Фотография из прошлого

Глава 1

Ее звали Наталья Николаевна. Вернее, просто Наташа, потому что едва разменявшая сорок лет, она выглядела как девчонка – узкие джинсы, черные до плеч волосы с косой челкой, зеленые глаза под очками в тонкой модной оправе. Зрение она посадила на работе, сидя за компьютером. Или, по крайней мере, убеждала себя в этом, пытаясь забыть, что ей все-таки уже сорок.

Работа интересная и не пыльная: компьютерная обработка фотографий. И плюсов еще много: недалеко от дома, тихо, уютно, работа сдельная, и зарплатой Пашка не обижает. Это его фотоателье, он здесь и за хозяина, и за фотографа. А заказов много, потому что место удачное – почти центр города, рядом метро, и много нужных для их работы организаций. Например, паспортный стол, модельное агентство, да и просто красивый проспект, где гуляющие по выходным люди натыкаются глазами на их броскую вывеску: «Мы сделаем вас красивыми!» с удачными снимками клиентов на витрине.

Наталья с Пашей действительно делали людей красивыми. И дело не только в техническом облагораживании. Все уходили очень довольными, иногда даже невольно восклицая: «Ой, как здорово!», глядя на обычные фото для паспорта. Может, просто здесь аура такая? Это фотоателье здесь было, как помнила Наташа, всегда. Она сама еще девчонкой снималась в этом ателье у отца Пашки. Да, он тоже был фотографом, и дед Пашин тоже. Конечно, у каждого была своя аппаратура. Дед еще что-то проявлял и закреплял, да и отец начинал с этого. Потом появились цветные фотографии, и только лет десять назад – компьютер.
Но оставалось ещё мастерство, которое передавалось через поколения. Ведь мало просто выставить свет и посадить человека правильно на стул, - то неуловимое чутьё, с которым теперь уже Павел фотографирует клиентов. Небольшой наклон головы – и глаза выглядят выразительнее, поворот – и двойной подбородок прячется, обнажая идеальный овал лица, неуловимый щелчок пальцами – и в выражении появляется полуулыбка, как у Джоконды.
Ну, а её, Натальи, работа уже просто техническая – осветлить тон лица, убрать прыщики и морщинки, подкорректировать прическу, линию бровей, цвет губ, добавить красок или приглушить фон. Вот, пожалуй, и всё, все довольны. Особенно довольны будущие модели, когда разглядывают свои портфолио. Их действительно можно всех помещать на обложку журнала.

Обычно клиенты возвращаются. И просят сфотографировать ещё. Ну, или, по крайней мере, сделать повтор фотографий на паспорт, которые они уже отдали. По многолетней привычке Наталья с Павлом сохраняют все сделанные фотографии. Ими уже забита вся подсобка, где хранятся не только компьютерные диски, но и коробки с пленками отца Павла, и даже старый фотоаппарат деда. Никто не знает зачем, но традиция есть традиция. Особенно после того случая, когда они нашли у себя в архиве военный снимок бойца, пропавшего без вести на войне, для его внуков. А уж газеты и журналы частенько «пасутся» у них накануне дня Победы.

Сегодня Паша убежал раньше с работы, а Наташа осталась доделать кое-что из портфолио моделей, чтобы обновить витрину ателье. Людям очень приятно, когда их фотографии, где они такие красивые, вывешены на проспекте. Это и реклама, и просто приятно не только клиентам, но и самой Наталье.

Думала ли она раньше, что будет работать здесь? Окончив институт в начале 90-х, устроилась в научно-исследовательскую лабораторию, которая через два года благополучно развалилась. Кризис, неустроенность, двое маленьких детей, муж, перебивающийся левыми заработками… Тяжелое время. Потом каким-то чудом Лёньке удалось устроиться работать в фирму, торгующую техникой. Худо-бедно начали жить, не считая копейки. Фирма начала крепнуть и разрастаться. Леню повысили, доход увеличился. Вот тогда в доме и появился первый компьютер. И Наталья, как любящая жена, осваивала его вместе с мужем. Леонид теперь ходил на работу в костюме и галстуке, храня потрепанные джинсы и ветровку, в которой разгружал вагоны, как реликвию, в отдельном чемодане в гараже.

С тех пор много компьютеров поменялось в их доме. Леня просто «подсел» на них. Как только появляется новая модель, она непременно появляется и у них. Пацаны выросли на «стрелялках», и теперь могут разобрать и собрать любое «железо».

Ну, а Наталье больше нравится фотошоп. Домашние, конечно, фыркают, глядя на её работу – дескать, детский сад. Но ей хватает и того, что она знает, да и, живя с тремя компьютерщиками, всё равно чему-то постоянно учится.

Вот Пашка – другое дело. В компах он тоже, конечно, разбирается, но не так, как Лёня и сыновья. Но зато приятно наблюдать, как он работает, - мастер, виртуоз, скульптор! Глаза горят, весь сосредоточен, как будто фотографирует президента. Наталья любит наблюдать за ним. Главное, не мешать. Она и не мешает, просто смотрит. С Пашей они работают пять лет, можно уже считаться его боевой подругой.

Она ему – про сыновей Сережку и Мишку, он ей – про своих пассий. Господи, то Людочка у него, то Зоенька, то Галочка. И ведь наступает на одни  и те же грабли. Вот поставь их рядом – одно лицо. Миленькие дурочки, которые через три месяца начинают качать права и деньги. Не одно уже кольцо, шуба, путевка (нужное подчеркнуть) куплены, а результат один – месяц творец страдает, потом кидается искать новую эллочку щукину.

Вот и сегодня, судя по всему, поехал ублажать рестораном очередную фурию, то есть пассию. Надушился-то – дышать нечем. Наташа только покачала головой: ну-ну. И  ведь не скажи ничего – обидится. Дурню тридцатник стукнул, а он как щенок несмышленый. Не видит, что ли, очевидных вещей, или, скорее, не хочет видеть. Уважает розовые очки. Ну, что сказать, лох – это судьба. Но в работе – талант.

«Надо позвонить домой», - подумала Наташа, - «Скажу, что немного задержусь. Хотя, конечно, вряд ли кто заметил, что меня ещё нет. Леньки точно дома нет – либо с заказами мотается, либо с клиентами. А вот мальчишки…»

Она задумалась. Сережа с Мишей погодки. Один в этом году заканчивает школу, другой – в следующем. За дальнейшую судьбу уже почти взрослых детей она не беспокоилась. Сережка – ас в компьютерах, его в любую фирму отхватят, даже уже сейчас зовут, но пока нужно готовиться к выпускным экзаменам. А Мишка сидит с отцовской документацией, помогает, пытается разобраться во всем досконально. И вроде бы хочет учиться на юриста. Ну, все данные у него для этого есть: вдумчивость, усидчивость, трезвое мышление, да и предметы для поступления в юридический вуз изучает с двойным усердием.

В общем, её, Натальи, помощь и поддержка не требуется. Так, накормить, проследить, чтобы хотя бы ночью компьютер выключали.

- Алло, Сережа? – Наталья набрала мобильник сына.

- Да, мам.

- Ну, как вы там?

- Ммммм, - в трубке молчание.

- Сережа, - уже громче сказала Наташа.

- Да, мам.

Всё понятно, завис в компьютере.

- Сережа, ты поел?

- Да, мам.

Тьфу ты, вот и поговори с ним.

- Где Миша? – попыталась мать разговорить хакера.

- Да, мам.

- Сергей! – разозлилась, наконец, Наталья.

- Да, мам. Я поел, всё нормально, Миша учит английский, папы нет дома, купи хлеб, - скороговоркой отрапортовал юноша.

«Как будто считал это с монитора», - хмыкнула Наташа, а вслух сказала:

- Хорошо, я немного задержусь. Целую, пока.

- Пока, мам, - и в эфир полетели короткие гудки.

«Хорошо, что не «да, мам», а то я бы подумала, что он и не слышал меня», - вздохнула мать взрослых детей.

В голове поплыли картинки из прошлого. Вот Сережка с Мишей в шортиках сидят на руках у Лёни… вот они вчетвером, смеясь, катаются в высокой траве на берегу реки… вот они с Лёней встречаются после лекций, и, держась за руки, идут по набережной…

Наташа грустно улыбнулась: «Да, в общем, всё нормально. Дети выросли, теперь у них начинается новая жизнь. А Леня… он много лет работал на износ, пытаясь обеспечить семью, теперь может позволить себе заниматься тем, что ему интересно. Вот только чего-то не хватает… Вроде, всё нормально, но чего-то не хватает…»

В дверь ателье тихонько постучали.

- Да, - автоматически сказала Наташа и посмотрела на настенные часы. Ровно шесть. Конец рабочего дня. Кто это напоследок решил запечатлеть себя?

Дверь отворилась и вошел мужчина. Кажется, он сегодня фотографировался на паспорт. Да, точно он. Наверное, хочет сделать копии. Нет проблем – фото, как всегда, сохранено.

- Наталья Николаевна? – вежливо осведомился посетитель.

- Да, - приветливо улыбнулась Наташа. На работе они с Пашей взяли моду пользоваться бейджиками с именем-отчеством. Вроде как в солидном заведении, и некоторые клиенты пользовались этой информацией, обращаясь к ним. Особенно те, кто часто заходил: модели, например, с постоянным желанием сняться ещё, или с особыми просьбами: сделать талию тоньше, ноги длиннее, волосы пышнее, грудь больше. Наталья это делала в разумных пределах, то есть чуть-чуть, но этого хватало, чтобы девушки взвизгивали от восторга. Ну, что поделаешь, красота – великая сила.

- Я сегодня у вас фотографировался, - начал объяснять мужчина.

- Да-да, я вас помню, - поддержала разговор Наталья, - Хотите ещё сфотографироваться? Но мастера уже нет, будет завтра.

- Нет, я вот по какому делу, - посетитель присел на банкетку и вытащил из портфеля большой конверт, - Здесь старая фотография, мне бы её отреставрировать. Вы ведь реставрируете фотографии?

- Да, конечно, - закивала головой Наташа и потянулась за конвертом.

- Фотография очень ценная, - как будто остановил её клиент, положив руку на конверт, - Для меня ценная, - пояснил он, - А я завтра зайду.

Мужчина как-то очень быстро испарился. Наталья пожала плечами: «Ну, всякое бывает, мало ли, торопился очень. Кстати, на улице вроде дождь пошел», - и потянулась за конвертом.
Но тут проснулся мобильник.

- Да?

- Мам, тут у нас кран прорвало, хату заливает. Ты где? – в голосе Сергея слышались панические нотки.

- Блин! Заткни кран тряпкой, и закройте вентиль. Перекройте воду, слышишь?!

- А где это? – Сережа явно не знал, как отключить воду без мышки.

- Тьфу ты, хакеры! Держи кран тряпкой, я сейчас буду!

Наташа вскочила со стула, быстро всё поотключала, и, схватив в руки пальто, выскочила из ателье.

Чертыхалась она всю дорогу: о компьютерщиках, не знающих ничего, кроме своей железяки, про Лёню, которого вечно нет дома, и который не научил сыновей простейшим мужским премудростям, про погром, который сейчас придется убирать, про залитых соседей…

Вбежавшую уже через 15 минут в квартиру Наталью встретила тишина и какой-то безмятежный уют. На звуки её шагов из кухни вышли улыбающиеся и мокрые с головы до ног Сережа с Мишей.

- А мы воду перекрыли, - гордо сообщил Миша.

- И, между прочим, всё вытерли, - добавил Сережа.

Наташа, выдохнув, присела в прихожей на тумбочку.

- Ну, хвал;тесь, - только и смогла вымолвить она.

Сыновья хитро переглянулись.

- Ну, Сережа посмотрел в инете схему отключения воды, а я вышел на форум, - явно начал врать Миша.

Наталья хмыкнула, - уличать пацана во лжи не было сил.

- Да ладно, мам, - не выдержал Сергей, - Мы папе позвонили, он сказал, где кран.
- Слава богу, есть в нашей семье мужчина, - не выдержав, съязвила мать.

Сыновья виновато потупились.

- Идите, переодевайтесь, хакеры, - хмыкнула Наташа и пошла в ванную смотреть размеры бедствия.

О катастрофе, пожалуй, ничего не напоминало, разве что мокрый кафель и капли воды на зеркале.

«Ну и хорошо, что хоть соседей не залили», - успокоилась Наталья, глядя на зеркало. Потом её взгляд сфокусировался на себе самой, и она автоматически отметила, что неплохо выглядит. Посмотрела ещё немного. Что-то цеплялось в памяти. Она провела рукой по свитеру и поняла, что бейджика на месте нет. Сдернуть она его не могла, даже когда бежала к машине с пальто в руках, иначе от булавки на свитере осталась бы дырка. Но и на работе она его не снимала. Странно.

«Вот!» - вдруг осенило Наташу, - «Вспомнила! Это же Пашка сегодня сказал поменять бейджи на новые - придумал какую-то фишку. И они оба сегодня их не надевали. Подожди, тогда как этот мужик с конвертом узнал, что я – Наталья Николаевна? Может, раньше заходил и просто вспомнил?»

В ванную зашли Сережа с Мишей и положили на стиральную машину гору мокрого белья.

- Вот, мам, - сказал Миша.

- Зато мы всё вытерли, - оправдывался Сережа.

- Да уж, а стирать теперь как? С перекрытым краном? – наигранно уперла руки в бока Наталья.

Юноши виновато скосили глаза в пол и просочились из ванной в коридор, подальше от справедливых укоров.

«А действительно, как?» - задумалась Наталья, - «Это всё лежать мокрым будет? А завтра на работу».

Она набрала номер мужа.

- Лёнь, - протянула жалостливо в трубку.

- Знаю, ;ду, везу, - коротко ответил Леонид и отключился.

- Понятно, в кого Сережка, - сказала безмолвной трубке Наташа и добавила, – И хлеба купи.


Глава 2

Следующий день начался с целой оравы ребят: им нужны были фото на бейджики в школу. С детьми работать сложно, особенно когда их много. Тут уже не до творчества. Так, - штамповка. Сфоткать стаю вертлявых обезьян и то легче.

Паша нервничал и торопился. Боялся, наверное, что разнесут мастерскую. А что, вполне возможно. Вон, один уже повис на вешалке, трое за компьютером, пятеро строят рожи мальчишке, сидящему под софитами. Девчонки, правда, смотрятся в зеркало, прихорашиваясь. А кроме этого в небольшом помещении стоит визг, шум, смех, какой-то скрип… Боже, это уже кто-то катается на входной двери.

- Так! - Наталья взяла в свои руки инициативу по усмирению малышни, - Все успокоились, сели вот на эту тахту и затихли!

Учительский тон подействовал на ребят просто фантастически. Все сели и замолчали.
«Интересно, а где их учительница?» - обвела глазами ателье Наталья.

Через несколько секунд в дверях показалась замученная и всклокоченная молодая педагогиня, крепко держа за руки еще двоих мальчишек, которых, видно, отловила уже на улице.

- Так! - с той же интонацией, что и Наталья, начала она и грозно обвела всех ребят взглядом, - Сидим и не шевелимся!

«Ну, что», - усмехнулась про себя Наташа, - «Я избрала верную тактику».

Наконец, через полчаса группу малышей увели. Наташа с Пашей переглянулись и облегченно вздохнули.

- А я ещё жениться хотел, - хмыкнул Павел.

Наталья приподняла брови, пряча улыбку. Паша посмотрел на неё и нахмурился:

- Да, а что? – с вызовом сказал он.

Наташа пожала плечами и промолчала. В данном случае это была лучшая реакция - сейчас он сам всё начнет рассказывать.

- Ларочка – чудо, - убежденно начал речь Паша.

«Ага, теперь Ларочка».

- Она необыкновенная…

«Ну да».

- Скромная, воспитанная, добрая…

«Как все предыдущие».

- Пирожки вкусные печет…

«Это что-то новенькое».

- Сказала, что ей, кроме цветов, ничего не надо…

«А вот это уже старенькое. Все с этого начинали».

- Она скоро приедет сюда…

«???»

- Я тебя с ней познакомлю!

- Может, не надо? – робко нарушила молчание Наташа.

А в дверь уже влетало небесное создание. Девушка действительно была почти ангелом. Белокурые волосы вились по плечам, небесные глаза смотрели наивно и робко, тонкие черты лица просились на картину, а пальчики без вызывающих ногтей и лака украшались тоненьким колечком. Наталья залюбовалась незнакомкой.

- Вот, знакомьтесь, это Ларочка… а это Наталья Николаевна, - засиял счастливый Павел, чуть ли не прыгая вокруг своей знакомой.

Наталья Николаевна испытала ряд эмоций, в основном негативных. Во-первых, Паша впервые назвал её по имени-отчеству. Это с одной стороны подчеркивало её возраст, особенно в сравнении с юной богиней. С другой стороны, он как бы дистанцировался от неё, несмотря на то, что они вместе съели пуд соли, давно знакомы и почти друзья. Во-вторых, девушка была действительно хороша. Не роскошна, а именно по-девичьи прекрасна своей юностью, целомудренностью. Наталья почувствовала укол ревности: «На фига он её сюда притащил?». Ну, и в третьих…

- Здравствуйте, - колокольчиком раздался голос Ларочки.

Паша потерял последний рассудок и теперь стоял истуканом, глядя на своё сокровище. Наташа отвернулась: «Может, ей вообще пока выйти? Ну, купить сигарет, или ещё чего?»

- Ларочка хочет сфотографироваться, - наконец, отмер шеф.

Наталья Николаевна решила вести себя, как мать двух неразумных детей:

- Девушка, раздевайтесь вот здесь, можете привести себя в порядок, - пыталась приветливо общаться с клиенткой она, но голос предательски срывался на вежливость кондуктора, настойчиво предлагающего купить билет.

- Ларочка, давай я тебе помогу, - лебезил Пашка.

«Тьфу, слушать противно!»

- Присаживайся вот сюда, здесь тебе будет удобно…

«Интересно, а где ей ещё сесть для того, чтобы сфоткаться?»

