Сабек подошёл к окну. Какая милая человеческая привычка: пялиться на пейзаж, даже если точно знаешь, что ничего нового там нет. Тот же вулкан, та же покрытая пеплом и трещинами равнина, красное небо и серые тучи.
Он заметил, что щиток на левом плече криво сидит. Опять придётся чинить. Сабек подошёл к зеркалу на стене и осмотрел повреждение. Да, нужно отвинтить крепления и оценить, насколько его покорёжили на этот раз.
Когда-то он носил другое имя и другое тело, но сменил их… Сколько? Тысячи? Миллионы? Сабек и сам не знал. Память в его положении стала излишним грузом. Ему бы понадобился мозг размером с планету, чтоб сохранить лишь самое основное, самое ценное. Но так ли уж ценное? Зачем помнить то, что уже не повторится?
Он был живым, был киборгом, носил силиконовое тело, энергетическим полем летал по вселенной, был сложной машиной, переменчивой, как все головоломки всех обитаемых миров… А сейчас он почти полностью состоял из бронзы. Самый доступный материал. В его положении. Лицо закрывала золотая маска, выплавленная из трёх корон правителей разных миров. Для шарниров он раздобыл титановые шарики и силиконовую смазку. Голем. Человек в теле машины, ждущий неизвестно чего в развалинах старого замка.
Сабек не был гением или машиной разрушения. Он просто отказывался идти по общему пути. Отказывался не существовать. Год за годом, жизнь за жизнью.
Этот мир стар. Его солнце старо. Даже эта вселенная. Всё угасает, как фейерверк.
После недолгих манипуляций с инструментами, щиток был заменён. Результат нападения полиморфных мутантов успешно ликвидирован.
- Зачем я им? - наверное, в десятитысячный раз за день спросил себя Сабек.
Надо хоть с кем-то говорить, чтоб не сойти с ума, но здесь можно говорить только с собой. Вслух. Это тоже вариант. Особенно, если тебе всё равно.
Эти порождения военного гения, неведомо какого мира, преследовали его последний миллион лет. Или больше. Он точно не знал, так как уже много раз стирал ненужную память. Очень много раз. А полиморфы преследовали его. Они усваивали любой генетический код, сами эволюционировали, иногда даже несколько особей сливались в одну, чтоб стать больше, сильнее, опаснее. Они могли быть чем угодно, но, обычно, это было нечто зубастое и противное. С сильными лапами, щупальцами, да с чем угодно… Но противное. Хотя, он ещё помнил, что сначала полиморфы пытались его подловить, принимая вид красивых девушек, столов с разной едой и питьём… А не так давно они тщетно дразнили его, принимая облик генератора материи.
Сабек в ярости сжал кулаки и едва не грохнул ими об стол. Последний деревянный стол во вселенной. Генератор материи… Совершенное устройство, способное создать что угодно. Даже себя. Без ограничений, без топлива… Изобретение одного из множества миров, которые он посетил. Как он мог его потерять? Почему не создал запасы этих бесценных устройств? Сейчас, попади к нему генератор, он бы сделал его частью себя. Не один, много, десятки, тысячи, миллионы. И получил бы всё. Всё, что можно вообразить. Даже новую жизнь.
Сабек помнил, почему он так не поступил. В уголке его сознания это сохранилось. Он боялся. Тогда вселенная ещё была полна жизни. Он боялся, что до генератора материи, этого гениального устройства, заслуживающего куда более красивого названия, доберётся какой-нибудь негодяй. Тот, кто уничтожит всё, или просто значительную часть всего. Да, чудо-машина могла многое. Слишком многое. А он так боялся повредить.
- И что мы имеем? - Сабек трескуче рассмеялся.
Зная себя наизусть, он сел в кресло и завел собранный на досуге граммофон. С хандрой надо бороться. Машина заскрипела, зашипела, и, наконец, исторгла из себя оперную арию. Какая-то женщина поёт о любви. Разумеется, и машина, и пластинка, и даже запись были восстановлены по памяти. Оригиналов нет давно.
