Глава 11. Трудное решение
Машка сидела на берегу озера, облокотившись на цветастое покрывало. Глядя на сына, она любовалась, как его маленькая фигурка засвечивается заходящими лучами солнца. Закат был прекрасен. Его коричнево-оранжевые тона неравномерными мазками из бледно-голубого неба переходили в чётко очерченный горизонт. Почти белое солнце расходилось жёлтыми лучами, которые, преломляясь сквозь облака, заканчивались прямыми утолщающимися линиями, похожими на нити тумана. Почти от самого берега солнце нарисовало белую светящуюся дорогу, манящую пойти на край света, где небо встречается с землёй. Пресное море было спокойно: слегка раскачиваясь, оно благородно омывало прибрежный песок. Вдалеке на воде покачивались чайки. Вся эта картина просилась на холст. Лёгкий тёплый ветерок, обдувая Машкино тело, поглаживал загорелую кожу, выступающую из синего ситцевого сарафана в белый мелкий горошек. Зарывая босые ноги в почти остывший песок, она задумчиво смотрела вдаль.
Они с сыном провели здесь большую часть дня, но так не хотелось уходить от этого благолепия! «Если Юки устанет и заснёт, я понесу его на руках», - уговаривала себя Машка. Юки бегал вдоль прибрежной линии, куда ветер подгонял небольшую волну. Малыш забегал в воду и выбегал обратно, чтобы вода не намочила его шортики. Набрав в ручонку горсть камней, он поочерёдно бросал их в воду, прислушиваясь к плюху, с которым они входили в ровную гладь озера, оставляя на воде разбегающиеся круги. Солнце садилось, и мама уже не разрешала купаться, поэтому, чтобы оставить за собой последнюю возможность поиграть с водой, ребёнок выполнял её условия.
- Папа! – вдруг закричал Юки и стремительно побежал.
- Юки, стой! Какой папа? – взволнованно отреагировала Машка и, неуклюже поднявшись с покрывала, бросилась за сыном. Когда она увидела вблизи фигуру, напоминающую самурая, она замедлила шаг. Сердце замерло в груди только от одной мысли, что это действительно он. Машка остановилась, лицо её стало наливаться улыбкой.
- Чичи! – несясь на полном ходу, кричал Юки.
«Надо же прошло уже полгода, а ребёнок так скучал по отцу, он ещё помнит, как тот выглядит»,- подумала Машка, удивляясь, что для своих четырёх лет у сына слишком хорошая память.
Когда бегущие навстречу друг другу встретились, мужская фигура подхватила мальчика, закружив его вокруг себя, и подбросила вверх на вытянутых руках, потом прижала к себе и, поцеловав, направилась в сторону Машки, неся ребёнка на руках.
Машка стояла, как вкопанная, продолжая улыбаться. Когда самурай почти подошёл, она прошептала:
- Кииоши, - наконец, поверив в действительность.
Счастливый самурай подошёл вплотную и обнял свою Машку одной рукой. Когда он упёрся в её живот, на его лице появилось недоумение, он шагнул назад и опустил на землю сына. Оглядев Машкину фигуру, он наконец-то заметил, что она беременна. Даже не пытаясь скрыть своей безграничной радости, самурай рухнул на колени и прижался к её животу.
- Машенька, – ласково выговорил самурай, вложив всю свою нежность в произнесённое имя. Он поцеловал Машку в живот и поднял глаза, чтобы увидеть её лицо. Машка таким же счастливым взглядом смотрела на своего самурая и поглаживала его волосы. Её распирало от избытка чувств, которые так неожиданно свалились на неё в этот вечер. Она по-прежнему улыбалась и капельки слёз, не помещаясь на нижнем веке, скатывались вниз. Самурай быстро поднялся и вновь обнял Машку.
- Дурёха, что же ты плачешь?
- От счастья. Я очень скучала по тебе.
- Ох уж эта загадочная русская душа.
- Папа, папа, пойдём! Я покажу тебе крепость, – схватив самурая за брюки и потянув за собой закричал Юки, напоминая родителям о своём существовании.
