Мистическое

Сергей Сусоколов
Генеральский китель рождался долго и качественно.
Ловкие руки портного мастерски раскинули перед заказчиком отрез самого дорогого английского сукна, мерная лента десяток раз приложилась к статной мужской фигуре и процесс создания шедевра начался.
Неоднократные примерки, подгонки, отпаривания, глажки да прочие премудрости дали свои результаты, и вскорости, изделие лучшего в городе мастера, как влитое, обхватило фигуру своего нового владельца.

Генерал был доволен.
Подбитые ватином грудь и плечи делали  фигуру старого солдата ещё более впечатляющей, а атласная подкладка, как родная, приняла в себя тело военноначальника.

Постепенно китель притёрся, свыкся и даже породнился со своим владельцем, а через некоторое время и вовсе перестал обижаться на свою Судьбу за множество дырок на самых видных местах, что были проколоты для крепления орденов и медалей.
А ещё через пару лет, побывав в разных местах, на разных праздниках, постояв на трибунах, да «посидев» в самых шикарных ресторанах в кампаниях таких же кителей, наш парадный друг вовсе породнился со стареющим хозяином и смотрел на Жизнь совсем иначе.
Теперь он знал себе цену и знал своё место в этом Мире.

В последнее время, китель уже сам, охватив плечи и грудь генерала, поддерживал его как морально…, но даже и физически.

И все остальные вещи в трёхстворчатом, красного натурального  дерева, старинном гардеробе, очень уважали и даже боготворили своего золотогрудого соседа.
А тот, не зазнавался, но даже изредка веселил их тихим, мелодичным перезвоном боевых и юбилейных медалей.

*   *   *

Прошли годы.

Умер генерал, и немногим пережила его старая боевая подруга - жена, верная спутница и свидетельница лишений и невзгод солдатской судьбы.
А лишившийся золотых украшений китель, так и остался висеть в своём тёмном заточении всеми забытый и покинутый.
Он тихохонько тосковал в своих воспоминаниях о былом и постепенно, медленно засыпал навек.

*   *   *

Прошло время.

В один из летних вечеров, всю одежду из гардероба достали, затарили в мешки и отвезли на дачу.
А ещё через пару дней, наш старый знакомец сначала чуть было не ослеп от яркого, солнечного дня, а затем, осмотревшись…, и вовсе пожалел, что родился в этом Мире.
До его сознания не сразу дошло…, Что он и Кто он, а когда пришло понимание…, душа его взорвалась от страшного стыда, бессилия и отчаяния.
Горе его было бездонно и огромно, он захотел просто умереть и исчезнуть в небытиё из этого ужасного естества.

*   *   *

- Здравствуйте…, а где хозяева…? Ой…!!! – кричат через забор всё новые и новые опешившие садоводы…, проходя по дорожке мимо дачи старого генерала.
 - Ой…! Прости Господи…, ну и ну…! Чтоб Вас…!

Но тот, кому желали здравствовать, в ответ лишь молчит, страшно пучит свои глаза и шевелит огромными чёрными усами.

- Фу-у…! Послал Бог наследничков…, что делается, прости нас грешных – и ошарашенные соседи, как правило, спешат мимо, далее по своим делам.

Напугало же всех этих милых людей то, что видом своим введёт в заблуждение и вызовет взрыв эмоций в сознании любого прохожего.
За забором, на стриженном газоне, среди лавочек и пирамидальных кустиков туи, стояло Чучело.
Да…!
Чучело.
Одетое в генеральский китель и брюки, набитое соломой, с нарисованными огромными глазами на старой подушке вместо головы…, существо, топорщило в разные стороны щетинами чёрных маршальских усов и опиралось на выструганное из доски деревянное ружьё.
На макушке-же, была прикреплена обычная рабочее-крестьянская кепка.

- Ой…, чтоб Вас… -  восклицали очередные прохожие и крестясь спешили далее к своим наделам на этой тихой улочке.

Вот так, стоя под солнцем и дождями, и начал свою новую жизнь, своё новое существование, старый парадный генеральский китель.
Стоял Он в своём бессилии и отчаянии, вспоминая прошлого хозяина, солдата Владимира Сергеевича.



*   *   *

Без определённого места жительства, гражданин Вовка, проснулся, с трудом разлепил веки и привычно застонал от головной боли.
В таком состоянии организмов, бомж начинал новый день уже давно, с тех самых пор, когда после смерти жены,  по великой пьяни, при содействии «чёрных риэлторов», он лишился квартиры, документов, родного города и вообще, всего- всего в Жизни.
А главное – Вовка лишился Будущего, и изредка…, но в его сознании ясно всплывала данная истина.

Вот и сегодня, покинутый и ограбленный новыми вчерашними друзьями-собутыльниками, лишенец осмотрелся, выполз из травы и поплёлся, куда глаза глядят в этом незнакомом месте своего сиюминутного пребывания.

Вовка был гол как сокол, все носильные вещи исчезли и в своих рваных спортивных штанах да грязной серой майке, он выглядел очень подозрительно и явно являлся-бы объектом пристального внимания любого стража порядка.
И тут…!
Наш бомж увидел генерала.
А далее, само собой разумеющееся…, но от страшного чучела за забором, конечно-же ничегошеньки не осталось.


