«Не подходите к ней с расспросами –
Вам всё равно, а ей довольно:
Любовью, грязью иль колёсами
Она раздавлена – всё больно»…
Александр Блок
«Вдруг входит тот самый мальчишка: короткая нараспашку куртка, руки в карманах, совершенно золотые волосы, как живые. Слегка откинув голову и стан начинает читать:
"Плюйся, ветер, охапками листьев.
Я такой же, как ты, хулиган".
Что случилось после его чтения, трудно передать. Все вдруг повскакивали с мест и бросились к эстраде, к нему. Ему кричали, его молили: «Почитай ещё что-нибудь!»… Опомнившись, я увидела, что тоже стою у самой эстрады. Как я там очутилась, не знаю, не помню. Очевидно, этим ветром подхватило и закружило меня…»
Так описала свою первую встречу со своей первой и последней любовью Сергеем Есениным 19 сентября 1920 года (накануне дня рождения поэта – родился он по старому стилю 21 сентября 1895 года) Галина Бениславская. Это была вспышка – именно таким она мечтала встретить того, за которым готова была пойти повсюду… Они стали близки и только… Она знала о многочисленных любовных связях своего избранника, но была уверена, что он скоро её разглядит, и будет принадлежать только ей. Разве может эта ранимая и тонкая душа не почувствовать глубокого и настоящего чувства к себе? Однако он не замечал самопожертвования, считал её верным другом и на полном серьёзе мысли не допускал, что она может его любить. Конечно, её было больно видеть его только идущим по судьбе рядом – как-то она высказала: «Вы теперь глухим стали, никого по-настоящему не видите и не чувствуете …» Может, это всплеск отчаянья и стал тропиночкой к рождению у него её любимейшего из всех стихотворения «Письмо к женщине»:
"Вы помните, вы всё, конечно, помните,
Как я стоял, приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое в лицо бросали мне".
А между тем она любила не талант (хотя стихами его зачитывалась, восхищалась, разносила по редакциям, добивалась их публикации, выбивала гонорары) и известность, а просто человека. Не перечесть дней, когда бы ей ни грезилось, как они вместе сидят в тиши или бредут по аллее, а рядом, занятые своими делами, – златоволосые кудрявые дети. Сколько? Много – и все точная копия её Серёжи… Сергея Александровича.
Став добровольно и без сожаления земным Ангелом-хранителем, Галя вытаскивала Есенина из пьяных драк, залечивала потасовочные раны, выхаживала, когда ненаглядный болел, и, не задумываясь, выслала деньги в Баку, откуда получила письмо, что его обворовали (?) – украли, кстати, деньги, которые она ему дала. Кто-то в то время и навсегда точно заметил: если Дункан была гением в танце, Есенин – гений в поэзии, то Бениславская – гений в любви. При малейшем его исчезновении она тут же его разыскивала, забрасывала письмами, где наряду с описанием жизненных событий всегда присутствовал вопрос «Что случилось?». Он на её зов откликался незамедлительно и не считал это зазорным. В одном из его ответов есть такое предложение: «Милая Галя! Ничего не случилось, только так, немного катался на лошади, упал и разбил себе нос». Как оно созвучно со строкой автобиографического стихотворения: «… если раньше мне били в морду, то теперь вся в крови душа»…
28 декабря 1925 года в день смерти Есенина Алексей Николаевич Толстой (1883-1945 гг.) написал: «Умер великий национальный поэт… День его смерти должен быть отмечен в литературе трауром», а Галина Артуровна отчётливо поняла, что её жизнь закончена – через год она застрелилась на его могиле, оставив записку: «Самоубилась здесь, хотя знаю, что после этого ещё больше собак будут вешать на Есенина. Но и ему, и мне это будет всё равно. В этой могиле для меня всё самое дорогое…»
Я нигде не читала (материалов о поэте у меня собрано много), но уверена, своё последнее стихотворение поэт адресовал именно своей берегине, без опеки которой нетрудно представить, куда бы «вляпался» его талант, да он и сам зарифмовал, что:
"Если не был бы поэтом,
То, наверно, был мошенник и вор".
Натолкнуло меня на это осознание его обращение: «Галя милая! Повторяю Вам, что Вы мне очень и очень дороги» – он знал, любимая поймёт, не предаст, не растреплет его жизнь по дешёвым газетёнкам ради собственной славы:
"До свиданья, друг мой, до свиданья.
Милый мой, ты у меня в груди.
Предназначенное расставанье
Обещает встречу впереди.
До свиданья, друг мой, без руки, без слова,
Не грусти и не печаль бровей, –
В этой жизни умирать не ново,
Но и жить, конечно, не новей".
Они лежат рядом – она и по ту сторону жизни с ним. На памятнике начертаны слова: «Верная Галя». Я узнала, что её отпевали в церкви, и за упокой души ставят свечи. Никаких негодующих разговоров – не судите, не судимы будете, а вот влюблённые (и вместе, и порознь) цветы сюда приносят…
(сентябрь 2010 года, ВСВ)
ПОСТКРИПТУМ
Издательский работник и верный друг поэта Александр Сахаров писал: «Друзей у Есенина вообще было много, особенно когда он располагал крупным гонораром, а ведь есенинская строка котировалась на червонцы… Друзей же настоящих было мало, кроме Галины Бениславской и еще некоторых товарищей, назвать трудно».
Личный коллаж по фото из интенета: 1. Галина Артуровна Бениславская (1897-1926 гг); 2. Могилы Есенина и Бениславской на Ваганьковском кладбище; 3. Сергей Александрович Есенин (1895–1925 гг).