Валькирии. покупки в работном доме

Подъём в доме Шатровых по обыкновению был ранним. Старинные напольные часы в гостинной хрипло пробили семь. Наскоро приведя себя в порядок и надев тёплые халаты с меховой опушкой у горла, гостьи спустились в гостиную к омлету и чаю с вареньем, баранками и самоваром. Старшие дамы за завтраком чувствовали себя виновато и прятали весёлые взгляды и улыбки, а юные барышни были чем-то сильно расстроены и злобно огрызались на суетящихся вокруг служек и совершенно позеленели, увидев скромно вошедшего в зал невозмутимого Степана. Малышки завтракали за отдельным столом под присмотром французской гувернантки, которая постоянно одёргивала их за возню и разговоры. Бабушка Дарья, Вера и Джоана подошли поцеловать малышню в щёчки и договорившись с гостьями выехать через полчаса разошлись в свои комнаты, чтобы облачиться в дорожную офицерскую форму. По заведённым правилам Священные сёстры должны были подарить своей сестре-невесте молодых невольников для первой брачной ночи, так называемых «светлячков». Их то и предстояло выбрать сегодня на невольничьем рынке Коврополиса, который занимал огромное пятиэтажное здание почти в самом центре города. Дамы собирались не торопясь, ибо встали достаточно рано и поехали через весь город по широкой радиальной дороге, лениво накручивая педали пятиместного веломобиля и переговариваясь между собой или приветствуя ездоков на других веломобилях, обгонявших или двигавшихся навстречу. Екатерина с удовлетворением отметила про себя, что её гостеприимная хозяйка пользуется широкой известностью в Коврополисе.
Весёлые и беззаботные дамы ещё не знали, какая грозная беда спешит в их город под большими океанскими парусами и весело жевали пирожки и пили сок, купив его в бистро по дороге в Работный дом. Радиальная трасса рассекала город на две неравные части, и убегала к портовым причалам, утыканным мощными пневмокранами и электроподъёмниками. Но, цель их поездки находилась далеко от побережья, и они свернули налево, втягиваясь в широкие зелёные улицы между приземистыми двухэтажными домами с . Работный Дом Коврополиса был крупнейшим на всём северном побережье Тавридоса,  большого семисоткилометрового звереобразного океанского острова с одноимённой горной цепью. Почти половину Коврополиса занимал мужской невольничий рынок, предназначенный для поставки молодых работников в частные дома. Остальными перемещениями работников и специалистов занимались государственные кадровые службы по отраслям промышленности, а также городские управы.   Мужчин во Франкороссе было пока меньше, чем женщин, но это никого особенно не беспокоило, ибо брачная система Фарандора опиралась на однополые пары, в которые постоянные мужчины-светлячки вводились лишь на период брачных игр. Такие игры редко длились более двадцати лет. После этого мужчины снова продавались в Работный Дом.  Тем, кто не имел возможности приобрести светлячков, они предоставлялись бесплатно по заявлению в городскую управу. Разумеется, в этом случае управой обеспечивался только молодой возраст и здоровье юноши, внешность выбирать не приходилось.
Жизнь мужчин была несколько короче женской да и здоровьем они не отличались, ибо работать им приходилось уже с семи лет. Что касается учёбы, то женщины мужчин ею не очень обременяли, справедливо считая, что исправному работнику не полагается думать. Их обучали в восьмилетних ремесленных училищах, после чего продавали в качестве слуг. После двадцати пяти лет, уже в Работных домах их обучали год-полтора определённому ремеслу, при необходимости  изредка переучивая. Женщины пришли к власти в Республике,  устав от ужасов гражданской войны на Земле и на Фарандоре, поскольку мужчинам и на чужой планете понадобилось сцепиться из-за женщин. Русские и немцы с одной стороны, и французские моряки с другой стороны, сражались друг с другом несколько дней и вдруг обнаружили, что боеприпасы кончились, а женщины со штыками наперевес напали на них и отобрали последнее оружие, скинув его в океан. На этом месте постоянно сменялся плавучий пост, сначала в виде парусных шлюпок, а затем более крупных
кораблей. А ночью, синий свет бакена постоянно пересекал луч с ближайшего маяка. Этот пост давно уже стал символическим, ибо каждому было ясно, что оружие безнадёжно испортилось. Но посты на маяке и на патрульном фрегате менялись каждые два часа, отбивая склянки. И каждый житель республики знал, что никакая кровопролитная война стране больше не грозит.