*   *   *

Генеральский китель в очередной раз испытал страшный удар Судьбы, когда обнаружил в себе непривычное, грязное, вонючее тело нового хозяина.
Но…!
Китель вздохнул, присмотрелся, пообтёрся, свыкся и в конце-концов сдался, подумав, что жить, как-то надо далее.
Он решил, что лучше уж так, чем стоять огородным чучелом и своим видом пугать мирных старушек и детей.

И стал китель жить в первобытных, диких условиях, стал ночевать в подвалах да теплотрассах, на скамеечках да чердаках, а иногда и вовсе, не пойми где.
Спустя некоторое время наш красавчик впитал в себя запахи помоек, принял на грудь винные пятна и пепел от сигарет…, но более всего он возмущался, когда об его заднюю часть вытирали грязные руки.
Одним словом – натерпелся  наш страдалец всякого столько, что сил более никаких нет, так жить.
И решил он  бороться за свой будущее.

*   *   *

Прошло время.

В один из Родительских Поминальных Дней, плёлся бомж Вовка с городского кладбища, где вдоволь наелся и затарился пирогами, варёными яичками, конфетами, да прочей домашней снедью.
Плёлся лишенец вдоль забора бывшей «промзоны» и вдруг услышал: - Эй…, солдатик…! Куда идёшь…? Хошь малость закалымить, у нас четвёртого не хватает. Не ссы…, в деньгах не обидим. У нас всё по чесноку.

И вдруг, вовсе неожиданно для себя, в разрез своих привычек и убеждений…, но словно озноб прошёл внутри кителя и бомжара поинтересовался: - А  чё, делать-то надо…?

- Да мы сушилку досками грузим, нам четвёртый нужен, а сёдня выходной. Так идёшь, или нет…?

И вновь случилось непонятное…, но давнишний бездельник Вовка, снова, словно со стороны, промолвил: - А чё…! Я могу. Пошли.

Так бездомный бродяга и оказался на территории деревообрабатывающего предприятия по производству деревянных филёнчатых дверей.
Вовку не обманули, и даже после скептических выражений по поводу его внешнего полувоенного вида…, с понятием малость опохмелили и приняли на два часа в свою компанию, а по окончании работы, директор фирмы самолично произвёл с ним расчёт и предложил: - Ты кажись мужик стоящий. Ежели чего – приходи, у нас работа всегда найдётся. Но уговор – без бухла. У нас станки, сам понимаешь.

Вот так и очнулся Вовка, стоящим на дороге с зажатыми в кулаке честно заработанными деньгами.
И как-то так …, непонятно получилось, что этим вечером не пропил он в страшном пьяном угаре свои копейки, а прикупив в мясном ларьке ливерной колбасы и полторашку пива, заночевал в брошенном садовом домике, поблизости от дружелюбного деревообрабатывающего предприятия под названием «Визаж».

*   *   *

Прошло время.

Потихоньку…, но всё чаще и чаще, Вовка стал подрабатывать на соседнем от его нового садового жилья производстве.
А потрёпанный генеральский китель сменил свой вино-водочно-помоешный запах на приятный, просто распрекрасный лесной аромат свежеструганного соснового пиломатериала.
Со временем к нашему бомжу привыкли и завсегда, ребята из бригады делились с ним обедами из своих стеклянных домашних банок и термосков.
А через два месяца и вовсе случилось чудо.

Генеральский китель голосом Вовки произнёс: - Сергей Николаевич…! (Так звали директора). Надо от тепла отрЕзаться, самим закольцеваться, построить печку и топить отходами. Я знаю как. Я раньше сантехничал и по теплу тоже могу.

Умный директор сразу заинтересовался, всё просёк и промолвил: - Ну-ка…, Ну-ка…, объясни всё толком. Чё там у тебя…?
А далее и пошло и поехало.

Бомжара Вовка разработал и стал претворять в жизнь проект независимой системы отопления цеха на отходах производства.

Но будем кратки…, отметим лишь, что через три недели дружного труда, по чертежам Владимира была построена огромная печь из красного кирпича, внутри которой находился самодельный котёл оригинальной конструкции из стальных труб с водой, которую насосом по кругу и гнали через радиаторы отопления всего цеха.
И чтоб Вы думали.
Всё-то у Вовки получилось и заработало.

Со временем-же, незаметно для себя, бывший бомж переселился на предприятие, стал помаленьку сантехничать, топить печку и дежурить по ночам.
А на праздник «23 февраля»…, жена директора, по совместительству - главный бухгалтер Елена Владимировна, вручая подарки мужской половине коллектива, прокричала: - Владимир Сергеевич Порошкин…!
И под дружеские аплодисменты, в круг вышел старенький генеральский китель и нисколько не смущаясь, но даже малость гордо, с военной выправкой, принял из рук начальства, дорогой бритвенный станок с тремя плавающими лезвиями.

*   *   *

Прошло время.

Бывший бомж Вовка, а нынче просто Володя, успешно трудится на родном предприятии, живёт в частном домике и ведёт совместное хозяйство с доводчицей дверей Алефтиной.

Китель-же наш, вовсе постарел, одряхлел, стал малость забываться и доживает свой век, служа тёплой родной подстилкой местному псу Ваське.

Вот такая грустная история.


*   *   *

Храни нас Господи.