Про Авдеево царство и Ивана мытарства

Игорь Багров
Правил царь своей страной,
Жил с красавицей женой,
Да берёг в ларцах казну,
И боялся сатану.
Его в детстве напугали,
Злую гибель предрекали,
Спал и видел царь Авдей,
Ту кончину своих дней:
Будто черти окружили,
В топь глухую утащили,
Привязали там к столбу,
И позвали сатану.
Сатана возник из мрака,
Был с клешнями как у рака,
С волчьей мордой и с хвостом,
Шёл к нему с большим кнутом.
Царь дрожал как лист осенний,
В этот час его последний,
Закричать, уж нет и сил,
Будто кто язык прибил.
Весь в поту он просыпался,
И периной накрывался,
И лежал так, не дыша
Мысли, в теме вороша.
Эти мысли лезли в душу,
Затыкал бедняга уши,
Слышать никого не мог,
Заболел и вовсе слег.


– Ай, яй, яй,– какое горе,
У страны властитель болен,
Как же батюшке помочь?
Боль лихую превозмочь?
Повелела тут царица
Всем своим казенным липам
Объявить в стране указ,
Разыскать того, кто б спас,
Государя от недуга,
Успокоил, эту муку,
Силы новые вложил,
Чтобы царь спокойно жил.
Обещалось награждение,
За царево излечение,
Пол двора и пол дворца,
И в придачу два ларца,
И каменья там и злато,
В общем, будет тот богатый,
Кто сумеет хворь прогнать,
Отца на ноги поднять.


Забурлил тут люд столичный,
Почти каждый способ ищет,
Чтоб Авдея излечить,
И богатство получить.
Вьется очередь в палаты,
Каждый тащит препараты,
Принимает их Ефим,
Лекарь царский, стража с ним.
Все несут одно и тоже
Пауков, лягушек, кожу,
Мухоморы и помет,
Каждый свой рецепт несет.
Чтоб проверить те лекарства,
Взяли нищего в двор царства,
Под присмотром строгих слуг,
Схожий он имел недуг.
День прошел в различных пробах,
Между ними час, два отдых,
Так два дня терпел старик,
И на третий он погиб.
Загрустила вся округа,
Не осилить знать недуга,
Мрачно смотрит царский дом,
И царице снится сон.


За бескрайними полями,
За дремучими лесами,
У подножья черных скал,
Растет дерево агал,
От его корней на север,
Бьет ручей, растет там клевер,
Если клевер тот собрать,
На сушить, потом намять,
Заварить, полчашки выпить,
А остатки тут же вылить
Вниз под левою рукой,
И сказать - "Пошла долой!"
Тут же хворь уйдет из тела,
И опять ты будешь смелым,
Превратишься в молодца,
Удальца и храбреца.


Рассказала сон царица,
Своим ближним царским лицам,
И решили меж собой,
Надо ехать за травой.
Вновь гонцы указ читают,
Ехать к скалам предлагают,
На далекий край земной,
Кто поедет?! Кто герой?!
Тишина стоит повсюду,
Ну не верят все в то чудо,
Да и ехать в тот коней,
Должен крепкий молодец.
Слуги царство обошли,
Но героя не нашли,
Затаился там и тут,
Весь рабочий мирный люд.


– О-хо-хо,– гонцы грустят,
Едут ночью и молчат.
В небе свет, к несчастью знак,
Вдруг, раздался чей-то храп.
Задышали кони с дрожью,
Это было в поле с рожью,
Удивились слуги,– 0-0-0?
Так храпеть не мог никто.
Запалили они факел,
Смотрят, вон лежит в овраге,
Здоровенный великан,
Это был пастух Иван.
Гонцы тут же налетели,
И Ивана в миг свертели,
И веревками скрутя,
В путь отправились шутя.
Но поступок им икнулся,
Ваня в скорости проснулся,
Все веревки оборвал,
И гонкам по мордам дал.
– Не губи ты наши души,
Добрый молодей, послушай,
И они ему тот час,
Изложили весь указ.
– Неохота мне чего-то,
Вдаль тащиться, время много,
Да и сколько пар лаптей,
Брать в дорогу, а харчей?
Слуги Ваню убеждали,
Ему гривну обещали,
Но Иван был не дурак,
Попросил еще пятак.
Так они договорились,
В тот же день к двору явились,
И царица в добрый путь
Потрепала ему грудь.


