Позвонила подруга:
- Как лучше, - спрашивает: - "пастельные этюды в постели" или "постельные этюды в пастели"?
Я ответила, что тут нужно подумать. Кладу трубку, сажусь и думаю.
Если первый вариант, то две возможных картинки. Первая: шикарная двуспальная кровать, покрывало откинуто, подушки взбиты в беспорядочное безе, и в завораживающем хаосе по простыням разбросаны листы с пастельными рисунками – женские лица, лошади и единороги, мосты через серые реки, клубящийся лес, мадонна с младенцем, бабочка на рукаве, двуспальная кровать с россыпью рисунков на смятых простынях...
Вторая картинка печальнее: на узкой кушетке полулежит молодой человек, вид у него изможденный, болезненный, на полусогнутые ноги наброшен плед и откинута крышка этюдника, и тонкая бледная рука музыкально движется над шершавым листом, оставляя пастельные следы, из которых складывается, вырисовывается женское лицо, а на полу – другие рисунки: лошади и единороги, мосты через серые реки, клубящийся лес, мадонна с младенцем, бабочка на рукаве, двуспальная кровать с россыпью рисунков на смятых простынях...
Если же вариант второй, то можно так: стена в тесной комнатке над узкой кушеткой, увешанная пастельными рисунками. На них одна и та же сцена: шикарная двуспальная кровать, на которой каждый раз по-новому переплетаются два тела – роскошное женское и тонкое, бледное, болезненное – мужское...
Звоню подруге:
- А зачем тебе это?
- Что? – не может вспомнить она.
- Ну, это: "пастельные этюды в постели"?
- А! Так я придумываю название к новому роману.
- И о чем роман?
- Об убийстве крупного бизнесмена. Знаешь, такого здоровенного нажратого борова...
- Да? – радуюсь я. – А давай ты назовешь его "Бисером по свиньям", а? А "пастельные этюды" оставишь мне.
- А тебе зачем? – удивляется подруга.
- Ни зачем, - смущаюсь я. – Так, просто. Рассказ напишу.
- И о чем рассказ?
- О любви, конечно же. О чем же еще?