КАРАДАГСКИЙ ЗМЕЙ
29.10.2008
Воспоминания о встрече с Карадагским змеем я уже писала и статья была опубликована на моем сайте в 2004 году. Но затем статья была утеряна и я попытаюсь ее восстановить вновь.
Впервые я «вдруг» очутилась на Карадаге в 1994 году. Я дружила с ялтинским художником Федором Захаровичем Захаровым, который в свою очередь познакомил меня с другим художником, можно сказать соседом, Толочко. Теперь он академик Академии Художеств Республики Украина. На крутом подъеме горы, начинающейся прямо из центра города Ялта, приютился целый городок мастерских художников, которые там и жили. Жили Столяренко и Захаров. Но у Толочко среди государственных мастерских был собственный дом, с отгороженной землей. Он был «богатым» художником, так как почти единственный, кто из советских художников быстро приноровился к реалиям «перестройки», и торговал своими картинами. Другие маститые мастера предпочитали держать работы у себя в мастерских, несмотря на слишком скромное существование. В нищете умер художник Захаров. Но картину на продажу у них было не выпросить. Отстаивали как собственное дитя, что, собственно и было правдой.
Однажды, приехав в Россию из Швейцарии, мне захотелось поехать отдохнуть в Крым. Многие это восприняли бы как странное желание после Венеции, Лазурного Берега, после альпийских банных лечебниц, после Флоренции, - захотелось в Крым.
В этот приезд я посетила художника Толочко и сделала ему заказ на несколько работ. Он любил большие полотна и на этот раз все мои заказы выполнял в крупном размере. Сидя у Виктора Ивановича в мастерской, я разглядывала альбомы художников. И натолкнулась на маленький тоненький, с плохой печатью, в мягкой обложке, размером А5, альбом с названием «Кара Даг». Суровые, неприступные скалы со стороны моря. Несколько пейзажей. Чем-то привлекли они мое внимание. Но совершенно незнакомое название.
- Что это, Виктор Иванович?
- О, это очень интересное место! Закрытый заповедник. В основном там обитают военные. Я недавно был там, но получал специальное разрешение, как военный художник. Попасть туда невозможно. Нужно специальное разрешение.
Современные русские со времен «перестройки» иногда употребляют такое выражение: «Если нельзя, но очень хочется, - то можно». А для меня слово «нельзя» вообще не существует. Оно наоборот действует на меня, как на быка красная тряпка. Но это уже вопрос из психологии моего воспитания.
В тот день я покинула дом художника Толочко в 20:30 вечера. А уже в 8:45 следующего дня за мной в Гурзуф заехало такси из Ялты с моей новой знакомой, сопровождающей Ириной Свешниковой. Проехав с южной части Крыма на север, мы подъехали к поселку Коктебель, где на въезде у санатория «Голубой залив» меня встретил бывший егерь Карадагского заповедника Слава Ложко. Могучий мужчина с повадками боксера. Он и был нашим «пропуском» в закрытую зону заповедника. С тех пор мы дружим вот уже 14 лет.
Мы поднялись к Чертову пальцу, как все называли тогда Черного Ангела. Стоя над обрывом лицом к морю трудно описать свои ощущения полета и чувства прекрасного. Это просто надо видеть! Я услышала легенду о Городе Мертвых, о Золотых Воротах, о тропе Неверных, на которой пропадают люди, наконец, об Одиссее. Мы спустились по военной дороге, в то время только-только обновленной, так как буквально рядом с Черным Ангелом, на самой высокой точке скал, обрывающихся в Черное море, стоял Московский гарнизон. Да-да, в Украине Московская точка. Итак, мы спустились в тот дом, где когда-то жил со своей семьей Вячеслав Ложко, а теперь новый егерь Сергей Котельников. Посидев за столом за кружкой душистого чая, настоянного на карадагских травах, я приняла решение, которое и объявила всем. Мы остаемся на ночлег. Котельников пытался было что-то возражать, что не положено… Ложко тоже уговаривал меня спуститься в Коктебель. Но мое решение было твердо. А такие слова, как «не положено» вообще возмущали мое сознание. Слова запрета не воспринимаю.
