Как же я устал. Утро, отвратный кофе, сигарета, потом еще одна. Костюм, галстук, эдакая петля на моей шее, которую я обязан носить в офисе. Черное пальто.
На улице мне поджидала мелкая морось и пронизывающий ветер. Остановка, толпа людей с зонтиками, пар изо рта. Холодно, рука, которая держит портфель с документами, онемела, автобус предательски опаздывает. Небо серое, тучи низкие и кажутся не пробиваемыми для солнечных лучей. Сигарета, тлеющий огонек наводит тоску, еще большую, чем окружение. Именно сейчас после второй затяжки, мой автобус, под номером 8, приехал. Я выкинул начатую сигарету, что меня раздражало чуть меньше потока людей, который буквально внес меня в двери.
Рядом со мной стояла компания из четырех девушек, первый курс, скорее всего. Они хохотали, громко говорили на весь автобус. Какой же у них звонкий голос! Мой левый глаз невольно дрогнул. Спустя десять минут я заметил, как одна из этой шумной компании пристально смотрит на меня, а остальные шепчутся. Блондинка, легкая кожаная куртка, короткая юбка, странная обувь, на голове какой-то непонятный взъерошенный пучок, излишний макияж. Не интересует, я повернулся обратно к окну. Стволы деревьев, больше похожие на колья, проносились мимо, еще быстрее поносились мимо люди, муравьи. А город муравейник. Я одни из этих муравьев. Мы все куда-то идем, куда-то спешим, мы перестали обращать внимание на то, чем именно хотим заниматься. Эти девушки вышли на остановку раньше меня вместе с большинством пассажиров. В этой суете меня пару раз толкнули. Как только автобус тронулся, запустив руку в карман, обнаружил записку с номером телефона. Эту девушку звали Настя. Милое имя.
Номер вместе с билетом отправился в ближайшую урну. Мне всего двадцать четыре, но я не хочу влюбляться, чувствую себя стариком. С каждым годом я сутулюсь все сильнее, будто каждый день рождение на мои плечи кто-то складывает груз.
Работа. Звонки телефона, урчание принтера, стук каблуков, семьдесят процентов нашего штата- женщины. Болит голова. Спустя час кружка кофе и пара сигарет. Марина, очень добрая девушка, не знаю, что она забыла в этом пыльном офисе, вечно ругает меня, за пристрастие к сигаретам. Курьер, Антон, опять опаздывает, если он в нужное время не доставит документы, у меня будут проблемы.
Разумеется, этот идиот опоздал! Начальник устроил мне разнос, очередные громкие слова, брызги слюны, стук кулака об стол. Достали. Шесть часов. Пора домой.
Остановка. Толпа людей. Опять с зонтиками, так как вновь моросит дождь, по-моему, чертово небо ждало, пока выйду из здания, что бы опять начать лить воду мне на голову! Сигарета. В этот раз я успел выкурить ее полностью и подъехал автобус, под номером 8. Тот факт, что я выбросил окурок, а не целую сигарету, порадовал меня. Глупо. Злые уставшие люди, несколько женщин с огромными пакетам перегородили путь и выходящие, постоянно запинались и бранились, разумеется, дамочки не могли спокойно переставить свои сумки, они кричали в ответ.
Квартира. Я плотнее задернул шторы, что бы серость с улицы не смогла заползти в мою комнату, однако я опоздал. Эта серость проникла в мою квартиру вместе со мной. С грязью на ботинках, с каплями на моем пальто и волосах. Возможно, серость давно уже живет в моем доме, а я только заметил. Где-то у меня была бутылка вина, не помню зачем покупал, но ее не выпили. Она стояла в моем холодильнике, видимо ждала этого дня. Стакан. Еще стакан. Сигарета. Через час Я вылил последнюю каплю в стакан и достал последнюю сигарету из пачки. Зачем добру пропадать? Таблетки. Надоело. Хочу туда, где не будет серости, где не будет мороси, наивных первокурсниц, Антона, сумасшедшего начальника, где не будет злых людей, где не будет этих горьких сигарет. Я запил эту кучу таблеток, не знаю сколько нужно, но проглотил я достаточно. Вино допито, пепельница полная до краев, шторы задернуты, закрываю глаза, как эти шторы, чтобы серость не увязалась за мной, туда, где лучше.
