Людмила вышла из проходной и пошла через парк. Скользя отстранённым взглядом по лицам прохожих, она думала о своём. Свежий порыв ветра начал шевелить листья на земле, а потом поднял их и, закружив, взметнул в небо. И тут Людмила будто опомнилась. Она остановилась, достала из сумочки тетрадь и бросилась на скамейку записывать. Скамейка оказалось мокрой, но Людмиле было на это наплевать. Ничего не замечая вокруг, она записывала обрывки строк и тут же складывала их в стихи. Она, то улыбалась, то хмурилась, то вновь улыбалась. И наконец, лицо её приобрело загадочное выражение. Людмила подняла глаза на небо, и её мечтательный взгляд засветился радостью и теплом. «Как там наш маленький?» – подумала она, дотронувшись до своего живота – «Пора и домой. Скоро придёт Сергей. Накормлю его и почитаю свои стихи».
Людмила была на третьем месяце беременности. Как долго они ждали этого счастья! И вот оно свершилось. Она беременна. Сначала, никак не могли поверить, всё сомневались, ну, а потом…Радости не было предела! Её размышления прервал звук подъезжающей машины и голос:
- Эй, дэвушка! Чего такая замёрзшая? А? Э-э-э!
Людмила встала со скамейки и повернула голову. Рядом остановился белый «Land rover». Из него высунулась голова характерной принадлежности и, расплываясь пьяной самодовольной улыбкой во весь рот, добавила:
- Давай отогрею! А? Э-э-э…
Убежать не получилось. Трое кавказцев оказались проворнее. Её отвезли в какой-то дом. Напоив через силу вином, долго насиловали.
Кутаясь в изодранную одежду, не помня себя, она с трудом брела по полю, пока не вышла на дорогу. Пройдя из последних сил несколько метров, упала на обочину. Проезжающий мазутовоз, разворачиваясь на узкой дороге, осветил фарами замерзающую избитую женщину. Первый снег уже начал покрывать её тело. Ещё бы чуть-чуть и её бы не стало…
***
Сергей первое время не выходил из больницы. Всё время проводил возле постели жены. Людмила потеряла долгожданного ребёнка и сама с трудом выбралась из болезни и депрессии. Это была уже не та Людмила, к которой он привык. Выписавшись из больницы, она долгое время не могла придти в себя. С отсутствующим видом сидела она, глядя в окно и не раз Сергей, придя с работы, заставал её за этим занятием. Но красота её не поблекла, а спряталась внутрь. Людмила стала подобна бутону, смыкающему лепестки при поступлении ненастья. Бутон вот-вот должен был распуститься и вновь порадовать своей удивительной красотой. Сергей чувствовал, что цветок скоро откроется и прилагал к этому все силы. Он также заметно изменился, слегка посуровел и осунулся. Нужны были деньги на лекарства и с недавних пор, он стал подрабатывать. Сергей устроился в кочегарку. Вдоволь наворочав лопатой кучи угля, понуро брёл с тележкой, чтобы развезти топливо по котлам. Потом мылся и, включив радио, ложился спать. Приятная негромкая музыка баюкала его, успокаивая нервы. В топке горел огонь. Пламя медленно пожирало ярко-красные угли, отбрасывая медные отблески на закопчённые стены котельной. В такие минуты он мечтал о том, когда же, наконец, его жена перестанет печалиться. И вот настал тот день, когда прекрасная роза раскрылась. Расправив лепестки, она показала и свои шипы.
***
Один раз он пришёл с работы, заглянул в её комнату и обомлел. Людмила стояла возле окна, устремив свой взор на хмурое дождливое небо. Она медленно повернула к нему лицо и сказала:
- Надо найти их! Отомстить за нашего не родившегося мальчика. И за меня, и за себя, и за всех нас!
Её взгляд был особенным. Он никогда не видел её такой! Людмила излучала столько силы и решимости, что у Сергея заколохнуло сердце. Он вздрогнул, потому что она сказала вслух то, о чём он так давно думал.