Солнце красное зарделось,
На траве обильно свежесть,
Стелет по земле туман,
Сквозь него идет Иван.
Путь он держит на восток,
На плечах его мешок.
В том мешке несет припасы:
Хлеб и царские колбасы,
Он их лично подбирал,
Когда ношу собирал,
И теперь шагает так
Добрый малый, не дурак.
Сорок дней пути проходит,
В лес дремучий Ваня входит,
Там, как стражи от земли,
Растопырились дубы.
Сумрачно и даже птица,
Не желает здесь селиться,
Тихо в сырости земной
Ветер шепчется с травой.
Но Иван идет не тужит,
Палкой крепкой ветви рушит,
И поет себе под нос
– Ах, морозушка мороз...
Шел он так по лесу прямо,
Да и вышел на поляну,
Посреди костер горит
У костра старик сидит.
– Добрый день, - Иван, навстречу,
К старику расправил плечи
– Добрый день, - старик сказал,
Рукой рядом показал.
Сел Иван на пень дубовый,
Развязал мешок свой новый,
Вынул харч на белый свет,
Разложил на двух обед.
– Благодарен я, Ванюша,
За твою простую душу,
Так и быть, я помогу,
Раздобыть тебе траву.
– Как, ты знаешь? - Ваня вздрогнул,
Из ковша облили словно,
Рот невольно растворил,
И с открытым ртом застыл.


– Много пожил я на свете,
– Был повсюду, словно ветер,
– Набирал везде я сил,
– И набрав, весь мир открыл.
– Все пришло ко мне не сразу,
– Битым был при том не раз я,
– Вновь я на ноги вставал,
– И рассудок не терял.
– Я открыл секрет один,
– Человек – есть господин,
– Но к тому же он и раб,
– Потому что многим слаб.
– Он живет на грани зла,
– Там за гранью, сатана.
– Сатану нельзя убить,
– Можно только усыпить,
– И веревками скрутя,
– В бездну моря опустя,
– Сторожить его покой,
– Не шутите с сатаной.
– Ты идешь на край земли,
– Прямо в царство сатаны,
– Клевер тот там охраняют,
– Черти на него взирают,
– Залегли в густой траве,
– Не пройти туда тебе.
– Есть одно лишь только средство,
Тут старик поднялся с места,
Сунул руку в сгнивший пень,
И достал наверх свирель.
 Заиграл в нее старик,
И из воздуха возник,
Здоровенный молодец,
– Что прикажете, отец?
– Вот что Федя, услужи,
– Путь Ивану укажи,
– Помоги ему во всем,
– Понял? – Да!
– Ступай в свой дом.
Федор в тот же миг пропал,
Ваня рта не закрывал,
И как филин на быка
Он смотрел на старика,
Наконец набравшись сил,
– Звать то, как тебя? – спросил,
– Звать не надо, ни к чему,
– Будет худо, я приду, –
Так сказал он и исчез,
Будто вовсе не был здесь,
Не углей и не костра,
Лишь свирель лежит одна.


В черном замке сатаны
Флаги черные видны,
Пир в палатах там идет,
Каждый за троих ест, пьет,
И глядит украдкой вбок,
Как бы выхватить кусок.
Сатана в парчу одет
Мало смотрит на обед
А глядит, кто сколько съел,
И кто выхватить успел.
Он запишет в книгу все,
Не упустит ничего,
И добавит от других
Подглядателей своих,
И про каждого из нас,
Пишет тоже много раз.
Пир тем временем идет,
Нечисть пьяная ревет,
Черти лезут к домовым,
Домовые к водяным,
Гады скользкие пищат,
Леших слушать не хотят,
Лишь вампиры в тишине,
Захлебнулись все в вине,
И, свалившись под столом,
Затянулись дружным сном.


