любила свою игрушку. Это было единственное, что связывало её с погибшей семьёй.
Храм целительниц был оборудован бассейнами с горячей водой, лечебной грязью и даже подогретой минеральной.
Спрыгнув в бассейн, Сэйльвер расслабилась в горячей воде и, блаженно, прикрыла глаза.
- О, отдыхаешь? Ну как у тебя дежурство прошло? поинтересовалась Фэл-Айди стаскивая с себя тунику, покрытую подозрительными пятнами бурого цвета. – Эх, блин, надеюсь лучше, чем у меня.
- А чего так? – Сэйльвер, на миг, окунулась в пузырящуюся воду с головой.
- Да мы сегодня с ликторами где только не лазили. Представляешь, даже в канализационный коллектор ныряли! – Фэл-Айди начала, остервенело, намыливать себя жидким мылом и губкой. – Ты даже представить себе не можешь, что я там видела! Ужас! Однако ничего не нашли, если не считать парочки дохлых собак. Эх, не везёт, так не везёт! А у тебя чего?
- Да всего помаленьку, - проворчала Сэйльвер. – Представляешь, вчера роду у сикамбры принимала.
- И что? – Фэл-Айди, на миг, прекратила намыливать голову и посмотрела на Сэйльвер. – Как ты к ним? Нормально отнеслась?
- Вполне. Видимо Морра-Зой права была, когда советовала поворачиваться к своим страхам лицом. Помогает.
- Ну а ты как думала? Конечно, помогает, - сказала Морра-Зой, бесшумно появляясь из-за колонн, в сопровождении невысокого парня в светлом дублете и кожаных штанах. – Привет, девочки. Познакомьтесь с...
Сэйльвер и Фэл-Айди поспешно прикрылись руками и нырнули, по горло, в воду.
- Мой бог – Орэйсис! – закатила глаза Морра-Зой, Верховная Целитель. – Девочки, вода прозрачная, и ничего не прячет. И вообще, чего вы там прячете такого, что может удивить нашего гостя?
Только сейчас обе эльфийки рассмотрели, что перед ними стоит не мужчина, а женщина средних лет, в мужском костюме и с очень короткой стрижкой.
- Ох уж эта молодёжь, – проворчала Морра-Зой. – Стыдливые, застенчивые, ахи и охи! А что будете делать, если вам во время боя на стол солдата с ранением паха или близлежащих органов шлёпнут? Тоже сознание, от стыда, потеряете? Да вы купайтесь, не бойтесь.
- Спасибо, мы уже накупались, - проговорила Сэйльвер, выбираясь и накидывая на мокрое тело рубашку, что вмиг намокла так, что практически ничего не скрывала. – Вы нас не представите?
- Елена Снегирь. «Мародёры Карлсона». Пришла к нам в гости, дабы познакомится с архивами. Вот, вожу по храму, знакомлю с достопримечательностями.
- С двумя самыми заметными я уже познакомилась, - фыркнула Снегирь, безо всякого стыда рассматривая Сэйльвер и Фэл-Айди. – Надо сказать, есть на что посмотреть. Теперь я понимаю, почему мой братец рассказывает о вашем племени, пуская слюнки и мечтательно закатывая глаза. Я из еретиков Хаммера.
В Белокрае стройные женщины, в возрасте, не способные иметь детей по причинам болезни, травм или физиологии, зачастую становились военными или рейдерами. Дело в том, что в Престоле и Белокрае превыше всего ценилась способность женщин к деторождению. И женщина, что не могла иметь детей, автоматически скатывалась на самый низ социальной лестницы. И только военная карьера или карьера проститутки могла обеспечить им какое никакое положение в обществе.
Зато Сэйльвер очень хорошо помнила, что практически все такие женщины-военные были лесбиянками. Сама Сэйльвер не имела такого опыта, в отличии от Фэл-Айди, и жутко смущалась оказываемым ей знакам внимания.
Сэйльвер, подняла тунику и, от волнения, перевернула её вверх ногами. Из кармана выкатился подарок сикамбра и, весело стуча по мраморным плитам, запрыгал в сторону целительницы и рейдера.
Снегирь поймала монетницу и, посмотрев на неё, вскинула брови.
- Это кто вам такой подарок сделал?
- А что такого? – удивилась Сэйльвер, затягивая пояс туники. – Это обычное сольдо.