- Давай, я поправлю тебе волосы…

«Сейчас я ей на компе поправлю. Налысо»

- Ларочка, посмотри сюда, сейчас вылетит птичка…

«Ну, всё! Это слушать невозможно!»

- Я за сигаретами, - крикнула Наташа, вылетая в дверь.

Когда она через 15 минут вернулась, в ателье Ларочки уже не было. Паша, сгорбившись, сидел за компьютером, и бездумно смотрел на фотографию. Наташа подошла сзади и тоже посмотрела.

На снимке была Ларочка. Но какая же это была Баба Яга! Волосы торчком, нос крючком, ухмылка исказила миленькое лицо, тень от подбородка падала так, что казалось у неё три подбородка. Откуда-то взялись морщины на лбу и вокруг глаз. Не хватало ещё бородавки на носу. В общем, даже при большом желании так изуродовать человека невозможно. Что случилось с нашим гением фотографии? Или это и есть настоящее Ларочкино лицо?

На шефа было жалко смотреть. Наташа тихонько вздохнула, хотела что-то сказать, но решила пока не комментировать событие. Паше и так плохо. Да и что тут скажешь? Любовь слепа, хотя в данном случае как раз наоборот.

- Паша, давай я тебе кофе сварю? – спросила Наталья, хотя ни кофе, ни плиты, ни турки у них не было.

- Да, свари, - автоматически ответил Павел. Потом оделся и ушел.

Наталья посидела, подумала, и повесила на дверь табличку, которая у них заготовлена на разные такие случаи – «Выездная работа».

Иногда они уезжали с аппаратурой фотографировать сотрудников фирмы или детей в школах.

Но сейчас за отсутствием главного мастера ателье не могло работать, а просто закрыть «Салон художественной фотографии» как-то не солидно. Люди будут знать, что ателье может быть закрыто, а это не на пользу имиджу. А так всё понятно – люди уехали работать.
Наталье одной, в общем, здесь делать нечего. Ну, закончить вчерашнее – это час-два. Ведь не известно, когда Паша вернется, и вернется ли сегодня вообще. Наташа бросила взгляд на стол и вспомнила, что нужно ещё отреставрировать фотографию. Вон она так и лежит в конверте. Интересно, насколько она в плохом состоянии? Слишком старая, или залитая чем-нибудь, или порванная?

Фотография была в идеальном состоянии. Ну, разве что ей лет двадцать. Вернее, девятнадцать. Наташа даже вздрогнула, когда достала её из конверта. Это была фотография её курса в институте на выпуске. Три группы вместе, вон и сама Наталья в предпоследнем ряду.

- Непонятно, - промолвила она, - Вернее, понятно, что реставрировать тут нечего. Непонятно, зачем её принесли? И кто этот человек? Может, он тоже есть на снимке, но я его не узнаю, даже не могу предположить, кто это. Так, подойдем с другой стороны. У меня есть его паспортная фотография. Попробуем сравнить.

Сравнительный анализ вперемешку с воспоминаниями длился полтора часа, но ни к чему не привел. Ну, нет этого мужика на студенческой фотке!

Наташа сидела, бездумно глядя на лица давно потерявшихся на жизненном пути однокурсников. Мысли витали где-то далеко, там, где небо было голубее, солнце ярче, жизнь прекраснее, а будущее рисовалось безоблачным и далёким.

«Ну, и что теперь делать?» - вернулась, наконец, сознание к реальности, - «Придет клиент, а мне и сказать нечего. Так ведь он ничего и не объяснил. Сам виноват. Кстати, а когда он придет? Сказал, что сегодня. А когда сегодня? Ждать его до шести вечера? Это ещё два с половиной часа»

Наталья взглянула на часы и недовольно покривилась – так бы она уже ушла домой, всё равно Павел, судя по всему, не вернется на работу. А теперь вот придется сидеть до упора. Она вздохнула и оглядела рабочее место: чем бы заняться? Нашла в столе пару старых папок с фотографиями, критически их оглядела. Подумала, что один из снимков можно обновить и выполнить под ретро. Неплохо получится. Слава богу, работа ей нравилась, иначе тут с тоски загнешься. И Наташа склонилась над изображением.

В половине шестого фотоледи, как её иногда называл Павел, разогнула затекшую спину. С готовой работы на неё смотрела девушка под зонтом глазами актрисы немого кино. Фоном ей служил дождь. Получилось очень даже ничего, интересно.

Наташа потянулась за пальто, подумав, что вполне достаточно ожидания. В это время за дверью послышались неуверенные шаги и сопение. Девушка замерла: неужели он, этот странный мужчина? Дверь скрипнула и в проеме показалась перекошенная физиономия Пашки.

«О боже, ему плохо!» - мелькнуло в голове сотрудницы. Но тут Пашкины губы трансформировались в подобие улыбки, а глаза пьяненько прищурились. «Час от часу не легче!» - Наталья подскочила к дверям, распахивая их и помогая шефу войти.

- Вот, - развел руками тот и плюхнулся на диванчик.

- Ага, - кивнула головой Наташа.

На этом содержательный разговор приостановился. Верная соратница потерла переносицу, потом решительно начала стаскивать пальто с начальника. Павел хихикал и уворачивался.

- Все, все… - пытался он выразить разбегавшиеся мысли.

Но она его поняла: «Все вы такие», или «все бабы одинаковые», или что-то в этом духе. В общем, нормальная мужская реакция на непонятное им женское поведение. Если следовать этой логике, то мужчины тоже все одинаковые. Но Наташа знала, что это не так. Все люди разные, и что для одного норма, то для другого совершенно неприемлемо. Есть, конечно, общее в поведенческом стиле мужчин или женщин. Но стричь всех под одну гребенку – большое заблуждение. Хотя, если это он выбирает таких одинаковых, то это его проблема.

Её усилия всё же увенчались успехом. Пальто с Павла, наконец, было снято, и хмельной недотёпа теперь сидел, завалившись на один бок.

- Ну, и что это было, Павел Константинович? – не удержалась от ехидства Наташа.

- А вот, - сделал неопределённый жест руками неудачливый Ромео.

Видно, с речью были затруднения.

- Ага, - девушка поняла, что добиться связного объяснения ей не удастся, и пошла включать чайник, рассчитывая влить двойную порцию кофе в плохо реагирующего на действительность Павла.

«Лишь бы не уснул, а то придется сидеть с ним часа два, пока не протрезвеет хоть немного. А кстати, как он сидел за рулем?» - вдруг забеспокоилась Наталья, и нырнула мимо соловело хлопающего глазами напарника к выходу. На месте, где обычно оставлял свою машину Паша, было пусто. Стояла только её лакированная «Део».

«На такси, что ли приехал? Интересно, откуда?» - Наташа оглядела улицу, повертев головой. От витрины отделился мужчина в светлом пальто, и быстро зашагал прочь. Что-то в образе удаляющегося человека показалось ей знакомым. Мимолётная мысль принесла ответ – вроде, это вчерашний загадочный посетитель. По крайней мере, пальто и комплекция похожи. Хотя мало ли таких пальто, таких мужчин с такой комплекцией в городе!

Сзади раздалось кряхтение, и Павел уперся в плечо сотрудницы, дыша перегаром. Наташа вздохнула, повернулась к нему лицом, потом, обняв за плечи, повела внутрь ателье. Там налила горячего кофе и села напротив.

Чудодейственный напиток подействовал отрезвляюще. Уже через 10 минут глаза Паши стали принимать осмысленность. Но чем трезвее становился хозяин отравленного алкоголем организма, тем хуже становилось его настроение. Наталья обреченно приготовилась к душещипательным излияниям.

- Ну, что там с Ангелом? – аккуратно подтолкнула она к разговору Павла. По принципу: раньше сядем, раньше выйдем.

- Ангел, говоришь? – зло посмотрел протрезвевший Казанова на девушку и замолчал.

Наташа попробовала зайти с другой стороны:

- Бывает и хуже, но реже, - неопределенно начала она, следя за реакцией страдающего мужчины.

Тот мешал чайной ложкой салфетку на столе, глядя в одну точку.

- Паша, тебя домой отвезти? – наконец, устала Наташа заботиться о взрослом, в общем, человеке. Нужна помощь – пожалуйста. Но лезть в душу она не станет. Захочет – сам расскажет, а сидеть с ним здесь всю ночь… Не такие они близкие друзья.

- Да, - вдруг совсем осмысленно посмотрел на неё Паша, потом встал, надел пальто и вышел из помещения на улицу.

Наташа осталась сидеть, слегка удивленная: «Куда это он?», потом услышала возле дверей легкий взвизг тормозов, хлопанье дверцы и звук отъезжающей машины. Таксомотор увез любвеобильного пьянчужку в закат. Она взглянула на недопитый Пашей кофе. Рядом с чашкой лежала завернутая в салфетку ложечка.

Глава 3

Домой Наталья добралась уже затемно. И только тут вспомнила, что таинственный незнакомец так и не появился.

«Ну и ладно», - устало подумала она и пошла на кухню посмотреть, нужно ли готовить на завтра обед или опять всё стоит не тронутым. Чем питаются её пацаны – непонятно. То еда исчезает с невообразимой скоростью, то стоит два-три дня.

На кухне сидел Лёня и пил чай. Это её удивило: он уже давно не приходил домой раньше неё. Вот так же час назад сидел Паша в ателье, держа в руках чашку с кофе. Наташа слегка улыбнулась. Леонид поднял на жену глаза и принял улыбку на свой счет.

- Да, сегодня пораньше, - как всегда коротко объяснил он своё неожиданное появление.

И то ли укор слышался в его словах, то ли извинение. Наталья кивнула и открыла холодильник. Вот суп, вот рёбрышки, тушеные с картошечкой. Ну, и, конечно, колбаска, сыр, огурцы-помидоры… Нет, это не укор. Значит, не голодный, раз пьет чай при наличии обеда, а вернее, ужина.

Она снова посмотрела на мужа. Слегка усталый, слегка небритый, да и постричься не мешало бы. И почему-то сидит в пальто.

«Господи, да всё не так!» - наконец, очнулась Наташа, - «Почему он в пальто? Только что пришел? Почему тогда уже пьет чай? И как-то задумчив не в меру…»

- Что-то случилось? – как можно мягче спросила она, и замерла, боясь услышать: «Меня уволили».

Так уже было один раз, не в лучшие времена, но вспоминать об этом не хотелось, и память задвинула неприятные события в самый дальний угол.

Лёня повертел чашку в руках, не сразу ответил:

- Да нет, всё как обычно.

Какой-то давно застарелой грустью повеяло от этих слов. Сердце Наташи сжалось. Как давно они не разговаривали, не делились мечтами и маленькими радостями, не обсуждали прошедший день или телевизионную передачу. Вроде бы вместе, а вроде врозь. У каждого своя жизнь, свои дела, свои интересы. В последнее время перекинутся парой слов по поводу Сережки – дескать, экзамены на носу. Но сейчас только октябрь, и особого беспокойства ещё нет. Учебный год только начался, и близость выпускных экзаменов ещё не пугает.

Леонид тоже задумался, изредка поглядывая в темное окно сквозь неплотно закрытую штору. Молчание затянулось, и, чтобы сгладить неловкость от давно ушедшей привязанности, Наталья слегка отстраненно произнесла:

- Тебе холодно?

Ну, не говорить же прямо: а чой-то ты во фраке, вернее, в пальто?

Леня помолчал, сказал коротко «нет» и встал, снимая верхнюю одежду. Наташа инстинктивно потянулась к нему, чтобы помочь, но он отрицательно качнул головой и перекинул пальто через спинку стула.

- Сядь, - потянул жену за рукав.

Что-то назревало: то ли неприятный разговор, то ли открытие тайны, но в воздухе буквально висело напряжение.

- Натали, - наконец выдохнул Леонид.

Наташа замерла – так он её не называл очень давно, пожалуй, это было ещё в то время, когда…

- Натали, не улетай, пожалуйста, - попросил Лёня, глядя ей в глаза. Он знал, что жена иногда может унестись в мечтах куда-то далеко. Взгляд его потеплел, губы тронула улыбка.

Наташа улыбнулась в ответ. Боже, как приятно слышать его низкий бархатный голос. Сразу исчезли небритость, усталость, морщинки разгладились, а в глазах запрыгали веселые искорки. Да, вот таким она его любила когда-то. Когда-то? Ей захотелось положить голову на его плечо, обнять и сидеть так долго-долго.

- Сегодня я вдруг вспомнил, какая ты у меня была красавица, - сделал неожиданное признание Лёня. Натали удивленно улыбнулась: приятно всё-таки получить от мужа комплимент. Не хотелось даже в шутку акцентировать внимание на слове «была». Понятно, что двадцать лет и сорок – не одно и то же.

- Что ты вдруг вспомнил? – спросила она.

- Сегодня к нам в офис один чудак заходил, - начал рассказывать Леонид, - Спрашивал, нельзя ли сделать цифровую фоторамку под размеры фотографии. Странно. Не легче уменьшить само фото, отсканировав его? – и он вопросительно посмотрел на Наташу.

Живительный бальзам разлился в её душе. Приятно, когда собственный муж считает тебя в чем-то профессионалом.

- Конечно, легче, - сразу согласилась фотоледи. Сейчас, пожалуй, она согласилась бы со всем, лишь бы видеть в его глазах ту заинтересованность, казалось, навсегда утраченную в семейно-бытовых реалиях.

Наталья обняла, наконец, Леонида за шею и уткнулась в его плечо.

Утром, вопреки обыкновению, они вместе встали и позавтракали. Сережа с Мишей слегка удивленно смотрели на излучающих радость родителей, незаметно переглядывались, но ничего не говорили.

Потом все начали разбегаться по своим делам. Наташа сняла с вешалки своё пальто, и, набрасывая его на плечи, повалила портфель Лёни с бумагами. Тот открылся, и из него наполовину вылетела большая фотография.

Не узнать её Наталья не могла! Ведь только вчера она изучала именно это фото несколько часов. И вообще это была её фотография! Зачем он носит её с собой? Вряд ли, чтобы любоваться на жену среди еще пятидесяти человек. И поведение его вчера было необычным. Странно.

В коридоре послышались шаги. Натали быстренько засунула выпавшие документы обратно в портфель, поставила его на место, и повернулась к входящему в прихожую мужу.

- Уже собралась? -  ласково спросил Леня.

- Да, - коротко ответила она. Почему-то не хотелось сейчас расспрашивать о фотографии.

Наташа была рада, что Леонид, её Лёнчик, был нежен с ней, как когда-то.
Может, именно этого и не хватало им в семейной жизни? За буднями и многолетним совместным проживанием как-то улетучились и поблекли чувства, стали спокойными, почти равнодушными эмоции, растворилась радость общения. Всё, как обычно, колесо жизни равномерно отстукивало годы.

* * * * *

В фотоателье Наташа вошла не первой. В углу возле софита копошился Павел. Он был серьезен и сосредоточен.

- Привет, - деловито махнул головой.

«Ну, значит, всё обошлось», - облегченно подумала Наталья, - «Обойдемся без обсуждения вчерашних событий».

Ларочка. То ли девушка-ангел, то ли Бабка-ёжка. Странные какие-то переплетения начались в жизни: Ангел, превратившийся на фотографии в Демона, старая фотография из прошлого, Лёня, будто бы скинувший два десятка лет. Странно, очень странно.

Наталья потихоньку взглянула на шефа: тот невозмутимо поправлял осветительные приборы, разве что не насвистывал, показывая, что никакие неприятности его даже не задели.
Лучший способ выкинуть лишние мысли из головы – это заняться работой. И просто отлично, что в этот момент в салон вошла импозантная дама с лисьим воротником вокруг шеи.

- Мне портфолио, пожалуйста, - низким грудным голосом произнесла она.

Работа закипела.

* * * * *

Леонид стоял возле своей машины, задумчиво глядя на спущенное колесо.

- Черт, и где это угораздило? – прошептал он и полез в багажник за насосом.
День был слегка пасмурный, но не холодный. Октябрьское солнышко ещё грело, но осенний ветерок уже холодил сквозь распахнутое пальто. Леня подключил насос и присел на корточки, глядя, как стрелка медленно двигается, показывая растущее давление в шине.

Рядом пробежала стайка мальчишек, размахивая школьными сумками. В это время дверца его машины вдруг хлопнула с противоположной стороны. Павел вскочил на ноги, но увидел только убегающего парня с его, Леонида, портфелем.

- Ах ты… - беспомощно выругался вслед барсеточнику неудачливый автолюбитель.

О том, чтобы догнать проворного воришку не было и речи – нужно отключить насос, закрыть машину… Леня начал вспоминать, что было ценного в портфеле, кроме, конечно, самого кожаного портфеля: «Так, бумаги там совсем не важные, можно сделать копии. Пара визиток не особо нужных людей, хорошая ручка с золотым пером. Эх, зря вчера переложил её из кармана в портфель! Ладно, что ещё? Мобильник, документы, ключи, деньги, слава богу, разложены по карманам. Пожалуй, всё», - почти успокоился Леонид, - «Жалко, конечно, самого портфеля. Сейчас такой стоит, наверное…»

Он призадумался, прикидывая, во сколько обойдется покупка нового портфеля или кейса хорошей фирмы.

«Вот черт! Там ещё была фотография этого чудака, вернее студенческое фото Натали. Кстати, а откуда у чужого мужика фото его жены? Хотя там весь курс. Может, и он учился вместе с Наташей на одном курсе, только в разных группах? Странно, сколько же ему лет? Человек без возраста. Может, 35 или 45? Ведь он должен быть ровесником Натали. Значит, сорок. Господи, Наташке ведь сорок лет! Как незаметно пролетели годы. А выглядит она всё так же здорово. Конечно, для сорока лет».

Леня убрал насос обратно в багажник, хмыкнул, постучав ногой по колесу, сел в машину и вздохнул:

- Дорого мне обошлось подкачать колесо. Лучше бы заехал в сервис. Да и мужик этот придет, а фотки нет. Ладно, выкручусь.

Серебристый седан рванул с места по блестящим от выглянувшего солнца лужицам.