- Возьми это! – попросила она, вложив в его руку нож – Это нож моего отца. Потом выкинь в реку. Возьмём ребёнка из детдома. Время лечит…
- Мы не сможем это забыть – согласился он – И я не смогу! Да и ты тоже. Сам себя не обманешь.
- Тогда пойдём вместе - предложила жена и так посмотрела, что муж вздрогнул.
В тот вечер они сделали вид, что успокоились. На самом деле затаились и ждали удобной минуты, чтобы воплотить свой замысел. Наконец такой случай настал. В небольшом городке найти компанию «горячих кавказских джигитов» не составило особого труда. Все они собирались в кафе «Дубай». Их Сергей давно уже вычислил. Людмила смогла вспомнить лишь одну фамилию – Абрамян. Но и этого было достаточно. Остальные трое были его телохранителями. Кроме кафе, им принадлежал местный завод по производству вин и что-то там ещё и ещё. Ну и местная милиция соответственно, также получала подарки в виде подношений. Каждому в зависимости от должности. Добиться справедливости в такой ситуации не представлялось возможным.
***
Людмила осталась снаружи, а Сергей вошёл на территорию завода. Охранник окликнул его. Прикинувшись дурачком , Сергей приблизился, выкрутил ему руку, сломал шею и утащил тело в кусты. Затем спустился в подвал и задушил охранника дремавшего на стуле. В туалете послышался спуск воды из бачка. Третий охранник открыл дверь и, столкнувшись лицом к лицу с Сергеем, упал с ножом в сердце. Засунув пистолет за пояс, Сергей махнул жене и пошёл к директору. Людмила схватила его за руку:
- Я сама! Оставь это мне!
Сергей внимательно посмотрел на жену, но перечить не стал. Отдав ей пистолет, он проводил её взглядом и запер все двери. Положив пистолет в сумочку и надев маску, она скрылась в проходе.
Директор кафе «Дубай» сидел за столом и смотрел на экран ноутбука. Это был Абрамян. Он поднял глаза и удивлённо спросил:
- Вам чего, дэвушка в маске? Это что розыгрыш? Да? Э-э-э!
- Я по вашу душу – ответила Людмила и осмотрелась.
На ней было одето красное платье, которое повторяя контуры её тела, великолепно подчёркивало фигуру. Изящные чёрные туфли на среднем каблуке прекрасно сочетались с цветом её волос. Всё это дополняли умело сделанные макияж и причёска.
- Ну, не шутите так, прекрасная незнакомка! Ха-ха! – засмеялся директор – Да и повода нэт! Э-э…
- Нет, есть! Если забыли, то я могу напомнить…
Уловив в словах незнакомки угрозу, Абрамян насторожился и закрыл крышку ноутбука. Его лицо стало серьёзным. Разглядывая прекрасную незнакомку, он быстро прокрутил в уме все свои возможные промахи, немного подумал и шутливо-монотонно, проговорил:
- Не знаю, кто вы…Но если вы пришли, чтобы купить нашу продукцию, то рабочий день уже закончился и все ушли. Заходите завтра…
Людмила, бегло осмотрев обстановку, спокойно подошла к окну и подняла жалюзи. Директор, не зная, как отреагировать на подобные вольности, пребывал в полной растерянности. Провожая незнакомку взглядом, он развернулся на кресле, лицо его вытянулось от удивления. Людмила, тем временем, отрешённо посмотрела на небо и грустно произнесла:
- Жаль, что сегодня нет дождя. Я люблю дождь – она перевёл взгляд на директора – А что любишь ты? Что нравится тебе?...
Абрамян повеселел. Он решил, что это розыгрыш и стал прикидывать, кто бы мог это устроить. Но долго ломать голову не стал. Оттолкнувшись ногами, он подъехал на кресле к незнакомке, улыбнулся и, пытаясь сорвать с неё маску, весело спросил:
- Значит вы «Госпожа Никто»! Забавно, забавно…Хм-м…Э-э-э!