Сабек любил эту пластинку. Просто потому, что ему требовалось чем-то наслаждаться. А пластинка всегда давала желаемое. Без вопросов и условий. И без серьёзных усилий с его стороны. Покрутить ручку - пустяк.
Пол вздрогнул. Опять вулкан. В последнее время он извергается почти непрерывно. И грохот… Этот грохот мешает ему слушать пластинку. Криобомба могла бы заморозить вулкан на сто или около того лет. Но бомбы нет. Как и многого другого.
Года. Это давно потеряло смысл, но он пользуется только земной мерой времени. Да и есть ли Земля? Хоть в каком-то виде?
Сабек открыл дверцу в своём корпусе и вынул шкатулку. Прозрачная шкатулка, а в ней шар. Чёрный, с сияющими звёздочками, радугами, искорками… И большое сияние в центре. Оно так завораживает. Оно прекрасно. Это были сказки. Истории из книг, фильмы, мультфильмы. Сказки многих миров, переданные множеством способов и запечатлённые в шаре. Носитель информации. Очень прочный и очень красивый.
- К чему всё это? - Сабек поставил шкатулку на стол.
За окном опять взвизгнул полиморф. Почему-то те из них, что выбирали летающие формы, вечно визжат… Но они редко подходят близко к замку, предпочитая нападать на него, когда он гуляет по окрестностям. Напасть сверху, сзади, из-под земли. Нет, чтоб выйти на дорогу и принять бой. Они всегда бьют первыми. И всегда проигрывают. И почему они не кончаются? Всё угасает, а этих тварей меньше не становится. Как они его преследуют, если не могут летать в космос? Откуда они приходят и зачем?
Вопли стали громче. Выхода нет. Сабек взял тяжёлую секиру, поправил бластер в кобуре и пошёл к "двери". Так он называл громадную плиту, которой перегораживал проход. Спускаясь по лестнице, он убрал несколько преград, которые сам же и создавал для полиморфов, и не спеша вышел из дверного проёма под мрачное красное небо.
Три твари, похожие на ободранных драконов, кружили в стороне. Метров двести, оценил Сабек. Сканеры быстро выявили несколько засад на земле: одни твари зарылись в пепел и остывающую лаву, другие просто изменили окраску и лежат за камнями. И что, это всё?
Он рванулся вперёд. Огромными прыжками Сабек преодолел расстояние до ближайшей твари, похожей на гигантскую росомаху, и разрубил её напополам. Части бросились наутёк, стремительно меняя очертания. Он почти достал их, но теперь это были две склизкие лужи, скрывшиеся в одной из множества трещин. Зато сразу с трёх направлений к нему потянулись щупальца с когтями. Рубя секирой и полосуя бластером мерзкие отростки, Сабек мысленно сделал заметку, что обладатели щупалец очень далеко. Они управляют отростками на расстоянии, наверняка, с помощью телепатии. Это ему не понравилось.
Ещё одна тварь, этакая лягушка на пару тонн, с зубами и огненным дыханием, плюхнулась перед ним. Сабек уклонился от огня, полоснул лезвием секиры по рыхлой плоти и забежал за спину твари. Но та просто лягнула его обеими задними ногами. Со звоном и руганью голем покатился по камням. А сканеры уже подсказывали, что его обступают со всех сторон. Слизистые, бронированные, горы мускулов со множеством конечностей, охапки щупалец и просто имитации разных хищников с далёких планет.
Сабек с воем крутанулся на месте, раскидав самых наглых, прыжком покинул опасное место и, приземлившись, обстрелял полиморфов из бластера. Стая сгрудилась в непонятную кучу. Со стороны это выглядело так, словно твари решили посовещаться.
Внезапно до него дошло, что происходит что-то неправильное. Но что? О чём трубит инстинкт, переживший смену тел и чистку памяти?
Сабек оглянулся на вопль летающего гада. Троица с перепончатыми крыльями устроила склоку за право влезть в окно, вернее, квадратный проём на высоте третьего этажа, который вёл в комнату Сабека. Ещё десяток самых крупных и когтистых тварей, похожих на медведей из детского кошмара, штурмовали проход по земле. Впервые они рвались не к нему, а в его дом.
