У Берты Константиновны Коротковой, худенькой и смиренной женщины, всегда готовой услужить ближнему, боязливой и исполнительной, все из рук валилось с того самого момента, как пропала ее дочь Наташа. Сотрудницы по отделу кадров, ужаснувшись происшествию, отпустили ее домой на «столько, сколько надо», благо что работы было немного, и обещали прикрыть перед начальством. И теперь Берта Константиновна места себе не находила, ожидая известий дома. Она прислушивалась к каждому звуку, доносившемуся с лестничной клетки, открывала входную дверь, выглядывала - не дочка ли вернулась? От каждого телефонного звонка сердце подпрыгивало и проваливалось куда-то в живот.
Пятнадцать лет назад она родила ребенка «для себя» от случайного знакомого-бабника, растила ее одна, не помышляя о личной жизни, балуя и обожая, как умела.
Девочка была похожа внешностью на красавца-отца, а характером, как думалось Берте, на мать. Берта была уверена, что дочке самой никогда бы не пришла в голову та дикая затея, в которую втянула ее подружка. Ох, надо, надо было запретить ей дружить с этой девчонкой!
Похитрее эта девочка, чем ее простодушная Наташка. Лерка-то нашлась, дома теперь, у нее родственников много, дядя связи имеет в правоохранительных органах, а Наташеньку преступники увезли неизвестно куда, и помочь ей некому. В полиции следователь-женщина жмется, ничего не рассказывает обезумевшей матери, да и Леркины родные, похоже, что-то скрывают. Что женщина-то следователь может против бандитов? Сама, чай, боится их до смерти. Кто за Наташеньку на такой риск пойдет?
Смиренная Берта мечется, как рысь в клетке, готова уже горло за свое дитя перегрызть, да только не знает, кому. Каждый час названивает то в полицию, то Леркиным родным, а известий все еще нет. А время такое страшное, словно война, которую в детстве в телевизоре видала. Чужой, злобный криминальный мир, параллельная реальность, инопланетное чудовище вцепилось в ее девочку, рвет и пережевывает в смрадной слюнявой пасти своей, а она не в силах помочь, спеленута чужим равнодушием, непрофессионализмом и халатностью.
- Господи! - просит Берта неумело, крестясь и обливаясь слезами отчаяния и надежды. - Спаси, сохрани мою дочь Наталью, невинную душу ее не дай погубить злым силам! Даруй дочке жизнь, избавь от страданий! Господи, господи….
Время катится бесконечным мутным потоком смертельной тоски матери по своему детенышу. Берта не ест, не спит, а только молится и пьет воду, много пьет: ее почему-то мучает жажда, словно тело высыхает от невыносимой тревоги, словно влага вся выходит вместе со слезами….
Наконец, телефонный звонок разрезает пространство ее почти уже безумия:
- Берта Константиновна! Это Евгения Борисовна, следователь, вас беспокоит…. Найдена девочка, похожая на вашу дочь. Она в тяжелом состоянии, без сознания, но пока жива. Вам необходимо явиться для опознания….
- Диктуйте адрес! - мгновенно Берта собирается, мысль работает четко. Возможность действовать - вот что спасает в стрессовой ситуации, в отличие от бездействия, которое губит психику.
Дочка лежит в реанимации, между жизнью и смертью, похудевшая, с темными кругами под родными глазами, бледная до прозрачности. Врач что-то бормочет про наркотическую передозировку, про наступившую кому, про небольшие шансы. Берта, почти не глядя, вынимает деньги, сует в карман белого халата несколько тысяч. Врач, застеснявшись, разрешает ей посидеть возле дочери, подержать ее за руку…
Продолжение http://www.proza.ru/2012/09/21/244