Глава 4

Лара сидела на диване, поджав ноги, и ревела. Костя стоял рядом и не знал, что делать. То ли погладить по голове, то ли что-нибудь сказать, то ли просто дать прореветься. Ларка – его единственная сестра, и после смерти родителей единственный близкий человек, хотя разница в возрасте большая.

- Ларчик, ну не надо, - неуклюже попытался он утешить сестру.

Лариса помотала головой и продолжала всхлипывать. Костя развел руками: ну, что тут поделать, если женщина начала плакать, прервать это её тягостное занятие не просто.

- Он надо мной издевается! – и слёзы хлынули из глаз Лары с новой силой.

- Да с чего ты взяла? – изумился Константин.

- «Ларочка, Ларочка!» - передразнила она Павла, - А сам всё поглядывает на свою сотрудницу, дескать, смотри, какую дурочку я к нам привел. А та смотрела-смотрела, и от ревности сбежала будто бы за сигаретами.

Костя неопределенно пожал плечами: он знал свою младшую сестренку, её большую фантазию, и совсем не был уверен, что всё так и было. Тем более, видел он эту Наталью Николаевну, когда отдавал фотографию. Ничего особенного: девушка среднего возраста, и, кроме, пожалуй, хорошо сохранившейся фигуры, ничем не примечательна.

Вот Ларочка его – действительно ангел. Особенно сейчас, когда так беззащитно-хороша в слезах. Ласковое тепло нахлынуло в его сердце. Он вспомнил маму, и хотя они с Ларой совсем не похожи, он чувствовал к сестре такую же нежность.

- А зачем он так испортил меня на фотографии? Я там прямо ведьма!

- Да ты и есть ведьма, - попытался Костя разрядить обстановку, - Вон как мужчинами крутишь.

Вообще-то, он имел в виду себя, потому что для Лариски мог разбиться в лепешку. Ну, и немного этого Павла, хотя и не встречал его никогда, но просто чувствовал, что парень вовсе не издевался. Иначе познакомился бы совсем с другой Ларисой, какой она иногда бывала в гневе. Правда, и тогда не переставала оставаться ангелом. Ангелом мести.
Но вот с фотографией действительно вышла неприятность. На ней Лариса действительно совсем не хороша. Плохое освещение, неловкая поза, неуместный поворот головы. В общем, всё что-то не то. Но у него есть ещё способ познакомиться с этой фотопарочкой поближе. Вдруг Ларисе не показалось, и Павел действительно был нелюбезен с ней, а напарница его по фотостудии не только напарница?

«Хорошо, что фотографию оставил там», - подумал Костя.

- Что? – переспросила Лара, поднимая на брата покрасневшие глаза.

Кажется, последнюю фразу он произнес вслух.

- Ничего, я про фотку твою, - начал изворачиваться Костик, - Не такая уж ты там и страшная.

Лариса надула губы и отвернулась. Костя решил пока не говорить сестре о найденной в шкафу отца фотографии, где он со своим последним выпуском.

Константин долго разглядывал его черты среди ещё двоих преподавателей, которых толпой обступили выпускники. Фотографий было две. Одну он отнес в эту чертову фотостудию. Откуда ему было знать, что именно там работает этот Павел? А другую оставил у менеджера офиса по продаже техники. Ему хотелось вставить в фоторамку именно оригинал. Хотя, зачем он там её оставил? Мог бы просто снять размеры. Тьфу ты, с этой Лариской-крыской все мозги набекрень!

В это время Лара тронула брата за рукав:

- Ты чего? – обеспокоено спросила она.

Видно, все эмоции отразились на его лице, поэтому он тут же беспечно улыбнулся и ответил:

- Волнуюсь за тебя.

Она прижалась к нему, и Костя, наконец, погладил её по голове, с облегчением подумав, что сеанс слёзотерапии окончен.

* * * * *

У Леонида на сегодня было назначено ещё две встречи. Но позвонила Марина, секретарь босса, и сказала, что оба клиента переносят деловой разговор на пятницу. Так иногда случалось, и теперь не нужно было после обеда ехать в разные концы города по пробкам, чтобы подписать договоры.

Странно, но ехать по обыкновению на выставку офисной техники не хотелось. Вообще никуда ехать не хотелось, хотелось просто пройти пешком по улицам, глядя, как солнечные зайчики прыгают в окнах домов. Днем вышло солнышко и совсем не по-осеннему начало согревать прохладный воздух. Листва почти облетела, но оптимистично-зеленая трава на газонах радовала глаз.

Леня даже почти забыл о том, что лишился портфеля. Ценностей там никаких не было, да и самому кожаному изделию было, по меньшей мере, лет семь. Бог с ним! Впредь просто нужно быть более осторожным на улицах.

Леонид обвел глазами сияющий светом проспект, и заметил вывеску цветочного магазина. Какая-то юношеская задорность трепыхнулась в душе. Он зашел в магазинчик и осмотрел благоухающую продукцию. Шелковые розы и бархатные фиалки, восковые лилии и матерчатый плющ, пластиковые орхидеи и батистовые ирисы – всё это было живым. Понятно, что это великолепие, привезенное издалека, простоит недолго. Но всё же ему захотелось купить что-нибудь. Просто так, для души. Тем более, что Наташина студия в двух шагах отсюда.
Он купил огромный букет нежно-алых роз, и вышел на улицу под струящийся поток солнечного света.

В это время Наташа с Павлом бурно обсуждали совсем юную модель, желающую увековечить себя на снимке. Не стесняясь девушки, которая то краснела, то пыталась что-то сказать, они почти спорили, как её лучше посадить и какие достоинства фигуры и лица показать в том или ином ракурсе.

В пылу дебатов фотомастера даже не заметили, как в дверь вошел Леонид с букетом цветов. Пожалуй, только восторженное восклицание клиентки заставило Пашу и Наталью обернуться. Повисло молчание. Пашка и модель улыбались, Леонид, не отрываясь, смотрел на жену, а Наташа просто молчала, не зная, что сказать от неожиданности.

Наконец, Павел очнулся:

- Наташа, я дальше сам справлюсь, ты иди сегодня.

Наверное, он подумал, что у них какая-то семейная дата. Нет, никакой даты не было, была просто заново пускающая ростки любовь. Наталья не стала ничего говорить Паше, просто взяла пальто, цветы из рук Леонида, и они пошли к выходу.

- Как романтично! – завистливо пропела вслед моделька.

Они шла по улице. Радуясь солнышку, нарядно одетым людям, потоку сверкающих машин. Собственно, не важно чему. Просто они шли рядом, и хотя оба молчали, мысли их переплетались, уносясь в молодые годы, - там Леонид с Наташей так же шли рука об руку. Ведь не обязательно всё время смотреть друг на друга, важно смотреть в одну сторону. Тогда многие беды обходят стороной, а счастье обволакивает обоих.

- Давай куда-нибудь съездим, посидим, - предложил Лёня.

- Давай, - обрадовалась Наташа, - Но как же моя машина? Не хочу оставлять свою девочку на ночь на дороге.

- А мы сейчас отгоним её к дому, а на моей поедем в ресторанчик или кафешку.

«Да хоть в Мак-Дональдс», - обрадовано подумала Наташа и, кивнув головой, побежала к своей машине.

Странное ощущение – сидеть в машине мужа. Вроде, это и её машина тоже, так же как и её машина – это и его машина. Как и общий дом, и Сережа с Мишей. Но совместные поездки случаются так редко, что его машина теперь кажется чужой. Большая, немного агрессивная, и колеса большие, и руль, в общем, мужская. И пахнет ёлкой, а не цветами. Но Наталье это нравилось, как будто Лёня – это влюбленный рыцарь, а она – принцесса. Ей не нужно следить за дорогой, скоростью, датчиками, количеством бензина… Просто можно ехать и смотреть по сторонам. Или лучше на Лёню. Он статен, красив и породист, хотя она почти перестала это замечать.

Поплутав по переулочкам, они выехали к небольшому кафе среди начинающейся березовой рощицы. Белоствольные деревья уже облетели, но сзади зеленым фоном стеной стояли рослые ели, делая кафешку похожей на домик трех медведей. Леонид припарковал машину сбоку заведения и они пошли к входу.

- Три медведя, - прочитала вывеску Натали и захихикала.

- Надо же, как точно, - поддержал Лёня жену.

В полупустом зале было, как в сказке: огромные дубовые столы и скамьи, светильники на цепях. Непомерных размеров даже солонки. Слава богу, что не было шкур и голов убиенных животных. А то кушать среди этого не захотелось бы.

- Надеюсь, выйдут обслуживать не медведи, - усмехнулся Лёнчик.

Наташа засмеялась. Настроение было, как у детей, что и отличает их от взрослых – постоянная готовность к смеху. Вместо медведя вышла девушка в переднике и с вопросительным ожиданием замерла возле их столика.

- Ну, - задумался Леонид, листая меню в деревянном переплете.

- Хороши каша и щи, - то ли пошутила, то ли предложила официантка.

- А нет чего-нибудь полегче? – испугалась за свой желудок Наташа.

- Туесок с малиной, деревенский гусь, царский подарок, - начала непонятную речь хозяйка дубового зала.

Леня с Наташей смотрели на девушку, соображая, может ли она адекватно отвечать на вопросы?

- Вы, наверное, первый раз? – наконец, опомнилась та, - Ну, туесок с малиной – это салат, царский подарок – запеченная осетрина… Я, наверное, подойду попозже, - и ускользнула за росший прямо из пола ствол дуба в два обхвата.

- Да уж, - удивленно сказал Лёня и уткнулся в меню.

Наташа хихикнула и взяла со стола второй экземпляр. Деревянная папка оказалась почти неподъемной. Уловив движения жены с тяжелым предметом, Леня подвинулся и хлопнул ладонью рядом с собой по скамье:

- Иди сюда, вместе будем смотреть.

Наташа, как девчонка, подпрыгнула и уселась рядом с Лёнчиком, слегка прижавшись к нему плечом. И совсем не важно было то, что они закажут, главное – обстановка, настроение, эмоции.

Блюда назывались просто потрясающе: кто-то обладал юмором и фантазией. Итак, они заказали горячее «Медведь-медвежухна», холодное «Два веселых гуся», салат «Не садись на пенек» и хмельную медовуху. То есть это были обычное жаркое, только с одним большим куском мяса, нарезка из куриного рулета с глазами-маслинами и гусиным клювом из клюквенного соуса, и эти две гусиные головы смотрели на тебя из тарелки. Вот, пожалуй, на пенек садиться действительно не стоило, так как на блюде действительно был пенек из кусочков мяса, морковки, огурцов и майонеза, - очень похожий на настоящий.

Интересно, а дуб в центре зала тоже настоящий? После медовой водки потянуло пойти проверить это. Леня насмешливо смотрел на свою хмелеющую супругу. Сам он отказался от крепкого напитка, отхлебнув глоток. Пришлось Наталье допивать крохотный графинчик в одиночку, и теперь она сидела, блаженно щурясь на своего благоверного.

- Эх ты, алкашка, - притворно выговаривал Леонид жене, - Пошли уж домой, сударыня, экипаж подан.

Сударыня тихонько икнула и привалилась к провожатому. На улицу они вышли обнявшись и слегка покачиваясь, хотя покачивалась только Наталья. Впрочем, в прохладе осеннего вечера хмель довольно быстро выветрился, и от 150 граммов спиртного не осталось никаких последствий. Супруги ещё немного постояли под уходящими в темнеющее небо березами, и пошли к машине.

Откуда-то сбоку вынырнула черной птицей иномарка, хищно светя круглыми фарами. Потом глаза-фары погасли, и из машины вылез человек в длинном пальто. Что-то шевельнулось в памяти Натальи, но человек стоял спиной, поэтому узнать его она не смогла. Взглянула на Леню – он тоже смотрел на водителя иномарки, нахмурив брови.

Мужчина в пальто по-хозяйски оглядел кафешку, заглянул за угол, что-то поправил рукой на стене, и вполоборота встал к парочке. И тут Наташа узнала его – это был тот клиент с фотографией. Она быстро отвернулась и краем глаза заметила, что точно так же поступил и Лёня. Хотя, может, ей показалось и он просто повернулся к машине. В слегка нетрезвом мозгу Наташи этот факт проскользнул мимо внимания.

«Вот черт!» - пронеслось в голове у Леонида, - «Это же тот чудак с фотографией! Не хватало ещё встретиться здесь с ним».

Он быстро взглянул на жену – не хотелось ей рассказывать про фотку студенческой поры. Откуда она взялась у этого мужика? Да и нет больше этой фотки. А говорить про дурацкое приключение с якобы проколотым колесом и похищенным портфелем не хотелось ещё больше. Тут Леня заметил, что Натали уже тащит его к машине, и побыстрее открыл салон.

На улице темнело на глазах, Наташа сонно хлопала ресницами после сытного ужина и настойки. Они в два счета вынырнули по переулочкам на сияющий ночным неоном проспект.

Глава 5

Ларочка сидела в кафе «Три медведя» и считала деньги. Несмотря на ангелоподобный облик, в бухгалтерии она смыслила совсем не плохо. Константин вошел в полуосвещенный зал.
- Люда, почему так мрачно? – крикнул он в сторону кухни.

Официантка немедленно выплыла из лабиринта подсобных помещений на зов хозяина кафе.

- Так ведь ещё не время, Константин Николаевич, все начнут подтягиваться часа через два.

- Всё равно включи свет, хотя бы возле окон, - это привлечет не только ночных завсегдатаев. А что, днем никого не было? – волновался Костя.

- Была одна парочка, только что ушли.

- Да, видел. Где Лариса?

- Сидит в любимом кресле, - улыбнулась Люда.

- Понятно, деньги считает. Чего их днем считать, если основные клиенты расходятся под утро?

Люда пожала плечами: дескать, я почем знаю? Костя прошел в отсек рядом с кухней.

- Ларочка, ты уже здесь? Слава богу, я думал, что ты будешь до утра реветь.

- Работа есть работа, - равнодушно ответила сестра, - И она не должна страдать из-за моих чувств.

- С документами всё нормально? – быстро сменил тему Константин.

- Да мы же только отчитались за третий квартал, - не поняла отвлекающего маневра Лариса.

- Ну и ладно, - успокоился брат.

- А что это у тебя в пакете? – вдруг заметила Лара черный мусорный пакет в углу.

- Это так, куча мала, отнести в гараж, - забормотал неожиданно Константин скороговоркой, и, подцепив черный пакет за ручки, ретировался к своей машине.

Только погрузив поклажу в багажник, облегченно выдохнул. И чего он потащил мешок в кафе? Знал ведь, что Лариса может быть там. Хотя дома она была такой размазней, что вполне могла сегодня не прийти вообще. Оказалось, зря он так о сестре. Ишь ты: «Работа есть работа». Молодец, девчонка! Понимает, что не будешь пахать – так и просидишь на диване голодная.

Но даже сестре не стал рассказывать, что было в пакете. Хотя находка очень интересная. Нет, в общем, ничего особенного, просто старый портфель. Но вот внутри! Внутри была фотография, та самая, что он сдуру оставил этому лоху из магазина техники.

Вот скажите, какие чудеса бывают на свете! Ехал он себе по улице, по своим делам, никого не трогал. Вдруг прямо ему под колеса чуть не кинулся парень с портфелем. Видно, очень торопился. А дальше ещё интереснее: едва увильнув от машины, чумовой юноша обронил портфель, но вместо того, чтобы поднять его и обругать водителя, он бросился бежать.
Костя вышел из машины, пару раз чертыхнувшись в сторону уже исчезнувшего из виду шального пешехода, и поднял портфель. Что, если там документы какие, жутко нужные этому пареньку? Может, он от шока бросил всё и убежал?

И тут началось самое интересное. Открыв портфель, Костя натыкается на фотографию отца со своими студентами. И всё, и больше ничего, никакой информации о хозяине сумки. Ну, пара визиток да пара-тройка бумаг, ничего не говорящих о владельце.

Вот как бывает – переживал, что фотку оставил в чужих руках, а она сама к нему вернулась. И это точно она  - вон крошечное пятнышко в углу. И что бы это всё значило? Ну, кто хозяин портфеля, Костя уже догадался. Но не нести же ему пустой портфель? Вдруг там была большая сумма денег, которую ловкий паренек уже успел вытащить? Да и вообще, тащить старый пустой портфель хозяину просто глупо. Интересно вот только, что он скажет на счет фотографии, которой у него уже нет? Может, просто оставить этого менеджера в покое, а портфель выбросить? Костя оглянулся в сторону багажника.

«Ладно, пусть пока лежит, каши не просит», - окончательно успокоился он, - «Каша… каша из топора… А неплохое название для блюда. В менажницу уложить четыре вида каши из разных круп, и к каждой кусочек рыбы, мяса, курицы… Ладно, сейчас додумаем».

Константин вылез из машины и пошел на кухню советоваться с поваром по поводу нового блюда.

* * * * *

Наутро Костя решил не откладывать в долгий ящик визит в фотоателье: и фотку свою заберет, и на Павла с Натальей более детально посмотрит.

«Тоже мне, Наталья Николаевна! Соплячка, бейджики свои под ноги разбрасывает, валяются на полу где попало. Не то, что Ларочка».

Он заглянул в комнату Лары, увидел, что она ещё спит, и, улыбнувшись, отметил про себя, что всё не так плохо.

«Значит, не сильно она переживает. Ну, что ж, повезло этому Павлу. Попробовал бы он обидеть его девочку, мало ему бы не показалось», - Константин хмыкнул и отправился в центр.

* * * * *

Наталья просматривала последние кадры, когда легкий звон китайских трубочек возвестил о посетителе. В дверях показался уже знакомый мужчина в длинном пальто. Сердце Наташи почему-то упало в желудок, хотя ничего плохого она ему не сделала. Как, впрочем, и работу по реставрации. Но что там было реставрировать?

- Здравствуйте, - холодно-вежливо произнес заказчик, - Что там с моей фотографией?