Я выбрала себе место для ночлега прямо на поляне перед домом. Котельников принес нам старых шинелей, байковых одеял. И мы, трое женщин, включая мою младшую сестру, и восьмилетний сын Александр, улеглись рядочком. Ялтинскому водителю Володе, которому ничего не оставалось делать, как подчиниться, Котельников нашел где-то спальное место.
Что за небо засияло миллиардами звезд над нами! Чудо Млечные Пути извивались змеями и уходили в черноту Космоса. Мы любовались, любовались … и подступил сон. Откуда-то появились старички-старцы, которые сели в круг и разожгли огонь. Один из них был маленький, в зеленом сюртучке, другой высокий, как жердь. Остальных не запомнила. Они говорили на непонятном языке, можно сказать безмолвно. Но потом я начала понимать их. Они говорили о нас. Костер освещал их лица. Огонь был рядом, у наших ног, но не грел нас. Хотя и холода я не испытывала.
На следующий год я уже приехала на Кара Даг, как к себе домой. Котельников познакомил нас с молодой семьей Андреем и Лилей Красниковыми, которые ожидали в тот период своего первого ребенка. Как-то, взяв частную экскурсию на лодке вокруг Кара Дага по воде, я услышала от гида легенду, что в пещере под Кара Дагом обитает чудовище змей и по древним-древним преданиям, этот змей выходит на поверхность раз в тысячу лет и местные жители отдавали ему в жертву самую прекрасную девушку округи, которую тот преспокойно съедал. К тому времени я уже изучила легенды Древнего Мира на факультете журналистики в МГУ. «Иллиаду» я сдавала великолепному преподавателю, профессору Кучборской почти наизусть, также хорошо знала «Одиссею». Очень любила Софокла. Ну и конечно, Ифигению в Тавриде, которую я, как всегда на свой лад, оценила как предательницу, а не героиню.[ В процессе обучения мне приходилось часто спорить с преподавателями по поводу «героев», так как у меня была своя шкала ценностей, по которой и оценивала людей, живших 100 лет назад или сегодня, разницы нет.] И вдруг судьба занесла меня именно в эти места! Да, конечно, я знала много больше своих «местечковых» гидов. Но их рассказы все равно были необходимы, они выводили меня к моим спящим знаниям и давали физические точки привязки легенд к местности. Разве я могла тогда в Университете, рассказывая Кучборской на зачете об Одиссее, предположить, что буду ходить его дорогами. И вот я не могу поверить своим ушам!
Согласно легендам, именно здесь на Кара Даге находился вход в подземное царство мертвых, владение Аида и Персефоны, куда спускались через таинственный вход Орфей, Геракл, Одиссей. В расщелине под нависшей скалой находится ревущий грот, который называют входом в Аид. Некоторые утверждают, что там бьется сердце Кара Дага. В старой легенде о Кара Даге говорится, что гора пугала жителей своими почти ежедневными раскатами грома внутри горы, земля вокруг дрожала, а из отверстия на вершине горы клубами валил дым. Вечерами же там что-то таинственно сверкало. Мертвое царство Кара Дага оживало особенно к осени, и начинало реветь по ночам.
Я с семьей, состоящей из сестры и сына Александра, в сопровождении егеря Андрея, которого позже все стали называть просто Маугли, с жадностью первооткрывателя ходила и ходила по окрестностям. Я пыталась узнать и увидеть все своими глазами. Город Мертвых знала почти наизусть. Мой восьмилетний сын с легкостью ориентировался в горных тропах, легко бегал по ним. Мы подолгу гуляли по удивительному Городу, жители которого, в виде каменных изваяний, напоминали то монаха с мальчиком на плечах, то большую обезьяну, то счастливых царя с царицей. Каменных людей там во множестве. И каждого я пыталась понять, - почему он здесь стоит. Андрей показал нам мини-скалу, у подножия которой лопаются бутылки и стаканы. Не каждый день, конечно. У меня ничего не лопалось. Я изучала. Однажды, идя по тропе внутрь Города Мертвых, куда мало кто ходит, я обернулась… И каково же было мое удивление, когда на обратной стороне мини-скалы я увидела знак-Солнце. Наскальных знаков в Городе Мертвых во множестве, их просто надо видеть. Нет, их никто не начертал. Это говорят сами скалы.
