Что делают люди во время поездки на поезде? Правильно – спят. А ещё едят. Часто и много.
Практически каждый пассажир берёт с собой в дорогу столько еды, что с лихвой хватит на пару человек точно.
Как говорил Жаб в мультфильме про Дюймовочку: «Ну вот, поели, теперь можно поспать. Ну вот, поспали – теперь можно поесть».
С другой стороны – чем ещё заниматься, пока поезд везёт тебя в неведомую даль, а колёса выстукивают медитативный ритм, под который так хорошо спится. Если только никто из попутчиков не мешает…
На часах – четыре часа по полудню. В вагоне тихо. Пассажиров в этот раз немного.Большая их часть угомонилась, и, плотно отобедав, дремлет.
Я вышла в тамбур. Тот, что вначале вагоне.
Обычно туда народ ходит редко, в основном, курят в другой части вагона.
Я смотрела в окно и любовалась холмами. Они мне напоминают спящих древних существ. Кажется, что стоит произнести заветные слова и они поднимутся, разомнут массивные лапы, сбросят с себя кустарники да травы, раскроют свои гребни с перепонками. Или размахнутся крыльями и взлетят. Ну, мне так кажется...
-Не помешаю? – спросила молодая женщина. Она тихонько открыла дверь в тамбур.
Я покачала головой.
Женщина прислонилась к стене вагона и закурила. Какое-то время мы молчали и смотрели в окно. Каждый думал о своём.
Я перевела взгляд на её лицо. Глаза женщины были полны слёз.
-Что-то случилось? – тихо спросила я.
-Нет, - ответила она и как-то по –детски, кулачками растёрла глаза. – Не со мной. Моему отцу сегодня было бы 55 лет.
Я выразила соболезнование.
-Я по нему скучаю, - сказала женщина. – Понимаю, что не вернуть, понимаю, что нельзя тревожить его душу. Но… Как-то жизнь прошла… Жаль, что ничего вернуть нельзя, изменить, прожить заново хоть какую-то часть.
Я его так любила. И мне его не хватает.
В полном молчании мы простояли ещё какое-то время.
- Он ушёл, когда мне было 11 лет. Нет, не подумайте, что он нас бросил из-за другой женщины, - заметив мой взгляд, уточнила она. – Это всё из-за мамы.
Он её боготворил. Носил на руках в прямом и переносном смысле. Мама была красавицей. Тонкая талия, высокая грудь. Блондинка от природы, знаете, очень похожа на Мэрилин Монро. Она пела, часто выступала в заводском драмкружке. Папа называл её: «Моя актриса». И мама выдавала гастроли… Куда там Мэрилин.
Чуть чего, капризно кривила губы и ныла:
-Котик, я так хочу шубку ( на море, в Болгарию)…
Папа работал на заводе. Он вкалывал так, что приходя со смены валился с ног от усталости. Но он всегда уделял мне много времени. Мы катались с ним на велосипедах в городском парке, ездили на реку ловить рыбу, собирали грибы в лесу, ходили на лыжах. А ещё мы с ним много читали. Такой богатой подборки не было ни у одной из моих подруг. Многие ходили к нам, как в библиотеку, потому что отец покупал, доставал очень интересные книги.
Мама считала его недостойной парой. После свадьбы она уволилась с завода и сидела дома. Знаете, иногда она напоминала мне Эллочку-Людоедочку.
Мама всегда говорила моему отцу, что он должен быть счастлив, что она снизошла до брака с ним. Что он простой работяга и до конца своих дней будет работать на этом заводе. Что ей стыдно с ним выходить в «люди», потому что она такая яркая, такая красивая, а он..
А он терпел, отмалчивался или переводил всё в шутку. Он её любил.
Но однажды она зашла слишком далеко. Он мог простить всё, но не это. Вы понимаете, о чём я, - женщина потушила окурок и вытащила из пачки ещё одну сигарету. Прикурила и продолжила:
- Он ушёл из дома, не взяв с собой ничего. А мать кричала ему вслед: «И куда ты собрался? Я же знаю, что ты вернёшься! Умолять будешь, чтобы я тебя пустила обратно!»