- Ну, понимаете, - промямлила Натали, - Честно говоря, я не поняла, что там нужно было сделать…

Брови Константина высокомерно взлетели вверх:

- Как что? Я же объяснил, что нужна реставрация!

- Какая реставрация? Фотография в отличном состоянии, ни ломаных углов, ни потертостей, ни перегибов…

- Девушка, - перебил Костя Наташу, - Если вы не видите дефектов, это не значит, что их нет!

Наталья вспыхнула. Ещё пару дней назад он называл её по имени-отчеству и сладенько просил поработать со снимком, даже не показав его. И вот теперь этот жесткий тон, хищный взгляд и целая волна неприязни. А главное, за что?

- Кто у вас тут хозяин? – капризно скривил губы мужчина.

- Я хозяин, - Паша вышел из полумрака на свет.

- А, - повернулся к новой жертве маньяк, - Так это у вас работники не знают, что делать с заказом!

Павел сжал кулаки и слегка наступая на Костю, твердо сказал:

- У меня сотрудница высшего класса. Я сам много лет занимаюсь фотографией. За это время не было ни одной жалобы. Потрудитесь сменить тон!

- Ни одной жалобы?! – почти взвизгнул Костя, - А это что? – и он бросил на стол фотографию Ларочки.

Павел скрипнул зубами, затем, тяжело дыша и едва сдерживаясь, выдохнул в лицо Косте:

- Не знаю что!

Мужчины стояли друг напротив друга и закипали, чуть не дымясь. Наталье захотелось спрятаться под стол. Она уже поняла, что дело было не в ней. Просто брат Ларочки хотел побольнее зацепить Павла. Она повела глазами вокруг себя, думая, как лучше улизнуть вон из раскаленного помещения. Сползла со стула и почти на корточках добралась до выхода.
Улица встретила её холодным ветром. Хорошо, что ключи от машины были в кармане брюк, иначе она продрогла бы за пару минут. В автомобиле она включила печку и музыку – ну их, пусть разбираются сами.

Полчаса спокойной релаксирующей музыки принесли Наталье покой, а горячий воздух так согрел, что она открыла окно. Поехать только никуда было нельзя – документы остались в сумке, а сумка на столе. Сидеть в машине целый день было глупо. Костя всё ещё не выходил, и Наташа решила разведать обстановку.

В ателье было тихо.

«Поубивали они друг друга, что ли?» - подумала девушка, и, крадучись, дошла до внутреннего помещения. Зрелище, открывшееся её взору, было весьма неожиданным.
Павел и Костя сидели за журнальным столиком почти рядом. На столе стояла бутылка коньяка, наполовину опустошенная. Наталья обалдело уставилась на недавних врагов.

- О, Натали! – весело поднял руку в приветствии Паша.

- Твоя девушка? – добродушно поинтересовался Костя.

- Девушка? Не-ет. Девушка… - и Павел пьяненько захихикал.

Наташе захотелось плюнуть на них и уйти: только что были готовы порвать друг друга на части, а сейчас сидят, пьют вместе, да еще и издеваются. Слово «девушка» показалось этому хреновому фотографу смешным. Смешным по отношению к ней! Да, она старше на 10 лет. А ничего, когда Наталье приходилось служить для него жилеткой? И кто отпаивал его кофе после той ссоры с Ларочкой? А уж сколько раз они сидели вдвоем допоздна, придумывая новые витрины или разбираясь с новой техникой! И вот, пожалуйста, ему даже стыдно сказать ей «девушка»!

Костя посмотрел на Наташу. Он был вроде не так пьян, как Павел.

- А Наталья Николаевна у нас и правда высший класс!

«Наталья Николаевна… высший класс… у нас», - мысленно передразнила она Костю.

- Зря ты так, Павлуша, она девка красивая, - продолжал Костик.

Наташа тихонько вздохнула: он тоже пьян, и им обоим доставляет удовольствие обсуждать её при ней же.

- Тьфу на вас, - не выдержала Наталья и села за свой стол.

Мужики заржали.

«Интересно, откуда у него моя студенческая фотография?» - вдруг вспомнила Натали, - «Сейчас, пожалуй, подходящий момент спросить».

- А откуда у вас эта фотография?

- Что значит «откуда»? На ней мой отец. Вон, в центре, среди преподавателей, - не раздумывая ответил Костя, - И, знаешь что? Давай на «ты».

Наташа автоматически кивнула и вгляделась в фото почти 20-летней давности. Да, в центре сидят три препода, и Николай Алексеевич в центре. Конечно, она его помнила. Дома даже где-то есть его фото, там он один. Только вот откуда тот снимок у них, она не помнила. Ну, есть и есть. Выбрасывать фотографии она не могла – мама говорила, что это плохо. В этом Наталья с Пашей похожи, поэтому у них в салоне шкафы ломятся от старых фоток и пленок.

Но, пожалуй, похожи только в этом. Наташа взглянула на Павла. Тот сидел раскрасневшийся и осоловело хлопал ресницами. Впрочем, в этом тоже схожесть есть. Она вчера и сама, наверное, выглядела не лучше. Натали усмехнулась.

Новоиспеченные друзья, обнявшись, начали что-то подвывать. Девушка поняла, что застолье может затянуться, и взяла телефон, чтобы вызвать такси. Не пускать же двух пьяных дурней за руль. Да, как-то быстро рабочий день закончился. А ведь только обеденный перерыв наступил.

Через десять минут звякнули колокольчики, и вошедший мужчина сказал:

- Такси заказывали?

Когда мужчины уехали, и запах спиртного выветрился, Натали села за стол и снова взяла в руки фотографию. Теперь она знала эту маленькую тайну. Вот она, в предпоследнем ряду, а вот Николай Алексеевич, куратор параллельной группы. Кстати, откуда у них дома его фотография? Не парадная, в смысле – не с доски почета, а обычная, домашняя. На ней Николай Алексеевич в клетчатой рубашке и спортивных штанах. То ли посреди огорода, то ли на природе.

Позвонить, что ли маме, спросить. В общем-то, это её коробка со старыми фотографиями. Натали уехала из родного города учиться в институте, потом вышла замуж за Леню. При переезде коробка каким-то образом затесалась среди вещей Наташи и уехала далеко от родного дома. Потом долго стояла на антресолях, вроде уже никому не нужная. В не частых телефонных разговорах Наташи с мамой, естественно, речь шла не о фотографиях. Да и Наталья разбирала эту коробку за всё время раза два, то ли искала чего – уж и не вспомнит, то ли просто ностальгия по детству и юности нахлынула.

Но фотку преподавателя помнила четко. Там он гораздо моложе, а на обратной стороне маминой рукой написано – Николай Алексеевич. Странно это как-то.

- Алло, мама, - набрала номер своего бывшего домашнего телефона Наталья.

- Ой, Наташенька, - голос мамы звучал взволнованно и радостно, - Ну как вы там? Я так соскучилась…

И разговор пошел по привычному руслу: как здоровье, как муж, как дети, чем занимаетесь, всё ли в порядке, как на работе… И так далее, и так далее.

Наталья только успевала отвечать на вопросы: что всё нормально, что работаем там же, что дети учатся. И выжидала удобного момента для вопроса про фотографию.

- Мама, - наконец, не выдержала дочь расспросов, - У меня тут стоит коробка с фотографиями… Ну, помнишь, со всеми моими детскими, и с твоими тоже. Я тут её перебирала недавно, - слукавила Натали, - Нашла свои студенческие. Там еще одна фотка с нашим преподавателем. Был такой Николай Алексеевич. На снимке совсем молодой и в домашней одежде. Я вот думаю, откуда она у нас, не знаешь? Алло, ты меня слышишь?

На другом конце провода висело молчание. Связь, что ли прервалась?

- Алло, мама!

- Да, да, Наташенька, - раздался растерянный голос.

- Я тебе про фотографию рассказывала, - еще раз сказала Наташа, - Ты слышала?

- Да, слышала, - непривычно коротко начала отвечать мать.

- Ну, так что, откуда она у нас? – потеряла терпение дочь: то маман не остановишь, то молчит непонятно.

- Не знаю, откуда, - наконец раздалось в трубке.

«Хороший ответ, а, главное, всё объясняющий», - усмехнулась Натали, а вслух сказала:

- Ну, ладно. Как у тебя-то дела? Живем в двух часах езды, а как на разных планетах. Приезжай, внуков посмотришь.

- Да чего я приеду? Внуки вон всё время в свой телик смотрят. Лучше вы ко мне на выходные. Здесь свежий воздух, река, - снова обрела дар речи мама.

- Мам, ты же знаешь, что их не вытащить из-за компьютера. Ладно, посмотрим, может, на выходные.

Ну,  а дальше – прощание по большому кругу: звони чаще, приезжайте, всем привет, и от соседей, и соседям тоже привет передавай, целую, и я тебя тоже, и поцелуй всех за меня, пока, до свидания, пока, до свидания…

Наталья положила трубку и вздохнула: «Ну, не узнала ничего, зато с мамой поговорила. Хотя… странно как-то она отреагировала на вопрос. Может, действительно, связь плохая? Так бывает».

Девушка отложила мобильник в сторону и занялась портфолио дамы с лисьим воротником.

Глава 6

Эмилия Сергеевна сидела, глядя в одну точку перед собой. Не думала она, что спустя столько лет у дочери появится вопрос о Николае Алексеевиче. Нужно было выбросить ту старую фотографию, но у нее просто рука не поднялась сделать это. Слишком много эмоций она у неё вызывала. И там, на фотографии, Коленька был такой родной, такой близкий и единственный человек. Эмилия погрузилась в воспоминания.

Сорок лет назад 19-летняя Милка училась в техникуме легкой промышленности. А где ещё? В городке только ткацкая фабрика да небольшой завод. Вот в городе и через одного либо ткачиха, либо слесарь. Да это сейчас город, а тогда – городишко с деревянными двухэтажными зданиями, главной улицей, домом культуры, и огромными бескрайними полями вокруг, на которые сгоняли со всех окрестностей школьников, студентов и всех, кого только можно, на уборку картошки да морковки.

Там они с Колей и познакомились. Николай был высоким черноволосым парнем. Как он её выделил из множества девчат на поле – непонятно, но в клуб на танцы пригласил именно Милу. В три уборочные недели уместились и ухаживания, и пламенная любовь, и прощальная ночь с настойчивым студентом. То ли сказалось отсутствие родительского надзора, то ли это была действительно любовь с первого взгляда, но Эмилия, не задумываясь, пошла бы за Коленькой в огонь и воду. Бабушка только качала головой, подслеповато поглядывая на влюбленных.

Милка росла с бабушкой и очень её любила, впрочем, это было взаимно. Своей внучке баба Люба прощала всё. И разбитые чашки в детстве, и двойки в школе, и танцы за полночь в клубе. И, конечно, видела, что этот пришлый парень – первая любовь ненаглядной Милочки. Но 19-летней влюбленной девушке очень трудно объяснить, что нужно быть осторожнее, что еще встретится настоящая любовь, что этот Николай скоро уедет, и, возможно, навсегда.

Та последняя ночь перед отъездом Коли оказалась роковой. Студент уехал учиться дальше, а Эмилия вскоре поняла, что ждет ребенка. Обычная история. Но Мила никогда не жалела о том, что случилось. Во-первых, женихов у неё особо и не было. Во-вторых, Николай был действительно её первой и, как оказалось, единственной любовью. Ну, и в третьих, без той ночи у неё не было бы Наташки - её маленькой радости, её счастья.

Баба Люба терпеливо помогала молодой матери с младенцем, отдавая свою любовь и всё свое сердце внучке и правнучке.

Поначалу Мила, конечно, ждала Николая. Много раз представляла себе их встречу, то, как она расскажет ему о своем положении, как он обрадуется этому известию и зацелует её, как они будут жить вместе и ждать ребенка. Но со временем надежды таяли.

Баба Люба проявила себя отменным психологом, убеждая Милу в том, что и в браке люди, бывает, мучаются, что любовь – не вечна, и что больно, когда она проходит. А еще больнее, когда она уходит из семейных отношений. Так что Миле даже повезло, что всё закончилось быстро и, в общем, безболезненно. Он уехал, она осталась с Божьим даром, которому и надо посвятить себя и отдать свою любовь.

Когда родилась Наташка, стало не до надежд и ожиданий. Стирка, кормление, купание и множество других забот закрутили Эмилию. Правда, и здесь ей, можно сказать, повезло. Студентке на сносях зачли все экзамены, и диплом она получала чуть ли не перед родами. Правда, работать идти теперь придется гораздо позже, чем она ожидала – Наташке должно исполниться хотя бы полгода, а дальше баба Люба посидит с ней.

Осенью в городок снова приехали студенты, но Коли среди них не было. Зато приехала Маша, с которой Мила подружилась в прошлую уборочную страду. Маша и сообщила, что Николай женился, а потом перевелся в другой институт. Мила восприняла известие вяло: в это время Наташка сильно простыла, и Эмилии было не до того. Какие-то отблески эмоций, конечно, проскочили в голове, - то ли жалость о несбывшихся надеждах, то ли облегчение, что не нужно мучиться неизвестностью, и поставлена точка. Но мысли эти были далеки и призрачны, а орущая Наташка – вот она, ей нужен уход и большая материнская любовь.

После Нового года Мила пошла работать - нужно было на что-то жить, и Николай ушел в памяти еще дальше. Через пару лет она узнала, что у Николая родился сын, вроде Костей назвали. А потом жизнь пошла своим чередом, отец Наташи забылся, как сон. Только вот фотографию Коленьки Эмилия так и не смогла выбросить, ту, где они вместе на поле после сбора картошки. Себя на снимке она отрезала, когда узнала о его женитьбе. Просто засунула карточку среди других фоток в коробку, и забыла на долгих 40 лет.

Но, видно, ничего не проходит бесследно. Каким образом коробка попала к Наташе, да еще и она признала в Николае своего преподавателя – вот в чем загадка. Слава богу, Наташа не сильно настаивала на признании. А ведь Эмилия даже не знала, что Николай преподает в том же институте, где училась Наталья. В общем, как-то всё запутано, переплетено. Жизнь – вообще очень интересная штука. То можно с соседкой не встретиться годами, а тут – вон оно как, все оказались рядом.

Эмилия Сергеевна вздохнула, пошла на кухню ставить чайник. Рассказывать дочери, что Николай Алексеевич – её отец, она не собиралась.

* * * * *

Костя сидел в машине и смотрел на фотографию. Рядом стоял открытый портфель в черном пакете. Константин смотрел на отца, и ему казалось, что на снимке тот какой-то спокойный и веселый. Наверное, среди своих студентов ему было лучше, чем дома. С работы отец приходил хмурым и неразговорчивым. Нет, с ним, с Костей, отец и разговаривал, и интересовался делами. Но вот с мамой был явно холоден.

«Они жили долго и умерли в один день… Жаль, что жили не счастливо», - грустно усмехнулся Константин.

Отец с мамой разбились в автомобиле, когда поехали на очередное рандеву к деду. Дед занимал высокий пост и относился к отцу, как к нерадивому школьнику, вечно цыкая на зятя: «Знай свое место» или «Где б ты был, если бы не я?»

Мама обычно молчала. Может, поэтому отец был так отстраненно-равнодушен с ней. В общем, они просто вместе жили, как соседи. Удивительно, что еще на свет появился Костя, а спустя 15 лет и Лариска.

Родителей нет уже десять лет. Он привык заботиться о сестре, заменяя ей отца и мать. Да и дед, в общем, помогал им во всем, вот и кафе – тоже его подарок. Как и квартира, и машина. Возможно, он понял, что был с зятем не справедлив. По крайней мере, раз женил его на своей дочери, так дай людям жить спокойно. Костя любил отца, любил мать, и не мог простить деду жестокости по отношению к ним, хотя и не показывал этого.

То, что дед женил подающего надежды студента на своей дочери, Костя догадался, когда отец, не выдержав, однажды крикнул маме: «Если бы не твой папаша, я бы на Милке женился, вот с ней любовь была!»

Кто такая Милка, Костя не знал. Только один раз случайно нашел среди других фотографию, на которой совсем молодой отец с какой-то девушкой. Сзади на снимке было написано: «Я и М.». Наверное, эта та Мила и есть. Хотя какая теперь разница? Отца давно нет, да и эта Мила уже, небось, воспитывает внуков. Что теперь вспоминать?

Костя отложил фотографию и заглянул в портфель. Ничего интересного. Пожалуй, вот только ручка с золотым пером хорошая, жалко выбрасывать.

«А портфель нужно выбросить, чего его таскать с собой?» - подумал Костя, переложил ручку к себе в карман, завернул портфель в пакет, и поехал к ближайшим мусорным бакам.

* * * * *

Павел проснулся под вечер. Голова еще не совсем координировала движения рук и ног, но мозг уже работал. Настолько, чтобы осознать ситуацию с Костей и Ларисой. Слава богу, всё разрулилось, они с Константином поняли друг друга. Костя не стал обижаться, что фотография Ларочки не удалась, и поверил, что Паша относится к его сестре серьезно и нежно. В этом они сошлись, и даже пили на брудершафт за Ларочкино здоровье. Потом Паша плохо помнил, что было: вроде они ехали на такси, а затем Костя довел его до квартиры.
«Надо же, пили одинаково, а Костян вроде и не пьяный вовсе. Ну, по крайней мере, был гораздо трезвее самого Паши. Здоровый бык, даже и не скажешь, что они с Ларочкой брат и сестра. Он – черноволосый, сбитый, а Ларочка – просто ангел», - и умильная улыбка расплылась по не вполне трезвой физиономии Пашки.

«Надо ей позвонить. Но не сейчас, чуть позже, когда хмель совсем выветрится, а то глядишь, опять чего-нибудь не то наболтаю», - слегка погрустнел Ромео и пошел заваривать чай.

* * * * *

Наталья решила пойти домой пораньше. Чего сидеть, если шеф, пьяный вусмерть, отправился отсыпаться? Да, неделя как-то не задалась. Хорошо еще, что клиентов не много сейчас заходит, а то какую бы они себе рекламу сделали: то закрыто, то дым коромыслом? Обычно народ идет целый день, а тут на счастье третий день заходят мало. Конечно, это, в общем, плохо – выручка падает, но в свете последних событий – очень даже хорошо.

