Первый Иван
(аллегория)
Пришёл Иван на Землю. Решил: тут будет Русь. Стал строить каменные города да деревни с избами людям своим, богам капища да храмы. Учил, чтоб мылись в банях, рабов не имели, трудились на благодарной Земле-Матушке, и тем были счастливы.
Совались к Ивану иноземцы дикие: арабы-завоеватели, кочевники дремучие, варяги лживые да коварные. Арабы славян и всех их ворогов скопом «скифами» кличут, кочевники грабят города и жгут деревни, варяги в князья русские пролезть желают.
Осерчал Иван. Встал с печи. Арабам так бока налмял, чтоб дорогу на Русь забыли, кочевников по степям да пустыням погнал, варягов лживых назад в западные земли пинками отправил.
Но хитры враги Руси. Пишут свитки лживые, плетут заговоры тайные. Что ни день, твердит кто Ивану: нет у тебя рода и племени, дик ты, как зверь лесной.
Посмотрел Иван на земли свои. Широка Русь, стоят города каменные, деревни чистые, капища древние, а в Европе люди по лесам аукаются.
- Брешете, поганые! – сказал он.
Время идёт, время-времечко, реки текут, судьбы сплетаются, всё меняется. Стоят в Европе города каменные, горят там костры, на кострах люди гибнут во славу Бога. Огнём и мечом люди веру несут, Запад с Востоком грызутся, как волки над добычей. Пришли послы к Ивану, хотят вере иной его учить, от веры прежней отвратить… А кровь славянская иноземной уж разбавлена, ослабел дух русский. Но костры князьям не по нраву. Приняли веру христианскую.
Иван в обиде на людей, но не карать же их подчистую, коле сами себе веру избрали. Попросил он прощения у Рода, Велеса, Сварога, перечислил всех богов своих на всех капищах. За всех людей русских прощения попросил. А кто веру новую не принял, тем в лесах Иван укрыться помог. Дабы хранили они веру, дабы спели песни священные в час назначенный, дабы назвали имена богов русских и сказания о них до людей донесли. А чтоб было проще им, попросил он Гамаюн, птицу вещую, птицу бессмертную, заучить всё о богах наших русских и людям нашёптывать, коль готовы они веру предков принять будут.
Идёт время-времечко, жизнь меняется, мир меняется. Стали иноземцы на Русь ходить, проливать кровь русскую, ложью и златом умы смущают. Опять говорят: нет вас и не было никогда. Предки наши вами правили, ваш язык – нашего обломок, нет Руси, и не было её. Но мы добры, мы вас научим, направим, всё как у нас сделаем.
Иван нахмурился. Неужто он в своём доме не хозяин боле? Одного иноземца гонит в дверь – другой в окно лезет. Одну лживую рожу ударишь – две за ней стоят. И послал Иван клич в народ, чтоб гордость и разум пробудить, чтоб люди русские сами за себя постояли. И пошли в роду русском люди разные, с Духом Ивана внутри в мир явившиеся. Стала Русь шириться, стала границы крепить, как никогда ранее. Биты иноземцы лживые, биты иноземцы-воины. Задрожали вороги Руси Святой. Поняли, что в силу пошла кровь русская, да поздно спохватилися.
Пытались Русь огнем войны сгубить. Но страна лишь ширится, лишь силушку набирает. Пытались водкой опоить – да нет столько водки, чтоб Русь погубить. Хотели подкупом тайным да ставленниками заморскими закабалить Русь. Но нельзя медведя великого, хозяина лесного, в конуру посадить и лаять заставить. Силён Дух Ивана: коли нужно, народ и сам златолюбцев узрит и сам их изничтожит.
Идёт время, поступь тяжела, грохот сапог и металла звон слышен. Враг хитрый, Англичанин поганый, поссорил Русь Великую с Немцем, знакомцем и другом Ивана давним. Раньше, бывало, цапались крепко, да то всё ушло давно.
Не хочет войны империя немецкая, не хочет войны империя русская, но хитёр Англичанин. И грянула война страшная, с оружием новым, людям ранее неведомым. Но Англичанину того мало, что друзей поссорил, он хитрит далее, чтоб на Руси народ сам власть сверг, и чтоб Немец за это златом заплатил бы… Всё так и вышло у окаянного.
Загрустил Иван. С кем быть теперь? Как строить и творить? Но увидел он в людях новых искорку. Хоть глупы и жестоки, как дети неразумные, но можно их из тьмы вывести. Жива ещё Русь.
Иван хитрит, Иван чудит, тайным гласом говорит: «люди вы горячие, и умом незрелые, сами отстрадаете, всё, что вы наделали!». Сам Иван незримо ходит, души собирает, запас на будущее делает. Коль плохой человек погиб – мимо идём, коль хороший – себе его берём. И на Землю душеньку хорошую в должный час вернём.
Грянула война новая, с Немцем-лиходеем. Словно духи злые среди людей ходят, творят такое, что палачам прошлого и не снилося. А Иван тут и говорит: «будет пламя войны этой, пламя жаркое, моей кузницей. Я людей здесь перекую, чтобы дурь разную выжечь из них, а героев истинных создать!»
Идёт время-времечко, дела на лад идут. Одолели лиходея, очистили Немца от скверны потаённой, тьмы не нашего мира, по души людские явившейся. Страшен урожай битвы, но Иван своё дело помнит, о будущем радеет. Вожди на Руси меняются, да и народ тоже.
За дурные дела, за идеи неумные платить пришло время. Казна пуста, власть воровата, народ ленив – вот хреновато…
Иван хитрит, Иван чудит, и с людьми он говорит. Нашептал, как свободу народу дать и работать заставить, только от трудов его держава меньше стала. Уходят союзники былые, добра не помнят, дружить не хотят.
- Туда вам и дорога! – рассердился Иван.
А чтоб иноземцы не зазнались, разослал он людей русских во все концы света. Чтоб они кровь иноземную разбавили, свой род на чужбине преумножили.
Идёт время, враг новый окреп. Ни рода, ни племени, сам который век на чужой земле зреет, Америкосом зовётся. То он друг, то он враг, то не-пойми-как… Долго он по земле всей воевал, во всё нос свой совал, а как Русь опять в силу входить начала – затревожился. Деньги его – бумага, не злато, слова его лживы, помыслы темны. Подмял полмира, думает, что во всём он в своём праве.
Улыбнулся Иван.
- Экий ты смешной, гость заморский! Сам без роду-племени, брюхо отрастил, руки кровью оросил, мудрости природы не знаешь, а меня стращать-поучать желаешь? Не быть тебе мира властителем, не быть тебе мира учителем, это я тебе говорю, Иван русский!