Самурай оторвался от Машки, и, мимолётно поцеловав её, взял за руку сына. Тот тянул отца за собой к горе песка, где он пытался построить свой маленький город. Кииоши, не отводя взгляда от Машки, смотрел на неё, извиняясь, что вынужден уступить сыну и послушно следовал за целеустремлённым строителем. А Машка вытерла украдкой слёзы и вернулась на своё покрывало. Она легла на бок и смотрела, как отец с сыном начинают благоустраивать постройки. Самурай, как ребёнок, включился в процесс, издавая забавные звуки, которые сопровождались всевозможными гримасами. Периодически поглядывая на Машку, он давал ей понять, что не забыл про неё. И, когда сыну надоело это занятие, он снова вернулся к воде, а самурай получил возможность вернуться к любимой. Она привстала, и, когда Кииоши обнял её со спины, облокотилась на его жилистое тело. Они молча сидели, вслушиваясь в шелест воды. Ударяясь о камни, вода издавала звонкий всплеск, который ласкал слух. Белая ночь обещала быть тёплой. Теперь уже точно можно было не торопиться идти домой.
- Когда нужно возвращаться? – понимая, что самурай приехал, чтобы забрать её с сыном, заговорила Машка.
- Когда захочешь.
- Как ?.. – в недоумении спросила она, поворачивая голову в его сторону.
- Я приехал к вам, чтобы здесь жить. Пришлось задержаться до премьеры спектакля. Теперь всё улажено. Я ушёл из театра…- разъяснил самурай. - Или ты передумала? – осведомился он, не понимая, рада ли Машка тому, что он решил сделать, чтобы воссоединиться с семьёй.
- Кииоши, ты чудо! – радостно поцеловав самурая, она прилегла на его плечо, прикрыв глаза от удовольствия.
- В Питере я навестил твоего отца. Он сказал, что собирается в деревню и, если твоя мама его простит и примет, он хочет перебраться из города сюда, а квартиру оставить нам.
- Как он? – задумчиво спросила Машка.
- По-моему, неплохо. Выглядит достойно. В квартире полный порядок, похоже, Володя вернулся к жизни. Да и картины новые появились. Думаю, всё будет хорошо.
- А как же твоя работа?
- Не волнуйся, голодать не будем.
- Нет, я не про это. Как же ты пожертвовал театром? Ведь он был важен для тебя!
- Для меня важнее, чтобы ты была счастлива, и мы были вместе. Тем более, у вас тоже есть кукольные театры… Буду заниматься переводами, могу преподавать свой язык, кендо… Да много чего можно придумать. Не бери в голову, – и самурай утопил лицо в Машкиных волосах, которых уже давно не касались ножницы, и они спускались волнистыми прядями, частично закрывая плечи. Он вдыхал этот родной аромат её тела и наслаждался её близостью.
- Это ты чудо, - прошептал самурай. Потом, встрепенувшись, театрально проинтонировал: - Взяла и отобрала у меня реплику! – Машка заглянула в его глаза, и они оба засмеялись.
- А как же твой друг?
- Когда я прощался с Дэйки, он сказал, что ведёт переговоры в России: оказалось, что здесь есть поклонники его группы. Так что, если всё пройдёт успешно, то в ближайшее время мы увидимся с Дейки в Питере… - Самурай добавил, еле сдерживая удивление, как будто только вспомнил: – Да! Они с Изанами решили пожениться. Похоже, они тоже ждут ребёнка. Как это непохоже на неё. Может, ты на неё так подействовала?
Юки по-прежнему воевал с водой, уже особо не церемонясь со штанишками. Подозревая, что родители на радостях простят ему такую шалость.
- Ой. Что это? – удивился самурай, когда его рука, которая бережно лежала на Машкином животе, пошевелилась от внезапного толчка.
- Это ребёнок шевелится, – спокойно объяснила Машка, для которой подобные толчки уже были повседневной обыденностью. Она взяла руку самурая и положила в той области живота, где были самые сильные движения. Отец застыл в улыбке, наслаждаясь ощущением. Пропустив беременность своего первого сына, он с необъяснимым восторгом прикасался к этому таинству, которое прятала природа внутри тела его любимой женщины.