Наконец, Вера с Екатериной, Джоаной и Рони приехали в Работный Дом. Это было большое остеклённое длинное здание с красивыми башнями на углах и высокими витражными окнами с большим количеством цветной мозаики с парой обязательных дирижаблей над крышей. Госпожа Шатрова, со своими гостьями и дочерью, направилась прямо в кабинет к заведующей. Их ранг позволял им обойти общую очередь из рядовых покупателей. По разноцветным просторным залам дома шлялись мужчины самого разного обличья и возраста, но, разумеется ни нежные мальчики, ни утомлённые работяги не могли остановить на себе придирчивый взгляд наших героинь. Здесь же, в отдельных залах, держали и женщин-преступниц. Но, на Фарандоре не было для них тюрем. Все они направлялись служить жрицами Смерти в Храмы Исполнения Желаний. Их обязанностью было заманивать мужчин в игорные комнаты, где, в конце концов, последней ставкой становилась их собственная жизнь. Проигравшему старику дарилась ночь исполнения желаний с юной феей, а к утру она на дуэли или кинжалом убивала своего любовника.
Важно оглядываясь по сторонам, три дамы довели Рони и четверых, отловленных по дороге свидетельниц, до кабинета заведующей. Высокая статная дама лет пятидесяти сама поднялась им навстречу, завидев императорские аксельбанты на груди  Екатерины Столыпиной.
-Ах, как редко заглядывают к нам такие важные гости-посетовала она, улыбаясь Шатровой и её дочери.
Её натянутая заученная улыбка делала её ещё моложе, но все знали, что госпоже Ольге Мамоновой было больше восьмидесяти, как и её подруге Рониной бабушке, и только суровая диета и спорт позволяли ей оставаться в младшем разряде. Собственно, таких дам на Фарандоре было большинство. Придуманная когда-то, система сурового олимпийского десятиборья развела всех валькирий в двенадцать возрастных групп, начиная с пятнадцати лет. Эта система настойчиво изгоняла из жизни слабых и больных женщин. Только инвалидам войны и труда делались поблажки. Они соревновались по щадящей системе и только между собой. Никаких инвалидов детства эта жёсткая система не признавала. «Слабая женщина не может стать госпожой». Эта цитата Гертруды Немцофф, основательницы Союза Валькирий висела теперь почти во всех государственных учреждениях. Слабые женщины уходили вместе с преступницами в Храмы нежной смерти, и тоже становились феями смерти. Правда, через год им предоставлялась ещё одна попытка. Но, если и после неё привезённые из Храма девушки не укладывались в спортивные нормативы, их жизнь навсегда посвящалась Храму, из которого они выходили только ногами вперёд, очень часто задушенные или изнасилованные отчаявшимися мужиками во время очередного бунта. Но, потом всё опять успокаивалось, и в стране утихали сомнительные слухи, а женское общество всё увереннее шагало к всеобщему благоденствию. И, надо сказать, что шестьдесят лет без длительных войн замечательно поспособствовали процветанию республики, тогда как арабский мир постоянно раздирали войны и пиратские набеги, восстания крестьян и рабов.
-А вы, госпожа Джоана? Неужели вы решились на новое супружество?- улыбнулась госпожа Мамонова, заметив, что Джоана не отходит от Рони Шатровой.
-Во всяком случае я сделала предложение матери этой изящной девушки и не получила отказа.
