В предрассветной мгле узкие улочки Ролштадта более всего походили на мрачные ущелья в отрогах Небесного Хребта: лишь где-то наверху, в редких разрывах утреннего тумана, можно было разглядеть светлеющее небо. Как и в ущельях, здесь был и лишайник, и кирпичные скалы, и кромешная тьма, и ощущение, что этот каменный коридор никогда не кончится.
И конечно же многочисленные ночные тени тоже были здесь.
Правда, двигались они в это непривычно тихое утро на удивление слаженно, мобильными организованными группами концентрируясь в намеченных ранее точках. Серые, скрывающие фигуру плащи и серые же маски были абсолютно одинаковы и наводили на мысль, что выдавали их в одной и той же казарме.
Казарме?
Мда, интересное замечание, старина. Видать, полудобровольное заточение в башне не сказалось на твоей проницательности и способности адекватно мыслить.
Вывод? Да какой тут вывод еще может быть! Церковники все же начали выполнять свой план. А ведь ты предупреждал этих надутых кретинов из Конклава! Да что теперь-то говорить…
Дойдем до улицы Цветочниц? Ну что ж, почему нет.
Карета. Прогрохотала мимо, чуть не сбила с ног. Кто там носится в такую рань?!...
Странный экипаж. Занавешенный черной тканью, весь невзрачный какой-то, но лошади при этом высшей пробы! Остановился напротив какого-то особняка и…
Все те же серые фигуры в масках вынесли из дверей особняка несколько извивающихся и нечленораздельно мычащих мешков. Ага, вот оно что…
Карета скрылась в тумане и от стены на противоположной стороне улицы отделилась фигура тощего старика с крючковатым носом и сросшимися черными бровями. Одет он был в рясу, а в руке держал грубо вытесанный посох. Покачав седой головой, старик повернулся и двинулся обратно в переулок.
Захватить семьи неугодных Церкви дворян- неплохая идея. Хотя тут как посмотреть, верно? Хех-хе… Некоторые бароны и графы из тех, что сейчас служат под началом принца Джулиана, держали подворья в столице и окрестностях. В которых жили их чада и домочадцы…
Но тебе-то, старина, какое до них дело? Да никакого. С заговорами смертных будем разбираться, когда будет отведена основная беда. О, да…
Рассуждая сам с собой, старик начертил прямо на земле какую-то фигуру своим странным посохом, встал в неё и… исчез.
Его ждали другие города и страны этого континента. В Ролштадте ему делать было уже нечего…
-…и помилуют тех, кто с повинной головой явится пред светлые очи Его Преосвященства!
Принц уже около получаса выслушивал излияния графа Раатена, явившегося на аудиенцию к Джулиану во главе делегации из дюжины единомышленников. Их претензии и недовольства были вполне предсказуемы: начиная от союза с порождениями Тьмы- орками- и заканчивая открытым неповиновением Церкви Света, эмиссара которой ценой сильно обожженного лица прикончил Длинный Пит.
Когда Джулиан начал собирать под свои знамена дворянство со всего Северо-Запада, многие откликнулись на его зов. В подавляющем большинстве это были безземельные рыцари, мелкие бароны и графы, рассчитывающие получить земли и влияние в случае победы принца в борьбе за престол. И даже присутствие в войске Урук-Хай до какого-то момента не вызывало особого беспокойства. До тех пор, пока в лагерь войска не прибыл гонец с епископской буллой…
И теперь, после не самой легкой зимы, когда он по крошке собирал свою повстанческую армию, искал союзников, запасал провиант, все готово было рухнуть в один момент. Потому что теперь, когда его отец отстранен от власти и правит, по сути, Его Преосвященство епископ, это восстание уже не против короля. Это восстание против Света!
