1
Древние русские города мало чем отличались друг от друга. Городище на крутом речном берегу. Внизу темнеют амбары да языки причалов. Центр любого города – детинец. Крепость в крепости – центр обороны, мощная башня обнесенная земляным валом с крепкой деревянной оградой по верху. Рядом княжеский дом да боярские усадьбы. По существу, это те же крепости с охраной из личной дружины, как правило, соединенные подземными ходами, на которые наши предки были великие мастаки. План строительства древних поселений прост, а потому городской люд объединенный по ремеслу, селился там где ему было удобнее. Так возникали кузнечные слободы, кожевенные, горшечные. Все это и называлось посадом. Подходило время и разросшийся посад, своими силами возводил вокруг себя стену. За стеной садился новый люд и все начиналось сначала. Так возникали административные округа, а дальше все зависело от того, кто в городе верх держит. Если владычил князь с дружиной, то посадник назначался его властью, он и судил-рядил кому и сколько. Если князь был пришлый, нанятый со стороны боярством и вече, посадник избирался из своей, боярской среды. В военное время старосты и головы превращались в десятников и сотников, посадники – в тысячников. Очень важные фигуры! Тысячники определяли размер дани, следили за благоустройством округа и налагали штрафы – виры. Люди, нанятые для исполнения приказов и поддержания порядка в округах, так и назывались – вирники. С усилением княжеской власти тысячник в городе станет один. Высший же орган власти на Руси – народное вече, после Батыева погрома сошло на нет, и в дальнейшем осталось только в Великом Новгороде.
Князь отпустил поводья, конь сам шел домой. Улицы Старой Рязани узки, кривы и темны от серой древнины. Топкие места вымощены бревенчатой мостовой с текущими под ними мутными ручьями. Вдоль дороги тянуться канавы забитые золой, мусором, помоями. По весне вешние воды унесут что могут, а что нет, то притопчется с божьей помощью. Что там говорить, экологически чистые, средневековые города были довольно таки грязноваты и в жаркое время весьма попахивали. Дорога шла вверх, к Детинцу, втопленные в землю халупы с соломенными крышами уступали место усадьбам зажиточных горожан. Усадьба – двух, трехэтажная домина за высоким, трехметровым забором из заостренных бревен. Тесовые крыши нависают над узенькими окошками, забранными деревянной или свинцовой рамой с новомодной желтоватой слюдой. Нижняя часть дома – склад под хозяйское добро, жилье прислуги. Меж амбаров шатаются злые кобели, у ворот точат холопы. Плюются шелухой, подпирая ограду задирают прохожих, другую дворню выставившую морды с соседнего двора. Скукотища.. Увидев князя, дворяне торопливо счищают шелуху с бороды, кланяются в пояс сняв шапки. Не весел князь, не всё знать ладно в княжестве? Княжеская свита с топотом проноситься мимо обдав конским потом и комьями снега из под копыт. Ворота княжеской усадьбы широко распахнуты, у створок замерли вооруженные дружинники. Пока свита суетиться у коновязи, конюшие принимают у князя коня, подводя его к высокому, резному крыльцу. Княжеский терем как нарядная игрушка, белый тес натертый воском, красные, лазоревые, зеленые узоры по крыльцу и фасаду теремов. Из крыш торчат новомодные печные трубы, женская половина любит тепло..
Придержав меч князь спрыгнул. Обернулся перед дверью – Прибудет Евпатий, немедля ко мне. Да посылай за ближними. – Княжеский домоправитель Диомид встречавший князя у лестницы понятливо поклонился – Будет исполнено государь..