В это время от дверей,
К сатане примчал лакей.
Быстро в ухо зашептал,
Сатана захохотал,
Хлопнул о стол - Тихо вы!
И лакею - Ну, зови!
Нечисть морды подняла,
От закусок и вина,
Протрезвел вмиг, кто был пьян,
Входят Федор и Иван.
Засопели все вокруг,
А Иван выходит в круг,
Прямо к сатане идет,
И ему поклон кладет.
– Здравствуй, здравствуй, человек,
Сатана с прищуром век
Змеевидно прошептал,
Ваню взглядом обмотал.
– Далеко ты залетел,
– Что ли сгинуть захотел?
– Кто надумал ты иль друг?
Засмеялись все вокруг.
– Я пришел к тебе дружить
– Службу верную служить,
– Надоела беднота,
– Хочу злата и вина,
– Что прикажешь, все смогу.
Все глядят на сатану,
Он тут царь, ему решать,
Приласкать или связать.
– Хорошо поешь птенец,
– А вот если мой боец,
– Выйдет драться на тебя,
– Что на это скажешь, а?
– Драться я готов всегда,
– Только испытай сперва,
– Федю, брата моего,
– Я сто дней учил его.
– Ладно, – сатана сказал,
Хищно зубы показал
И не изменив лица,
Ткнул он, пальнем на бойца,
Вышел черт восьми пудовый,
Отвратительно здоровый
Руки кверху приподнял,
Засопел и задрожал.
Федя вышел аккуратно,
Поклонился многократно,
Черта за ногу схватил,
Над собою покрутил,
Хлопнул им о твердь земли,
Задрожали все углы.
Нечисть дико завопила,
Надо ведь такая сила
Вышел тут Иван вперед,
– Кто бороться?! - он зовет,
Но никто не согласился,
Сатана развеселился,
– Что же Ваня, так и быть,
– Будешь у меня служить,
– Сторож нужен мне хороший,
– Охранять мой клевер сможешь?
– Он растер у черных скал,
– Там где дерево агал.
– Прежний сторож провинился,
– На него я рассердился,
– Вот тебе мой черный знак,
– Проводи-ка их дурак.
Взял Иван тот черный камень,
На прощание с чертями,
Предлагал всем руки жать,
Те в отказ пошли опять.
А дурак, был черт безрогий,
Знал про всех и очень много,
Всех подряд он продавал,
Тем доверие сыскал.
Был он вор, причем отменный
Мог он крайне незаметно,
Снять любимое кольцо,
Улыбаясь Вам в лицо.
И повел он их тропою,
Незнакомой стороною,
И когда дошли до скал,
Он свирельку ту украл.


– Рассчитайтесь по порядку!
Ваня строго, для порядка,
Всех чертей вокруг собрал,
Возле дерева агал
Камень черный сатаны,
Привязал он на штаны,
С ним шагая меж чертей,
Был теперь он всех главней.
Черти счетом не владели,
Все обиженно сопели,
Было их десятка два
Хвосторылая толпа.
Старший ране, кривоногий,
От рожденья был убогий,
Но старательно служил,
И костыль тем заслужил,
Золоченый с вензелями
Сатана его поздравил,
За охранные дела,
Дал из рук поесть пшена.
Хорошо б доныне было,
Только вот вино сгубило,
На посту он раз заснул,
Пришлый черт костыль стянул.
Сатана был не доволен,
Преступление - пить в дозоре,
Разбазаришь все добро,
Если любишь пить вино.
– Скоро все они уймутся,
– Пообедав, разойдутся,
– Клевер быстро наберу,
Думал Ваня, - и уйду.
Так оно и получилось,
Небо жарко накалилось,
Растопило облака,
Черти бросили быка,
Не доев его немного,
И пошли вздремнуть в осоку,
Вот теперь Иван пора.
Обернулся Федор ланью,
На нее запрыгнул Ваня,
И, нагнувшись на скаку,
Оборвал травы гряду.
Черти рты по открывали,
Ничего не разобрали,
Только пыль осталась там,
Где с дружком стоял Иван.