Наташа не стала заморачиваться, что такое хорошо и что такое плохо, а просто радовалась возможности пройти по магазинам, и вернуться домой до прихода Леонида.

«Приготовлю своим мужчинам что-нибудь вкусненькое. Чем я хуже Трех медведей?» - предвкушала она.

На улице было еще светло, магазины радовали глаз нарядными вывесками, огоньками, разноцветьем, и Натали отправилась в шоп-тур. Машину она оставила возле ателье, и пошла пешком по проспекту, разглядывая витрины. Пройдя совсем немного, взгляд её задержался на кожаных сумочках, которые манили своей новизной. Наташа, повинуясь женскому инстинкту, вошла в магазин.

«Ух ты», - выдохнуло сердце при виде модных аксессуаров. Разных размеров, цветов и стилей, сумки притягивали взор. Наташа, как и все женщины, была не равнодушна к обуви и сумкам, подбирая их в тон друг к другу по старой привычке.

И тут она заметила красивый кожаный портфель.

«Какая отличная вещь», - пронеслось в её голове, - «Вот бы Лёне такой купить, а то его старый… действительно старый».

Наталья посмотрела на цену.

«Да», - сразу опустилось желание, - «Ничего себе! Тот стоил вчетверо дешевле. Правда, прошло столько лет…»

Девушка грустно вздохнула. Потом еще раз оглядела кожаную вещь. Отвернулась, пересчитала деньги в кошельке: «Нет, такую сумму она с собой не носит. Есть, конечно, карточка, сколько там у нее?»

Натали снова посмотрела на портфель: но какой красавец! И как будет рад её Лёнчик, он ведь совсем не ожидает получить подарок. Как давно они не дарили друг другу что-нибудь просто так. Обычно Наталья говорила Леониду перед своим днем рождения или восьмым марта, что хотела бы получить на праздник. А то мало у них, что ли, ненужных вазочек, невостребованных шарфиков, и ни к чему не подходящих кофточек и свитеров? В общем, по давней негласной традиции они просто говорили друг другу, что нужно в данный момент. А иногда даже как это выглядит и где продается. Чтобы без неприятных сюрпризов.
Но этот портфель обязательно ему понравится, она чувствовала это. По крайней мере, раньше им нравилось одно и то же. В мыслях поплыло довольное лицо Леонида, и Наташа решилась:

- Девушка, покажите вон тот портфель.

Спустя десять минут, прижимая к себе покупку и предвкушая радость от радости мужа, верная супруга направилась обратно к своей машине.

* * * * *

Леонид ехал домой, довольно насвистывая какую-то мелодию. На заднем сидении машины стояла коробка с большим тортом. Сегодня хотелось праздника. То ли продолжения вчерашнего, то ли чего-то нового, сегодняшнего. Торт он купил случайно, просто зашел в кондитерский магазин, и увидел супер-торт по величине и красоте. Но не это было главное. Сверху на торте было написано «Натали». Это и решило дело в пользу торта.

Дома пахло чем-то вкусным, еще только готовившемся. Наташа вышла в прихожую в фартуке и с убранными в хвостик волосами. Леня расплылся в улыбке: давно его не встречала жена вот так вот – по-домашнему и с ужином на столе. Сережа с Мишей вышли следом. Вот уж точно не обыкновенный вечер – обычно их калачом не выманишь из комнат, а тут все в сборе.

- А я вот торт купил, - сказал Леня, вручая коробку сыновьям.

- Ух ты, здорово, а какой сегодня праздник? – поинтересовался Сергей.

- Мам, тут написано «Натали», - радостно перебил брата Мишка.

Наталья засияла, пацаны убежали на кухню распаковывать кремовое чудо, а Леня притянул к себе жену и прошептал на ухо: «И сегодня будет праздник, как вчера».

Наташа засмущалась, уворачиваясь из крепких объятий супруга, и тоже почему-то зашептала: «Ну, праздник, так праздник».

Потом был ужин вчетвером и чаепитие с тортом. Правда, мальчишки быстро умяли торт и разбежались по комнатам, но всё равно посидеть всем вместе - уже было очень здорово.
Натали, чьё имя на торте так и не стали разрезать, загадочно подмигнула Леониду:

- А у меня для тебя сюрприз, - и вытащила из хрустящего пакета портфель.

Леонид замер, перестав улыбаться.

- Откуда ты знаешь? – осипшим враз голосом спросил он.

- Что? – не поняла Наташа и прижала портфель к груди.

Леонид сглотнул слюну и вздохнул: теперь придется всё рассказать.

- Понимаешь… У меня украли портфель. Тот, старый… - начал он.

- Там не было важных документов? – испугалась жена.

- Да нет, не было там ничего.

И тут они посмотрели друг другу в глаза. Короткой секунды было достаточно, чтобы Леня понял, что Наташа знает, что там была фотография. И Наташа тоже поняла, что муж догадался об этом.

- Я увидела её случайно, когда портфель упал и раскрылся, - начала оправдываться она. Уж очень не хотелось, чтобы Леня думал, будто она шарит по его вещам.

- Да, там давно замок плохо закрывался, - махнул он рукой. Леонид доверял супруге, зная, что она никогда не проверяла его карманы. Сколько раз стирала вещи с деньгами, а один раз даже с паспортом.

Помолчали.

- Зачем ты брал с собой мою фотографию? – недоуменно спросила Наталья.

- Это не твоя фотография, - задумчиво ответил муж.

- Как это не моя?

- Ну, в смысле, не из дома. Её мне принес один человек. Помнишь, я тебе рассказывал про одного чудака, который хотел заказать рамку под фотографию?

Наташа кивнула.

- Так вот, это он принес твою фотку. Я не хотел тебе говорить, хотел сначала сам разобраться в этом. Проверил дома – наша фотка на месте.

Наталья незаметно усмехнулась: Ленчик, оказывается, еще и проверял. Вот Отелло!

- Но потом у меня украли портфель, и как раз вместе с этим злополучным снимком. Развели, как лоха! – и он стукнул кулаком по столу, вспоминая историю со спущенным колесом.

У Наташи закрутились мысли: про фотки, про Костю, про Николая Алексеевича…

- Наташ, - позвал улетевшую в воспоминания жену Леонид.

- Да, здесь я, - вдруг весело отозвалась она, - У меня ведь тоже этот человек, судя по всему, был.

И она рассказала Лене про Костю.

- Да-а, - протянул муж, - Что же ему надо? Чего он к нам пристал?

- Слушай, а ты помнишь, когда мы выходили из «Трех медведей», мне показалось, что это он был, - вспомнила Натали.

- Черт! Он следит за нами, что ли? – заволновался Ленчик, - Может, это он портфель украл? Думал, там деловые документы? Хотя, я же не хозяин фирмы, что с меня получить?
Мысли у супругов закрутились с удвоенной скоростью. Но так ни к какому выводу и не придя, они, наконец, устало обнялись.

- Ничего, мы вместе – это главное. Время покажет, что этому мужику от нас нужно, - отмер Леня, - А за портфель спасибо, давно нужно было поменять.

- Слушай, Лёнь, а знаешь, когда он придет, ты отдашь ему нашу фотку, домашнюю, а себе я отсканирую.

- Точно, пусть подавится, хитрован нашелся, - буркнул Леонид, потом посмотрел на Наташу, и еще сильнее к себе прижал.

А больше ничего и не надо было говорить.

Глава 7

В десять вечера Костя поехал в кафе. Ларочка должна была быть уже там: присмотреть за персоналом, посчитать деньги, ну и вообще. Люди у них работали проверенные, но кто хозяин – помнить должны.

Константин вошел в зал. За тремя столиками сидели парочки молодых людей. Скоро кафе начнет заполняться под завязку. Ларочка сидела в любимом кресле и просматривала бумаги. Костик присел рядом на краешек столика.

- Что там? Всё нормально? – спросил он.

- Да вот смотрю. Вроде да… - задумчиво проговорила Лара.

- А у меня завтра утром намечается веселье, - не удержался Костя.

Ларочка удивленно посмотрела на брата.

- Лоха одного хочу прессануть, - перешел на жаргон Константин Николаевич.

Ларочка презрительно скривилась: дескать, фи, как ты разговариваешь.

Но Костяна уже понесло:

- Дал одному лошарику вещь, а он её не уберег. Теперь хочу спросить с него. Посмотрим, что он ответит, - демонически сверкнул глазами Костя.

- И охота тебе, - пожала плечами сестра, - Вещь-то ценная?

- Вещь-то ценная, да я её уже получил из других источников.

- Ну и забей, - опустилась до сленга Лара.

- А удовольствие получить?

Лара зевнула:

- Как хочешь.

- Да, мой ангел, - прикоснулся губами брат к белокурым волосам Ларочки, - Кстати, твой Паша любит тебя, прямо смотреть смешно.

Лариса вскинула глаза на Константина:

- С чего ты взял?

- Да был я у них в ателье. Так, дешевенькая конторка. И эта Наталья там сидит, ни рыба, ни мясо. С тобой не сравнится. Я бы на её месте такого клиента с претензиями порвал на части.
- Ну-ну, ты можешь, - хихикнула Лара.

- А они оба – то «бе», то «ме». Так дела не делаются. Оттяпать бы их салончик под пирожковую, - мечтательно проговорил Костя.

- Но-но, ты Пашку не трогай, - жестко оборвала брата Лариса, и добавила уже тише, - Нравится он мне, понял?

Константин удивленно скривился:

- Зачем тебе этот лох смазливый?

Ларочка мстительно прищурилась, но промолчала.

- Ладно, ладно, - миролюбиво замахал руками Костя, - Как скажешь.

Он встал и пошел в сторону зала:

- Пойду, огляжусь.

А про себя добавил: «Ведьма. Ну, вся в деда».

* * * * *

Утро не задалось. Пошел дождь, и Леня, прикрываясь новым портфелем, побежал по лужам к своей машине. Уже за рулем заметил, что испачкал плащ. Грязные полосы совсем не радовали глаз. Леонид заколебался: попробовать вытереть или подождать, пока высохнет и отчистить щеткой? Наконец, взглянув на часы, махнул рукой – высохнет, и вырулил со двора.

До обеда дел было невпроворот: клиенты, документы, новая техника. К двум часам Леня почувствовал, что проголодался. В конце концов, имеет он право на обед? Вышел из офиса, и направился в ближайшую кафешку.

Сегодня работала Галочка. Леня частенько заходил перекусить в это небольшое, но уютное питейное заведение. Он заказал котлету по-киевски и чашку ароматного кофе. Галка оперативно принесла заказ и улыбнулась постоянному посетителю.

Доев вкусное, сочное блюдо и пододвинув к себе кофе, Леонид посмотрел в окно. На улице сквозь редеющие тучи проглядывало солнце. Еще мокрые после дождя машины блестели в его лучах, уже осенних, но еще теплых для октября. Настроение улучшалось. То ли погода была тому причастной, то ли съеденный обед и согревающий кофе.

На другой стороне улицы, как раз рядом со входом в офис Лёни, остановилась тонированная иномарка. Из нее вылез плотный мужчина и оглядел здание.

Память Леонида услужливо развернула перед глазами другую картинку: вот сбитый крепыш в пальто входит в офис, вот протягивает фотографию…

- Ну, значит, мне пора, - сказал тихонько сам себе Лёня и кивнул официантке Галочке, чтобы расплатиться.

Через пару минут Леонид был уже на своем этаже.

- А вас тут спрашивают, - доложила менеджер по продажам Сима, коллега Леонида.

Он кивнул и подошел к мужчине, который разглядывал рекламный буклет их фирмы:

- Слушаю вас.

Костя повернулся и пристально посмотрел Лёне в глаза.

- Здравствуйте. Я на днях был у вас, - начал Константин и замолчал, растягивая удовольствие от начавшегося спектакля. «Ну и что ты будешь врать сейчас, лопушок?» - думал он про себя.

Леонид вежливо кивнул - дескать, помню.

- Спрашивал про рамку… и оставлял фотографию, - невинно продолжал Костя.

- Да-да. К сожалению, рамок таких размеров нет, но можно заказать. Вы не оставили координаты, чтобы связаться с вами по поводу заказа. Но можно это сделать сейчас, - Лёня был любезен, как обычный менеджер с обычным клиентом.

Костя почувствовал, что наступает апогей, развязка, и не смог сдержать ядовитой улыбки:

- Да нет, пожалуй, я просто заберу фотографию, - и выжидательно посмотрел на менеджера.

- Пожалуйста, - кивнул головой тот, расстегнул новый портфель и вытащил Наташкину студенческую фотографию.

Костя замер: не может быть! Его фотография совершенно точно вернулась к нему. И заломленный уголок, и желтое пятнышко сзади – это была она.

Леонид наблюдал за реакцией клиента, который стоял и ошарашено смотрел на снимок. Наконец, Константин двумя пальцами взял фотку. Триумфа не получилось. Фотку отдал – фотку возвращают, такую же один в один. Не будешь же говорить про уголок и пятнышко.

- Спасибо, эта фотография очень мне дорога, - промямлил он, - Здесь мой отец, которого уже нет в живых.

- Понимаю, - согласился Лёня, - Ну, так что, заказ не будете оформлять?

- Наверное, вы правы, стоит заказать, - справился с неожиданным поворотом событий Костя, - Давайте, что заполнять? – и он автоматически вытащил ручку с золотым пером.

Да, это был тот самый случай, когда «жадность фраера сгубила», а еще закон подлости или Мерфи. В общем, не важно, под каким названием бывают такие совпадения. Но не узнать свою любимую ручку Леонид не мог. Вон и приметная царапинка сбоку. Леня медленно поднял глаза на посетителя. Очень хотелось сразу врезать по этой самодовольной роже, но он сдержался. Царапина на ручке – не лучший аргумент. Пытаясь сдержать участившееся дыхание, Леонид молчал. Хорошо, что этот наглый мужик был занят заполнением бланка заказа. Его ручкой!
«Что же тебе от нас надо?» - крутилась в голове мысль.

Костя закончил писать, практически успокоившись, и только тут заметил, чем он заполнял заказ: «Вот черт!»

Мужчины встретились глазами. Если бы взглядом можно было убить, то в офисе уже лежали два трупа. Впрочем, Константин, скорее, защищался. Он уже понял свой провал, и теперь пытался безболезненно ретироваться. Конечно, этот менеджер ничего ему не скажет, хотя и ежу понятно, что он узнал своё стило. Вон как зыркает. Но и предъявить ему нечего – Костя его не обворовывал, это случайность. Но объяснять всё это Костян посчитал ниже своего достоинства. Не хватало еще распинаться перед этим офисным клерком. Зря он стал заполнять заказ, там ведь указан его телефон. Нужно срочно сменить номер.

С этими мыслями хозяин уже двух фотографий сделал бесстрастное лицо и равнодушно сказал:

- Я всё заполнил, звоните, - и быстро покинул фирму.

- Мы обязательно вас найдем, - не удержался пообещать Лёня вдогонку наглецу.

* * * * *

Лариса сидела в огромном зале своей квартиры и курила тоненькие коричневые сигареты. Сладкий вишневый дым тонкой струйкой тянулся в открытое окно. Она думала о Павле. Почему-то её тянуло к этому чернявому фотомастеру, такому забавному в своей влюбленности, такому искреннему и честному. Лара была уверена, что именно такой, как Паша, будет носить её на руках всю жизнь. А она сможет быть для него ангелом, богиней, музой. Он сильно отличался от её прежних кавалеров, которые не тратили свое время на сантименты и серенады под луной.

А Пашка смешной и трогательный. То, что склонность к бизнесу у него в зачаточном состоянии – так это дело наживное. Уж она-то сумеет поставить его фотоателье на нужные рельсы. Пара задумок на этот счет у Ларочки уже была. Место расположения салона просто отличное – на центральном проспекте. Главное, чтобы Костик сейчас не начал дурить со своей пирожковой. Мало ему «Трех медведей»! Пусть сидит в своем медвежьем углу, а к Пашке не суется.

Лариса фыркнула и раздавила окурок в серебряной пепельнице.

* * * * *

Костя сидел в машине и тупо смотрел на ручку с золотым пером. И угораздило же достать именно её! Он повертел в руках паркеровскую игрушку, и, не глядя, швырнул в открытое окно. «Надо было сразу так поступить», - подумал он.

Ручка шлепнулась на асфальт, покатилась под уклон, и исчезла между решетками ливневой канализации. Костик закрыл окно и поехал к Паше в ателье за фотографией: «Заберу и эту от греха подальше».

Глава 8

Павел проснулся только утром. Легкое похмелье давало о себе знать жаждой. Выпив крепкого чаю, Паше стало лучше. Он вспомнил, что собирался вчера позвонить Ларочке, но как-то незаметно снова уснул. Ему немного было стыдно перед Натальей и Константином. Хотя ничего из ряда вон не было. С кем не бывает? Наташа видела его всяким, а с Костей они даже сдружились. По крайней мере, хочется на это надеяться, ведь он брат Ларочки. Следовательно, Павел должен быть к нему уважительным.

Как же хочется снова увидеть этого ангела – Ларочку, помириться с ней, снова смотреть на неё, прикасаться к ней, просто находиться рядом! В душу Паши хлынула теплая волна, из её пены появилась в образе Афродиты Ларочка.

Влюбленный мачо посмотрел на часы: нет, звонить еще рано. Может быть, его принцесса еще спит – ведь она допоздна помогает брату в кафе, а он, изверг, измучил бедную девочку работой! Павел вздохнул: ничего, вот женится он на Ларочке, она будет сидеть дома, ждать его. Он будет работать до седьмого пота, а она, его ангел, пусть отдыхает.

С этими радужными надеждами Пашка поехал в свой салон.

* * * * *

Константин подъехал к ателье, вышел из машины, чуть помедлил. Хорошо, если Наташа будет одна, встречаться с Пашей ему сейчас не хотелось. Нравится Ларке этот чудила – её дело. А ему с ним якшаться не очень-то приятно. Ну, мастер… ну, классный… но дурак дураком. И пить не умеет.