Боярская Дума времен Киевской Руси.. – пожалуй, самый важный орган зарождающейся государственности, тонким хрящиком обволакивающей куски разрозненных русских княжеств. Князь укажет – Дума приговорит, законы в княжествах пеклись как блины на сковородке. Княжий летописец только пером туда-сюда над свитком летает. Летает-летает, в конце прения готовый текст зачтет. Если существенных возражений больше нет – готов закон! Его потом бирючи на сходах да на майданах прокричат, и попробуй только не выполни! Но это, конечный продукт законотворчества. Перед тем как тему на общее собрание вынести, при князе без лишней суеты и шума собирается Ближняя Дума – из самых умных и преданных бояр. Таких, десять – пятнадцать умов во всем княжестве наберется. Они, судят-рядят как добиться главного. Но и тут, прежде чем дело будет вынесено, его разглядит-раскусит, попробует на излом княжеский совет из самых-самых. В этот узкий круг входит не более четырех – пяти человек. Да, судьбы стран, народов или мира всегда определяют несколько человек. Совет трех, четырех, край – пяти. Но определять судьбы хотят все, и постепенно Совет мудрейших расширяется. Он становится шестеркой, семеркой, восьмеркой.. Постепенно Совет обрастает штатами и выясняется что без помощников и помощниц, судьбу Вселенной ну никак не решить. Требуется все больше людей и денег. Затраты растут а дела тонут в говорильне где каждый стремится навязать свою точку зрения. Когда-то жизненно важный орган, начинает заниматься второстепенными вопросами, потом начинается удовлетворение естественных потребностей, и все действенное постепенно отмирает. Взамен, образуется обособленная энергичная группа из трех – четырех людей и все начинается сначала. Круг в десять, пятьдесят, сто лет, крутиться поднимаясь по спирали времени ни останавливаясь ни на минуту.
2
… – Что скажете? – старший брат, Юрий, откинулся к стене. Младший Ингвар в плечах намного уже, в костях тонок, но более всех зрел умом и склонный к изворотливому сладкоречию, промолчал. Двоюродные княжеские братья Давид, Глеб и Олег тоже угрюмо молчали. – Что языки проглотили?
– Постой брат, не гони коней. Не в первый раз беду встречаем, давай все обдумаем как есть – примирительно ответил за всех Олег Красный.
Рязань к набегам привыкла и по великокняжескому благовесту, а то и не дожидаясь его, в один день поднимались деревни скрываясь в непроходимых лесных чащобах и топях. Уводили скот, собак, в лукошках уносили кошек. Прорвавшимся сквозь заставы врагам доставались пустые амбары да развеянная по пустой улице солома. Но то было весной да летом. Не было того, что б в зимнюю стужу степь набег совершала, то было не слыхано!
– Что они просят, брат?
– Просят? Они не просят, а требуют. Десятой доли во всем, в воинских людях тоже. – Олег возмущенно фыркнул – Хотят десятины? Эва! Десятинный оброк берет только господин, а нас еще никто не повоевал!
– А если повоюет? – угрюмо хмыкнул Давид. – Сколько у него рати, где стоят?
– Рати у него хватает, братове. Стоят на Воронеже. Онузу нашу по бревнышку раскатали, сторожевой воевода слишком много узнал и не смог того утаить. Оне думают что мы не ведаем о том, да Будимир успел таки посыл отправить. – Юрий Ингваревич тяжело вздохнул – Батыга под руку все Дикое Поле прибрал, Каму – реку, Волгу. Все кто не захотел подчиниться, убиты или бежали как хан Котян.
– Это Котян со своими половцами может бегать, мы свои города в повозки не уложим!
– И булгары не хотели, так что с ними стало? – резонно возразил Ингвар. Все замолчали. Булгарское ханство разгромлено, города разрушены. По всей Каме и Волге не найти целого селения. Гарь, разорение да выбеленные дождями проломленные черепа по всему булгарскому ханству. Торговые караваны порушены, редко заглядывают иноземные купцы в рязанские земли. Все бояться. – Так что решим? – все молчали. Юрий Ингваревич поднял трехсвечной шандал освещая лица с потупленными глазами. Усмехнулся – А я ведь еще не все сказал. Сейчас будет Евпатий, он многое доскажет.