Руки на моей шее. Холодные. У этих рук тонкие пальцы. Женщина? Может быть. Они медленно сжимают мое горло. Не знаю сколько прошло времени, но тонки пальцы, словно стальной ошейник, уже стягивали горло, не могу дышать. Удушье было таким медленным, будто руки не хотели душить меня, будто умоляли сбросить их, бороться. Нет. Я не хочу, там серость. Прошло время, и вот в моем теле нет кислорода, и воздух не идет, как бы широко е был открыт мой рот.
Тихо. Я больше не чувствую едкого дыма, что источал любой предмет в моей комнате. Медленно открываю глаза. Серо. Как так?! Этого не может быть! Я был готов заплакать, я бежал от этого цвета и попал туда, где он меня окружил. Я огляделся, вдалеке стояла женщина, но как только я ее увидел, она медленно пошла ко мне на встречу. Зато никто не спешит, здесь время ничего не стоит. Она очень высокая, выше меня, хотя для мужчины я далеко не низкого роста. На ней было серое платье, хотя если приглядеться, оно отливает голубым. Может серый и вовсе не серый? Женщина подошла очень близко и коснулась ледяной рукой мой щеки, одного этого касания хватило, чтобы колени подогнулись, и я упал на пол. Она села рядом.
Высокая, тонкие длинные пальцы, идеальная фигура, тонкая шея. Казалось, она полностью из фарфора. Волосы. Красивые, длинные, очень длинные, мягкие, блестят в этом сумраке, словно на солнце. Они черные? Нет, вовсе не черные. Темные, как кофейные зерна, теплые, вовсе не черные. Я прикасался к ним, не решаясь посмотреть на лицо, околдовавшей меня девушки. Губы. Бледные. А если приглядеться, они приятного розового оттенка. Нежная улыбка, но по-моему она не для меня. Она ни для кого. Она отдана пустоте. Но все-таки эта улыбка такая приятная. Глаза. О! эти серые глаза! Ах, нет, они не серые, серебро, они цвета серебра. Прикрытые, немного уставшие. Взгляд, как жаль, она смотрит мне в лицо, но не на меня. Ее взгляд также отдан пустоте. Длинные ресницы, наверное, коснулись бы щек, если бы за все это время, она хоть раз моргнула. Я посмотрел на ее лицо полностью, мне это стоило немалого мужества, ведь я понимал, как только я посмотрю на нее, окончательно лишусь рассудка и влюблюсь в эту загадочную женщину каждой клеточкой своего тела. Она прекрасна! В этих сумерках ее лицо с безукоризненно правильными чертами светилось, словно лик луны на небе. Она встала и подала мне свою руку. Единственный изъян на ее теле- симметричные шрамы на руках, чуть ниже локтя. Но почему-то эти шрамы не пугали, казалось, они совершенно естественны, хотя и были ужасны. Я взял ее руку так аккуратно, как только мог и поднялся. Тело такое легкое.
Она вела меня куда-то. Дверь. Она распахнулась сама, по велению моей спутницы. Красивая спальня. Картины на стенах, яркая зелень цветков в горшках, огонь в древнем камине. Сам не заметил, как оказался в огромной постели. Я лежал на шелковых простынях, было одновременно и тепло и прохладно, рядом на изящном пуфике сидела знакомая незнакомка, смотрела на меня своим сквозящим взглядом и улыбалась. Я смотрел на нее. Хотелось заговорить, спросить о ее имени, от куда она. Но я беспомощно открывал рот, как в те секунды, когда мое тело покидала жизнь. Девушка в свою очередь просто сидела. Я ей безразличен? Но тогда зачем она подошла ко мне?
- Александр, можете задать свои вопросы. Но не гарантирую ответов,- звонкий голос оглушил меня, она заговорила так внезапно.
- Вы знаете мое имя?! От куда? Как зовут Вас?- мой голос был хриплым и тихим. Совсем не таким как прежде. В молодости у нам с другом была собственная группа.
- Тише, не стоит так волноваться. Не важно. Эти вопросы не важны, - ее голос звучал, словно мелодия из- под смычка искусного скрипача.
- Тогда что важно?- удивился я.
- Почему ты здесь?- спросила она.
- Я… А где я вообще? Я бежал от серости,- серьезно ответил.
- Ты на острие ножа. Это твоя комната на какое-то время, больше ничего не могу сказать. Ты глупец,- прошептала она и встала.
- Куда же ты?!- я протянул руку, но не смог коснуться девушки.