В смешанных размышлениях Костя вошел в помещение. Наташа была одна, сидела, как всегда, за компьютером. Увидев посетителя, слегка напряглась. Костик включил всю любезность, на которую был способен:

- Доброе утро, Наталья Николаевна!

- Здравствуйте, - прохладно ответила фотоледи.

- Простите, если что не так было, - избежал Костя прямого извинения за свою грубость.

- Да ничего, - не сразу отозвалась Натали.

 - Я у вас фотографию оставлял, - перешел к делу бизнесмен, - Просто хочу забрать обратно.

Наташа молча выложила фотографию на стол. Константин бегло её осмотрел: да, та самая. Слава богу, что на сей раз без сюрпризов, а то что-то фотографии начали размножаться. Кстати, надо выяснить, а не знает ли эта Наталья того менеджера. Чудеса всякие случаются.

- Спасибо, - вежливо, почти ласково, поблагодарил он.

- Пожалуйста, - кивнула Наталья, показывая, что визитера здесь больше ничего не держит.
В этот момент в дверях появился Пашка. Слегка всклокоченный, нараспашку, он был похож на школьника, сбежавшего с уроков.

-  Привет всем! – чересчур воодушевленно поприветствовал он присутствующих.

- Привет, - буркнул Костик, а Наташа и вовсе промолчала.

Но Павел этого будто и не заметил. Он продолжал сиять. Наталье даже захотелось стукнуть его по голове, чтобы унять сияние медного пятака.

- Я только что Ларочке звонил, - отчитался Пашка перед старшим братом своей возлюбленной.
Константин то ли усмехнулся, то ли ухмыльнулся. Наташа снова промолчала, впрочем, на нее никто и не смотрел. Будущие родственники общались друг с другом.

- Она согласилась сходить со мной в ресторан, - победоносно продолжал Павел.

- Совет да любовь, - не к месту ляпнул Костян.

Зря он это сказал! Судя по Пашкиной реакции влюбленный фотограф подумал, что получил благословение, и полез обниматься к брату невесты.

- Ну-ну, - попытался отстраниться от пылкого юноши брательник, - Свидимся еще, - он увернулся от объятий и выскочил на улицу.

- Наташ, представляешь, она согласилась со мной пойти поужинать! – всё не унимался Павел, обрушивая радость теперь уже на сотрудницу.

- Да-да, здорово, - поддакнула Наталья, - А вон уже клиенты идут.

В дверь вошли женщина и две хорошенькие девчушки-близняшки.

- Ну, сейчас я их сфоткаю, - загорелся мастер, - Как будто одна смотрит в зеркало, а видит другую.

«Уф!» - выдохнула Натали про себя, - «Наконец-то начал работать. Идея и правда неплоха. Дурень, конечно, но профессионал».

* * * * *

Костик вышел на улицу и набрал телефон Ларисы.

- Алло, Ларчик, ты что же, пойдешь с этим в ресторан? – с ходу начал он выговаривать сестре.

- И что? – равнодушно ответила Лара.

- Да у него вообще крыша съехавшая! – начал орать в трубку Костя, - Он меня только что обслюнявил на радостях!

В трубке повисло молчание.

- А я вообще, может, замуж за него выхожу! – огорошила вдруг брата Лариса.

У Кости перехватило дыхание. Потом он выдохнул:

 - Это как? Пашка сделал тебе предложение?

- Ещё нет, но сделает. Я уже всё решила.

Константин помолчал, потом буркнул:

- Дома поговорим, - и отсоединился.

Ему вдруг стало очень неуютно. Нет, беспокоился он не за свадьбу, и не за сестру. Она уже большая девочка и может распоряжаться своей судьбой, как пожелает. Беспокоился даже не из-за будущего зятя. Тот слабак, и вдвоём с Ларкой они согнут его в бараний рог.
Он просто старший брат, и после смерти родителей привык нести ответственность за всё, что касалось Ларисы. Дед в их жизнь особо не вмешивался. Помогал – это да, но все решения принимал Константин, и сейчас ему вдруг захотелось поговорить с кем-нибудь близким, родным по крови и по духу.

Костя глубоко вздохнул, посмотрел в осеннее небо, будто ожидая подсказки, развернулся и поехал к деду.

* * * * *

Валентин Семенович сидел в кожаном кресле и читал газету. Костик стоял перед дубовым столом, покрытым зеленым сукном и заваленным бумагами, газетами, папками. На столе стояла лампа под зеленым абажуром и несколько телефонов. Некоторые телефоны с гербом СССР уже давно не звонили, но сохраняли статус хозяина – руководителя и партийного работника.

Дед – сухой, но крепкий и несгибаемый человек со стальным взглядом и такими же нервами – украдкой поглядывал из-под очков на внука.

«Похож на Кольку, похож», - думал старик. Когда-то это его бесило, поэтому родившаяся поздним ребенком Ларочка стала его отрадой и почти примирила с зятем.

«Но характер мой. Стоит, ждет. Не то, что его папаша-интеллигент, тот давно бы обиделся, начал выступать… А нужно уметь ждать».

- Ну что, Костя, садись, рассказывай, - наконец позволил подойти дед внуку.

- Я вот по какому вопросу, Валентин Семенович…

Костик с детства хорошо усвоил правила игры. Дед был властен и суров, но внуков любил. Даже его, Костю.

- Не тяни кота за хвост, - подстегнул Валентин Семенович нерасторопного рассказчика.

- Ларочка решила выйти замуж, - выпалил на одном дыхании Константин.

- Если Ларочка так решила, значит, так и будет, - сразу потеплел голос деда. Своей любимице он прощал всё, - И за чем дело стало? Деньги нужны? Дам, сколько нужно.

- За помощь спасибо, - сразу уцепился за лишнюю прибыль Костя, - Я просто посоветоваться. Парень уж довольно хлипкий, одним словом, не пара Ларке.

Валентин Семенович промолчал, потом встал и повернулся к окну. Душное молчание витало между книжными шкафами, тянувшимися до потолка и тяжелыми креслами, обитыми красным бархатом, между трехметровым потолком и дубовым паркетом.

Наконец, дед, не оглядываясь на внука, произнес:

- Не мешай им, - и снова замолчал.

Текли минуты, Костя ждал. Ему еще не сказали, что аудиенция закончена. Голос деда прозвучал неожиданно и глухо:

- Женился бы на Милке, может, все бы живы были, - и плечи его дрогнули.

Или это Косте показалось?

- Всё, иди, на свадьбу позовёте, - распорядился Валентин Семенович.

Он так и не повернулся, пока за Костей не хлопнула дверь.

* * * * *

«Итак, её звали Мила», - думал Константин. Он сидел на полу, разгребая старые фотографии.

«Не мешай им… все были бы живы…» - звучал в голове голос деда. Все – это его мать и бабушка. Баба Настя была тихая робкая женщина, никогда не спорившая с мужем. Она не работала, посвятив всю свою жизнь деду. Костик помнит, как в детстве часто видел, что бабушка с мамой плакали, обнявшись. Теперь-то понятно, что авторитарный дед держал в кулаке не только зятя, но и жену с дочерью. В конце концов бабушка заболела и умерла. Да и родителям не сладко жилось под пятой Валентина Семеновича. Они, конечно, были сыты и одеты, обеспечены всем, но вот счастья никто из них так и не почувствовал. Вон на фотографиях они нигде не улыбаются, словно чужие.

Костя нашел, наконец, что искал – снимок отца с девушкой по имени М. Здесь отец стоял спокойно, улыбался, и Мила, прислонившись к его плечу, тоже улыбалась. Наверное, они были счастливы.

Сзади неслышно подошла Лариса.

- Ты что это хлам разбираешь? – удивилась она.

Костя вздрогнул и быстро положил фотку отца с Милой в общую кучу.

- Ходишь, как привидение, - недовольно проговорил он, - У деда был. Вот решил и фотки посмотреть.

- А-а-а, жаловаться на меня бегал? – Лара хмыкнула.

- Почему жаловаться? Ты же его любимица. Это я – так, дальний родственник. Стоял, как мальчик на побегушках.

Ларочка злорадно улыбнулась. Она-то знала, как дед относится ко всем, кроме неё.

- И что? – дёрнула она брата за рукав.

- И ничего. Сказал, пусть делает, что хочет.

Лариса прищурилась и как бы невзначай сказала:

- Паша мне предложение сделал. Мы подали заявление.

- Быстро, - не ожидал Костя такой прыти от хлюпика, - И как это тебе удается?

Лариса улыбнулась, невинно хлопая ресницами, и танцующим шагом удалилась на кухню.

«То ли ангел, то ли ведьма», - усмехнулся ей вслед брат.

* * * * *

Леонид с Натальей сидели на кухне. Леня молча мешал чай ложечкой. Наташа смотрела на отсканированную карточку со студентами.

- Значит, он сказал тебе, что здесь его отец, - задумчиво протянула Натали, - Ну, судя по тому, что на фотке всего три человека, которые могут быть его родителями, и из них всего один мужчина, то отец – Николай Алексеевич. Надо же, как тесен мир.

- Да. И где он взял ручку? – не мог успокоиться Лёня, - Вряд ли это он подстроил похищение. Зачем? Но ведь ручка была у него!

Супруги сидели рядом, но у каждого в голове были свои мысли. Наталья вспоминала разговор с матерью, а Леонид перебирал возможные варианты кражи портфеля. Вечер так и закончился неопределенностью. Засыпая, Наташа решила взять завтра на работу карточку Николая Алексеевича. Увеличить её. Зачем? Они и сама не знала.

Глава 9

Павел пришел с утра разнаряженный. Костюм, галстук, побрит и надушен. Наташа удивленно воззрилась на шефа:

- Какой сегодня праздник?

- Сегодня Ларочка придет фотографироваться.

- Как, снова? Богиня простила своего поклонника?

- Богиня великодушно согласилась. И не богиня, а невеста, - довольно поправил галстук Паша.

- Невеста? – переспросила Натали.

- Да. Я вчера сделал Ларочке предложение. И она согласилась. Вчера подали заявление, - всё ещё смотрел в зеркало влюбленный павлин.

Наталья от неожиданного известия даже не нашла, что сказать.

- Так что мы ждем Ларочку, и повесь, пожалуйста, на дверь табличку «Закрыто на спецобслуживание».

- Ты вообще с ума сошел! – возмутилась Наташа, - Мало того, что целую неделю нас лихорадит из-за твоих амуров, так еще ателье опять закрывать. А если она к вечеру явится?

- Нет, она явится… - невозмутимый Павел глянул на часы, - Через 10 минут.

Наталья фыркнула и плюхнулась на стул: «Дурдом!» чтобы хоть как-то отвлечься, она отсканировала принесенный из дома снимок Николая Алексеевича и начала колдовать в фотошопе, увеличивая изображение и подчищая его.

Ровно через 10 минут дверь действительно отворилась и вошли Ларочка с Константином. Наталья быстренько свернула свою работу и оглядела вошедших.

На Ларочке было нежно-розовое шелковое платье, которое как нельзя лучше подходило к её белокурым волосам. Глаза невесты сияли, она улыбнулась и пропела колокольчиком:

- Здравствуйте.

Костя, идущий следом, кивнул Наташе и Павлу, который заметался и занервничал.

- Ларочка, любовь моя, присаживайся тут, я мигом.

Пока бедолага скакал влюбленным павианом вокруг своей ненаглядной, Константин хищно оглядывал помещение, как будто примериваясь остаться здесь жить. Наконец, его взгляд остановился на Наталье:

- Ну, как идет работа? – дежурно осведомился он и вдруг осёкся на полуслове, заметив на столе фотографию своего отца в молодости.

Наташа прикусила губу: вот оплошность! Она свернула снимок на компьютере, а вот убрать саму фотографию со стола забыла. И что она теперь скажет Косте? Откуда у нее фотография его отца, пусть даже он и был её преподавателем.

Константин медленно поднял глаза снова на сотрудницу ателье. Знает ли она, что это его отец? Ведь когда Костя приносил групповую фотографию, он не говорил, кто именно на снимке. Это раз. Во-вторых, стоит ли вообще говорить, что это его отец? Ну, и в третьих, на этой фотке нет той самой Милы, она явно отрезана. Вон и локон волос этой Милы на плече у отца.

Все эти мысли разом проскочили в голове у Кости, а вслух он только беззаботно спросил:

- Реставрируете старые фото?

- Ну да, - вяло отозвалась Натали, думая в это время: «Ну и почему он не спрашивает, откуда здесь снимок его отца?»

Костя решил разговор свести на нет и заняться выяснением правды в другое время, не сейчас, когда здесь Ларочка и Павел. Впрочем, жениху с невестой было не до того. Они были увлечены процессом создания шедевра с Ларочкой в главной роли.

- Я потом принесу вам карточки из домашнего архива, может быть, получится их обновить, - расплывчато пообещал Костя и отошел к сестре и будущему зятю. В душе он подумал, что принесет фотографию отца с Милой, и вот тогда посмотрим, что скажет эта Наталья Николаевна.

Парочка будущих супругов уже закончила съемку. Лара получилась на фотографии необыкновенно прекрасной, как лепесток розы. Все были довольны результатом и разошлись, мило прощаясь и смеясь. Павел пошел провожать невесту с её братом. Константин решил, что сейчас хороший момент задать Паше давно мучавший вопрос:

- Наталья замужем?

- Да, - слегка удивился Павел.

- А кто у нас муж?

- Менеджер фирмы по продаже техники.

«Час от часу не легче. Загадок становится всё больше.»

* * * * *

- Ну, куда теперь? – спросил Костя сестру.

- По магазинам, платье выбирать, - царственно ответила Лара. Они улыбнулись друг другу, и машина отъехала от ателье.

Четыре часа выбора платья, аксессуаров, обуви, ещё чего-то, уморили Константина, как после проверки кафе «Три медведя» сразу СЭС, пожарниками и налоговой.

«Как женщины получают от этого удовольствие?» - недоумевал он. Лариса сидела на заднем сидении довольная среди коробок и пакетов, которые не уместились в багажнике.

«Да», - злорадно подумал Костян, - «В дальнейшем это всё предстоит нашему Пашутке».

Дома старший брат предоставил Ларисе заниматься распаковкой покупок, а сам достал фотографию отца с Милой и спрятал во внутренний карман.

«Хорошо бы сегодня решить этот клубок загадок, потом навалится куча дел по подготовке к свадьбе, возможно, будет не до того. Да и проблемы лучше решать сразу», - деловито поправил он галстук, - «Как бы только застать Наталью одну, без этого недоделанного мачо?» - и Костя набрал номер Павла.

- Алло, Павлуша? – ласково спросил в трубку, - Еще работаешь? Ну-ну, молодец. А что думаешь по поводу брачного договора? Нормально? Я тебе тут телефончик дам, созвонишься с одним человеком… да, юристом, возьмешь у него образец. Завтра я заеду, поговорим, лады?
«Ну и славно», - довольно кивнул сам себе Константин, - И договорчик забацаем на самых выгодных для нас условиях, и успею еще Наталью застать на работе, пока этот чудила поедет за бумагами».

Тонированный «Мерс», агрессивно рыча, покатил обратно к салону.

* * * * *

Наташа уже поглядывала на часы, раздумывая, не пойти ли ей уже домой. В общем, она могла уйти сразу после того, как Павел, вдруг быстро начавший собираться после разговора по мобильнику, исчез из ателье.

- Я ушел, сегодня не буду, - торопливо крикнул он Наталье уже в дверях.

Девушка посидела еще немного за компьютером – вдруг кто-нибудь зайдет фотографироваться? В мечтах ей давно хотелось начать снимать самой, особенно в последнее время, когда Паша столь недобросовестно стал относиться к работе. Правда, это его салон. Но такими темпами они вполне могут вообще закрыться. Дохода за последнюю неделю – кот наплакал. Как они до сих пор не разорились даже удивительно.

В принципе весь процесс съемки Наташа знала. Дома неплохо фоткала и Лёню, и мальчишек, и кадры были очень даже удачные. Но вот незнакомых людей за их же деньги – было боязно. Вдруг что-нибудь не так. Клиенты будут недовольны, а дурная слава, как известно, далеко бежит.

«В общем, нужно Пашу дожать, чтобы я начала снимать под его чутким руководством, прямо завтра и начнем», - решилась Натали, - «А то потом подготовка к свадьбе, потом свадебное путешествие, - будет то ходить, то не ходить. Решено, прямо завтра ему об этом и скажу», - и облегченно вздохнула.

В дверь тихонько постучали.

- Костя? – вот уж кого Наталья не ожидала увидеть.

- Добрый вечер.

Константин выглядел немного усталым и каким-то печальным. По крайней мере, от него не исходили волны агрессивной нахрапистости, как обычно. Натали выжидательно посмотрела ему в лицо. Он помолчал, потом полез во внутренний карман пальто и вытащил какой-то снимок, держа его так, чтобы фотоледи не видела лиц.

«Опять! О боже!» - успела подумать Натали.

- Я вас долго не задержу, - понял Костя по-своему её гримасу, и как джокера выложил на стол фотографию.

Свет, звуки, Костя – всё исчезло. Наталья сидела, словно оглушенная и заворожено смотрела на черно-белый снимок. Рядом с уже знакомым изображением Николая Алексеевича была её мать.

«Вот кто был отрезан на фотке», - мысли тягуче ползли в голове Натали, - «А я-то думала, какой-нибудь друг. Бывает, что получился рот открытым или глаза закрытыми. В общем, неудачная фотка», - мозг упорно обходил наличие Эмилии Сергеевны на фото.

Костя ждал. Ему казалось, что Наталья Николаевна лихорадочно придумывает, что бы соврать: например, откуда у неё фотография его отца в молодости.

Наташа медленно подняла голову и посмотрела на Константина. «Нет, с таким лицом врать невозможно», - почувствовал он.

- Где вы взяли фотографию моей матери?

- Где вы взяли фотографию моего отца?

