Декабрь 1997 - Май 1998
Оллстон, Массачусетс
... Одним из наиболее впечатляющих элементов в
этом сплаве является Северная Храбрость: теория
храбрости, которая стала великим вкладом ранней
скандинавской литературы в мировую Культуру. [И]
я, конечно, не утверждаю, что в том случае, если
б защитники Трои смогли нанять северного конунга*
с его дружиной, те бы изгнали Агамемнона с
Ахиллесом в море... что, впрочем, все ж, весьма
вероятно.
Дж. Толкин "Беовульф: монстры и критики"
... Самсон сказал: "Ну, а теперь, поскольку ты в
моей власти... буду я, Квинталин [-вор] мучить тебя
многими способами, а затем убью."
"Сага о Самсоне Прекрасном", (14 век)
(Десятый век. Норвегия. У ее берегов кипит ожесточенный морской бой за власть. Викинги. Над кораблями вьются на штандартах вороны Одина* и золотые драконы. Наступает критический момент.)
Всем, наверное, в цивилизованном мире известно, что в тот момент, когда норвежский вождь Хакон Языческий Ярл* пожертвовал старым идолам своего семилетнего сына. древние силы низверглись ему на помощь, и до поражения его врагов, викингов из славянского Йомс-бурга*, было рукой подать. И люди с даром ясновиденья видели, что на носу головного судна Хакона-Ярла возникли две гигантские женские фигуры. И при взмахе любой их руки, с кончиков их изящных длинных пальцев срывалось по стреле. И эти стрелы без промаха разили противников Хакона...
Затем взметнулась неожиданным вихрем колдовская буря* и повернула даже собственное оружие йомс-викингов против них же. Пущенные ими копья и стрелы возвращались, развернутые яростным ветром, в их же собственные тела. Затем с небес обрушился на их корабли небывало густой и крупный град.
Через три часа оставшиеся в живых викинги из Йомс-бурга сидели закованые на берегу в ожидании казни. Патрули Хакона продолжали отыскивать выпрыгнувших с кораблей в море и выбравшихся сейчас на берег. Одним из таких выплывших был яростный берсерк* полукрещеный* исландец Ингвар Хельгасон.
При виде приближающихся врагов, он страстно возжелал натолкнуться вдруг на какого-нибудь благодушного духа земли*, либо же найти средь прибрежных камней Шлем Невидимости* и исчезнуть. Но, увы! Ничего такого не подворачивалось.
Затем слева, на берегу, увидел он невзрачную рыбацкую лачугу. Ингвар устремился к ней. У входа стояла старуха. Молча она указала ему войти внутрь. Вбежав под кров, Ингвар увидел в дальнем углу хижины высокое сиденье со спинкой, украшенной вырезанными из дерева фигурами из древних легенд. Старуха вошла следом и велела ему, не мешкая, разместиться в этом сиденье. Лишь только Ингвар исполнил это, старуха мгновенно приблизилась и стала водить рукою в воздухе у него над головой.
- Удача! Она создает надо мною Шлем Невидимости, хоть я и не нашел его воплощенным на берегу, - возликовал Ингвар.
И в этот момент в хижину с шумом ворвались враги. Они возбужденно кричали, бросились обшаривать все углы, но, как понял Ингвар, его, сидящего в кресле, они не замечали. Тут какой-то туман стал застилать сознание Ингвара. Мгновенье, и затихли вопли преследователей, пропала лачуга, и со всех сторон замерцали молнии и завыл ветер. Ингвар потерял чувство времени, пространства и веса.
Таганка. Серый февральский полдень. С неба - липкая мокрая мразь по воспаленным от бессонницы щекам. Бегущие по тротуарам неизвестные люди с лихорадочно бегающими глазами. Пред гигантским, в тылу новой площади, магазином с потушенными буквами - бурая толчея: ушанки, платки и усы. Бумажные деньги из рук в руки. Пустые пивные бутылки на подмороженном асфальте. Скучно и пусто до жути, черт возьми!
И тут безвременье оборвалось - в толпе родился какой-то нездоровый блеск и гул: на земле, средь мусора и пустой тары появился, кто его знает, откуда взявшийся, лежащим рыжебородый здоровяк. Детина в металлическом шлеме и при огромном мече. Лежит. Из правого предплечья, из рванной раны - кровь. Но затихает, сворачивается сгустками. Бородач открывает глаза, медленно приподнимается. Что-то бормочет. Окинув мутным взором толпу, рывком, пошатываясь, вскакивает на ноги. Сперва сжимает кулаки, затем ощупывает меч на боку. (В голове у него пелена с кровью и обрывки воспоминаний. Жгучая рана в плече и мать норвежка. Имя? Ингвар. Стоп. Отец? Отец Хельге. Боги старые* хоть и крещен сам наполовину. Вспоминается еще некая странная старуха на берегу и все. Затем пусто.) Бородач смотрит поверх голов на восток. Там золотом над многоэтажными сияют христовы кресты. "Значит новая вера окончательно одолела. Значит пришли перемены и изменения". Рыжебородый оглядывает любопытствующую толпу. "Ну и рожи! Видно сразу - торгаши. Многие, должно быть, южане". Он в полубреду, звеня связкой серебряных амулетов на могучей шее, решительно шагает на толпу. В той тут же образуется проход. "Бегом от этих людей пока не прибыли соглядатые от местных властей и неизбежные, затем, палачи. В лес! К волкам!"