Однажды, проходя сквозь «Игольное Ушко», Андрей рассказал нам историю, как он сфотографировал здесь двух своих знакомых. Проявив и отпечатав снимки, они были очень даже озадачены тем, что вместо двух живых парней, из прорези скалы, держась за стены, на них смотрели два скелета.
Дальше наш путь пролегал в очень укромное и уютное местечко к пирамидообразной пещере, где обитало несколько видов давно исчезнувших летучих мышей. По центру пещеры лежал огромный белый валун. От Игольного Ушка и до пещеры-пирамиды, в этом пространстве на верхней гряде скал обычно наблюдается свечение огоньков. Белые, голубые, желтые, - они как шарики летают над ночным Городом. Особенно часто это можно увидеть в полнолуние.
* * *
Приближалось полнолуние. Полнолуние конца июля особое на Кара Даге, волшебное. За время летних полнолуний – это стоит в стороне. Правда, почему-то этим летом 2008 года полнолуние июльское сдвинулось почти на месяц в август. Здесь не от месяца зависит. Его чувствовать надо. Волшебство за неделю начинает плыть по Кара Дагу. В воздухе стоит жара. Сухо. Луна, как огромный прожектор, освещает весь Кара Даг, весь заповедник, включая Город Мертвых. Все оживает в чудные ночи полнолуния. Но этим летом 2008 года и Луна вела себя совершенно иначе, очень уж экстравагантно. Она скакала по небу во время одной ночи туда и обратно, как будто ведьма в ступе места себе не находила, или потеряла ориентацию, как те огромные стаи птиц, пеликаны и розовые фламинго, которые зимой 2006 года, сбившись с компаса, вместо юга прилетели в Иркутскую область и все разом замерзли.
В тот раз, в последних числах июля 1995 года, это было мое первое полнолуние, проведенное в Городе Мертвых. Где-то после 22 часов к нам, к комнате Паустовского (так называлась наша часть дома, которую мы снимали у Котельникова), подошел Андрей с женой, которая тогда была на седьмом месяце беременности. С собой они взяли своего кавказца (кавказскую овчарку). За долгим чаепитием мы дождались полночи, и стали собираться в ночной поход. Сына Александра я оставила дома спать. Он сопротивлялся, очень хотел пойти с нами. Но я оставила его дома. Надо сказать, он до сих пор ворчит, когда вспоминаем эту ночь. И есть за что ему поворчать на меня. То, что мы увидели в ту ночь, можно увидеть лишь раз в жизни.
Восхождение было легким. Ночная горная тропа нас ничем не смущала. Все было также, как и днем. Только тени. Черные тени от каменных фигур двигались, бежали, что придавало им таинственности. Это не пугало нас. Наоборот, настроение было приподнятое. Нас было четверо: я, моя сестра, Андрей и Лиля. Я удивлялась, с какой легкостью прыгает по камням беременная молодая женщина. На площадке, на входе в центр Города Мертвых, мы остановились. Внизу, под нами, на плоской покатой к морю огромной поляне, егерь заметил движение. Он оставил нам собаку, а сам мгновенно исчез, растворился в воздухе. Через 15 минут вернулся. «Кабаны», - коротко бросил он. Вообще, во время дороги мы почти не разговаривали. Ночные жители Города Мертвых не любят гостей, а тем более чужих звуков.