В нижней части терема грохотали сапоги, перекликались зычные голоса отроков и детских. Народ собирался сам, ожидая что скажет князь. Малая горенка без окон для тайных дел, отдельной башенкой вознесена над крышами княжеского тема и ведет к ней крытый бревенчатый переход. Крутая лесенка заскрипела под уверенными шагами. – Во, сейчас узнаем чем там поганые дышат.
– Дозволь войти? – могучий боярин согнулся протискиваясь в низкую дверь, оправив усы сел на стоящую вдоль стены скамью. Русый волос аккуратно стрижен по плечи. Невозмутимые серые глаза, широкий лоб с прямым носом, пышные русые усы с бородкой. Синий кафтан на груди расстегнут, в разрезе ночной рубахи виднеется могучая шея с медным крестом. Одежда перехвачена широким половецким ремнем с висящими ножнами и кошелем - калитой. Неведомым портным, карманы на одежде еще только предстояло изобрести. – Послов поганых устроил в Крутовой усадьбе, своим велел глаз не спускать.
– Что сказал боярин Крут?
– Ничего княже, да только.. – Евпатий покосился на князей. – Это мои братья, боярин. Сейчас это к делу не относится, потому доложи о поганой рати.
– Рать большая, князь. Из семерых царевичей, Менгу, Бури и Гуюк имеют тридцать тысяч монгольского войска. Орду, Кюлькан и Кадан имеют двадцать тысяч сибирских татар с мурзами. Войско налегке, кибиток мало. Ещё тысяч пять из половцев, булгар, буртасов, башкир под рукой Батыги. Это войско сборное, со всех народов. Всего, около пятидесяти пяти тысяч сабель.. – Кто-то из князей помянул нечистого, кто-то присвистнул. Рязанское княжество в лучшем случае выставит тысяч пятнадцать, и то только треть будет конных. Капля, по сравнению с громадной силой скопившейся на границе княжества. – Хан Батыга большой охотник до разных воинских пороков. В обозе идет пара десятков машин и запас снарядов для проломов стен. – Князья завздыхали. Стенобойные машины! То, чего не хватало недругам Руси, стало кошмарной явью русских городов-крепостей. – Низовой порядок в войске крепкий, невозмутимо продолжал Евпатий, но меж царевичей любви нет, грызутся как собаки.
– Вот, вот что надо! А что, братья? – возбужденно схватился за элегантную бородку Ингвар и привстал с места – Хорошо, что меж ними грызня! Поди, как всегда, власть не могут разделить? Как бы им помочь в этой сваре, что б про нас забыли?
– Ты думаешь, можно? – недоверчиво спросил Юрий. – Ингвар засмеялся – А что нельзя? Нам больше ничего не остается делать! Надо пробовать, не мытьем так катаньем мир добывать!
– Надо..
– Можно.. – одобрительно кивали братья под вопросительными взглядами великого князя. – Это не все. – Евпатий помолчал пережидая разговор – Батыга использует лазутчиков и соглядатаев, расспрашивает купцов побывавших на нашей земле.
– Ну это дело обычное, Евпатий.
– Обычное, да не совсем. Ниточки от ханской разведки ведут в рязанские подворья.
– В какие? – Евпатий уклончиво поклонился собранию – То до конца не выяснено, потому не могу назвать.
– Выясняй, да не тяни слишком, иначе может поздно быть. Древоточца надо вовремя изводить, пока он все не проел. – Юрий Ингваревич помолчал собираясь с мыслями. – Один путь намечен, но надолго его не хватит. Надо за помочью в другие княжества посылать.
– Во Владимир
– В Чернигов..
– Дело! – припечатал крепкой ладонью совместное решение Юрий – Кого посылать да что говорить, приговорим на Думе.
