Пролог
Мягкая, словно бархатная трава ласкала босые ноги двух ребят, вышедших на берег неземной красоты озера.
Иногда казалось, что сам Господь Бог, устав от дел, спускался сюда чтобы отдохнуть и насладиться райской прохладой исходившей от воды, послушать щебетание птиц и плеск волн, омывающих крутые берега. Где то вдали, из самой середины водной глади, словно копья древних витязей устремлялись в небо высокие сухие сосны, в стародавние времена затопленные какой то неведомой силой… Порой, с криком и плеском, с воды, взмахивая метровыми крыльями поднимались огромные птицы, цапли стерегли лягушек по топким заводям и, заметив движение, делали резкий рывок, нарушавший тишину и гармонию этого места.
Издали озеро походило на большое кострище, но отражало высокое русское небо и старинные сосны, ели и дубы, которые помнили еще русских князей, охотившихся в этих местах.
Ребята, проделавшие долгий путь от через поле от старого поповского дома притомились и уселись на берегу, рассуждая о недавних событиях, произошедших в нашей матушке России.
- Зачем генерала Алексеева арестовали?
- Ты что не слышал? Он распространял какие то слухи среди десантников, призывающие их встать на сторону национальной оппозиции.
- Тю! Да лучшеб он молчал. Теперь десантуру расформировали, накрылась наша с тобой мечта Вань.
- Да душу не трави! И куда Серега запропастился? Опять со своей Светкой носится…
Послышался хруст прошлогодней листвы и опавшей хвои. Из рощицы вышла девушка, в простом беленьком платье, нежно облегавшем ее нежное тело.
- Гляди Ольга… Не будь размазней…
- Иди в баню…
- Но она тебе нравится!
- Слушай, замолчи…
- Привет мальчики…
Девушка грациозно пошла вдоль бережка, неся в руках что то наподобие сачка.
-Да что ты за человек такой?
-Отстань!
-А я тебе говорю…
-Отстань!!
-Нука хватит голосить, рыбу распугаете.
-Какая тут рыба… Одни пиявки…
Граница мира… Село, несколько деревень, а дальше леса, леса, леса на 300 верст, с изобилием птиц, зверей и комплексов противоракетной обороны, вот, что из себя представляет край, откуда я начал свое повествование.
- Эх.. теперь осталось 3 жилых дома, Михалыч то давеча помер… Деревня почитай вымерла… Одни дачи…
Старый дед, сидевший на скамейке громко сплюнул и поплотнее закутался в военную телогрейку, с двумя дырами «насквозь».
Дело в том, что около вышеупомянутого села остались 2-3 деревни, где доживали свой век старики, остальные участки были распроданы на дачи, а самые отдаленные села… От них остался только прогалок леса, старые ямы колодцев и кое где еще не развалившиеся печи, обрушавшиеся избы. Никто уж наверное не узнал название этих деревень и имена людей в них живших, ежели бы не белый обелиск, по граням которого были таблички с именами. Одна табличка – одно село. Обелиск венчала красная звезда, а у основания надпись – «Землякам, отдавшим жизни за Отечество. 1941-1945». И имен было много. Некогда богатый и густонаселенный край, потрепанный революцией и добитый демократами опустел…
Глава 1. Узкоколейка
В комнату вбежал Серега с большими от волнения глазами, заходил по комнате кругами, выжидая, пока баба «Люда», Ванина мама, выйдет из кухни.
-- Мать твою турецкую, где тебя носило? Где ты так перемазался и что это за вонь?
--Разговор есть, пошли – ответил Серега и выскочил из комнаты, аки ужаленный невообразимо огромной осой.
Вскоре они уже неслись по направлению к лесу, где некогда пролегала неведомо зачем, узкоколейка. Между вросшими в землю рельсами и едва заметными шпалами уже росли довольно внушительных размеров деревья. Так они шли, или правильнее сказать бежали около полу часа, после чего Петр не выдержал:
--Ну скажи уже Бога ради, куда мы премся?
-- Жди, увидишь.
--Ну знаешь ли, стой…
-- Нет, еще далеко. Я нашел кое что. Вам надо это видеть.
-- Как тебя занесло в такую… В такую даль?
-- Да шел я мимо здания сельсовета к дому Светки, купил ей… ну в общем… А тут вижу идет она с этим пи… парнем из Москвы, ну тем, у которому дачу то прямо у реки купили… Ну я сник и пошел куда глаза глядят. Не знаю, сколько времени прошло пока я не напоролся… В общем скоро сами все увидите.
Прошло еще минут 20, прежде чем они вышли к незнакомому им глубокому оврагу. Так далеко они еще никогда не заходили. Через овраг пролегал деревянный мост по которому проходили рельсы. По обеим сторонам оного были различимы несколько воронок разных размеров. Уже почти стемнело и ребята увидели на дне оврага какое то огромный черный силуэт, чего то большого.