Эти две фразы прозвучали в тишине ателье одновременно. И затихли, растворившись в темных углах слабоосвещенного помещения.

По удивленному, нет, даже пораженному выражению лица Натали, Костя понял, что знает больше, чем она. «И рождаются же такие тюти. Витает где-то в облаках, пугается любой жизненной реалии. Вот Ларка-то другая».

Молчание затянулось. Константин неловко повернулся, и как-то боком выскользнул из фотосалона. Объясняться сейчас с Наташей ему не хотелось. Он уже узнал, что нужно, и сначала должен сам всё обдумать и разобраться в сложившейся ситуации.
Наталья безмолвно проводила его взглядом.

* * * * *

- Ну, рассказывай, - твердо сказала Наташа матери.

Эмилия Сергеевна почему-то совсем не удивилась визиту дочери. Она уже несколько дней словно предчувствовала, что эта история с фотографией не закончится просто так. Эмилия смотрела в окно на сырую от накрапывающего дождика улицу, но мысли её были далеко.

Вот Николай ласково смотрит на неё под начавшей облетать вишней… вот Наташа разевает беззубый ротик среди пеленок… вот лицо Машки, которая с энтузиазмом сообщает ей, что Коля женился… вот…

- Мама!

Нетерпеливый окрик вывел Эмилию Сергеевну из задумчивости.

- Да что рассказывать, - как-то обреченно сдалась мать, - Обычная история. Он уехал, я осталась. Вместе с тобой.

- Кто уехал? – всё ещё не хотела верить в давно ставший понятным факт Наташа.

- Николай. Николай Алексеевич.

- Он же был моим преподавателем! Как ты могла молчать? – с обидой выкрикнула Наталья.

- А я тогда и не знала. Узнала гораздо позже, когда ты уже закончила институт и вышла замуж.

- Откуда? – равнодушно обронила дочь.

- Слухами земля полнится. Чего уж было прошлое ворошить.

Обе женщины старательно обходили тему отцовства, будто эта тайна была опасной и по сей день. Скелетом в шкафу.

- И баба Люба знала? – выдохнула Наташа.

- Да.

Какая-то горькая детская обида нахлынула на Наталью Николаевну: расти без отца, не зная ничего про свои корни, учиться у него, быть так близко…

- Как у него сложилась судьба? – тихо спросила Натали.

- Не знаю. Вероятно, живет, припеваючи, под крылом тестя.

- А дети у него есть? – продолжала пытать мать девушка, уже зная ответ.

- Да, сын. По-моему, Костя. Впрочем, столько лет прошло.

Наталья тяжело вздохнула про себя: «Да, Костя. Получается, что он – мой брат. Не может быть. Агрессивный, хамоватый, просто танк. Да и Лариса не лучше. Недаром она на фотографии такой ведьмой вышла».

Эмилия Сергеевна отвернулась, наконец, от окна, и взглянула на дочь. Та задумчиво теребила бахрому скатерти на столе. Мать едва заметно закивала головой – она прекрасно понимала, что сейчас творится в душе Наташи. Но что-либо изменить уже нельзя. За давностью лет.

Тут Наталья подняла голову и словно в отместку за все годы молчания, сказала прямо в лицо матери:

- А ведь он давно умер.

Эмилия Сергеевна замерла: «Всё, всё кончилось. Совсем. Вот теперь всё закончилось навсегда».

Наташа встала. Ей не хотелось делиться сейчас тем, что она знает Костю и Ларису, что вместо отца у нее появились брат и сестра. Хотя какие они ей брат с сестрой? Во-первых, сводные, во-вторых, совсем чужие.

Она повернулась и двинулась к дверям, не успев заметить, как из глаз Эмилии Сергеевны покатились ручейки слёз.

* * * * *

Константин приехал домой в растрепанных чувствах.

- Что случилось? – поинтересовалась Лариса, крутясь перед зеркалом в обновках.
Костя скорчил гримасу:

- Поздравляю. У нас объявились новые родственнички!

Лара замерла, удивленно-испуганно глядя на брата:

- И кто это еще?

Тот хмыкнул – переваривать информацию в одиночку не было сил.

- Не поверишь! Наташка из ателье твоего Павла, - Костя сказал, и сам испугался – настолько этот факт не укладывался в голове.

- Шутишь, - прошипела Лариса, подсознательно ощущая, что брату не до шуток.

Константин промолчал – он выдохся всего за две фразы. В душе был сумбур, неуверенность, даже недоверие ко всему происходящему. И это пугало больше, чем конкуренты, чем открытое противостояние врагу, чем рэкет. Непонятно, чего дальше ждать от этой ненормальной тихони. А вдруг у нее еще куча родственников, бедных, как церковные мыши. И что теперь, он должен делиться со всеми?

- С чего ты это взял? – отмерла сестра.

- Есть точная информация. Пока, конечно, всё спокойно, - поспешил он тут же успокоить Лару, глядя на её перекошенное лицо.

- Это она сказала? – включила защиту Лара, - Что она хочет?

- Да нет, ничего. Пока. И это не она сказала, сам выяснил, - обрел твердость голос брата, показывая, что разговор на этом закончен.

Стальные нотки уверенности успокоили Ларису. Она покачала головой, но продолжать обсуждение не стала.

В этот вечер кафе «Три медведя» осталось без присмотра хозяев.

* * * * *

Наталья сидела в машине, и смотрела сквозь начинающее запотевать стекло, на дорогу. В припаркованном авто печка работала на всю мощь, но Наташе было холодно, её знобило. То ли от волнения, то ли от моросящего дождя, то ли от безудержных мыслей. А они путались, перепрыгивали с одного на другое, высвечивали какие-то моменты из жизни…

В окно постучали. Наташа вздрогнула, потом опустила стекло. В салон автомобиля заглянул гаишник.

- У вас всё нормально?

- Всё нормально… - эхом отозвалась автоледи.

Блуждающий взгляд дамы за рулём человеку в форме не понравился. Голос его приобрел суровость и официальность:

- Ваши документы.

И тут у Натали хлынули слёзы. Накопившиеся за день усталость, обида, безысходность полились ручьями по щекам.

Гаишник даже испугался:

- Вам плохо? Девушка, что с вами?

- Нет, ничего, просто тяжелый день, - Наталье стало легче, она почувствовала, что тяжесть в груди постепенно отступает.

- Может, вам такси вызвать? – теперь уже сотрудник ГИБДД даже участливо смотрел на Наталью.

- Спасибо, я тут живу недалеко… Я поеду?

- Езжайте осторожно, - посоветовал сердобольный сержант.

- Спасибо, - слабо улыбнулась Наташа и завела машину.

Сержант вздохнул вслед упорхнувшей иномарке.

* * * * *

Костя стоял перед зеркалом и остервенело давил прыщ на скуле. Тот пищал и не хотел поддаваться. Впрочем, Костик боролся не с ним. В голове метались раздумья.

«Зря Ларке сказал про эту Наталью. У неё свадьба на носу, а тут такое, лишняя нервотрепка. Да и, собственно, ничего еще не произошло. Доказать, что Наташа – дочь моего отца еще нужно суметь. Его уже нет в живых, документов – никаких, одна фотография. Смешно на таких условиях входить в долю наследства. Ничего не докажут. Деду тоже пока говорить незачем. В общем, эта история с 40-летней бородой».

Костя, наконец, оставил своё лицо в покое. Щека покраснела и припухла.

«Вот черт, сейчас с такой рожей идти к Маринке. Ладно, шампанское и цветы сгладят впечатление. С этими свадьбами и отцовскими грехами молодости вообще без личной жизни останешься».

Костик поправил галстук, оглядел себя с ног до головы, и вышел на улицу.

* * * * *

Леонид был уже дома, когда хлопнула входная дверь. Какая-то тревожность разнеслась по квартире в один миг. Лёня это почувствовал и вышел в прихожую. По покрасневшим глазам и припухшему носу жены он понял, что случилось нечто особенное – Наталья плакала крайне редко.

Вопреки обыкновению, она не стала снимать верхнюю одежду, а прошла прямо так на кухню. Леонид молча сел рядом.

- Это мой отец и мой брат, - выдохнула Наташа.

- Не понял, - нахмурился Лёня. Жена выглядела подавленной и какой-то скукоженной.

- На фотографии мой отец, Николай Алексеевич, а Костя – его сын. И, значит, мой брат, - вяло объяснила она.

Леонид сжал зубы: вот оно что! Надо же, как прихотлива судьба.

- Ты откуда это знаешь?

- Мама сегодня сказала.

Муж обнял Наташу за плечи – ей сегодня, как никогда, нужна поддержка близких людей.

- Надо же, а я-то думал, откуда этот чудила взялся в моей жизни, - вслух подумал Леонид, и, посмотрев на мать своих детей, добавил, - В нашей жизни.

Наталья улыбнулась. Дома было тихо и тепло, рядом сидел любимый её Лёнчик, закипал чайник.

«Собственно, ничего и не произошло», - думала Наташа, - «Я могла не знать об этом еще 40 лет. Ну, брат. Надеюсь, новоявленные братишка с сестренкой не станут вламываться в их устроенный быт. Пусть обретаются где-то там, в другом мире. Может, лучше уволиться? Уйти от Пашки?»

Последние фразы она произнесла вслух, даже не заметив этого.

- С чего бы это? – мгновенно отреагировал муж, - Работа тебе нравится?
Наталья кивнула.

- Ну, и с чего ты будешь спасаться бегством? Из-за этого упыря?

Наташа почти совсем успокоилась и даже заулыбалась:

- Там еще сестренка есть, - доверительно сообщила она.

- Небось, такая же, - хмыкнул Леонид.

- Да, - уже совсем развеселилась Натали.

Супруги захихикали и обнялись.

- Ну их всех на фиг, - подмигнул Леонид.

- Ага, - согласилась жена.

Глава 10

Паша пил утренний кофе и поглядывал в окно на хмурящееся небо. В голове плыли разноцветные картинки, эдакий коллаж счастливой жизни с Ларочкой. Вот она в подвенечном платье, словно ангелок в пушистом облаке, её глаза сияют, и сияют ему. То они на море, среди золотого песка и лазурной глади бескрайней воды. Он обнимает её за талию, а она смеётся и обнимает его… Сегодня он увидит её буквально через два часа. Какое счастье держать тёплую ладошку Ларочки в своей руке!

Павел посмотрел на часы: как же тянется время. Сегодня они с Ларочкой обсудят свадьбу, сколько гостей будет и прочие организационные вопросы. Он заранее был согласен со всем, что предложит его ненаглядная невеста. Она чудо и умница, поэтому все её желания подлежат немедленному исполнению.

Пашка надел костюм, разгладил на нем невидимые складочки, сдул несуществующие пылинки, и поехал в «Три медведя» на встречу со своим счастьем.

* * * * *

Лариса приехала в кафе, в отличие от обычного, утром. Полутемный зал встретил её рядами поднятых стульев и едва уловимым запахом еды. Поморщившись, девушка открыла окно. Прохладный сырой воздух надул занавеску и стал заполнять теплое пространство осенней грустью.

В это утро Лара не чувствовала ничего, кроме унылой скуки. Не радовала и предстоящая свадьба с Павлом. Услышанная от Кости вчера новость о наличии сестры совсем не радовала. Не то, чтобы она боялась раздела имущества – об этом не было и речи – никакие новые родственники не посмеют посягнуть на её имущество. Просто знать, что у её отца была связь на стороне, да еще и ребенок, уже было невыносимо.

«Интересно, знает ли дед?» - вдруг вспомнила она о действительно родной крови, - «Наталья, Наталья Николаевна», - перескочили мысли на обретенную сестру, при этом одно на троих отчество вызывало чуть ли не зубовный скрежет.

Да, можно игнорировать эту Наталью, можно уволить её из ателье, но вот забыть о том, что где-то есть еще один человек, носящий в отчестве имя твоего отца – гораздо сложнее.

«Хотя это идея», - почти обрадовалась Лариса, - «Выгнать вон эту Наталью, чтобы забыть о её существовании. Тем более, что ателье будет перепрофилировано. Превратить такое место в центре города в такую дыру мог только Паша».

Хозяйка кафе успокоилась и её мысли потекли в более приятном направлении: «Павел – отличный специалист, но плохой бизнесмен. Поэтому пусть себе фотографирует на здоровье, а я устрою из этого клоповника модельное агенство. Всё равно туда бегают делать портфолио. Устроим салон, сделаем евроремонт, повыкидываем всю эту рухлядь со старыми снимками», - Лара уже просто видела розовый будуар, кресла и люстры, дерево и позолоту.

В этот момент в кафе вошел Павел. Лариса повернула к нему сияющее лицо.

«Боже, как она хороша! Богиня. Среди этой мрачной обстановки и тягучего октябрьского утра она просто островок весны», - у Паши перехватило дыхание.

- Ларочка! – только и смог вымолвить он.

Лариса самодовольно усмехнулась в глубине души.

«И улыбка, как у Джоконды, загадочная и неуловимая», - продолжал превозносить будущую жену онемевший Ромео. Будь у него сейчас фотоаппарат, он бросился бы запечатлевать свою суженую для истории.

- Привет, - доброжелательно ответствовала обитательница Олимпа.

Павел обнял Ларису, как хрустальную вазу, благоговейно и нежно.

В Ларе одновременно вспыхнули симпатия и жалость к безумно влюбленному парню. Ей нравилось быть принцессой, тем более, что жених был совсем не бедный трубадур.

- Ну что, давай поговорим о свадьбе, - сказала принцесса, слегка отстраняясь от будущего мужа.

- Давай, - засиял тот.

И они уселись за столик, разложив бумагу для списка гостей.

* * * * *

Костя ворочался в постели с боку на бок. На утро никаких встреч и дел у него запланировано не было. Лариса уже умотала в кафе встречаться с этим своим женихом.

«И чего она так торопится? Даже попросила в ЗАГСе зарегистрировать их без положенного срока на обдумывание. Попросила!» - Костик усмехнулся, - «Показала разноцветные купюры, вот и получилось без обдумывания».

Какая-то своя игра сестры слегка настораживала.

«Лариса умная, зря ничего делать не станет», - слишком хорошо знал брат, - «Не видать мне пирожковой в центре», - Костя вздохнул и перевернулся на другой бок.

Мысли о Наташе незаметно полезли в голову со всех сторон, но Константин их блокировал уже на подступах, не желая даже допускать, что теперь их трое, пусть и не совсем родных по крови, но всё же.

Свет из окна разливался по комнате холодной кашей, серой и густой, как овсянка. Что-то жалостливо-человеческое пробивалось в его душе, но затухало, натыкаясь на стену рационализма и жесткости.

- Нет, надо вставать, - сказал он сам себе, устав бороться с навязчивыми думами, - Нужно обговорить свадьбу с музыкантами, заказать лимузины, цветы. Свадьба, так свадьба. Рассчитывать на Пашу нечего – от влюбленного дурня пользы мало. И, кстати, заехать к деду – обещал ведь помочь деньгами.

* * * * *

Валентин Семенович всё так же стоял у окна.

«Не двигался он с тех пор, что ли?» - съязвил про себя Константин.

- Садись, Костя, - милостиво разрешил дед, - Знаю, зачем пришел.

У внука забегали глаза, и он слегка покраснел, хорошо, что дед стоит спиной, не видит.

- Тебя знаю, поэтому ждал, что придешь, - в голосе Валентина Семеновича послышались нотки презрения.

Костя даже слегка привстал, чтобы напомнить, что тот сам предложил помощь.

- Сядь, - осадил дед, уловив в отражении оконного стекла движение, - На столе лежит пакет, там достаточно, чтобы сыграть свадьбу. Хотя доход от кафе у тебя немаленький.

Валентин Семенович повернулся, глядя в глаза Косте. Внук смутился, начал говорить о налогах, проверках, зарплате персоналу и других тратах. Дед едва заметно кивал, так, будто не верил ни одному слову. Костя умолк, потом, подумав, потянулся к пакету с деньгами.

- Ничего не хочешь мне рассказать? – внезапно спросил Валентин Семенович.

У Кости в голове замелькали мысли – про что? Про Ларису с Пашей? Про траты на свадьбу? Про доход в кафе?

- Про Наталью, - будто рентгеном просветил голову внука дед.

Константина окатило горячим душем: «Он знает! Откуда? Неужели следит за нами?», - Косте даже захотелось оглянуться в поисках соглядатаев.

- Не думал я, что ты всё-таки узнаешь, - грустно сказал дед, глядя на молчащего Костю.
Тот сгорбился за столом. Протянутая было к деньгам рука безвольно лежала на столе.

«Откуда он знает? Понятно, что раньше возможности его были огромны. Мог и последить. Но теперь дед давно не у дел. Связи, конечно, остались, но ведь всем его друзьям уже за 80 лет, многие вообще на том свете… А, может, он знал всегда?» - неожиданная догадка заставила Константина распрямиться и посмотреть на Валентина Семеновича.

Дед спокойно встретился с ним глазами, потом равнодушно отвернулся.

«Выдержка, как у статуи», - неприязненно заметил внук, - «Столько лет молчать, столько лет скрывать правду!»

Костя встал, взял пакет с деньгами со стола, и, не прощаясь, вышел из квартиры.

* * * * *

- Алло, Павел Сергеевич? Приветствую, - хорошо поставленным голосом произнес Валентин Семенович в трубку, - Как поживаешь?

Старинный приятель покашлял в ответ:

- Да приболел малость, годы уже не те.

- Ты на годы не вали! Твой клетчатый шарф всегда был неотделим от тебя, как фотоаппарат.

- Да, было дело, - захихикала трубка.

- Ну, как там наш молодожен?

- Пашка весь сияет, как медный таз. А твоя Ларочка более спокойна, - уклончиво ответил Павел Сергеевич.

- Не стала бы Ларочка выходить за твоего оболтуса, коли не любила, - ринулся на защиту внучки Валентин Семенович.

- Дело молодое, - снова ушел от горячей темы приятель.

- Да, их дело, жениться - не жениться, - остыл, наконец, Валентин Семенович, - А как там Наталка?