Она ехидно покосилась на напряжённое лицо Екатерины Столыпиной.
-Короче, поживем -увидим. В одном вы правы…   Я больше не грущу о своём разводе с сестрой губернатора. Мы расстались с ней почти друзьями, я ведь очень её любила и была привязана к их семье очень прочными дружескими узами.
-Ну, что ни делают боги –всё к лучшему…
-Да, конечно, наши дети уже совсем подросли, даже младшим двойняшкам уже по 13 лет. Они скоро уедут поступать в училища Парусной Стражи.
-Да, я помню. У вас было очень раннее супружество.
-Мы с Натальей Юсуповой поженились, когда мне было всего четырнадцать лет. Естественно, это отразилось и на моём раннем уходе из спорта. В семнадцать лет у меня уже появился первый ребёнок. К моему глубокому сожалению это был мальчик.
Госпожа Мамонова осторожно улыбнулась, оберегая лицо от неизбежных морщин.
-А мы все до сих пор помним ваш последний героический матч с командой Восточного побережья. Тогда ваши шесть мячей подряд сломали моральный дух команды «Эксперимент Лавуазье», и наш «Белый ветер» выиграл тогда финал в абсолютном чемпионате республики. Ведь больше вас мячей за один матч так  никто с тех пор и не забрасывал?
-Никто и никогда! Хотя дельфбол уже перестал быть новинкой для наших спортсменок– с довольной улыбкой подтвердила Джоана.
Полковник Столыпина решила прервать разговор,  грозивший затянуться до бесконечности и она решительно перебила увлечённых разговором собеседниц.
-Сударыни! Хватит воспоминаний о славных спортивных достижениях. Тем более, что потом знаменитая чемпионка удачно пристроилась при штабе губернатора и не участвовала ни в одном из походов на арабских пиратов, видимо решив, что спортивные награды ей вполне уравновесят отсутствие боевых орденов.
Джоана кинула презрительный взгляд на Екатерину и обиженно отвернулась. На груди у полк-валькирии Облачной стражи действительно было тесно от настоящих боевых наград. Екатерина Столыпина участвовала в семи походах и двадцати стычках с пиратами и отбила у них  более двухсот невольниц. Две золотые звезды и серебряный, золотой и алмазный кресты украшали её мундир. И в этом отношении она была права. Ей было в чём позавидовать.
-Сударыни, мы здесь по важному делу, а разговариваем, как на посиделках-вставила Вера Шатрова. Не забывайте, нам необходимо до прилёта дирижаблей из порта отобрать самых лучших юношей для нашей брачной церемонии.
Ольга Мамонова оживлённо засуетилась, собирая бумаги со стола.
-Да-да, конечно! Я думаю, что смогу предложить вашему вниманию около двадцати ночных мальлчиков или как их чаще называют-светлячков. Пойдёмте за мной.
Дамы заулыбались и пошли вслед за ухоженной старой женщиной, которая со спины выглядела молодой девушкой, сохранив осиную талию и гибкость движений. Госпожа Ольга провела их по просторному залу к эскалатору, и они поднялись наверх. И, если первый этаж, предназначенный для прибывающих покупательниц, был выложен плиткой и украшен зеркалами, то второй этаж был темноват и мрачен в отделке. По нему двигались, на построение и перестроение, закованные в цепи рабы. И, хотя они получали за свои скабрезные шутки нагайками и дубинками от воительниц из конной стражи, это их не останавливало. Один из них особенно увлекся Екатериной  Столыпиной и, показав на неё товарищам, стал лапать себя за грудь и промежности, томно закатывая глаза. Сильный удар дубинкой по голове повалил его на пол. Но он, даже с пола он умудрился послать Кате воздушный поцелуй.
- Совсем охамели, скоты... – начала было Вера, но осеклась заметив, что Катя слегка побледнела.
Ольга Мамонова пренебрежительно махнула рукой.