Понятно, почему господин граф, его друзья и вассалы так забеспокоились. В отличие от большинства представителей мелкой знати, что собрались под знамена принца, этим есть что терять. А у некоторых графов, к тому же, в столице остались семьи. Длинный Пит, как пришел в себя, успел разослать распоряжения своим людям в крупных городах и в самом Ролштадте, но…
Но уже пришла весть, что они опоздали- домочадцы многих союзников принца были схвачены и заточены в закрытые монастыри, расположенные по всей территории Раола. Даже если Джулиану пришла бы дурацкая идея освободить их, ему пришлось бы гонять своих людей из одного конца страны в другой, беря эти твердыни поодиночке. К тому же как только его армия подойдет к стенам такого монастыря, что помешает церковникам просто прирезать пленных?
А значит, остается всего два варианта: либо сдаться, как предлагает Раатен, либо сражаться до конца. А так как Джулиан не собирался сдаваться, то…
-Лорд Раатен,- его голос не был скучающим, не был холодным или надменным. Он был абсолютно бесцветным- с некоторых пор любые, даже самые незначительные, эмоции казались принцу неуместными в разговорах с окружающими. Есть Цель- и её надо достичь. Лишь Цель достойна того, чтобы тратить на неё свои чувства. А граф Раатен- не его Цель. Так, небольшое препятствие на пути. -Вы хотите сказать, что поддерживаете узурпаторов?
-Я поддерживаю Свет!- твердо ответил граф. ПОЧТИ твердо. Незначительная, легкая дрожь в голосе, выдала его неуверенность и страх. Раатену было начхать на веру и Свет. Он опасался за своего сына, запертого сейчас в темнице одного из монастырей. Но в то же время он боялся и за себя- ведь он был зажат меж двумя огнями: зловещим принцем Джулианом, уже успевшим получить прозвище Черный Принц, и еще более зловещим Судом Света, на котором за якшание с темными силами могли запросто приговорить к очистительному костру. И граф рассчитывал, выступив на военном совете во главе группы влиятельных друзей, повлиять на других дворян, ещё колеблющихся. Джулиан не мог этого допустить.
-Да? И даже готовы пойти против своего законного короля?- принц позволил себе вопросительно поднять бровь. –Но спешу Вам напомнить, граф, о судьбе барона Вареера, что поначалу пришел ко мне, но потом струсил,- тут на лице Раатена промелькнул гнев,- и побежал просить у церковников прощения. Вам напомнить, ЧТО они сделали с ним, его женой и детьми?
Граф молчал, лишь сжимал и разжимал кулаки. Да, он боялся: за себя, за семью- но у графа все же была гордость. Это было, с одной стороны, на руку принцу, с другой- создавало множество проблем!
Принц уже принял-было решение об осуждении и казни дерзкого графа, но тут из-за его кресла показалась огромная тень, закованная в вороненый орочий доспех.
-Громкий маленький человек был сожжен рабами Блестящего Бога. И его жена, и его сыновья- тоже. И это правда! Но,- тут взгляд желтых волчьих глаз окинул собравшихся,- только потому что он вернулся и отдал себя в их руки. До тех пор, пока воины златоволосого вождя находятся подле него, их детям ничего не грозит. Полорясые до конца будут надеяться на своего бабьего бога (тут многие из сидящих вдоль полога шатра недовольно загомонили) и на то, что вы не выдержите и кинетесь к ним сдаваться. Им и в голову не придет, что вы найдете эти монастыри и вскроете их, будто панцирь пещерного рака, освободив пленников!
На шатер опустилось недоуменное молчание. Тут уж даже Джулиан изумленно воззрился на вождя орков.
Заметив этот взгляд, Рард сын Гранга ухмыльнулся:
- Сумеречные боги явили нам свою милость, Черный Вождь храумгрр. Они открыли шаманам расположение этих монастырей и готовы открыть пути к ним. Но цена будет высока!
Со всех сторон послышался ропот- но теперь уже одобрительный. А что, пусть орочьи колдуны ворожат- глядишь и будет толк! Озабоченно нахмурились лишь владетели феодов близ гор. Они-то знали, КАКУЮ цену всегда требуют мрачные боги орков!
Рыцарь Смерти же не мог скрыть своего ликования…