Сегодня роса выпала особенно крупная. Утром я не рискнула подойти ни к одному из Временных Озер, подождала, пока вода начала сходить. Теперь можно полюбоваться собой от души! Мелкие росинки под солнцем блестят необычайно ярко и не жадничают приукрашать отражение. Прелесть, какая я хорошенькая! Особенно вот с этой улыбкой, возвращенной счастливой девчонке напротив. Стоять бы так, пока последняя капелька протянет руки солнцу и умчится в его объятия, но нужно идти. Мама заругает: экзамен на носу, а ты вертишься, бессмысленно тратя время!
Я учусь хорошо, понимаю: повторение не помешает, но основное – не это. Когда я закрываюсь в своей комнате, стараюсь научиться главному - смотреть честными глазами на… Ну, пока на свое отражение в зеркале. Чем больше тренируюсь, тем неестественней кажусь себе. А, ведь, нужно будет так же смотреть на учителя и твердо отвечать: «Земля круглая». Так смотреть – сложно, тем более, если учитель – отец, который не просто знает свою дочь от и до, еще и заранее подозревает: от меня можно ожидать, чего угодно.
Во всем виновато имя. Мэри – так назвала меня мама вопреки желанию отца, вызвав недоумение знакомых. Что послужило поводом? Свадебное путешествие родителей к городским родственникам мамы. Это спустя годы отец назовет маму странной, а еще через время будет добавлять: как и все ваше семейство, и коситься на меня. А после свадьбы, влюбленный, готовый на все ради самой прекрасной девушки, нанял муравья, и молодожены отправились в путешествие через поле к дачам, расположенным чуть ли на другом континенте – за дорогой: голой, страшной, гудящей.
Я не очень понимаю, чем городские жители отличаются от нас, обитающих в траве возле леса. Историю с путешествием и дальнейшими событиями знаю со слов мамы. Мне никогда не надоедало слушать ее романтические вздохи и повторяющееся повествование, поэтому приняла на веру рассказ, что в городе все культурно, трава растет там, где ей позволено, и запахи другие – благородные. Поразмыслив, поняла: жизнь родственников я бы назвала ограниченной. Как можно наслаждаться жизнью в окультуренном пространстве, не вдыхать запах земляники, не прятаться в спутанных корнях одеревеневшей травы, трястись вместе с землей от шагов Больших Людей? Но мама говорила о проведенном времени с горящими глазами, не рассказывала, а уносилась памятью в те далекие дни, и ей было уже не важно, слушают ее или нет.
В первый же вечер родственница позвала маму с собой в Большой Дом, сказав странные слова: «Я хожу смотреть сериал про любовь». Мама мало что поняла, но засмущалась, не решаясь идти без приглашения хозяев. Тут родственница удивила ее еще больше, сообщив, что Большие Люди не подозревают о нашем существовании и не заметят, что кроме них в доме кто-то есть. Вновь помогли вездесущие муравьи, к нужному времени две девушки зарылись в ворсинки пледа на диване и зажали уши, потому что шум стоял ужасный. Этот миг перевернул мамину жизнь! Что она знала о любви? У самой мамы все сложилось прекрасно, разговоры подруг о невзаимности и сплетни соседок об изменах и разводах слушала с удовольствием, но близко к сердцу не принимала. На экране героиня любила, тайно страдала, но не поддавалась безумному чувству, желая остаться независимой. Звали ее, конечно же, Мэри. Сколько раз мама вздыхала: ах, не удалось узнать, чем все закончится. Нужно ли ей это было на самом деле? Сомневаюсь, иначе не было бы продолжения истории, длиною во всю мамину жизнь. Какими только тропами не вела мама героев в своих воображениях! Такие испытания взваливала на их плечи, каких, думаю, ни в одном сериале не увидишь! С детства вместо сказок я слушала бесконечные рассказы о гордой влюбленной и прекрасном юноше, сходящем с ума от любви. Иногда я наивно спрашивала: «Ты рассказываешь о себе и папе?» «Нет,- говорила мама,- это история других людей», а глаза становились еще мечтательнее, смотрели вдаль, и я понимала, что вдали она видит, конечно же, себя и… Нет, не папу, это я решила позже. Папа сердился, стоило маме завести вечный разговор, иногда кричал: «Я больше не могу это слушать!», даже тыкал пальцем в меня: «Разве можно вдалбливать в голову ребенка ерунду? Какой жизни ты ее учишь? Что вырастит из девочки, носящей дурацкое имя?». Папу я тоже очень любила, поэтому рано начала делать вид, что не интересуюсь рассказами мамы. Он меня, конечно же, моментально раскусил и после этого подозревал во всем на свете. Позже, действительно, к ним охладела, потому что выросла из сказок. Ну, откуда в наше время рыцари, как герой долгоиграющего романа? Я пыталась применить тактику Мэри к соседу Ти, когда внушила себе, что влюблена. Думаете, он добивался меня, когда я впервые презрительно сощурилась и, резко развернувшись, удалилась, наплевав на протянутый кусочек полуспелой ягоды? Ти с удовольствием засунул лакомство в рот и прошамкал: «Ура, ура, мне досталось больше». А я ждала удара в спину, приготовилась скрывать от мамы причину происхождения пятна на сарафане, настроилась провести в слезах бессонную ночь. Тогда же поняла: любовь не для меня, обрадовалась, так как именно в этот период ступила на стезю исследований после одного из уроков, на котором учитель-папа изрек: «Земля круглая». Я сразу же подняла руку, но папа махнул: мол, потом, сразу же подозревая носительницу неугодного имени, отравившего ему жизнь, в том, что посыпятся бесконечные вопросы, мешающие планам урока.