- А ты опять хотела от меня всё это скрыть, – пожаловался самурай, не в состоянии злиться на свою музу.
- Не обижайся, я не хотела на тебя давить.
- Машка, я прощаю тебя в последний раз, – категорично предупредил самурай.
В благодарность за снисхождение, которого она не заслужила, Машка прикоснулась к его губам. Тот ответил ей нежным поцелуем. У обоих заколотились сердца. Чтобы прервать лёгкое возбуждение, Машка отшатнулась в сторону, положив кончики пальцев на влажные губы самурая. Он взял её руку в свою и поцеловал Машку в ладонь, понимая, что она хочет этим сказать.
Они ещё долго сидели обнявшись, уже не думая, что их ждёт впереди. Самое главное, что они были вместе. Их любовь разрушала все границы, которые воздвигало человечество многие тысячелетия. И для них законы государств и различия национальных культур растворялись в этих шепчущих плесканиях воды. Найдя друг друга в этом хаосе современного мира, они держались за руки, не желая подчиняться проблемам, возникающим на их пути. Сейчас, когда самурай решился избавиться от своих прежних привязок и начать всё с чистого листа, он чувствовал себя таким свободным. Вот он, смысл жизни. Не заниматься самолюбованием, зарабатывая себе очки на каком-нибудь поприще. Не гнаться за золотыми горами, превращаясь в наркомана, неспособного вовремя остановиться. А просто жить, ощущая внутри себя и рядом с собой любовь. Светиться от счастья и освещать мир, делая его терпимее и ярче.
- Как вы тут жили? - Наконец спросил он.
- Когда похоронили бабушку, мама стала ходить в церковь. Мне кажется, она вымаливает отца. Она хоть и молчит, но я чувствую, что она часто о нём думает.
От батюшки она узнала, что при церкви открылась приходская школа. Школа, в которой училась я, уже давно закрылась. Поэтому детям приходится ездить в Гдов. Я зашла к своей учительнице, Вере Павловне, и мы пришли учить местных ребятишек. Так что мы с Юки нашли для себя полезное занятие. А сейчас каникулы, и мы с ним валяем дурака.
- Значит, ты тоже ходишь в храм?
- Нет, я бы так не сказала. Я, наверно, язычница. Свод закрывает от меня небо. Я преклоняюсь перед зелёной травинкой, перед капелькой росы, перед солнцем и ветром. Нет! Не преклоняюсь – я ощущаю гармонию рядом со всем этим и растворяюсь в ней. Я растворяюсь в тебе.
Самурай ещё крепче прижал Машку к себе.
- Правильно говорит мой дед, что ты птичка.
- Птичка? – Машка ухмыльнулась. – Нет, я скорее маленький лесной цветок, который прирос к тому месту, где родился… А что касается веры, то мне кажется, что важнее построить храм внутри себя. Во всяком случае, мне это ближе, чем ходить в церковь. Хотя, не знаю. Может это просто гордыня?
- Время покажет, куда приведёт тебя твой внутренний храм. Но, судя по плодам, которые мы с тобой снимаем, мы движемся в правильном направлении… Удивительно, мы с тобой столько лет вместе, а только сейчас заговорили о вере.
- Места здесь намоленные: если посмотреть на карту, вдоль всего берега церкви стоят. А недалеко отсюда, воо-он там, - Машка взметнула правую руку, указывая на белую церквушку с голубыми куполами, – на последнем стыке веков, как говорят люди, один человек получил откровение от Отца Небесного. Не случайно озеро имеет с Чудом общие корни. Вот поэтому и приходят в голову размышления о душе.
Машка замолчала.
- Страшно подумать, что я могла где-нибудь свернуть со своего пути и не найти тебя. И не познать этого счастья. А иногда меня пугает, что у нас всё так хорошо складывается. Что это не может длиться вечно.
- Не бойся, пока я рядом: что бы ни случилось, у меня хватит мужества, чтобы защитить вас. Твой самурай не будет бросаться пустыми словами.