Шкатулка!
Страх и понимание случившегося вихрем ворвались в его разум. Пробудились вроде бы очищенные сектора памяти. Ребёнок, которым когда-то был Сабек, мгновенно отрёкся от своей долгой и запутанной жизни, от ошибок и страданий, бесчисленных битв, религий, правды и лжи. Ничто не имело значения. Ничто, кроме одного.
Полиморфы рвались к шкатулке. Всё это время они искали и хотели уничтожить шар. Его ШАР. Он побежал. К нему уже тянулись со всех сторон, под ногами что-то взрывалось, но его было не остановить.
- Мои сказки!
Сабек обрушился на полиморфов. Он взрезал изменчивую плоть, крошил панцири и шипы, рвал драконьи шеи и зубастые рты. Левой рукой с бластером Сабек прижимал к себе шкатулку, правой разил полиморфов. В небольшой комнате каждый его удар находил цель, но врагов было очень много. Они слились в одну аморфную массу, обволокли его и выдавили вниз по лестнице, наружу.
Отлетела левая ступня. Одна из тварей попыталась просочиться под нательную броню, золотую маску сорвало очередным ударом когтистой лапы. Сабек запихнул в себя шкатулку и продолжал отбиваться, отстреливаться из последних сил. Он устал, и это чувство нарастало, отказываясь исчезать в механическом теле и микросхемах. Тело слушалось всё хуже.
- Сейчас они доберутся до источика питания, и будет термоядерный взрыв в сто тысяч солнц… А вот нет! Не дам! Это моё!
Левая рука уже была так повреждена, что он использовал торчащие провода вместо электрошока. Но пальцы ещё работали. Даже трёх хватит, чтоб стрелять из этого бластера. Взмах секирой, выстрел бластера, ещё взмах…
Внезапно Сабек понял, что последняя тварь, мелкая и бесформенная, перестала сопротивляться. Теперь это был просто чёрный лоскут. Он победил. Совсем. Окончательно.
Ползком, ползком, с грудой собственных обломков и ошмётков, он вернулся в комнату. Он должен был себя починить. Должен…
Сабек не помнил, сколько провозился с ремонтом. Он вообще ничего не помнил с того момента, как вернулся в комнату. Просто, он вдруг обнаружил, что абсолютно целый сидит за столом. Всё вещи на местах. А в руках у него шкатулка с Шаром. Его Шаром.
На стол легла визитная карточка. Почему-то Сабек решил, что это именно визитная карточка. Прямоугольник белого картона с золотыми буквами и вензелями… Словно невидимая рука вынула её из кармана и положила перед ним. Сканеры подсказали, что это не продукт типографии, а объект, сделанный идеально, до последнего атома.
Сабек взял карточку.
- "Большой Секрет. Приглашаем вступить в клуб!" - прочитал он.
В стене открылась дверь. Старинная деревянная дверь, которой мгновение назад тут не было. Яркий свет наполнил комнату. Почти ничего не видя, Сабек пошёл туда, не забыв шкатулку. Под ногами была трава. Обычная зелёная трава. Тропинка петляла среди цветущих кустов и деревьев. Как они называются? Он давно забыл… Нет! Он помнит! Это дуб, вот клён, вяз, а вдалеке яблоня… Совсем как у них… Невозможно!
Тропинка вывела его к небольшому летнему дому, словно взятому из детской сказки. Он знал его. Домик в саду. Домик, где принимали гостей и пили чай. Из окна доносится звон чашек. Журчание воды. Пахнет яблочным пирогом.
Ноги не слушаются. Он же Сабек! Могучий и грозный! …Нет. Он Джек. Просто Джек. Ему семь лет.
Шаг. Ещё шаг. Детские руки сжимают тяжёлую шкатулку. Порыв ветра взлохматил волосы. Он прижал шкатулку к груди. Правой рукой взялся за круглую дверную ручку. Потянул на себя.
- Здравствуй, мама!