Она весь вечер сидела на телефоне и обзванивала всех своих подруг, рассказывая, какой сволочь её муж, взял и ушёл, бросив её с ребёнком.
А я плакала в своей комнате, накрыв голову подушкой – не хотела, не могла слышать её голос.
Когда деньги кончились, мать позвонила отцу на работу. Я не знаю, что сказал ей отец, но на следующий день мать понеслась в загс, с заявлением на развод.
Алименты он платил, оговаривая сразу, чтобы я ни в чём не нуждалась. Матери же предложил выйти на работу.
А мать, привыкшая жить на широкую ногу, тратила все деньги на себя.
И я стала ходить в вещах, из которых выросли мои двоюродные сёстры.
Какое-то время мы с отцом встречались, он забирал меня из школы и как раньше, гуляли в парке, уезжали на реку, в лес. Матери это не понравилось, и она запретила мне видеться с ним. А ещё она вынесла к мусорным бакам бОльшую часть книг, мотивируя это тем, что обложки не гармонируют по цвету с её новым спальным гарнитуром.
Так прошло два года. Я знаю, что отец делал попытки добиться через суд, чтобы ему разрешили брать меня к себе на выходные, но по какой-то причине ему было в этом отказано. Может, потому что он жил на съёмной квартире, может, потому что у мамы были знакомые в суде, не знаю…
Никогда не забуду тот день. Это был канун Нового года. В дверь позвонили и мать открыла, не спрашивая, кто там - кажется, она ждала подругу.
На пороге стоял отец.
- Папка, - закричала я и кинулась ему на шею.
Он так и вошёл, бережно прижимая меня к себе.
- Ой, кого это к нам ветром занесло? – ядовито спросила мать.
- Я не к тебе, а к дочери, - сухо сказал отец. Он подал мне красивый пакет: - С наступающим, доченька! Иди, скорее примерь!
Я убежала с пакетом в свою комнату. Это было платье. Настоящее взрослое платье! Чёрное, строгое, без рукавов. Впереди вырез под горлышко, а сзади небольшой вырез. А ещё к нему шла шифоновая накидка.
Я светилась от счастья, когда вышла в новом наряде показаться родителям.
Они почему-то молча смотрели на меня.
- Как же ты выросла, - дрогнувшим голосом сказал отец. – Давай, сходим завтра в магазин и подберём тебе к платью туфли и бижутерию.
- Ура! – закричала я. После тех обносков, в которых я ходила два года, я могла пойти на школьный вечер в королевском платье!
Но мать повела себя странно. Она вдруг подскочила ко мне, начала стаскивать с меня платье, больно заломив мне руки.
Она кричала при этом, что всегда знала, что у отца нет вкуса и она не даст выставить меня посмешищем, малолетней проституткой.
Сдёрнув платье, мать метнулась с ним в ванную, принесла ведро с водой, в котором я обычно мыла пол. Она с остервенением сминала платье в горячей воде и приговаривала: «Вот для чего подходит это платье!».
Я ушла в свою комнату и бросилась на кровать. Через пару мгновений хлопнула входная дверь – это ушёл отец.
На следующий день у меня поднялась температура и долго болела.
Отца я больше не видела, он уехал из города.
В 14 лет, окончив «восьмилетку», я ушла из дома. Поступила в техникум, добилась общежития… Было очень трудно, не могу даже сейчас сказать, откуда силы были и стойкость. Наверное, только ненависть к матери держала на плаву. И ещё я надеялась найти отца и уехать к нему. Но он как в воду канул.
Годы летели, я вышла замуж, у меня растёт сын, которого я назвала в честь отца.
С матерью мы виделись всего один раз. Она как-то встретилась мне на улице и ядовито сообщила, что отец женился, и теперь будет воспитывать чужих детей.