- Да, сольдо то обычное, но вот эта пластиковая шкатулочка мне знакома. Их делал, причём своими собственными руками, сикамбр, по кличке Чугунный Посох. Он ходил с посохом, отлитым из чугуна, и решал с его помощью абсолютно все возникающие вопросы. Любопытные вещи можно найти в храме целителей, - Снегирь повертела монетницу. – Чугунный Посох был капитаном сикамбров, что проводили инфильтрацию в Иссушённую Пустошь.
- Да? Расскажите нам!
***
Три Года Драконьей Чумы, уничтожившие девяносто восемь процентов населения, сменились так называемым Золотым Веком. Это время было так названо за то, что на протяжении почти трёх сотен лет народы Сэфирэйта не вели крупномасштабных войн, ограничиваясь мелкими стычками из-за власти или ресурсов.
А затем пришли Иссушители Земли. Сами себя они называли эйвириты, но в памяти населения целого мира они сохранились как Иссушители Земли. И не без причины.
Сами по себе Иссушители Земли были самой обычной сектой аграрного толка. Они проповедовали: отказ от жизни в городах, отказ от мирских ценностей, секс признавали только как средство продолжения рода. Мирских богатств не приветствовали, а золотом и серебром отделывали отхожие места. В свои ряды они принимали всех, кто только желал, невзирая на их расу. Среди Иссушителей были люди и рэйбы.
Общины Иссушителей Земли, так уж сложилось исторически, действовали на западе, куда люди и рэйбы даже носа не казали – именно с запада пришла Драконья Чума. Кроме того запад от востока был отделён рекой Нефрит, чья ширина, в самом тонком месте, оставляла двенадцать километров.
Иссушители создавали свои общины на западной стороне Нефрита. И поэтому с ними никто не сталкивался. Затем они построили мост через Нефрит – чудо инженерного искусства, и познакомились с людьми Нефрэтонина. Это была область Белокрая, зажатая между рекой Нефрит и горами Кэрли-Нова. Между прочим, это была очень большая территория. Чтобы проскакать через неё на коне, по прямой, не останавливаясь ни на один миг, потребовался бы целый год. (Для сравнения, примерно столько же надо потратить времени на то, чтобы пресечь на коне США).
Нэфрэтонин был под властью баронов и рудных герцогов. Народ это был гордый, воинственный и очень богатый. Появление Иссушителей Земли они, поначалу, восприняли с показным равнодушием – чего боятся странных землепашцев? То, что землепашцы умеют перекидывать через реки, шириной в двенадцать километров, мосты, бароны, отчего-то, не приняли в расчёт. Впрочем, на это и другие не обратили внимания – ну подумаешь, землепашцы, что способны наводить переправы длинной в двенадцать километров и шириной в пять километров через глубокие реки с быстрым течением! Бывает.
В самом скором времени жители всего Нэфрэтонина пришли в ужас.
И было от чего.
Иссушители Земли использовали непонятные, до сих пор, ритуалы и чары, что позволяли им поучать совершенно невозможные, нереальные урожаи, на любой почве. С домашними животными такое же происходило. Если община Иссушителей Земли ставила свою деревеньку, то в радиусе десяти километров от неё начинался совершенно невероятный рост растений. Причём растения росли не пустоцветом, а давали семена. И эти семена то же прорастали, в прямом смысле этого слова, не по дням, а по часам.
Такой сумасшедший рост продолжался около десяти лет, после чего почва теряла свою способность поддерживать жизнь в растениях, травах, мхах и лишайниках. Она – иссушалась.
Навсегда.
Самих Иссушителей Земли это не очень-то печалило, поскольку они тут же снимались с места и уходили на новое поселение. Но вот тех, кто жил с ними по соседству, такое дело никак не вдохновляло – им оставалось или уходить или помирать с голоду, поскольку на иссушённой почве невозможно было вырастить даже паршивого сорняка. Удобрять почву навозом было бесполезно – проще было навалить поверх иссушённой почвы привозной – только тогда получался, какой-никакой толк. Не помогало ничего, кроме одного метода – пропитать иссушённую почву кровью.
Бароны Нефрэтонина быстро поняли всю опасность, что таилась в Иссушителях Земли и начали с того, что перебили первую волну поселенцев и сожгли их мост. Что не помешало Иссушителям Земли тут же навести второй и вторгнутся в Нэфрэтонин уже безо всяких там условностей, с оружием наперевес.