-Не удивляйтесь, мои дорогие, они часто и меня в краску вгоняют своими шуточками.
-Что делать, шахтерам и металлистам все реже показывают женщин-это выводит их из себя.
-Неужели у нас настолько снизилась женская преступность?
-Да и преступность снизилась и здоровье женщин улучшилось. Направлять в дома терпимости алкаголичек и наркоманок почти невозможно. Они вылечиваются и больше уже к нам не попадают. Думаю, что скоро нам придётся покупать женщин у арабов за бешеные деньги. У них ведь тоже женщин меньше, чем мужчин.
Пройдя через более светлый и просторный третий этаж, где строились у стен и колонн мальчики от семи до семнадцати лет, дамы поднялись на украшенный в дворцовом стиле четвертый этаж. Со всех сторон их окружала тропическая зелень оранжерей. Госпожа управительница подвела их к большому стенду с фотографиями молодых невольников и предложила выбирать. Однако, пока они разглядывали цветные фотопортреты юношей, пространство за их спиной заполнилось выходившими из умывальной комнаты полуобнажёнными молодыми людьми с чистыми красивыми и ухоженными лицами. Многие ещё не убрали свои овальные зеркальца в косметички на поясе и продолжали прихорашиваться на ходу. Они были одеты в жёлтые с чёрным горошком юбки и белые широкие пояски. Это была униформа элитных невольников возрастом от 17 до 25 лет от роду. Сутки на Фарандоре равнялись почти 48 часам и бывшие земляне с удовольствием приспособили к этому свои земные часы, передававшиеся по наследству из поколения в поколение, разумеется, только по женской линии. Мужчины не имели права носить часы. Чередование света, сумерек и тьмы в периоды светлой и темной ночи было для них ориентиром в отсчете времени.
Женщины ещё не успели разглядеть фотографии, обсуждая достоинства того или иного юноши, как сзади раздалось звяканье шпор. Они оглянулись, с эскалатора в их сторону двигался патруль Верховой стражи в кубанках и черкесках, с нагайками в руках и кинжалами на поясе. Если девушки гусарских и драгунских полков выступали только как воинские части, то «черкески» в основном использовались для несения охранной службы внутри страны. Вера слегка насторожилась и взяла Катю под руку.
-Что им от нас надо? – раздражённо спросила она, нервно оглядываясь.
Катя поняла её правильно. Ведь Верина священная сестра была арестована за недочёты в проектировании нового скоростного крейсера «Екатерина Великая», который затонул во время испытательного похода, не выдержав жестокого шторма. Команду спасти не удалось, и Елена  Шатрова  была отправленна в храм нежной смерти пожизненно.  Через два года она стала настоятельницей храма, а ещё через год была убита восставшими невольниками, пытаясь мирным путём погасить пожар мятежа. Мятежников, разумеется, повесили, но с тех пор прошло уже два года, а Вера продолжала носить траур по своей священной сестре, не смотря на уговоры друзей и родственников снять его. Но, именно после того ареста, она терпеть не могла общаться с офицерами –черкесками, проводившими дознание по делу её сестры. Недоумение Веры быстро разрешилось, так как одна из всадниц, юнкер-валькирия верховой стражи подошла к ним и отдала честь, согнув руку в локте на уровне груди и прищелкнув каблуками. Её шпоры мелодично зазвенели.
-Госпожа полк-валькирия, позвольте обратиться к госпоже управляющей?
Екатерина, как старшая по званию и должности, дала своё согласие кивком головы и всадница напористо продолжила, сурово взглянув на управляющую.
-Госпожа Мамонова, у меня имеется предписание на арест невольника-переростка Тимофея Кротова, который скрывается под чужим именем и уклоняется от отправки в Работный дом по возрасту уже три года. Прошу вас немедленно построить ваших элитных невольников.