-- Что это? Вагон?
--Типо того, спускаемся.
На склоне оврага действительно лежал проржавевший и сгнивший грузовой вагон, подобный тем, на которых сейчас перевозят железные контейнеры на грузовых поездах.. На дне же стояло что то гораздо больших размеров, напомнившее Ване какого то сфинкса. Чем ближе они подходили к сфинксу, тем длиннее и длиннее из полумрака оврага вырисовывался его нос, даже не нос, а уже скорее какой то большой вытянутый хобот.
Вскоре стали различимы могучие траки и вся громада танка предстала в своем полном, каком то особом великолепии прошедшей войны.
-Видимо немецкая бомба попала в мост и танк слетел в овраг, а вытащить его не смогли. – сказал Иван, примеряясь ногой к тракам и стараясь запрыгнуть на танк.
- Интересно, что это за танк? – спросил Костя, поглядывая на Сережу, который с малолетства грезил танками.
- Это… – улыбаясь начал Сергей – Ревущей передний рубеж нашей страны в ту войну… Это – Иосиф Сталин. Тяжелый танк, пушка 122 мм и равных ему нету.
Костя, прошел по броне к башне, и опираясь о нее, рукой снял слой грязи, из под которого проступила ели различимая надпись «За Родину!»
Глава 2 ИС.
Воротились по домам поздно, и получив нагоняи от матерей все пошли спать. Сереже не спалось. Он нашел танк, словно сошедший со старых военных фотографий и кинохроники. Его никогда не завораживали так 34-ки, стоявшие на постаментах на площадях многих городов, как могучие, тяжелые КВ и ИС-ы. И вот, ему довелось не просто увидеть, а потрогать и залезть на броню легендарного танка, почувствовать еле различимый за столько лет запах масла и солярки. Он как наяву слышал: «Заводи!» и рев мотора, скрежет траков, хруст ломающейся под оными древесины…
Рано утром, что называется с петухами, даже не позавтракав, ребята собрались в назначенной точке в центре села. Пунктом их сбора всегда была бочка с квасом, который охотно покупали москвичи, приезжавшие на дачи. Квас надо сказать, делался на небольшом заводике в местном «уездном городишке», развозился бочками по окрестностям и был не чета покупному бутылочному. Лучше него был разве что домашний квас.
Баба Дуся, женщина 45 лет, продававшая квас и любившая донимать своей болтовней еще не пришла и Серега оседлал бочку, слегка раскачиваясь на ней. На «точку сбора» он конечно же явился первый и весь горел от нетерпения снова увидеть свою находку.
Сидеть просто так было невмоготу. Выудив из кармана старенький кпк, он воткнул в уши наушники и врубил «немного танкового музла», которое идеально подходило под его нонешнее настроение. «Ждать пожалуй еще минут двадцать», подумал он.
Первые, мягкие лучи утреннего солнца легли на его плечи, разгоняя ночную прохладу своим теплым, красноватым светом. Вместе с ними из за здания школы показались два человека идущих в его сторону. С каждым их шагом, силуэты все лучше и лучше вырисовывались на фоне восходящего солнца, становились все более четкими и вот уже стало понятно, что это фигуры юноши и молодой девушки, которые шли не торопясь, взявшись за руки и о чем то разговаривая. Девушка смеялась. Ее смех был полон счастья, какой то детской, искренней радости.
«Светка» -- невольно пронеслось в голове у Сереги. Все померкло, руки, сжимавшие кпк вспотели. Ком, родившись в горле начал медленно продвигаться вниз, причиняя нестерпимую боль, которая как бы выражала боль душевную, разрывавшую молодое сердце.
-- Ой смотри Сережа! -- девушка, сияя в солнечном свете продолжала улыбаться, не обращая внимания на мертвецки бледное лицо Сергея. -- Костя познакомься, это мой друг Сережа. Мы Ведь друзья, правда Сереж? Он очень хороший. А ты что тут делаешь в такую рань?
-- Я… -- слова застыли у него на языке и ком в горле превратился в какой то валун.
-- Константин. Константин Смирнов. Будем знакомы друг. – в его голосе была помесь дружелюбия и некоторого недоверия. Константин был несколько старше и по лицу человека, сидящего верхом на бочке уже начал кое что понимать.
-- Д-да.. Сергей Ремезов – от голоса апонента Серега несколько пришел в себя и кровь ударила в вески. Он спрыгнул с бочки. – А ты откуда такой будешь?
-- Я из Москвы. А тут типа летом ошиваюсь. Родаки дачу купили. Да и хорошо тут у вас. Девушки красивые! – сказал Константин и притянул Светку ближе к себе.