– Свою рать собирать.. – добавил Давид Муромский. – Это обязательно, Юрий ненадолго замолчал, Дума приговорит, бирючей по селениям – собирать. Евпатий, как там красавица дышит? – Евпатий хмыкнул в бородку – Неровно дышит, княже. Все в город рвется. Надо де кормов да припасов в дорогу купить..
– А может стоит её пустить, посмотрим кто к ней прибьется?
– Никто, княже. Не такие они дурни, что бы своих жучков светить. Изнутри стены да город оглядят, а больше им ничего и не надо. Я так думаю княже, надо мне с ними к владимирскому князю ехать. И в сторону не свернут, и тамошних медведей постращать ими хорошо.
– Дело.. – опять склонил голову Юрий Ингваревич. – Главой посольства будет Ингвар
– Как Ингвар.. – оторопел младший брат лелеявший мысль стать главой посольства в стан Батыги. Но голос великого князя был непреклонен – Оба идете во Владимир, и если там будет отказ, скачите в Чернигов, к брату Михаилу. – Ингвар молчал наперед зная что пыряться с братом, если тот решил, бесполезно. – Вам предстоит нелегкое дело, трудное. Нам без помощи ох как тяжко будет! Вы должны склонить владимирского князя и бояр дать нам помочь. – Князь поднялся, положил бугристые руки на могучие плечи ближнего помощника – Выручай, Евпатий.. Князь с тобой поедет! Раскрой им глаза! Ты же лучше всех знаешь, какая буря на нас надвигается? Им дуракам тоже не поздоровится! Что, думают, опять Рязань всех заслонит? Опять вражеские стрелы в нас увязнут!? Глупцы! – князь сел. В горенке звенела тишина. – Казны берите как можно больше, не жалейте. Нужны вои, как можно больше воев. А ты.. – князь глядел на младшего брата – Всякое может случиться. Именно поэтому вы едете вместе! – Великий князь Рязани давно все решил. Ингвар угрюмо глядел в пол – Кого же тогда к Батыге слать?
– Если мы сейчас все решим, бояре в великую обиду войдут. Пусть Дума голову поломает – проворчал Давид. Юрий кивнул – Что еще, про поганых?
– Защитных доспехов у них мало, но по нескольку запасных коней.. и еще – Евпатий нашарил в калите, вытащил разжав ладонь. – Что это? – князь поднес к свече медную пластинку с дыркой и оскаленной волчьей мордой. – Это пайцза, опознавательная пластинка княже. Самая высокая – золотая, с тигриной головой. Потом идет серебряная с медвежьей.. – князь понятливо кивнул – Значит бывают кожаные и деревянные? И от того, какой зверь нанесен..
– Да. Такие пластины имеют тысячники, в Онузе взяли её у дозорного десятника. Это значит..
– Не первый день живу Евпатий, князь недовольно свел брови, то не простой десятник был. Пути вынюхивали, как эти сегодня.. – князь подкинул пластинку. Ингвар Ингваревич перехватил её на лету, прищурился – Отдай-ка её мил друг..
– Уже. Сейчас мастерам передам, поутру принесу горсть. Попробуем, настоящую от поддельной отличить. На славу воевода Будимир постарался, вечная ему память! – В горенке опять повисла тяжелая тишина. – Сколько там дружины потеряли, всю сотню?
– Нет. Дозоры что ушли прежде чем заставу обложили, почти все уцелели. Вот они-то и видели как Онузу по бревнышку раскатывали.. – князья угрюмо молчали. Евпатий встал – Думу в большой гридне собирать?