Однако построения не потребовалось. Один из парней начал пятится сквозь толпу, а затем побежал в другой конец зала, к пустующей пока запасной мраморной лестнице. Он сорвал с себя жёлтую юбку, под ней оказались тонкие спортивные штаны и майка. Из косметички был выхвачен женский парик и стеклянные вещицы и пузырьки зазвенели по полу. В воздухе повис приятный ландышевый аромат. Но беглец не успел натянуть майку и парик.  Три всадницы сорвались с места, как гончие псы, и догнали беглеца на следующем повороте лестницы. Одна из них стремительно прыгнула с середины лестничного марша и двинула парня мягким сапожком в спину. Он покатился по лестнице и снова попытался встать, но ему уже крутили руки. С окровавленным лицом и разбитым носом, черкески грубо потащили Кротова через весь зал на эскалатор, хлеща его по спине нагайками. Зал огласили жуткие стоны и рыдания разоблаченного парня. Казачки остановились, надели на него наручники и снова повлекли вниз.
-Теперь с хозяйки возьмут крупный штраф за потворство невольнику- вскользь заметила штабс–валькирия Вера Шатрова, и с лёгким удивлением посмотрела на Екатерину Столыпину. Отважная полк-валькирия отвернула голову, скрывая навернувшиеся слёзы.
-Голубушка, что с тобой? Неужели тебе так жаль этого парня? –недоумённо удивилась  Шатрова.
Но госпожа Столыпина быстро справилась со своим минутным волнением и повернулась к Вере, как ни в чём ни бывало.
-Ну вот, на одного светлячка наш выбор уменьшился-делано улыбаясь, заметила она.
-Нам следует поторопиться. Я слышу гул пассажирских дирижаблей. Скоро в работном доме яблоку упасть будет негде от похотливых самок.
-Да, да. Давайте поторопимся. Дамы, пойдемте в смотровой зал- с этими словами госпожа Мамонова поспешила к высоким резным дверям, которые перед ней услужливо распахнули два красивых невольника. Она остановилась, и защелкала пальцами, подняв руку вверх.
-Пс-пс пс, мои цыплятки- повысила она голос и человек тридцать красивых невольников поспешили ей навстречу. Они гуськом втянулись в зал, и знатные покупательницы вошли вслед за ними.
Войдя в зал, хозяйка, рабы и гости остановились возле подиума. Ольга поторопила невольников, и они разобрали бумажные цветы на длинных шестах с номерками.  Один за другим юноши, плавно покачивая бедрами, двинулись по подиуму. Они останавливались, отстёгивали юбки и, оставшись в одних кружевных трусиках малинового, розового, желтого, белого и чёрного цвета стали выполнять несложные па, а затем, остановившись возле зрительниц, плавно наклонялись и стягивали с себя трусики, выставляя напоказ великолепные тренированные ягодицы. Женщины слегка хлопали в ладоши, и показ продолжался. Но вот прошёл последний невольник, и они вернулись с другого конца подиума, растянувшись по нему цепочкой.
Искательные взгляды и ясно очерченные развитые мышцы под тонкой кожей, ясно говорили о том, что этим юношам смертельно надоело есть перловую кашу и пить монастырскую воду в работном доме. Они явно стремились поскорее попасть в богатую семью, что обещало в дальнейшем сытую и даже роскошную жизнь до достижения рабочего возраста. И в рабстве были свои прелести, правда, для очень узкого круга лиц. Джоана Коренева выбирала недолго, она решительно подошла к подиуму и подала руку высокому темноволосому парню с мускулистой фигурой профессионального танцора. Он спрыгнул к ней и она улыбаясь повертела его перед собой, а затем легонько толкнула в грудь. Парень легко встал на мостик и тут же поднялся, совершенно не запыхавшись. Екатерина Столыпина выбирала своего светлячка с пристрастием и долго задумчиво ходила вдоль подиума, пока не остановила свой выбор на кряжистом златокудром парне с голубыми глазами. Его внешность действительно завораживала взгляд. Взяв своих невольников за руки, сватьи вместе с ними подошли к своей избраннице и, натянуто и напряженно улыбаясь, ждали её решения.