Приближаясь к нашей пещере-пирамиде, Андрей снова оставил нас постоять в сторонке. Сам же быстрым шагом, но уже с собакой, направился во внутрь пещеры. Он вывел оттуда человек шесть людей. Спокойно рассказал им, что заповедник посещать запрещено, а тем более ночью, и просил их покинуть территорию. Они, конечно, же не покинули, а переместились подальше и повыше нашей пещеры. Но нам их было уже не видно. Это были еще одни очевидцы событий той ночи. Время близилось уже к двум часам. Мы расположились в пещере на одеялах, взятых предусмотрительно с собой.
Почти сразу под нами начинался крутой обрыв. Слева и чуть впереди, немного выше нас, находилась та самая воинская часть, которая почему-то относилась к Москве. И, конечно же, сверхсекретная. Андрей, который общался с ребятами из части, говорил, что они жалуются на плохое снабжение. «… и даже телевизора у них нет», - сказал Андрей, видимо, понимая, что именно это является деталью плохого снабжения. Но в таких местах телевизор-то и не положен. Если часть занималась изучением аномальных явлений в окрестностях Карадагского заповедника, то телевизор только помеха, так как сам является излучателем. Да и сам может привлечь к себе кое-что неведаное, и случайно взорваться. Видимо, военные по дружбе дали Андрею бинокль ночного видения, который он взял с собой. Бинокль был шикарный, с большим разрешением и хорошей видимостью.
Мы сидели в тишине. Тишина была относительной. Кара Даг всегда полон звуков. Через некоторое время мы вышли из пещеры и примостились за ней, кто где, вглядываясь в пространство над пещерой, где обычно появляются светящиеся огоньки. Однажды мне показалось, что я увидела какой-то проблеск, но слишком все было неясно. Посидев так в неудобных позах очень коротко, мы снова зашли в пещеру. Лиля, жена егеря, сказала, что хочет в туалет. Родив к этому времени уже четырех детей, я хорошо знала, что такое, когда плод давит на мочевой пузырь, - и вызвалась проводить Лилю. Пройдя на соседнюю поляну и предоставив Лилю самой себе, я повернулась лицом к обрыву .. и замерла. Эту расщелину-обрыв я хорошо знаю, - подолгу засматривалась вниз на бьющиеся у подножия волны. Мы находились на высоте менее 200 метров над уровнем моря. Я напряженно всматривалась вниз и не понимала, что там происходит.
Что-то очень большое, белое, шевелилось, извивалось внизу. Что это, волны? Я пошла к Андрею за биноклем. Вооружившись биноклем, вернулась на свое место и стала наводить на белое пятно внизу. То, что я увидела внизу, поразило меня. Внизу извивалась часть туловища белого змея. Да-да, именно белого змея с черной спиной. Размеры его я могу представить только примерно. Ширина спины была таковой, что уместились бы несколько (не менее четырех) лодок. Длину же можно было только предполагать. Эта часть тела, которую мы видели, постоянно извивалась. В бинокль отчетливо была видна каждая чешуя на теле. Огромный Царь-Полоз вышел из своей подводной пещеры. Вот вам и сказка в жизни! Приятное чувство сопричастности к тайне овладело мной. Мне было хорошо. Страха не было. Природу надо чувствовать, чтобы знать наверняка, где надо бояться и поостеречься, а где нет никакой опасности.
Я позвала своих ночных спутников. Каждый по очереди брал бинокль и рассматривал неизвестное чудо внизу под обрывом. Что это был змей, сомнений не было. Обычное тело змеи, только очень большое, без каких бы то ни было отростков, ответвлений. Чистое, гладкое, блестящее. Тут я вспомнила и напомнила всем о том, что буквально накануне, проплывая где-то в этих местах на лодке, гид рассказал про гиганта змея, который выходит на поверхность раз в тысячу лет. «Ну, значит этот «раз» как раз наступил сегодня. И мы с вами являемся свидетелями события, которое происходит один раз в тысячу лет!», - сказала я. Устав разглядывать, мы удалились в пещеру. Время от времени я выходила, чтобы утвердиться, - на месте ли змей. Змей был на месте. Он все также извивался, исполняя какой-то танец.