Дома я все-таки спросила:
-Откуда ты знаешь, что Земля круглая?
- Я же учитель. Да и земля, как известно, слухом полнится.
Да, это я знаю: есть среди нас специальные люди, которые получают информацию по колебанию земли, умеют отсеять ненужное из бесконечной тряски от разговоров Больших Людей, собирают для нас знания вот с такими аксиомами.
Когда я высказала предположение об аксиоме относительно Земли, папа покачал головой:
- Нет, нет, это доказано совершенно точно. Если подняться высоко-высоко, то можно увидеть очертания нашей планеты.
Думаете, я не поднималась?
В год, когда поле возле нашего леса засеяли клевером, многие перешли на дачный образ жизни. Широкие листки оказались удобным местом для отдыха. Травяные паучки быстро наладили плетение лестниц с приглянувшегося стебелька, семьи забирались на упругие листки, принимали солнечные ванны, утром купались в росе, а в солнцепек прятались в тень более высоких соцветий. Удобно, да еще дача с каждым днем становилась все просторней, а кто ж не мечтает о жилплощади повышенной площади? А как здорово было прыгать на такой даче! Именно тогда я провела эксперимент. Высмотрела самый высокий стебелек, переговорила с соседским паучком, и он наплел хитроумных дорожек от листка к листку, чтобы я смогла добраться в нужное место. Я оказалась выше всех, площадка, принявшая меня, была крохотной, только развивающейся, чтобы большей оказалась отдача при толчке, так как на мой вес реагировать трудно. Раз за разом я толкалась и взлетала, пытаясь увидеть Землю с высоты, вглядывалась вдаль: где-то же она закругляется? Удалось лишь точнее представить море – бесконечный зеленый простор, простирающийся, на сколько хватает взгляда. Неужели необходимо подняться выше деревьев? Я понимала: это невозможно, мы никогда не видели даже их макушек, наш взгляд не охватывает такое расстояние. А, говорят, над макушками есть небо. Это подтвердила и мама и очень красочно его описала. Ее Мэри, вздыхая о любимом, лежала в поле и смотрела вверх, а там плыли облака - белые, мягкие, невесомые. Ничего в жизни не делается просто так! Если бы не путешествие родителей, если б мама не увлеклась увиденным и не сохранила в памяти подробности, если бы я не была любознательной, разве репетировала бы я перед зеркалом ложь о форме Земли, которую необходимо было выдавить из себя?
Небо я увидела вчера. Никому не сказала, все равно не поверят, а тащить к своему тайнику Ти и других ребят не захотела, слишком сильным было впечатление. Я купалась в нем, размышляла в одиночестве и не была готова к болтовне, которую завели бы друзья.
Сначала появилось солнышко. Я увидела его, когда забрела за сухой пень, прогуливаясь в стороне от людных мест. На пути попался незнакомый куст, вольно раскинулся резными листьями, выбросив высоко вверх толстый стебель. Заинтересованная, я добралась к самому основанию, уперлась руками в прочный столб, глянула вверх и замерла. Высоко-высоко, сквозь зеленую подставку, проглядывали солнечные лучики – ярко-желтые, сверкающие, слепящие глаза. Значит, небо совсем близко, вот солнышко выглядывает из-за тучки! Нужно постараться увидеть облака, очень этого хочется! И они появились в ответ на мою горячую мольбу! Солнышко исчезло, лучи перестали слепить, и мне открылось небо, настоящее и…круглое - мягкий шарик, облепленный пушинками. Вот она, ошибка ученых, которые что-то не так услышали! Конечно же, Земля не может быть не плоской, как бы мы по ней ходили? Огромные деревья росли бы боком, роса стекала бы с травы, нас бы при ходьбе вело в сторону. А небу округлость не мешает, по нему не ходят.
Я легла на землю, закинула руки за голову, смотрела вверх и испытывала счастье от прикосновения к чуду. Наблюдала, как крошечные облачка отрывались и улетали куда-то в сторону, поднимаясь так высоко, что я тнрялись из виду. Интересно, облачко сможет выдержать мой вес?