- Мне пора уходить. Вас много. Успокойся, наберись терпения,- она вновь коснулась моей руки, нагнулась, поцеловала мой лоб. Все исчезло.
Где я? Где та роскошная комната? Мне холодно. Не могу пошевелиться. Темно. Везде тьма! Нет! Так нельзя! Куда пошла та девушка? Я бежал от серости и попал в непроглядную тьму? Слезы потекли из моих глаз. Почему? Почему все не так, как я ожидал. А Ведь было все так прекрасно. Внезапно в темной пустоте раздался хриплый голос:
- Ты новенький? Все новенькие плачут. Расслабься, скоро ты сможешь увидеть очертания, глаза привыкнут к тьме.
- Кто ты?- спросил я у голоса.
- Я не помню своего имени, прости. Тебя привела Она, как и все ты попался на ее удочку,- в голосе была насмешка.
- Кто, Она? Та прекрасная девушка? Знаешь куда она ушла? Я хочу ее видеть!- говорил я быстро и оживленно.
- Ты и правда не понял? Она смерть. Смерть скрывается за разными масками. К мужчинам она приходит в образе женщины, к женщинам в образе мужчины, к детям в образе их матерей. У этого существа нет ни имени, ни тела. Оно всего лишь проводник. Сейчас наверняка околдовывает очередного простачка как ты или я,- казалось, незнакомец говорит эти слова не в первый раз.
- А что тогда мы тут делаем? Это ад или рай?- мне было страшно слышать ответ.
- Ни то, ни другое. Лезвие ножа, пограничная зона. Тут собираются все самоубийцы. Дожидаются своей истинной даты смерти,- бубнил он. В это время мои глаза уже начали видеть очертания предметов. Так же я увидел и говорящего. Кажется, он был еще моложе меня, его руки были в цепях.
- Так ты тоже покончил с собой…- прошептал я.
- Да, я такой дурак был при жизни, из-за любви. Меня отвергли, и я порезал вены. Видишь, цепи на руках? – он погремел оковами,- а ты из-за чего?- спросил незнакомец.
- Я бежал от серости, думал, тут будет хорошо, как тогда, с той девушкой,- тихо говорил я. Почему-то в этот момент мне стало стыдно, я покончил с собой из-за такой низкой причины!
- Ты дурак! Вот насмешил!- собеседник хохотал и гремел цепями. В этот момент до меня дошло, что и я должен быть в оковах. Так и есть. На моей шее была цепь, словно на дворовой собаке.
- Знаешь, друг, твоя причина еще глупее моей. Серость! Это ты ходил в черных очках, а не мир был серым,- сказал пленник, то, что я больше всего боялся услышать.
- Я понял. И сколько же прибывать тут, во тьме?- шептал я.
- На твоей руке. Цифры. Сколько там?- спросил он.
- Сорок восемь, ноль восемь, восемнадцать,- ответил я, с трудом различив надпись.
- Повезло! Тебе столько осталось тут. Сорок восемь лет, восемь месяцев и восемнадцать дней! Я умер в девятнадцать лет. А истинная дата моей смерти- девяносто. Я устал ждать,- он тяжело вздохнул.
- Сколько же тебе осталось?- интересовался я.
- Три минуты, через три минуты за мной придет Она и поведет к вратам. Так что прости, следующему рассказывать все это будешь ты,- он говорил уставшим, но веселым голосом.
- К вратам?- удивился я еще одному странному слову.
- Да, одна дверь ведет к очереди, а вторая в станции со скоростным экспрессом. Души в очереди ждут своей возможности переродиться, когда души на станции могут по своему желанию покинуть «рай» и вернуться на землю, вновь родившись,- пояснял он.
Я молчал. Просто нечего было сказать. Я повелся на красивую карнавальную маску проводника, не стал бороться, я был таким глупым, считая, что мир серый. Нет. Вовсе нет. Я вспомнил друзей, вспомнил свою гитару, вспомнил, как пел когда-то, вспомнил свою первую любовь. Комок застрял в горле, а цепь стала так жечь, он такой яркий, тот мир! Всего сорок восемь лет и я вернусь туда!
Девушка с фарфоровым телом пришла, с моего соседа спали оковы, и она подала ему руку. Они исчезли. Удачи тебе незнакомец, удачи в новой жизни! Надеюсь, ты запомнишь урок заточения и больше не поведешься на этот маскарад. А я подожду, что бы вновь жить, вновь увидеть все краски мира.