Я умоляла маму дать мне его телефона или адрес.
Она покачала головой, показала мне фигу и гордо удалилась.
А год назад мне приснился сон. Нет, это был даже не сон.Я почему-то проснулась, как от толчка, села на кровати и закричала от ужаса – на меня летела огромная чёрная тень. Глазницы её были пусты, беззубый рот раскрыт, волосы, клочьями свисавшие с безобразного черепа шевелились змейками.
И я услышала голос отца. Он звал меня по имени.
Муж, которого я разбудила своим криком, пытался успокоить меня, а я билась в истерике:
-Папа! С ним что-то случилось! Я должна его найти.
И я пошла к матери. Я выкупила у неё номер телефона его жены. За тридцать тысяч. Она всегда была алчной…
Трясущимися руками я набирала номер и, услышав голос незнакомой мне женщины, сказала:
-Здравствуйте, я дочь Виктора! Скажите, что с ним? Умоляю, не бросайте трубку!
Женщина помолчала, вздохнула и ответила:
-Приезжайте. Он в тяжёлом состоянии, - и она назвала адрес.
Как мы мчались с мужем на машине в соседний город! Всё это время отец был где-то рядом, я это чувствовала! Только сидя в машине, прокручивая прошедшие годы, я поняла, что многие мои «везения», они были не просто так! И в случае с общежитием, и с премиями от завода, когда я ученицей проходила практику, и получение очень «тёплого» места по окончании техникума… Господи, как я могла этого не заметить раньше! Ведь у отца оставались здесь друзья!И через них он дотягивался до меня, помогал, как мог!
На трясущихся ногах я вошла в вестибюль больницы. Это был онкоцентр.
К отцу меня пропустили безоговорочно. Врач сказал, что жизнь угасает с каждой минутой.
В палате он был один. Худой, лицо безжизненное, к телу тянется паутина трубочек от массивного прибора, стоящего рядом с кроватью.
- Пап, - тихо прошептала я, осторожно присаживаясь на краешек кровати. – Это я. Ты звал, я пришла.
Он открыл глаза, вздрогнул. Из груди его вырвался хрип.
- Он давно не может говорить, - сказала его жена. Она вошла в палату следом за мной.
- Уйдите все, - не поворачивая головы, произнесла я. – Папка, милый мой папка! Я здесь.
- Девочка моя, - произнёс он одними губами. – Прости меня!
Он вдруг сделал попытку приподняться, протянул ко мне руки и я обняла его.
Он умер через несколько секунд.
В палату вбежали врачи, началась суета. Я стояла, как каменная,в ступоре каком-то. Плохо помню, похороны, девять дней, сорок. Спасибо мужу, который всё это время поддерживал меня.
Его жена почему-то испуганно спрашивала, не буду ли я претендовать на часть квартиры. Представляю, как её достала звонками в своё время моя мать. Я написала отказ от завещания. И вот сегодня у отца день рождения. Был бы. Говорят, мёртвым дни рождения не отмечают. Но почему тогда мне так хочется напиться…
Она закрыла лицо руками. В тамбур вдруг стал просачиваться народ. Казалось, что все эти люди только и ждали, когда эта женщина выплеснет всё, что скопилось в её израненной душе.
- Пиво, сухарики, рыбка! – зычным голосом завывала торговка из вагона-ресторана, толкая впереди себя скрипучую, больную артритом, тележку с товаром.
- Пива, - женщина вытащила из кармана деньги.- Спасибо, - вдруг сказала она мне.
-За что? – удивилась я.
-За то, что выслушали, - тихо ответила она, взяла пиво и прошла в вагон.
- Сухарики, чипсы, рыбка, - горланила торговка, открывая дверь в следующий вагон.
Я какое-то время стояла и думала о всей этой истории, а потом вернулась в вагон на своё место.
Мои соседи по плацкарту шуршали пакетами и выкладывали на стол съестные припасы.
Ну вот, поспали…