И на этот раз бароны Нэфрэтонина умудрились недооценить противника. Сработал стереотип мышления – землепашец не может быть воином. Не учли, что свои собственные войска набирались как раз из крестьян.
Судя по всему, Иссушители Земли успели уничтожить немало государств на своей стороне Нефрита, поскольку при военных действиях с ними было подмечено, что они используют довольно необычную тактику – «косую атаку» и построение своих отрядов в шахматном порядке, плюс активную поддержку своих войск полевыми орудиями.
Нэфрэтонин пал за четыре года. Тысячи беженцев хлынули во все стороны, куда глаза глядят, лишь бы выжить!
Союз Рэйбов и Престол были вынуждены воевать. Тут уже речь шла о выживании.
Иссушители Земли всё же совершили фатальную ошибку. Дело в том, что они иссушали землю по не вполне понятной остальным логике. После разгрома Нэфрэтонина им следовало сразу вторгаться в Белокрай, Престол и Союз Рэйбов. Но они, непонятно почему, вернулись к берегам Нефрита и начали основывать там свои поселения, распустив (!!!) всю свою армию и бросив полевые орудия.
Это дало Союзу Рэйбов и Престолу то, в чём они нуждались – время. Время подготовиться к войне, создать армию. Пристроить по хозяйству беженцев - в Союзе Рэйбов некоторые силы пытались не допустить этого, но, к счастью, их не послушали.
Иссушители Земли превратили в Иссушённую Пустошь огромную страну, всего за сто двадцать пять лет! Это впечатлило всех.
Война с Иссушителями Земли была очень тяжёлой и обошлась Союзу Рэйбов и Престолу в невообразимое количество жертв. У Союза Рэйбов с самого начала не задалась военная удача и Иссушители Земли прорвались за его границы и иссушили очень большие территории. Однако рэйбы сумели поправить положение и уничтожили Иссушителей Земли.
Война была очень грязной, в живых приходилось оставлять только женщин и детей, поскольку каждый мужчина Иссушителей Земли мог, при острой нужде, произвести все нужные ритуалы и запустить необратимый процесс иссушения земли в радиусе десяти километров.
После этого можно было рыдать, стонать или вешаться – иссушение нельзя было ни остано-вить, ни повернуть вспять. В Престоле проблема с Иссушителями встала в совершенно неожиданном свете. Дети Дракона, в отличие от рэйбов, не до конца отказались от рабства, и были не прочь поправить свои дела, при помощи схваченных в плен Иссушителей.
Итогом стало появление так называемых Плешей – огромных территорий иссушённой земли. К счастью Плешей было немного, и особого вреда они не приносили.
Более того, перед самым концом войны, Иссушители Земли начали рассылать своих священно-служителей на территории противников, уже не, сколько обращать в свою веру, сколько вредить.
Однако времена уже были не те и таких вот агентов быстро вычисляли и уничтожали.
Иссушители Земли были уничтожены, но наследство оставили ужасное. Более одной шестой части мира было превращено ими в Иссушённую Пустошь. Место, где не росло ровным счётом НИЧЕГО. Там не было ни растений, ни птиц, ни животных. Рыбы и той не было – влияние Иссушителей Земли одинаково хорошо действовало как на наземную почву, так и на дно рек.
Исследовать Иссушённую Пустошь можно было, только запасаясь большим количеством еды. Вот почему основная инфильтрация Иссушённой Пустоши была сосредоточенна на Нефрите. По реке можно провезти целые баржи с припасами, организовать базы для снабжения едой рейдеров и всё такое прочее. И то, за несколько сотен лет Иссушённую Пустошь толком и не исследовали, а о том, что творится на западном берегу Нефрита вообще никто, ничего не знал, поскольку эта местность была очень уж сильно иссушена, и неизвестна. От Нэфрэтонина хоть карты остались, и можно было, худо-бедно, ориентироваться, а вот запад был совершенно неизвестен.