- Да у неё всё нормально, работает у Пашки.

- Ну, вот пусть и дальше там работает, не зря я содержу эту богадельню.

- Ты, Валентин Семенович, не беспокойся, - заюлил Павел Сергеевич, - Всё будет нормально. Паша с Ларисой поженятся, у Наташеньки тоже всё хорошо.

- Ладно, ладно, старый лис, смотри мне, чтобы всё было без эксцессов.

- Да, да, - закивал в трубку фотограф.

- Звони, если что.

- Да, да, - продолжал кивать, как китайский болванчик, Павел Сергеевич.

Валентин Семенович хмыкнул и отключился.

Павел Сергеевич посмотрел на трубку, будто это она с ним разговаривала. Дежурная улыбка сползла с его лица, рот обиженно скривился:

- Старый хрыч! Самому сто лет в обед, а гонору, как при Брежневе. Тоже мне, партноменклатура! А я бегал, как сявка, между ними, всё запечатлевал их для истории. Да и сейчас тоже приходится расшаркиваться, иначе вместо Пашкиного ателье давно бы какую-нибудь забегаловку открыли. А у Пашеньки талант. Не то что его Ларка с Костей – натуральные капиталисты, только деньги на уме. Эх, дурак мой Пашенька! Да что поделаешь – любовь.

Павел Сергеевич сокрушенно вздохнул, всё еще держа в руках коротко пикающую телефонную трубку.

* * * * *

Паша с Ларисой составили список гостей, который едва уместился на двух листах.

- Ну вот, - удовлетворенно вздохнула невеста.

- Не многовато ли? – засомневался Павел.

- Нормально, - весело ответила Лара.

- Я многих и не знаю.

- Это все нужные люди, - твердо сказала Лариса.

- Ну да, наверное, - согласился с любимой парень, - А моих-то тут только родители, дед и свидетель.

- А ты еще кого-то хочешь пригласить? – слегка покривилась богиня.

- Да нет, - пошел на попятную Паша, - Хотя, давай еще Наталью позовем, всё-таки вместе столько лет работаем.

Лариса вздрогнула и отшатнулась.

- Ты чего?

- Да нет, ничего, - дернула плечом избранница, - Просто все будут спрашивать – кто это.

- Ты ревнуешь? – расцвел жених.

- Ну да, немного, - смущенно опустила глазки Ангел.

«Мне еще на свадьбе её не хватало!»

- Ну, не хочешь, не позовем, - Павел был готов на любые условия.

- Спасибо, - и Ларочка положила голову на плечо будущему мужу.

«Господи, как они жить-то будут?» - покачала головой официантка Люда, выглядывая из кухни.

* * * * *

Приближался день свадьбы. Уже были куплены кольца, платье, заказаны машины, вручены приглашения. Кафе «Три медведя» украшено, как сказочный дворец, наготовлено еды на сто человек, а проход на кухню уменьшился вполовину от стоящих коробок с бутылками. Нетерпение и суматошность витали в воздухе.

- Ну что, не передумала? – устало спросил Костя Ларису.

- Нет, - равнодушно ответила сестра.

- А то еще не поздно. Наши все поймут, а остальное – не важно.

- Чего ты так взъелся на него? – разозлилась Лара, - Нормальный парень, не хуже остальных.

- Да и ничем не лучше, - Косте хотелось выплеснуть усталость последних дней.

- Ты знаешь еще кого-то, кто меня любит не из-за денег? – завелась, наконец, Лариса.

- Ладно, ладно, - ссориться Косте не хотелось, - Делай, как знаешь.

Они помолчали.

- Дед придет? – спросила Лара.

- Надеюсь. Но ты же его знаешь, - попробовал уйти от ответа Константин. Ему не хотелось рассказывать сестре о последнем разговоре с Валентином Семеновичем.

- Давай спать, - зевнула Лариса, - Завтра с утра придет парикмахерша и вообще день обещает быть трудным.

Брат с сестрой переглянулись, понимающе улыбнулись друг другу, и разошлись по комнатам.

Глава 11

Ресторан украшенно светился, как новогодняя елка. Столы ломились от яств, а тарелки с закусками стояли чуть ли не в два ряда друг на друге. Отдельно был накрыт фуршетный столик для деловых разговоров, а также стол со сладостями для детей.

Запыхавшаяся тамада – знойная дама упитанной комплекции ежеминутно что-то проверяла в своих сумках, коробках, пакетах и разноцветных мешочках, заглядывая в пачку листов сценария торжества.

Лариса с утра занималась прической, ногтями, нарядом и бог знает чем еще. Брат было заикнулся о традиции выкупа невесты, но она только хмыкнула: дескать, кому нужны эти пережитки, с нее достаточно самой свадебной церемонии в ЗАГСе и ресторане.

А влюбленный Павел, кажется, и вовсе об этом не вспомнил. Сам факт женитьбы уже заставил его чувствовать себя на седьмом небе от счастья, поэтому условности его волновали мало.
Молодые поехали на регистрацию брака, потом кататься по городу, а Костя остался в ресторане. Нужно же проследить, чтобы всё было по высшему разряду. А больше некому! Дед, дай бог, приедет уже на свадебный пир, а то может и вообще прислать телеграмму. Так сказать, «правительственную». С его-то апломбом станется.

Время близилось к трем часам, и потихоньку начали собираться гости. Естественно, все нужные люди города. Костя встречал всех лично, жал руку, хлопал по плечу, кланялся и целовал ручки разнаряженным женам приглашенных.

Дети в костюмчиках и бальных платьицах «а-ля взрослые» бегали по залу, периодически лопая воздушные шары в праздничных гирляндах. Окна ресторана начали запотевать. Наконец, подъехал свадебный кортеж. Из белого лимузина выполз раскрасневшийся Паша и встал возле дверцы, глупо улыбаясь окружающему миру, пока точеная белая туфелька невесты не пнула его по ноге. Жених молниеносно подхватился и извлек из чудо-машины белое облако фаты с невестой внутри. Не дав той даже поправить платье, потащил ее на руках к дверям ресторана.

Гости начали собираться вокруг молодоженов. Послышались веселые голоса, шутки, смех. Костя деловито выглянул из дверей и нырнул обратно, чтобы дать знак тамаде о начале праздника. Из динамиков полилась жизнерадостная музыка, дети запрыгали, взрослые оживились.

В принципе, все свадьбы похожи одна на другую. Побогаче или победнее, повеселее или не очень, чинные или с пьяной дракой, но в общем всё одно и то же.

После третьего тоста Косте как-то невольно взгрустнулось. Он смотрел на Ларису, которая стыдливо целовалась с женихом под крики «Горько!». Увы, Константин слишком хорошо знал сестру. Это она-то так целуется? Помнится, застал он Ларочку, тогда еще малявку… Ну, как малявку, 15 лет, когда она целовалась со своим бойфрендом - грозой района. Вот там была страсть! Можно было не кричать «Горько!» и считать – собьешься со счета. А это показное целомудрие означает только одно: она его не любит. Понятно, что при людях не очень-то хочется выставлять напоказ глубинные чувства, но всё же, всё же…

«Интересно, через сколько лет они разведутся?» - мелькнула нехорошая мысль в голове брата, и трансформировалась в более близкую к душе: «Успею прихватить фотоателье?»

Тут тамада объявила конкурс, Костя слегка вздрогнул и оглядел гостей: «А дед так и не приехал к любимой внучке. Просто гадко. Хотя, конечно, оплатил всё по полной программе. Ну, да бог с ним». Константин вздохнул и стал смотреть, как подвыпившие дяди и тети прыгают в центре зала, пытаясь выиграть бутылку шампанского.

Три часа проскочили незаметно. К этому времени Ларочка уже не улыбалась. Она устала от этой свистопляски, и с удовольствием сейчас бы полежала на диване, листая глянцевый журнал. Паша выглядел молодцом – улыбка намертво приклеилась к нему и не желала ни на минуту сползать с его счастливого лица. Он с удовольствием участвовал во всех играх, заглядывая в глаза невесте, и приглашая ее присоединиться. В эти моменты Ларочка в ответ вымученно улыбалась, чертыхаясь в душе.

Но без свадьбы обойтись было нельзя. Слишком удобный случай собрать нужных людей или познакомиться с теми, кто может пригодиться. Пашу бы устроило всё – даже отсутствие свадьбы вообще. А Ларисе просто приятно, что она выходит замуж. Она встретилась глазами с братом, улыбнулась ему: всё нормально. Костя кивнул и вышел из зала на улицу покурить.

* * * * *

Вечерело. Небо затягивалось сизыми облаками, темнело, опускалось на город прохладным одеялом. Фары подъезжающей машины выхватили светом чернеющие кусты. Антикварная сверкающая «Победа» распахнула дверцы, и в синеющих сумерках появился Валентин Семенович.
Костя вздрогнул, отбросил окурок, и пошел навстречу деду. Только тот и не глянул на внука, а снова повернулся к отреставрированному раритету и открыл заднюю дверцу. Из машины вышла Наталья. Константин резко остановился, как будто перед ним выросла стена. Обалдело глядя на прибывших, он настолько растерялся, что стоял, как вкопанный.

Валентин Семенович повернулся к нему и сказал:

- Что стоишь? Встречай гостей.

Костя на ватных ногах подошел к необычной паре и хрипло поздоровался:

- Добрый вечер. А мы думали, что ты не приедешь, - обратился он по-свойски к деду, стараясь не смотреть на Наташу. Да и почему он обязан уделять ей внимание? Его сестра выходит замуж, его дедушка приехал поздравить. А она кто?

Жесткая реальность никак не могла пробиться в его сознание. Костя гнал все мысли о Наталье из головы, хотя всё было так очевидно – ведь они приехали вместе. Уж кто кого нашел, сейчас не важно. Важно, что дед притащил ее сюда на свадьбу его сестры. Полный абсурд!

- Проходите, Валентин Семенович, - наконец, начал приходить в себя Константин.

Дед взял под руку Наташу и отправился внутрь ресторана впереди внука.

«Вот это удар для Лариски», - думал Костя, - «Ей и так не сладко…»

- Горько, горько! – надрывались гости в очередной раз.

Костя скривился: да уж – действительно горько.

Валентин Семенович вошел в зал, всё еще крепко держа за руку Наталью. Сидящие у входа гости обратили внимание на вошедшую пару и притихли. Знакомые Валентина Семеновича встали, чтобы поприветствовать его и поздравить. Постепенно все присутствующие стихли, многие слегка недоуменно улыбались, увидев видного пожилого мужчину с молодой женщиной под руку.

Теперь обратила внимание на деда и невеста. Ее лицо исказила гримаса ненависти, и она стала очень похожа на себя с той неудачной фотографии.

«Ну, точно баба-яга», - невольно подумала Наташа, глядя на новобрачных. Впрочем, жених счастливо улыбался, потом встал навстречу Валентину Семеновичу и своей сотруднице. Его сегодня ничего не могло смутить, даже если бы они въехали на танке в зал ресторана.

«Как он мог! Как можно было притащить сюда эту Наташу на мою свадьбу?!», - пульсировала злость в голове у Ларисы.

Валентин Семенович подошел к столу молодоженов.

- Поздравляю с законным браком! – торжественно сказал он, - А вот мой подарок, - и протянул Ларочке пухлый конверт размером с лист бумаги.

Лариса неуверенно повертела плотный конверт в руках: открывать или нет? Дед стоял и ждал, поэтому она аккуратно открыла конверт и вытащила пачку документов.

- Ой, машина! – не удержалась внучка и расплылась в улыбке.

«Улыбка ей идет гораздо больше», - выдохнула напряженность Наталья, которая стояла слегка поодаль.

- Да это же новая марка «БМВ»! – воскликнул Паша, заглянув в документы.

Дед довольно усмехнулся и, выждав, пока молодые придут в себя, повернулся к гостям.

- А теперь я хочу представить вам свою спутницу. Это моя внучка Наталья, - он подошел к смутившейся девушке и обнял за плечи, - Так что наша семья стала больше, и я надеюсь, что стараниями молодых в скором времени еще увеличится, - и Валентин Семенович оглянулся на Ларису с Пашей.

Новобрачные по-детски хмыкнули и засмущались. Гости зааплодировали, послышались крики «Горько!». Валентин Семенович взял Наташу за руку и повел к столу. Лариса замахала руками – дескать, хватит уже целоваться, но Павел притянул ее к себе и с удовольствием приник к белоснежному чуду.

В душе невесты царило смятение. Трудно одновременно целоваться, испытывать восторг от отличного подарка, и ненавидеть вновь обретенную родственницу.

«Ладно, разберемся», - наконец позволила она себе успокоиться, - «В конце концов, у меня вряд ли что отнимут, а если ей что и перепадет, то и ладно. У деда закрома большие, а в завещании всё равно всё записано на меня». С этими мыслями она села на место.

- А теперь танцы! – глашатаем возвестила тамада.

Послышалась разбитная музыка и гости потянулись в центр зала растрясать плотный обед.
Константин сидел в углу зала и мрачно наблюдал, как дед ухаживает за столом за Натальей. Та сидит тихо, незаметно, слегка кивая и улыбаясь.

«Ладно, хоть не стерва. По крайней мере, пока. Хотя аппетит приходит во время еды», - горестно думал он: то, что предназначалось для двоих, теперь придется делить на троих, - «А там еще этот муж, дети… Вот черт!»

Настроение у Кости совсем упало. Он посмотрел на сестру. Она лихо отплясывала с Пашей, путаясь в фате.

«Купили дуру на машину», - со злостью подумал он, - «Там бабла еще на сто таких машин, а теперь придется делиться с новыми родственничками. А эта дуреха выпила на радостях, вон как прыгает. Хотя, может, и к лучшему. С нелюбимым-то как в постель?»

Злорадство по отношению к сестре нарастало: «Придется тебе, сестренка, подвинуться. Теперь у деда две внучки. А внук один, и ссориться с денежным мешком – огромная глупость».

Костя встал, хотел направиться к новой сестре и Валентину Семеновичу, но ноги сами понесли его к выходу. «Надо сначала успокоиться», - решил он и пошел на улицу.
Вечер незаметно опустился на город. Похолодало. Гости с детьми начали собираться по домам.

Константин так и не смог заставить себя подойти к щебечущим о чем-то своем деду и Наталье. Лишь наблюдал издалека за ними. Только когда они встали и пошли к выходу, наконец, приблизился.

- Ну что, Костя, теперь тебе придется взять шефство над Натальей, - улыбнулся дед.

Улыбка его была стальной, как и взгляд.

Костя сглотнул слюну, и верным адьютантом кивнул:

- Да, Валентин Семенович.

Наталья простодушно улыбнулась.

- Сейчас нужно вызвать такси и отправить Наташу домой, - дал указание несгибаемый старик. Костя вытащил телефон и отошел.

- Ну что, Наташенька, - ласково обратился к внучке Валентин Семенович, - Звони, что нужно – помогу.

- Да, спасибо, но ничего не надо, у меня всё нормально, - быстро заговорила Наталья.

- Ты от помощи-то не торопись отказываться, - посуровел дед, - Много чем помочь могу.
Наташа кивнула и вдруг поняла, что Костя не просто так называет дедушку по имени-отчеству. Видно, дед-то еще тот. Не успела она додумать, какой «тот», как подъехало такси.

Подскочивший из ниоткуда Костя открыл заднюю дверцу. Наташа села, не зная, то ли благодарить, то ли просто попрощаться.

- Увидимся, Наталья Николаевна, - вежливо сказал Константин.

Валентин Семенович подавил усмешку, а Наташе сказал:

- До свидания, Наташенька. Я позвоню. Сам.

Костя удивленно приподнял брови: надо же, какая опека.

- Я тоже поеду, с праздника нужно уходить вовремя. Ларочка занята гостями, не буду ее тревожить. Соберемся все вместе позже, - и дед уселся в свой сверкающий раритетный автомобиль.

«Кто это все вместе?» - вертелся вопрос на языке внука, но он не проронил ни слова.
В зале Лариса с Павлом резали торт. Глаза невесты пьяненько сверкали, легкая улыбка блуждала на лице. Косте стало жаль сестру.

«Какая она еще маленькая», - с нежностью подумал он, и пошел к столу молодых.

Лариса положила первый кусок торта на тарелку и подняла глаза. Увидев рядом брата, как будто даже очень обрадовалась, и протянула торт ему.

- Нет, так дело не пойдет! – встряла тамада, - Первый кусок нужно обязательно продать!

Костя, не сводя глаз с Ларисы, вытащил пятитысячную купюру из кармана, хлопнул ее на стол, и взял тарелку с тортом. Гости захлопали, тамада что-то начала выкрикивать, но Лариса с Костей не слушали никого, просто смотрели друг на друга.

Да, теперь им нужно держаться вместе. Кто знает, что придумает старик на старости лет.
- Где он? – одними губами спросила Лариса.

- Свадебный генерал отбыл, его игрушка укатила на такси, - тихо произнес брат.

Лариса опустила глаза, погрустнела.

- А теперь второй кусок, - раздался мощный голос тамады.

Костя развернулся и пошел в свой кабинет, поставив тарелку с тортом на первый попавшийся стол. Свадьба подходила к концу.

* * * * *

Наташа пришла домой, когда в квартире уже была вечерняя тишина. Негромко слышались звуки от компьютеров в комнатах сыновей. Она с нежностью подумала, что мальчишки ее совсем уже взрослые.

В прихожую вышел Леонид. Наталья сняла пальто, и буквально упала в руки мужа.

- Как хорошо, что ты у меня есть! – крепко обняла она Лёню, - Как закручена жизнь. Если бы не эта старая фотография, то я бы и не знала, что у меня есть дедушка. И с тобой тоже было бы всё не так, как теперь.

Наталье сейчас не хотелось говорить, что до всех этих событий она уже не надеялась снова сблизиться с мужем. Но Леонид её понял, потому что чувствовал то же самое. Они обнялись и замерли в едином порыве, в одном поглощающем страстном поцелуе.

И этот поцелуй не был похож ни на один из десятков поцелуев на свадьбе Ларочки и Павла.