Рассвело. Рассветы на Кара Даге красивые. Солнце, как огненный шар поднимается из моря. Потом встает на рюмочке над морем… и затем резко отрывается, начиная свой путь по небосклону. Из-за горы слева, на которой располагалась воинская часть, солнца нам было не видно, только его розовые отсветы на всем, куда доставали лучи: на камнях, на траве, на море. Ребята засобирались в обратный путь, складывали одеяла в рюкзаки. Я стояла с биноклем в руках и разглядывала белого змея. Впрочем, бинокль сейчас был уже не нужен. Огромный змей был виден невооруженным взглядом очень хорошо. Попрощавшись мысленно с белым змеем, мы двинулись обратно. Было уже около пяти утра. Пройдя метров сто и обернувшись, мы увидели, что это же тело, или такое же, продолжает извиваться с другой стороны скал, правее. Но по морю это огромное расстояние. В розовом мареве рассвета белое тело отсвечивало розовым цветом. –
- Какой же длины тело змея? – спросила я у своих спутников.
- Неизвестно, - спокойно ответил егерь. – Я вас прошу, не рассказывайте никому об увиденном, а то на следующий год отбоя от «туристов» не будет. Загадят все заповедные места.
Мы шли медленно, и я все время оборачивалась назад. Тело все извивалось. Даже для той ширины, которую мы наблюдали внизу под обрывом всю ночь, это слишком большая длина. И тут меня осенило: это ведь два змея танцуют танец любви. Скалы скрывают от нашего зрения то место, где они соединяются вместе. С разных сторон скал мы наблюдаем разных змей. Правый змей вроде бы потоньше левого, которого мы наблюдали всю ночь. Они исполняют танец любви! Именно по этой причине огромные змеи выходят на поверхность моря из глубоких расселин земной коры, чтобы исполнить свой долг продолжения рода. Змеи выходят на поверхность для совокупления. Видимо, на большой глубине при давлении массы тонн воды, сделать это невозможно. Ничего необычного. Таких же змей мы видим и в серпентарии. Но только этот во множество раз больше, поскольку поднялся из глубины вод. А все интересующиеся знают, что глубинные животные и рыбы гораздо больше по своему размеру, из-за необходимости держать на себе тяжесть вод и не быть раздавленными этими водами. Чем глубже под водой обитает животное, тем оно больше. Масса тела прямо пропорционально связана с объемом воды, который приходится выдерживать животному.
Случайно мы оказались свидетелями таинства любви морских глубинных змей. Никаких загадочных явлений в выходе глубинных животных на поверхность моря для совокупления и возможности иметь потомство, - НЕТ. Мир вокруг нас живет своей жизнью и не подчиняется человеку. И какое ему дело до невежества человека. Если человек оградил свое сознание от реальности и пытается из всех окружающих его живых существ сделать кровавых монстров, то это дело только нездоровой психики людей.
* * *
Вот вам и легенда! Подтверждение основе легенды я увидела собственными глазами. Но никаких жертвоприношений на этот раз змеям-великанам никто не приносил. Да они и не требовали. Они живут своей жизнью, по своим законам и периодам астро-физики. Люди жестоки внутри себя и им кажется, что все должно окупаться кровью. Очень часто они приносят пустые, никому не нужные кровавые жертвы. Все сказки и легенды основаны на жертвенности, на крови, на предательстве, на плотской и моральной грязи, возводимой в героизм. В свои скудные мыслеформы слабохарактерные люди пытаются приплести Богов, приписывая им собственные грехи и пороки. Лики Богов человеку также не известны. Но с настойчивостью носорога человек рисует на иконах человеческие лица, обцеловывает и бьет поклоны самому себе, то есть человеку, а вовсе не Богу, лика которого он не знает. А если кто узрит вдруг Бога, то разорвется сознание его, не выдержит человеческий мозг даже малого осознания и видения Бога, не говоря уже о том, что в себе, человек и подавно не носит божией искры, и совсем не подобен.
Т.К.Карацуба Сеид-Бурхан
--------------------------------------------------
http://www.liveinternet.ru/users/3880498/post236917798/
http://karatsouba.com/main.asp?86