***
- Сикамбры решили использовать возможности своих паровых кораблей. Они поднимались по Нефриту, а затем Чугунный Посох, его, к слову, Эсва-тами-гаш зовут, придумал более интересный трюк. Он собрал двадцать барж с продовольствием и, закрепив их как буксир, поднялся по течению Нефрита и заплыл в один из его притоков и углубился на Запад, - Снегирь посмотрела на Морра-Зой и Сэйльвер. – Баржи оставлялись у берегов реки, как склады, на случай обратного возвращения. Сикамбры путешествовали почти год, но так ничего и не нашли. Они-то искали для себя землю, пригодную для заселения.
- Вот как? Значит, он мог найти эту монету в этом путешествии?
- Возможно. Но эта монета ему чем-то памятна и дорога как память. Сикамбры не расплачиваются безделушками за спасение своих детей, не думайте. Что-то она для него значила. И очень многое, - Снегирь покатала монетку по столу. – Вполне вероятно, что сикамбры что-то нашли. Но почему то не воспользовались.
- Что же они могли найти?
- Да уж явно не руины общинной деревни Иссушителей Земли. Что-то тут особенное есть.
- Значит, есть нечто такое, что нашли сикамбры и при этом это не производит на них впечатления. Что это может быть? – Морра-Зой призадумалась. – Нда, над этим следует подумать.
- Как правило, рейдеры до сих пор грабят ту часть Иссушённой Пустоши, что поглотила под собой Нэфрэтонин. На запад мы почти и не суёмся. Там нечего брать – одни только деревни Иссушителей Земли. Да и еды столько не возьмёшь, чтобы с собой унести, - Снегирь встала из-за стола. – Рада была с вами поговорить.
Уведя рейдера в архивы, Морра-Зой вернулась и, сев за стол, без преамбул обратилась к Сэйльвер.
- Я так думаю, что ты сейчас ломаешь голову, зачем я потащила Снегирь в Храм и познакомила с тобой? – Морра-Зой посмотрела прямо в глаза Сэйльвер.
- Ну да, есть маленько. Что случилось?
- Снегирь рассказала, что Стражи Душ получили очень много жалоб от баронов Белокрая на действия целителей, что совершают «уводы». В связи с этими обстоятельствами они решили, что будет совершенно неплохо, если Стражи Душ отправятся контролировать все пути, по коим целители уводят сервов.
- Ага, - призадумалась Сэйльвер.
Сама она «уводом» занималась профессионально, и уже наверняка удостоилась чести быть занесённой в какие-нибудь списки Стражей Душ, как особо опасный целитель. Однако тут дело было не в «уводе» - еретиков Хаммера целители не сманивали. Но вот пути «увода» сервов пролегали мимо горных долин, где обитали еретики Хаммера.
И вполне вероятно, что Стражи Душ решились не гонять целителей, что, в общем-то, бесполезно, учитывая ту безоговорочную поддержку, что им оказывали сервы, а взяться за еретиков Хаммера. Те уже давно сидели в печёнках у Капитула Дракона, и требовали самого жёсткого решения по своему вопросу.
В прошлом этому помешала Северная Война, но сейчас Дети Дракона решились взяться за вероотступников как следует. Правда, Белокрай был тем ещё местечком.
- Такие вот дела. Еретики очень опасаются, что Стражи Душ объявят «священную войну». Это первое, что вам надо знать.
- А что второе? – удивилась Фэл-Айди.
- Сенат Союза решил допустить Стражей Душ в город.
Наступила тишина. Целительницы, в ужасе, переглянулись.
Стражи Душ и раньше жили в Эйверлэнте, и занимались отловом чаровников крови и отступников от веры. Строго говоря, целительницы попадали под определение «чаровницы крови», и Стражи Душ облизывались на них, но всё же держали себя в руках.
Затем произошло знаменитое Кровавое Утро. Командор Стражей Душ, приказал арестовать пятерых целительниц и казнить их. Тех, кого он приказал сжечь, спасти не удалось, а вот Морра-Зой повезло – её посадили на кол, и она сумела прожить достаточно долго до того, как её нашли и сумели спасти. По иронии судьбы – спасли её чарами крови.
Сам Командор объяснял свой приказ исполнением долга Стража Душ. Целительницы – чаровницы крови и язычницы. Согласно всем законам и постановлениям, они уже только за это должны быть казнены. Так что Даркмор ничего такого странного или необычного не сделал.