Сейчас, вглядываясь в свое отражение, я не сомневалась: выдержит. Вон я какая стройная и тоненькая, легкая, словно пушинка! И щечки горят от… Нет, нет, Ти совсем не причем, хотя от его взгляда последнее время подпрыгивает сердце. Зачем он так смотрит? Зачем я постоянно стараюсь убедиться, что он наблюдает за мной? Когда взгляды встречаются, он быстро отворачивается и от досады покусывает губы. Мне приятно. А вчера на консультации обернулся, посмотрел прямо в глаза и замер. Я потерялась во времени и пространстве. Задрожали ноги, карандаш заплясал по листку бумаги, выписывая что-то свое. Я покраснела, потом глупо улыбалась, а после занятия неслась по школьному двору вприпрыжку, размахивая сумкой. Это неприлично в тринадцать месяцев? Е-рун-да! Да и мысли мои ерунда, те, которые о Ти. Отчего же тогда мой душевный подъем? Как бы не размышляла, как бы не настраивалась на то или иное, я знаю, что обязательно полечу на облаке. Завтра, после экзамена. Мой друг паучок уже плетет лесенку, по которой мне предстоит забраться. Риска никакого. Если земля круглая, значит я, облетев вокруг, вернусь на это самое место. Если, как предполагаю, круглое небо, облачко тоже от него никуда не денется, будет пролетать по орбите, не минует место старта. Я видела летящие с другой стороны пушинки, которые оторвались раньше, они вернулись домой.
- Мэри!
Это мама.
- Экзамен на носу, тебе это ни о чем не говорит? Росинка высохла, а ты все вертишься. Папа будет сердиться.
Я с готовностью сползла с листочка на землю, с улыбкой кивнула маме и замерла от внезапно пришедшей мысли. Лететь нужно не завтра, как я намечала, а сегодня же, ПЕРЕД экзаменом. Я вернусь, узнав истину, расскажу, что видела с высоты. Мой ответ будет убедительным, каким бы он не был: о земле или небе.
- Мэри, я вижу, ты спишь на ходу? Иногда мне кажется, отец прав, когда выражает недовольство твоим именем, очень ты странная. Чему так бестолково улыбаешься?
Я подбежала к маме, обняла ее.
- Мамочка, не переживай! Папа больше не будет сердиться, обещаю тебе. Он будет мною гордиться, правда, правда, подожди совсем немножко.
- Подлиза.- Мама несильно шлепнула меня по спине.- Намекаешь на экзаменационную пятерку? Ее нужно заслужить. Марш в комнату, занимайся, и чтобы до обеда я тебя не видела. Учти, дверь будет под присмотром.
Я заулыбалась еще шире. Мама забыла про распахнутое окно, выходящее на другую сторону.
В комнате я присела на стул: от близости исполнения задуманного ослабли ноги. Может, рассказать Ти о том, что собираюсь сделать? Здорово, если б он проводил меня и остался ждать на условленном месте. После путешествия я бы ему первому рассказала о впечатлениях, увлеклась бы, взяла за руку, мы бродили бы среди травы, потеряв счет времени. Нет, пора. Пока найду его, пока преодолею барьер смущения, который все прочнее при каждой встрече, пока объясню свою теорию - потеряю целый час, что нежелательно. Неизвестно, сколько продлится полет, а к экзамену нужно успеть. Оставлять ли записку, чтобы не волновались, если задержусь? Нет, буду настраиваться на то, что к вечеру вернусь. Виденное мной небо небольшого размера, его орбита не может быть огромной. С таким небом и Земля, конечно же, соответствующая. Наша территория, лес, поле до дороги, дачи, куда приезжают Большие Люди из какого-то города – что еще? Все, не колебаться!
Я вылезла из окна, осмотрелась, тихонько, чтобы шумом не привлечь внимание мамы, прокралась за ограду. Дальше – бегом и почти вприпрыжку, как на школьном дворе. И – та же улыбка, как после встречи глазами с Ти. Мэри в рассказах мамы всегда выходила победительницей. Наверное, это свойство имени, которое папа так и не принял. Теперь он поймет свою ошибку. А я вернусь и научусь любить! И стану очень счастливой, дописав своей жизнью долгий мамин сценарий. Пора поставить точку в противостоянии дорогих мне людей. Как хорошо просто жить, любоваться природой, купаться в росе! Как хорошо быть!
У заветного куста я остановилась. Переводя дыхание, посмотрела вверх. Успела! Не все облачка унеслись вдаль, некоторые ждут меня, готовые в любой момент сорваться с места. Я скоро: вот ухватилась за край лесенки, вот настроилась не смотреть вниз, чтобы не забояться высоты. Перекладинка…другая…еще одна… Лесенка в небо, которое зовет. И я иду! Иду! Круглое небо совсем близко! И близко истина, которую мне непременно нужно узнать.