3
Гридня – грядет, придет, приходить.. – зал для княжеских собраний. Зал может быть большим или маленьким. В княжеском дворце, в те времена их называли теремами, несколько подобных помещений. Сложенный из могучих стволов первый этаж посажен на фундамент из валунов и перекрыт распиленными надвое бревнами. Потолочные матицы поддерживаются изукрашенными резьбой, расписными столпами. Полы тоже из разваленных надвое дубов. В стенах маленькие окошки с вставленной в свинцовые рамы слюдой. Стены гридни ошкурены и отшлифованы, натерты воском. Оттого в зале сладкий дух и белизна. На стенах развешано оружие, щиты, стяги, шандалы с зажженными свечами чистейшего воску. Льдисто сверкают оточенные лезвия.. это не новое оружие, изготовленное в кузнях. На мечах видны зарубы, жала дротиков и копий погнуты. Шлемы на подставах разрублены, помяты могучими ударами. Это оружие, снятое с убитых княжеским домом врагов, захваченное в бою, или подобранное на поле брани оставшееся за победителем. О каждом мече или шлеме имеется своя, особенная история! Об этом знает князь и его летописцы воспевающие отвагу воителя. Но не время сейчас рассматривать овеянное славой оружие, гридня заполнялась народом. Первым в гридню вплыл епископ. Епископ Фома из греков, рукоположен киевским митрополитом Руси, и по-русски изъясняется с трудом. Рязанский владыко Божьей милостью не оставлен, и быстро постигал незнакомый язык полюбив прибаутки и приговорки. Епископ в летах но сухощав. Острые, темные глаза Владыки тревожно блестят. Служки донесли о положении дел в княжестве и епископ выжидал как все повернется. Следом, прикладываясь к ручке, в шубах, с длинными рукавами и высокими бобровыми шапками степенно входило боярство, рассаживались по скамьям вдоль стен устланными шкурами. Пальцы крепко держат боярские посохи власти, глаза зорко озирают соседей. Беда, беда сгущается над Рязанью.. что-то скажет князь? Гул разговоров растекался по зале. В гридне показался Евпатий, младший Ингваревич и остальные князья. Следом, позвякивая кольчугой вошло копье (5-6 человек) княжеских отроков. Ну, знать сейчас сам князь грядет.. князь вышел по простому. Старый короткий голубой плащ с пурпурной подкладкой и золотой застежкой на правом плече. Круглая шапка голубого сукна с собольей опушкой, меч в простых ножнах. Установленный на помосте княжеский трон дождался повелителя, тяжко скрипнул под массивным телом. – Общая беда свела нас под единой крышей.. – без предисловий начал Юрий – .. поганые пока стоят, но может случиться так что тронуться и через десятину подойдут под наши стены. Что скажете, други?
Дума встревожено шевелились. В сумраке огней мелькал блеск глаз, перстней. – Воев собирать.. Стены чинить, припас готовить.. Во Владимир посылать, Чернигов.. А может, сами справимся? – Шум стих. Все ожидали княжого слова. Рязанское княжество не самое последнее на Руси. По древним законам была разделена Владимиром Русь на тьмы, по десять тысяч. Княжество, в свою очередь разделено на тысячи, во главе с городками и управителями. Городки делятся на сотни, сотни на десятки. Древняя Русь со времен Владимира Святославовича имела четкую военную структуру позволявшую быстро собрать могучее войско. Открытость Руси была крайне обманчива. На всех торных дорогах выстроены крепостицы. По просекам и бродам стоят заставы преграждая путь засеками, волчьими ямами, тынами и самострелами. Наготове сигнальные костры и быстрые кони для гонцов. В считанные дни княжество выставит шесть – семь тысяч бойцов. Дай срок, будет и пятнадцать, но это будет уже не обученная дружина князя или боярина, а рать из смердов, военнообязанных крестьян, да воев из отважного городского ополчения. Княжеская дружина поставляла войску командиров и служила связующим ядром войска. И не голой силой, выучкой, умом и хитростью воевала рязанская дружина. Превосходство врага в несколько раз считалось обычным делом. А врагов у Рязани всегда хватало, с избытком. Стояло и стоит Рязанское княжество на порубежье степи сильное своим войском, меткими стрелками да опытными воеводами.
– Может и побьем, кто знает? – хмуро обронил князь – Но от помощи, если будет, отказываться не след.