Рэйбы были уверенны, что Даркмор решил таким неординарным образом запугать их – дело как раз совпало со злосчастной битвой на побережье Пэлинор. Видимо Даркмор решил, во что бы то ни стало, помочь военным, и выбрал для этого столь неординарный способ. К сожалению, Даркмор не учёл, что ему придётся иметь дело отнюдь не с запуганными и слабыми сервами – это его и подвело. Рэйбы пришли в ярость и отреагировали совсем не так, как того ожидал Даркмор.
Ситуация с Пэлинором обернулась против людей – они уже не могли спорить с рэйбами и грозить им, что «порвут всех», поскольку это грозило тем, что рэйбы могли бы примкнуть к сикамбрам. Пришлось поджать хвост и согласится со всеми требованиями сикамбров.
Жизнь обожает парадоксы – Страж Душ сделал то, чего рэйбы не сумели бы добится в ходе целой войны!
Само собой, что целительницы после той истории составили далеко не радужное мнение о Стражах Душ – и их можно было понять. Целительницы и до истории с Даркмором питали к Стражам Душ закономерное недоверие. А уж сейчас...
- Как могли принять такое решение?
- Решение принимали не мы – его приняли под давлением фециалов.
***
Фециалы были очень необычной службой. Нигде больше в мире ничего подобного не было. Официально говоря фециалы, были теми, кто должен был при любых обстоятельствах стремиться поддерживать мир. Полномочиями они обладали немаленькими – именно фециалам удалось остановить войска Союза Рэйбов и не дать им сцепиться с сикамбрами на Пэлиноре. За это над фециалам потешались, но в последствии выяснилось, что это был единственный путь предотвратить войну.
К фециалам Морра-Зой прошла без малейшего труда. Видимо Кремеш подозревал, что у целительницы будут к нему вопросы и велел пропустить без малейших задержек.
Кроме Кремеша в его кабинете был Феррари, волшебник Рощи Фэйоны.С Морра-Зой он был неплохо знаком – вместе росли в одном приюте, оставшись без родителей, в ходе стычек Союза Рэйбов и Детей Дракона. Потом, правда, их пути разошлись.
- Знаю, что тебя тревожит, так что давай прямо к делу, - проворчал Кремеш, вскидывая гребень на голове и спине. – Это я приказал допустить Стражей Душ в Союз Рэйбов. Боюсь, что пришло время целителям уступить фециалам. Стражи Душ, в лице своего Верховного Магистра, Гленвила Эскобана заверили меня, что больше никаких инцидентов не будет. Стражам Душ запрещено арестовывать целителей.
- Даркмор то же получал такие приказы, ну да не о нём речь. Я не могу понять, для чего вообще призывать в Эйверлэнт Стражей Душ.
- Это сложно объяснить, - Кремеш потёр морду.
- А я не дура., - мило поджала уши Морра-Зой. – Начинайте.
Кремеш был кроммом – одним из тех видов рэйбов, что был, по словам людей, создан для работ под водой и на больших глубинах. Кроммы напоминали прямоходящих ящериц, с рыбьими головами и длинными перепончатыми гребнями вдоль тела. В отличие от тварфов кроммы не имели своего женского пола и были вынуждены пользоваться для продолжения рода услугами эльфиек – это связывало два народа прочнее, чем все договоры и дружба. Кровные узы – это самые прочные, даже если отец и мать принадлежат к разным видам разумных рас.
- В общем, всё это связанно с векслингами.
- Это ещё что такое? – удивилась Морра-Зой.
- Векслинги – это люди и рэйбы, что перешли в веру сикамбров. Во время Северной Войны сикамбры обратили в свою веру немало народа. Теперь они продолжают заниматься этим делом и у нас.
- И какой от них вред?
- В преданности. Гленвил передал нам кое, какие сведения о векслингах – там говорилось о том, что многие из принявших веру сикамбров служили в рядах войск Детей Дракона и даже воевали против сикамбров. Но рано или поздно совершали что-то предательское. Переходили на сторону врага, сманивали к сикамбрам своих воинов или, так или иначе, вредили, хотя это ещё не самое опасное. Многие векслинги занимают высокие посты в армии, правительстве, религиозных сферах. И всегда делают всё, чтобы услужить своим повелителям – сикамбрам, - Кремеш потёр морду и Морра-Зой поняла, что фециал просто таки смертельно устал. – Мы не можем сказать кто из нас векслинг, а кто – нет. Во всём приходится полагаться на Стражей Душ.
- Вы так доверяете им?