А меж тем дурак чертенок,
Был задиристый ребенок,
Сам кого-то обозвал,
Оскорбился и напал.
Драка - это канитель,
Тут и выпала свирель,
Залежаться ей не дали,
Мигом черти подобрали,
Скрыть хотели - не смогли,
Не укрыть от сатаны.
– Дай сюда!– сказал он властно,
– Где достал ее несчастный!
И чертеночек, дурак,
Рассказал что, где и как.
Засопел нечистый демон,
Понял, что обманут, предан,
Ту свирель он опознал,
Дух святой ее создал,
Чтоб служила та добру,
Дух проникся к старику.
– Взять Ивана и сюда!
Закричал всем сатана,
– Вместе с оборотнем взять!
– И ремнями повязать!
Разом тысячи чертей,
От седых и до детей
Отвратительно визжа,
Побежали все топча.


Лань летела как стрела,
Залетела в лес она,
И раздался топот вдруг,
Черти, обходили вкруг
Точно бешеные псы,
Догоняли лань они.
– Надо их остановить
Федор Ване говорит,
– На сосну ты полезай,
– Там сиди и наблюдай.
Ваня спорить с ним не стал,
Быстро наверх залезал,
Лань исчезла в тот же миг,
Тигр на месте том возник.
Зарычал он, заревел,
Угрожающе присел.
Вскоре появился сброд,
Увидали, кто ревет
Но, а встать уж не смогли,
Жали задние ряды,
И рогатый этот сброд,
К тигру полетел вперёд,
Ох несчастный первый ряд,
Был одним ударом смят,
И второй отброшен был,
Третий в ужасе завыл,
Получился кавардак,
Тигр метался так и так,
Только сила силу гнет,
Черти выиграли исход.
Зверя мощного скрутив,
И ремнями закрепив,
Потащили к сатане,
Забыв Ваню на сосне.
Только черти отвалили,
Ваня спрыгнул в кучу с пылью,
И вопрос, куда идти?
Толи с клевером пойти?
Толи друга выручать?
– Да, решил, пойду спасать.


А толпа чертей счастливых,
Вошла в замок шаловливо,
Тигр, повязанный при них,
Сатана встречает их.
– Где Иван?! - спросил он сразу,
– Вы ослушались приказа?!
И он гневно задрожал.
Черт ведущий подбежал,
В ноги пал, и весь склонился,
О прощении залился,
Скользкой чертовой слезой
Сатана вскричал  – Долой!
– За Иваном все и живо!
– Тигра в яму! Быстро вшивый!
Черт ведущий засиял,
Сатане поклон отдал,
С тигром вмиг распорядился,
И к чертям опять внедрился.


Ну а наш Иван мужик,
В это время напрямик
По следам орды шагал,
Да и песню напевал.
Он не мог идти в свой круг,
Коль в беде его был друг.
Сила, правда, вот мала,
Но была ведь голова.
"Сатану нельзя убить,
Можно только усыпить"
Эта фраза старика,
В голове была всегда.
И тут Ваня просиял,
В лес скорее побежал,
Там, где спутались кусты
Видел заросль сон-травы,
Только травку отыскал,
И в рукав свой натолкал,
Как раздался топот вдруг,
Черти вновь сходились в круг.
– Эй, рогатые, привет!
– Не видать бы вас сто лет,
– Ну-ка быстренько берите,
– Меня на руки, несите,
– Прямо в замок к сатане,
– Без него тоскливо мне!
Черти спорить с ним не стали,
Тут же на руки подняли,
И помчались прямиком,
К замку черному, бегом.


Ночь повисла над землей,
Над болотной стороной,
Для нечистых, лучший час,
То всегда, но не сейчас.
Запыхались все, бегут
Ваню на руках несут,
Он команды им дает
Рукой машет и поет.
Ну а черный сатана,
Стоял мрачный у окна,
В темень пристально глядел,
Лицо ястреба одел.
Был он лицами богат,
Он менял их как наряд,
Раз по двадцать каждый день,
Мог бы больше, только лень.
Черти верные во всем,
Были лишь с одним лицом.
Он имел над ними власть,
Мог он каждого проклясть,
Напустив болезнь, со зла,
Он на то и сатана.