Сергей уже мог отсчитывать удары своего сердца, руки сжались в кулаки, а ноги невольно заняли боевую позицию и неизвестно, чем бы все кончилось, но тут на его плечо легла рука Ивана, который быстро сообразил в чем дело.
Шли долго и молча. Петя с Иваном переглядывались, Серега был угрюм. Выйдя из села, перейдя реку они очутились на опушке леса, где обрывалась узкоколейка.
--Эй! Ребятня! А нукася подсобите! – Старый дед в поношенной дырявой телогрейке и не мнение дырявых портках с ломиком в руках выковыривал вросшую в землю шпалу.
-- На что те, дед?
-- Да вот хочу попилить и в землю вбить, чтоб эти *** из Москвы перестали на своих тарантасах мять мой овес! **** эти *****! А вы куды в такую рань? В лесу то нынче не безопасно, да и зверя много…
-- Да мы так, пробежка… С утра то оно очень хорошо! - На эти слова Андрей Филипыч, так звали деда, подозрительно прищурил глаза.
-- Ну ребятня.. Довольно долгая история, вы б зашли ко мне, вечерком, проведали старика, а я уж постараюсь, расскажу. Я ж вместе с моим отцом эти рельсы клал, мальчонкой тогда был, мелким совсем, но как то… запомнилось.. такое не забывается…
--Лады дед, зайдем. А ну-ка навались!
-- По моему он все знает…
-- Знает что?
-- Ну про танк…
-- А.. ну посмотрим…
Скрежет ржавого метала и резкий запах прели, плесени, перемешанный с запахом старого масла и солярки. Полумрак во чреве древней машины, краски неба, леса, вливающиеся в смотровые щели и люк «динозавра».
-- Боеукладка пуста. – сказал Серега, который при виде танка стал выглядеть так, будто заново родился. – А это что?
В его руке оказался старый самодельный алюминиевый портсигар, который Сережа поспешно сунул в карман. Рядом лежала полусгнившая тетрадь, страницы которой почернели и слиплись. На обложке была надпись: « Журнал младшего лейтенанта А. Соловьева». Другой полезной информации эта тетрадь дать не могла.
Глава 3 Перемены.
Весь остаток лета ребята проводили на дне оврага, с головой уйдя в атмосферу Великой войны… Теперь их было уже четверо. Странный случай внес коррективы в отношения двух людей которые никогда не хотели иметь меж собой ничего общего.
Мокропогодило с самого утра. То и дело слышался гром и перунов огонь, освящая лес яркой вспышкой, уходил в землю. Гул мотора. По размытой деревенской дороге двигался темный силуэт, казавшийся каким то непонятным зверем, шедшим вразвалочку, то и дело застревая в великой русской грязи. Через 15 минут, вымазанный галентваген стоял у здания сельсовета и из него вышел человек в дорогих джинсах и коричневом плаще, пряча под его полами портфель с какими то бумагами. Следом за ним из него вышла девочка, в аккуратненьком пальто чуть ниже колен, коричневом берете и атласных черных перчатках, которые элегантно подчеркивали молодую, еще детскую красоту ее маленьких рук.
-- Света, посиди в машине, нечего тебе смотреть в этой дыре, да еще дождь идет. Быро в тачку. Алексей пошли.
Из машины вынырнул еще один силуэт и быстро побежал под козырек входа сельсовета.
В кабинете товарища, ну или господина, или как вам будет угодно, короче просто «мэра» села Зурова было сильно накурено, горел яркий свет, громыхал иностранной музыкой прикрученный к стене телевизор. На противоположной стене висели несколько больших черно-белых фотографий железной дороги в неказистых коричневых рамках. На одном был изображен паровоз, испускавший густой черный сноп дыма, который ложился на полупустой полустанок, на другом с бешеной скоростью несся локомотив, стрелой перерезая просторы какой то далекой, не знакомой страны. Старый деревянный, некогда лакированный стол, занимавший почти все свободное пространство кабинета, был завален какими то бумагами, старыми пожелтевшими газетами. Меж кипами макулатуры лежало множество разных мелочей, от исписанных ручек и оберток конфет, до глобуса на котором географические названия были замазаны, затерты и переправлены по воле фантазии племянника мера села Н. В углу кабинета располагался шкаф, на полках которого лежали вымпелы, медали и грамоты «за рекордный урожай!», «за перевыполнение плана» и прочие, покрытые сантиметровым слоем пыли и напоминавшие о некогда бурной трудовой деятельности села Н.
-- Доброе утро господин Зуров, я – Михаил, это Алексей. Мы о делах поговорить.
-- Да. Заходите. – Зуров открыл окно. Утренняя прохлада ворвалась в помещение вместе со звуками дождя, барабанившего по металлическому козырьку над входом в сельсовет.