– Дозволь княже слово молвить? – из сумрака встала длинная сухощавая фигура с длинной белой бородой, поклонилась уставным поясным поклоном. – Говори Стар.
– Кто поедет помощи просить? – вопрос заставил бояр зашевелится. Князь поднял тяжелые глаза – А ты как считаешь?
– Ну.. человек нужен в годах, сединами умудренный..
– Гля ко, никак сам Стар набиваться будет? – раздался насмешливый голос от противоположной стены. – А хотя б и так! – резво вскинулся боярин тряхнув бородой – Чем это я плох? Или стародавний род мой ниже? – язвительный взгляд вонзился в сторону боярина Млына, старого недруга и соперника. – Ты до судного дня пропадешь там, знаем мы .. – висящую в гридне духоту всколыхнуло смехом. Стар было насупился, но потом плюнул в сторону соперника и гордо сел. Боярство снова затихло в ожидании слова. В тишине потрескивали фитили светцов. Князь молчал разглядывая Думу. – Ежели за помощью, так это лучше к Георгию Всеволодовичу.. с князем, для важности послать.. – пробурчал из серой духоты боярин Млын. Дождавшись нужного слова Юрий благосклонно кивнул в его сторону – Боярин Млын дело сказал! Послом к великому князю пошлем Ингвара Ингваревича, с Евпатием. – Вроде бы все сказал князь, обговорено кто и сколько выставляет воев, кто готовит припас, с кого взыскивать и кто командир.. но Дума выжидательно молчала зная его нрав. И точно.. – Нам не хватает сроку собрать полную рать, а потому.. – Князь замолчал выжидательно сведя густые брови. – Можа, посольство и к поганым послать? Можа откупимся? – услужливо высунулся боярин Дрон из сторонников Стара, могучий старик с черной, веником бородой. Густая духота опять всколыхнулась. Дрон перехватил то, что у многих вертелось на языке. Князь кивнул – Хорошо сказано, боярин. Продолжай. – Дрон значительно поддернул длинные рукава кафтана, важно глянул в противную сторону – Обдумать надо великий князь, да приговорить имена. – Гридня взволнованно гудела – И кому такая «честь» выпадет?
– Так кто поедет с посольством, как мыслишь боярин? – веско спросил князь. Шум в гридне утихал. Боярство прятало глаза. Участь послов в случае неудачи, в те времена была незавидной. Перебить, да отправить головы в мешках с самым жалким челядинцем – считалось нормальным, обыденным делом. Но по слухам, ордынцы не придерживались общепринятой практики и за убийство послов жестоко мстили. Но кто знает, как оно было на самом деле? Желающих проверить это, не находилось. – Дрон, ты чего онемел? – Боярин одолел замешательство – Есть, есть у нас светлые головы князюшко.. вот боярин Млын рвется службу сослужить. И советы умные, и речи то правильные.. не то что мы, сиволапые! – Князь внимательно поглядел – Млын, говоришь.. а сам что же?
– Рад, рад бы князюшко, да не перенесу дальней дороги, твоему батюшке еще служил, уж не обессудь! – собрание неодобрительно загудело, поступок старого Дрона не одобряли даже его сподвижники. – Что скажет Млын? – Боярин с достоинством поднялся, даже в неярком свете было видно как он побледнел. – Ты великий князь, тебе и решать. Из нас никто не откажется – и снова Млын, удачно выразил общее мнение вызвав в стане недругов завистливый ропот. Князь встал – Хорошо. Собирайте откуп. От каждой слободы выбрать людей. С посольством будет мой мечник, но для совета нужно будет несколько бояр. Старшим в посольстве будет.. – Юрий обвел тяжелым взглядом собравшихся – Федор пойдет – гридня всколыхнулась – Это важная весть, значит не все потеряно и князь что-то затаил! Молодой княжич встал, залился румянцем гордости – доверие отца льстило. Понимал ли он отцовскую жертву? Вряд ли.. но как истинный хозяин, русский князь Юрий Ингваревич иначе поступить просто не мог. Он отдавал самое дорогое. И волен был спрашивать того же.