- Мы арестовали одного векслинга, пару дней назад. Это представитель торговой компании, что занимается торговлей с Иридием. Он пытался подкупить одного из сенаторов, дабы те приняли закон, что ограничивает права целителей. В частности – это строгий запрет на использование вами чар крови и арест, если кто-то из вас применит что-то подобное.
Морра-Зой потёрла низ живота, вспоминая, отнюдь не приятные минуты, что она испытала, когда её посадили на кол, по приказу Даркмора. Тогда спасти её удалось оперативному вмешательству целительниц и чарам крови.
Чары крови были смертельно опасны, да, но они же спасали тысячи жизней, и спорить с этим было просто глупо! Конечно, можно понять людей и сикамбров – они ничего хорошего от ведьм и некромантов не видели. Но ведь нужно же понимать, что всё на свете – опасно!
Сикамбры уверяют, что магия – это опасное оружие, и его нельзя доверять другим, как взрослые не доверяют детям оружие. Но ведь можно же понять, что рано или поздно дети вырастают и их уже можно и нужно учить! И если никого не учить ничему, то никто не узнает опасных и добрых сторон оружия.
В этом плане чары крови служили идеальной лакмусовой бумажкой, что помогала Союзу Рэйбов отлавливать шпионов и агентов влияния Престола – люди физиологически не могли относиться к чарам крови спокойно и постоянно пытались запретить это опасное учение, «спаливая» своих агентов и шпионов, до угольков.
А теперь ещё и сикамбры – ну просто прелесть какая-то!
- Почему вы считаете, что это был векслинг? Он что, сам вам об этом рассказал? Такие планы общие и для Стражей Душ. Стражи Душ могли вам лгать и запугивать вас, дабы мы гонялись за мифическими векслингами.
- Векслинги не такая уж и чушь. Я с ними сталкивался. В Вольных Поселениях. Сикамбры обращают в свою веру простых сервов, и те им служат верой и правдой.
- А почему?
- Вера сикамбров, их Дорога Звёзд, построена на идее того, что мир несовершенен по своей сути. И только те, кто принял их веру, способен изменить мир к лучшему.
Улавливаешь? – Феррари глубоко вздохнул. – Любой вид религии, как правило, таит в себе восхваление некоего божества. Сикамбры заменили божество верой в способность людей сделать мир лучше. К сожалению, волшебство и чары крови они считают той вещью, что ограничивает эту способность. Поэтому в мире, что создают сикамбры вам – целителям, места нет. Точнее говоря, останется, если вы откажетесь от чар крови и волшебства и будете лечить других своими познаниями в медицине.
- Но ведь это натуральное безумие!
- Сикамбры лишены возможности это понимать. Путь Звёзд. Для них это всё равно, что повести корабль на рифы.
- И что нам делать? Призывать Стражей Душ на помощь?
- Стражи Душ имеют многовековой опыт отлова таких вот субчиков. Кроме того Гленвил Эскобан сам вышел с нами на связь и попросил. Чтобы мы пересмотрели свои взгляды на его ребят, - Феррари скривил тонкие губы. – «Негоже из-за одного говнюка портить отношения меж нами», так вот он нам сказал.
- В Престоле опасаются, что Звёздные Путники могут перетащить Союз Рэйбов на свою сторону, особенно если учесть активность векслингов. На мой взгляд, эти страхи, так сказать, имеют под собой достаточно значительную почву.
- Кроме того есть ещё кое что – Престол может перепугаться и напасть на нас, - Проворчал Кремеш. Нам сейчас только ещё одна война нужна, для полного счастья. Мы только-только придумали способ утроить скорость и качество рекультивации земли. Мы НЕ МОЖЕМ воевать.
- И почему, скажите на милость, меня не поставили в известность о принятом решении?
- А как раз на тот случай, если Стражи Душ начнут свои старые фокусы, - проговорил Феррари. – Если вдруг случится что-то неприятное, то целители могут подать жалобу в Сенат и потребовать отмены соглашения. Как раз на основе того, что вас, целителей, не поставили в известность и приняли закон, не советуясь с вами.
- Это, так сказать, лазейка для твоих девушек. А чтобы никто не смог придраться и обвинить нас в сговоре с тобой, мы и заключили этот договор, не поставив ваше племя в известность. Такие вот дела.
Продолжение:
http://www.proza.ru/2012/09/22/1295