Черти Ваню притащили,
У порога посадили,
Сатана к нему сошел,
Засмеялся – Хорошо!
– Ну, рассказывай мне сказки,
– Я люблю людские ласки,
– После буду я решать,
– Как тебя мне наказать.
- Ну, так что же, я готовый,
– Сказок знаю очень много,
– Но одну тебе сказать,
– Мне охота рассказать.
– Только вот с пустым желудком,
– Плохо вылетают шутки.
– Ты б к столу меня позвал,
– Накормить бы приказал
– Я б тогда, тебя уважил,
– Ты бы рот разинул даже.
- Хорошо мужик Иван
– Быстро! Жареный баран!
– Фруктов, сладостей, вина!
Крикнул чертям сатана,
Все то вскоре появилось,
На столе большом накрылось,
Сатана чертей прогнал,
И Ивану есть подал,
Взял Иван баранью ногу,
Покусал ее немного,
А потом налил вина,
Отхлебнул – Эй, сатана
– Говорят у нас в народе,
– Ты вина не любишь вроде.
– Это кто же так сказал?
– Слышал, кто-то там болтал,
– А вообще то, сатана,
– Сможешь выпить чан до дна?
– Для меня это потеха,
Сатана сказал со смехом,
– Пододвинь-ка чан сюда,
– Покажу, как выпью я.
Ваня руку протянул,
Чан огромный потянул,
И втолкнул из рукава
Листья сон-травы туда,
Сатана тот чан схватил,
Одним махом раскрутил,
И в разинутую пасть,
Вылил разом, ну и страсть!
– Ну, теперь ты убедился?
Сатана аж прослезился.
– Да, – сказал в ответ Иван,
– Эх, остынет мой баран.
Половины он не съел,
Сатана уже храпел.
Ваня руку протянул,
И свирель свою вернул.
Заиграл он в тот же миг,
Федор тут же и возник.
Перепутанный в ремнях,
В шишках весь и в синяках.
– Ваня! Жив! – он тут вскричал,
И спасителя обнял.


А меж тем дурак чертенок,
Любопытный был ребенок,
Он с другими не ушел,
Близко к двери подошел,
И подслушивал как там,
Мясо кушает Иван.
Было б тайной это дело,
Только дверь вот заскрипела,
Испугался черт дурак,
И споткнулся о косяк.
Уж хотел было дать деру,
Но тут пойман был проворно.
Ваня дурака схватил,
И глаза ему закрыл.
Федор кругом закрутился,
Сатаной оборотился,
А его ремнем связал,
Да в мешок и затолкал.
Ваня черта отпустил,
Черт со страху напустил,
И упав пред сатаной
Заскулил – Ой, ёй, ёй, ёй.
–  Хватит ныть! А – ну, вставай!
– И мешок вон тот хватай,
– Да ступай за нами в путь,
– И не вздумай увильнуть!
Смотрят черти, что за диво,
Сатана идет игриво,
И Иван ему под стать,
И чертенок тащит кладь.
Разговаривать не стали,
Удивленно промолчали,
Те же скрылись вдалеке,
И приблизились к реке.
– Черт, свирель я потерял,
Федор дураку сказал.
– Ты давай назад беги,
– Сыщешь, ждем мы у реки.
Черт помчался со всех ног,
Положив в траву мешок.
– Ну, Иван, пришла пора,
– Мойся дольше сатана!
И друзья мешок схватив,
Раскачав и раскрутив,
Зашвырнули в глубину,
Булькнул он и утонул.
Непроглядная вода,
Скрыла то, где сатана.
Будет так лежать в глуби,
Сколько выдержат ремни.


Той знакомою тропой,
Шел Иван к себе домой.
Федор, друг с ним рядом был,
И до леса проводил,
Вот и кончился мой сказ,
Про то странствие рассказ,
Да, чуть было не забыл,
Клевер, что Иван добыл,
Для царя пришелся впрок,
И Авдею он помог,
И в награду по всему,
В жены дочь отдал ему.
Пир со свадьбой был большой,
Весь народ гулял простой,
Славил Ваню удальца,
Молодца и храбреца.