– Кого возьмешь? – лишних в горнице не было. Князь смотрел на сына не скрывая кручины. Статный, с открытым лицом опушенным легкой бородкой Федор был красив, красив душой и телом. Юрий Ингваревич мучился в корчах, душа стонала от тяжести сделанного. Почему не он сам? Он же князь, как скажет так и будет.. – но холодный рассудок, отточенный годами правления расставлял известия по порядку. Все говорило о скором нашествии. И неужели все пойдет прахом, неужели так сложиться Промысел Божий? Нет! – кричало сердце, рассудок, сопротивляясь наползающей из Степи мгле. Сдаваться заранее нельзя, не в силе Бог, в Правде. Он, хозяин этой земли и должен делать все что в его силах, и сверх этих сил..
– Своих, из младшей дружины. Апоница лучше всех дорогу знает, все былинки ему ведомы.
– Добро – князь подошел к оконцу, вытащил кошель. Дернул тугие петли. – На, возьми, Коловратовы соколы в дозоре раздобыли. Птица попалась им знатная.
– Что это? – молодой князь с интересом разглядывал медную пластинку – Ихняя грамота?
– Догадлив. Пайцза, с ней везде пропускают. Чаще, её называют ярлыком. Сильнее её только серебряная и золотые пластины, но тех ворон не достать, слишком высоко летают. Да и не ходят такие, в дозоры. Спрячь, может и пригодится.
– Хорошо тятя. – Федор встал с лавки ожидая разрешения удалится. Юрий Ингваревич вскинул воспаленные глаза – Слухай все разговоры внимательно. Обещай им все что хошь, тяни кота за хвост и постарайся нащупать тех, кто против похода! Золота не жалей, делай что хочешь, только вернитесь оттуда!
– Хорошо тятя.
– Ступай.
4
Славный муж, ближайший доверенный боярин и лучший витязь княжества угрюмо ковырялся в глиняной мисе. Есть не хотелось, а сказать жене было нечего. Руки занять.. поздний ужин освещал скудный свет свечей. От протопленной беленой печи по горнице шел зной. Потрескивали стены. – Опять уезжаешь, Любый? – супруга Ирина задумчиво переставляла посуду по столу. Села рядом глядя на мужа. Красивое овальное лицо с точеным подбородком и большими, ярко карими глазами тревожно и задумчиво. Красивые губы скорбно поджаты. Ей ничего не надо объяснять, она все понимала не хуже его, а многое и получше. Евпатий молчал. Ирина давно стала частью его души.
– Ирина, пойми.. – жена грустно улыбнулась. Сверкнули слезы. – Не плач, Лада моя.. – сильные руки мягко обняли. Женщина доверчиво уткнулась в мужнину грудь обхватив руками могучую шею. Горько плакала боярыня предчувствуя вечную разлуку. Женское сердце, вещун. Евпатий молчал гладя податливую спину. Выплакавшись, длинным концом платка жена утерла нос, робко улыбнулась заплаканными глазами – Не так надо было, да? Прости, уж больно легло тяжко. Ступай милый, да поможет тебе Бог. – Перекрестив мужа Ирина поднялась на цыпочки и легко коснувшись, поцеловала.
Ночь катила по Руси, а на княжеском дворе звучала песня, которая еще не раз прозвучит в тяжелые и тревожные годы:
..Зачем солнце рано пало, на дворе густой туман
Ретивое задрожало, сердце чувствует обман..
Уезжал дружок, прощались, в речку канула слеза..
Мы не знали что прощаясь, расстаемся на всегда
Солнце встанет снег растает, травой поле зарастет
Никто травушку не скосит, муравую не пожнет..