IV
В свете предпринятого исследования особый интерес представляет выдвигаемое в защиту самостоятельности христианства мнение, что оно избежало влияния языческих мистерий.
Также весьма голословно и вопреки известным фактам утверждается о древнем существовании христианства независимо от языческих представлений. Оказывается, именно этим священники объясняют историческую победу монотеистической религии над язычеством.
Кроме этого, согласно мнения автора подобной теории, независимое и древнее существование христианства составляет настоящую загадку и тем самым только доказывает внеисторичность религии. Последнее, что остается добавить при таком натянутом подходе, что христианская вера представляет собой результат действия божественных сил.
К окрашенной истерической эмоциональностью защите христианства также примыкает мнение, что истинная сила мистерий состояла всего лишь в облеченной в мифологические образы неизвестной идее. Таким пренебрежительным образом мистерии представлялись похожими на поэтические сказания.
Подобные провокационные теории пытаются убедить нас, что в отличие от христианства, в котором якобы личность Христа олицетворяет истину (в определенном смысле в этом есть зерно научной истины), мистерии не имели отношения к исторической реальности. Другими словами, символизм языческих ритуалов лишен высшего откровения, мистерии представляли Бога в ошибочных символах.
Опуская интересный фактический материал, частично представленный в книге Дж. Фрэзера «Фольклор в Ветхом Завете», мы вынуждены признать, что подобное положение вещей можно в первую очередь применить к христианству. С приходом христианской религии, впрочем, как и любого монотеизма, образ Создателя остался по-прежнему загадочным.
Можно даже сказать, что развитие разума человечества привело ситуацию с определением сущности религии и Бога к еще более запутанному виду. Это происходит потому, что появление многочисленных гипотез часто уводят от настоящего положения дел.
Вероятно здесь основной вопрос состоит в различной степени символизма, а также методов толкования. Этот вопрос мы вскользь рассмотрели в «Христианстве и мистерии».
Также с целью принижения значимости мистерии выдвигаются обвинения в их связи с мистикой и магией, коих, как уверяют, совершенно лишено христианство. Весьма смелое заявление, которое противоречит известным данным. Утверждение свободы религии от магии не может быть верным, поскольку остатки магических способов влияния сохранились в виде остаточных явлений и составляют весомую часть религиозных ритуалов христианства. В частности, элементы магии, в более современном обличье, можно найти в религиозных обрядах и молитвах.
На основании имеющихся данных приходим к выводу, что сплав различных языческих верований и культов, выраженный в мистериях, рассматривается христианством под пренебрежительным углом зрения. Самое примечательное в унизительном отношении к мистериям в том, что, о чем мы упоминали, именно подобное сгущение культов дало возможность появиться на свет самому христианству.
В противовес этому понятному процессу было забавно обнаружить любопытную гипотезу, несомненно искусственно созданную для противоречия в целях защиты авторитета христианства. Гипотеза предлагает весьма натянутый вариант событий, при котором христианство якобы овладело языческим миром, который перед этим вынуждено было объединиться в целях самозащиты.
Все вышесказанное заставляет сильно усомниться в полной истинности такого хода событий.
Продолжение следует ...