- Зачем ты остался? – продолжила Людмила, отстраняясь – Строишь тут из себя капитана корабля, который уходит позже всех, а сам в карты на компе играешь?
Абрамян нахмурился и изменил тон:
- Ладно, госпожа никто, придётся вызвать охрану! Симпатичная вы наша!
Он решительно встал и сделал несколько шагов к телефону стоящему на его столе. Людмила быстро переместилась вместе с ним. Ухватив директора за рукав, она развернул его, и ударила в живот. Затем, сильным толчком ноги отпихнула от себя. Директор упал в кресло и неудачно отъехав, задел головой сейф. Блуждая невидящим взглядом, он согнулся и запыхтел. Лицо его покраснело от напряжения, лоб покрылся испариной. Людмила подошла и, взяв со стола карандаш, воткнула ему в ногу, выше колена. Раздался дикий крик. Коротким, но сильным ударом по голове, Людмила оборвала его.
Судорожными толчками, набирая в лёгкие воздух, Абрамян также толчками выпускал его, подвывая:
- Ву-эх-эх-х-х!
Рука директора вновь потянулась к телефону. Людмила стояла в двух шагах от него и была готова среагировать. Заметив движение, она схватила со стола следующий карандаш и вонзила его в директорскую руку. Абрамян вновь заголосил:
- У-у-у! Как мне больно!
Копируя Абрамяна, Людмила изобразила руками похожие движения, передразнивая, поморщилась и заткнула уши. Затем схватила телефонную трубку и принялась яростно колотить директора по лицу, повторяя:
- И всё же жаль, что нет дождя! Жаль, жаль, жаль!
Он пробовал закрываться руками, но Людмила убирала его руки и продолжала наносить удары, пока телефонная трубка не разлетелась на куски. Несколько капель крови попали Людмиле на лицо. Она смахнула их рукой и откинула измочаленную трубку в сторону. Крик Абрамяна превратился в продолжительный стон. Он поднял изуродованную руку и поднёс её к лицу, пытаясь разглядеть. Из его носа текла кровь, разбитые губы распухли. Он то и дело подёргивал головой, разбрызгивая по сторонам капли крови, пытаясь увидеть заплывшим глазом торчащий из своей руки карандаш. Второй его глаз ещё сохранил остатки прежнего вида, но стал мутным и подозрительно таращился из-под нависшей брови. Абрамян представлял собой жалкое зрелище. Он ещё раз дёрнул головой. Видимо, разглядев таки злополучный карандаш, ухватил его кистью здоровой руки, вытащил и с воплем отбросил в сторону.
На какое-то мгновение Людмиле стало жаль его. Она сжала губы, полезла в сумочку и нащупала рукоятку пистолета. Но вспомнив свои страдания, сглотнула. Губы её стали похожи на тонкую, нервно подрагивающую линию, ноздри расширились, а лицо приобрело решительное выражение.
Абрамян неуклюже приподнялся. Взглянув мутным глазом на незнакомку, протянул руку к аптечке, разомкнул окровавленные губы и произнёс:
- Вы повредили мне вену! Прошу, умоляю, дайте аптечку, я наложу жгут…
Людмила с быстротою молнии выхватила у него из-под носа аптечку, подбросила её в руке и, отшвырнув в угол, сказала:
- Зачем тебе аптечка? Ты всё равно умрёшь. Со жгутом на коленке или без него. Без жгута быстрее…
- Нет! Не-е-ет! – заплакал Абрамян.
- Почему нет? – Людмила подошла к стоящей на другом столе магнитоле и обернулась к директору – Повеселимся? Ты же любишь веселье! – Выбрав нужную волну, стала подпевать, приятным голосом, пританцовывая:
- Я лист, плывущий по реке-е. Прочь от тебя несёт течением…
- Где же охрана?! – взмолился директор – Умираю-ю-ю!