Вера подтолкнула свою задумавшуюся дочь и та, тряхнув головой, сделала решительный шаг вперед. Она сняла свой поясок и накинула его на шею темноволосого парня, вызвав победную улыбку на лице забеспокоившейся Джоаны.
-Отныне мы с твоей госпожой будем неразлучной парой, то есть Священными сестрами. Клянёшься ли ты в том, что будешь смиренно выполнять все наши приказы и наставления и ни словом, ни делом не предашь нашу семью?
Парень смиренно опустился на одно колено и поцеловал руку Рони.
-Сергей Тимофеев будет вашим самым преданным рабом- произнёс он обычную формулу обряда обручения.
Тогда Рони, уже не глядя на обиженное лицо Екатерины, повернулась к Джоане.
-Сестра Джоана! Я клянусь тебе в своей любви и преданности, и пусть завтра храм Маконы откроет нам свои двери. Двери удачи и счастья.
Она опустилась на оба колена и поцеловала руки своей священной сестры, признавая её старшей. То же самое вслед за ней проделал и их общий светлячок-любовник.
-Ну вот, теперь я надеюсь, моя дочь попала в надёжные руки, и я ей по-хорошему завидую. А мне видимо теперь до конца дней придется оставаться мнимой вдовой. Кто же пожелает в Священные сёстры сестру преступницы, да ещё разжалованную царицей за грубые просчёты?
И тут Катерина Столыпина решительно сдвинулась с места.
-Приговор царицы, видимо, был слишком суровым, хотя и справедливым. Я надеюсь добиться у неё пересмотра вашего дела… а пока … пока, сударыня, я хотела бы тоже разрушить своё одиночество и обрести в вас свою Священную сестру.
Она сняла свой поясок и накинула на шею светловолосого парня. Он опустился перед ней на одно колено. Затем она подвела его к застывшей в неподвижности Вере. Будущие Священные сестры долго ломали друг друга напряженными взглядами, но, наконец Катя опустила голову, и встала перед Верой на оба колена. Она поцеловала ей руки и оглянулась. На лицах Джоаны и Рони были написано такое изумление, что она довольно засмеялась и, вскочив на ноги, не дала своему невольнику Вадиму Медведеву закончить процедуру посвящения. Катерина нежно обняла и затормошила Веру. С радостным воплем к ним бросились Рони и Джоана. Наконец, от радостного смеха у всех потекли слёзы. Их веселье прервал стук в двери. Ольга подошла к дверям и отпрянула. Они слишком затянули мероприятие. За дверями стояла толпа возбужденных покупательниц. Крупная темноволосая инженерша-полукровка схватила за руку Джоану.
-Вечно эти адьютанты всюду лезут без очереди. Я этого парня ещё вчера присмотрела-завопила полная инженер-валькирия.
-А чего же ты за него не заплатила?-усмехнулась Джоана.
-Я привезла деньги сегодня-возмущённо произнесла смуглая дама.
-Ты опоздала, милашка!-ответила Джоана и попыталась захлопнуть дверь.
Тяжелый удар в челюсть был ответом рассвирепевшей инженерши-арабки, и Джоана почти упала на руки своих подруг. Она тоже закипела гневом и полезла в драку. Но их  быстро разняли подруги. На шум спешили четыре чёрные черкески. Протокол составили здесь же, прямо на месте и обидчицу приговорили к крупному денежному штрафу и гауптвахте.
-Не надейся, что я прощу тебе это! Завтра жди моих секундантов-кипела инженерша.
-Я тебе уши отрежу, боксерша тупорылая!-невозмутимо ответила Джоана, промокая кровь на губе кружевным белоснежным платком и шагнула к инженерше.
Но женщины крепко обступили Джоану, и потащили её оплачивать своих светлячков, справедливо решив, что с местью можно подождать.