По понедельникам в заводской столовке гуляет ветерок, с бодуна подавляющему большинству работников коллектива не до обеда, и никогда не бывает очереди.
Харитоша с Кромешным шаманили в бытовке с техническим спиртом, и Кромешный сообразил метнуться в столовку за закусью.
- Стакан-то нОлит, - Харитоша выдал подорожную укоризну.
- А-а-а остынет пока, - примирительно растянул Кромешный, в предвкушении улыбаясь. Его припухшую физиономию всегда выделяли мальчишеские глаза в пол-лица и открытая улыбка.
*
Кромешный снискал себе известность тем, что в бытность рабочим заварил сам себя в корабельном отсеке. После института он потянулся за достойной зарплатой и пошёл в судовые сварщики. По причине "верхнего" образования он соображал больше других по совмещению профессий и стремился расширить функции сварщика. Брался порой и за сборочные работы, и так однажды в исполнение задания отправился на место, поставил сам заделку на временный проход, зажёг электродом дугу и заварил шов одним проходом. Когда понял, что оказался один в замкнутом пространстве, начал стучать.
Мужики сгрудились в узком стальном тупике по другую сторону, ехидно выкрикивая поочерёдно:
- Э-эй! Как там тебе!
- Мрак кромешный, - сообщал бедолага невидимый.
Харитоша в юности был вызывающе красив, высоко носил тёмно-рыжую кучерявую голову, навязчиво напоминая случайно вышедшего из кадра артиста в спецовке молодого специалиста. Он угадал, что начальникам льстило такого подчинять себе, когда в нём проглядывало и прекрасное знание техники и умение вставить слово в ключевой момент. Моменты возникали ежедневно и требовали то показной уверенности, то сдержанного раболепия, и, как истинный самородок, молодой Харитонов не знал слова "импровизация", но крайне уместно взрывал ситуацию гневным рокотом или разряжал, верным шаром в лузу, в светлую её сторону. Ненароком он выдвинулся до замначальника крупного цеха, и до его потолка способностей было ещё далече. Жизнь даровала ему многое, включая и ключ от сейфа со спиртом.
Постепенно Харитоша вместе с Кромешным оказались на низших должностях мастеров, а в кои-то веки пришедший на завод Витька стал у них старшим мастером.
Витька этим событием воссоединился с семьёй. Не один год он потрудился мастером в другом городе и мотался к жене с ребёнком по выходным на электричке. На столе в общажной комнате, служащем и обеденным, лежал том "Любовные письма великих людей". По рабочим дням он писал длинные письма жене, заимствуя у Бонапарта и других. Успел получить от завода однушку - квартиру на закате перестройки и уволился.
*
Письма являются листами бумаги определённого формата, которые заполняются неказистым почерком человека, привыкшего заполнять наряды и другую производственную лабуду. Этот человек предпочитает тетрадные листы в клетку.
Бумага относится к диэлектрикам и обладает практически нулевой теплопроводностью. Весь казус в том, что только двум людям должно быть известно, как бумажные письма себя поведут, когда попадут в руки.
Письмам позволено что-то из себя представлять, позволяется улетать в неоглядное пространство, забиваясь в крохотные ячейки вселенной, проживая среди пылающих звёзд и ледяной пыли; пока однажды они не возвращаются, и их не швыряют в лицо, тогда они становятся ворохом безответной бумаги, без роду и племени.
Иногда письмам суждена бесконечная жизнь. Тогда под укромным светом ночного абажура в упавшей на бумагу капле отражается и лодочное весло, порхающее словно пёрышко среди редких кувшинок, и струйка порошка "фервекса", просыпанного сильной рукой в стакан чистой воды. Когда руки достаточно горячие, жар, как проявитель, позволяет распознать новые или хорошо забытые детали. Может быть, из-за солёных капель сквозь намокший лист проходит неожиданный разряд, сохраняемый письмом нерушимо и не один год?
*
Они накатили по одной, следующая стопка рвалась за первой вдогонку, как тут и нарисовался Витька - хрен сотрёшь.
Он с порога оценил действо: под жёлтой лампочкой сверкает стеклянный сосуд с переливающейся влагой. Вспылил и шагнул к столу, схватив бутылку за горло. Помедлил секунду и со стуком поставил, отпустил.
- Твоё ли чо ли? - наливаясь ржавой злобой вопросИл Харитоша.
- Достали. Гули... Люди стоят, а вы бухАете.
- За такую зарплату я должен только на работу приходить!
Витька нехотя поднял со стола едва начатую пачку сигарет "Стрела" и неспешно принялся разрывать пополам вместе с содержимым. Следили за руками, глядели на стол, куда попадали драные половинки и рассыпались хмари табака, а глаза всё-таки не успели за тем, как дверь захлопнулась за Витькой.
Кромешный прервал тишину успокаивающе:
- Да ладно, ладно. Давай освежимся!
Харитоша пробурчал капризно, но с оттепелью:
- Не могу я тёплый спирт, меня от него пучит.
Когда заканчивали испытания контура высокого давления, Витька прохаживался вдоль трубопровода, делая произвольные остановки. Бригадир подгонял рабочих стравить давление, пора было сворачиваться. Манометр показывал "ноль", Витька курил напротив. Слесарь привычно нагнулся с ключом к заглушке, и рожки ключа вошли в зацепление с гайкой. Гайка провернулась, губки ключа выпустили её и зацепили следующую.
Бригада спешила, и никто не подозревал, что манометр вышел из строя. Раньше за спешку хоть премировали, но социализм канул в лету, и теперь за всё только урезали.
Высокое давление нетронутым таилось в контуре, и несколько поворотов ключа дали ему выход. Раздался хлопок, и круглый фланец со скоростью выстрела из бузуки размозжил витькину грудь.
Ошарашенный чудесным спасением Харитоша этим вечером ушёл в глубокий запой.
Несколько дней в рюмочной "Уёлочки", как гласила вывеска без пробела между предлогом и существительным, Харитоша зависал с любым встречным, цепляя его за локоть и приставляя вплотную к лицу свои остекленевшие глаза. Уедался согласно названию заведения.
- Это я заслонил Витьку! Дёрнулся, а доли секунды не хватило... Плечо только оцарапало.
И держался за плечо.