- Ещё нет! – ответила Людмила – Но уже скоро! Подожди немного…
Людмила согнула руки в локтях и, глядя на Абрамяна, принялась сосредоточенно отбивать чечётку. Время от времени приседая и хлопая себя по коленям, продолжая подпевать:
- Но, на последнем узелке нас держит нить – и в том спасенье…
Стукнув каблуками, она внезапно остановилась. Разведя руки в стороны, горделиво вскинула голову и, устремив прямо перед собой взгляд, замерла. Затем вдруг очнувшись, плавно переступив ногами, подошла к столу. Голова её покачивалась, как у китайского болванчика. Людмила, молча, пододвинула к себе стакан и стала медленно выбирать следующий карандаш. Глядя на директора, она нащупала ещё один и наполовину вытащила его.
- Только не это! Берите деньги! – Абрамян испуганно завозился в кресле, достал из кармана связку ключей и бросил её на стол.
- Я итак их возьму – спокойно ответила Людмила.
Она, наконец, вытащила карандаш и поднёсла его острие к лицу директора, со словами:
- Плохо точите и карандаши у вас дешёвые. Отточенные, не причинили бы вам столько мучений. А так… Я ведь тебя не зря спросила – напомнила она нравоучительным тоном – Зачем ты остался? Ехал бы к жене, как все, глядишь и остался бы жив – глухо хохотнув, закончила:
- Шучу, шучу, всё равно я бы до тебя добралась. Так или иначе…
Абрамян дёрнулся, пытаясь встать, но его тело уже в который раз пронзила острая боль. Он застонал, лицо его исказилось, голова упала на грудь.
- Я знаю, кто вас послал! – пуская красные слюни, произнёс он сдавленным голосом.
- Скажу честно – Людмила присела на край стола, и стукнула тупым концом карандаша о крышку ноутбука – Я сама не знаю, кто меня послал. Иногда я сама себя посылаю…
- Да-а? Э-э-э…
- Какое это теперь имеет значение? Я бы могла убить вас быстро, но вынуждена убивать медленно.
- Из-за чего? Постойте! Ваш голос…Он мне кажется знаком…
И тут до него, наконец, дошло.
- Да. Это я! – Людмила сняла маску.
- Такого никогда не было – начал оправдываться директор – Бред! – он засмеялся и покачал головой.
Из его носа выскочила кровавая сопля. Она на секунду повисла, и заскочила обратно, когда он продолжил говорить:
- Вы сразу мне понравилась, как только я вас увидел. Безумно. Неестественно… Это было что-то невероятное. Первый раз в жизни! Понимаете???
Людмила понимающе кивнула головой. Под директорским креслом натекла лужа крови. Абрамян посмотрел на неё и зарыдал.
- Перестаньте ныть! – не выдержала Людмила – Имейте силы умереть достойно!
Директор прекратил плакать и посмотрел на Людмилу. Лицо Абрамяна стало спокойным. Он смахнул слёзы и сказал взволнованно:
- Берегите себя! Вы особенная! Зачем вы пошли работать? Такую женщину надо беречь…
- Уж я постараюсь – ответила Людмила и, выдержав паузу, добавила:
- Что же, по-вашему, все более-менее симпатичные женщины должны сидеть дома и трястись от страха, чтобы, не дай Бог случайно не понравиться таким подонкам, как вы?! Так, что ли?
- Я жалею, что так всё произошло! – выпалил Абрамян.
- Ты растоптал частичку жизни, которая была во мне! – крикнула Людмила и, достав пистолет направила на него – Думал тебя остановить некому? Я чувствовала, как бьётся его сердце! Иногда в унисон с моим. У тебя была мать? Она должна жалеть, что родила такого сына.
Директор, поняв, что дело идёт к концу, зыркнул на неё единственным глазом. Вспыхнув от ненависти, он крикнул, что есть силы:
- Гори в аду-у-у!
- Обязательно! Только сначала я тебя туда отправлю – ответила Людмила и нажала на курок.
Пули пробили тело директора в нескольких местах. Абрамян задёргался, словно тряпичная кукла и уронил голову на стол. Людмила с чувством выполненного долга и со спокойной душой закрыла дверь.