На глазах изумленной толпы горожан и гостей столицы неизвестный здоровяк увешанный какими-то (похоже из драг. метал) побрякушками вдруг ломанулся сквозь проезжую часть, а там летят машины на полном ходу. И вот она судьба. Гигантский, залепленный снегом и грязью трейлер с какими-то провинциальными знаками несется на чудака. Резко тормозит. Яростно сигналит. И тут неизвестный клоун с подвесками выкинул коленце: развернувшись перед кабиной гудящего грузовика, дурень резко выхватил свой огромный меч из ножен на боку, но не рубит, держа его за лезвие, вздымает диковинной его ручкой с кольцом вверх. Тут толпа вздохнула: на металлической шишке венчающей саму рукоять меча стал явственно различим жирный фашистский крест...
Ингвар (ибо это был он) увидел как гигантский громыхающий исполин змеем- драконом ринулся на него, содрогаясь от протяжного воя и визжа когтями по дороге.
- Асы-небожители* и рыжебородый Тор*! - застучало в ингваровой голове. - Оградите, сильные! Здесь другой мир! Нелюдской мир!
Он нервно нащупал на левом боку рукоятку меча и рванул его вверх. Там, на рукоятке, когда-то, кудесниками-кузнецами выбит был знак "Молота Тора" - древний крест Света - Мьолнир*. Того Молота в панике бежит вся нечисть. Немало инеистых великанов* из сонмищ тьмы изведало его гибельного прикосновения. (Не ведал викинг на свою беду ничего про третий Рейх, не подозревал подвоха!)
И ожидаемо, чудовищный дракон замер пред Ингваром. Слава могучему Тору...
На свете среди прочего хлама затаилось загадочное заведение с не менее таинственной вывеской "70-ое отделение милиции города Москвы". В тот самый пасмурный день, когда появился рыжебородый бородач, двое серых служителей этого заведения, лейтенант Серебрушкин и некто Коля надзирали за нарушением правопорядка в их районе.
При выезде из родных пенатов "семидесятки" (ибо так фамильярно прозвали это их заведение в народе) "архангелы закона" увидели как какой-то мужичок (должно быть под хмельком) рысью устремился пересечь оживленное шоссе. Внезапно на него почти налетел-задавил некий дальнобойщик.
- Тьфу ты! Вот беда, Колян, сами вылезем или "гаишников" подзовем? - хотел начать Серебрушкин, и тут же осекся: мужичок ("должно быть, ряженый, черт", - подумал чин)* (оказавшись не сбитым?) взмахнул вдруг каким-то предметом (точно мечом музейным) и замер перед чудом затормозившей громыхающей махиной.
- Ты глянь! Допился-то фраер! - опять собирался сказать лейтенант, как его напарник прошипел с ненавистью:
- Гляди, твою мать - да это фашист! Свастикой, сукин сын размахивает...
Ингвар уже собирался юркнуть в темный узкий переулок, запертый с двух сторон краснокирпичными домами, затянутый пологом из узорных тонких ветвей зимних обнаженных тополей, как почувствовал короткий больной удар по спине. Развернулся. В глазах смесь огня, ужаса, ярости и страха. Размахнулся мечом - тут же заработал короткий удар под живот. Замутилось в голове от недавней, рванной, в предплечье, раны. Стянуло холодом запястья и, затем, его насильно, супротив воли, повлекли в железную повозку. Двое каких-то серых и невзрачных. Один с лошадиной мордою.
- Все, конец! - решил Ингвар. - Ночью темница. Под утро же священное древо всех преступников, чужаков и инакомыслящих - виселица. Не подозревал, что при неудаче можно умереть дважды: сначала в мире людей, затем в призрачном царстве...
Милиционеры-патрульные сработали необычайно четко. Покуда окружающие зеваки и водила трейлера гадали, то ли кино тут снимают про Средневековье, или юмор какой, то ли напившийся "ролевик"* с ума сходит, они аккуратно обезвредили- затолкали неизвестного нарушителя (вооруженного, кстати, холодным оружием весьма внушительных размеров) в свой "козел" и направились в родную темницу. (И кто из приличных людей не бывал там!)
По прибытии, как положено, зафиксировали его у дежурного с отметкой "опасный". Авось премию дадут, а то, глядишь, и в звании повысят. Кто он такой, да и кто его знает?! И правда, чем черт не шутит!
Ингвар в наручниках (слыхал, что местные их "браслетами" кличут) мрачной громадой возвышался над дежурным отделения. Рядом, уложенные услужливой рукой, покоились его меч, ножны и ремень с пряжкою - все мечено древними знаками Света. Дежурный брезгливо-печально окинул взглядом весь ингваров арсенал: "Вот, мол, докатились-то люди-то", - и сопроводил своей бумагой с записью задержанного в недра отделения, пускай, мол, там, внутри, разбираются.
Опять Ингвар перед демоном. Но более хитрым, с печально-умными глазами, короткой стрижкой и выбритым лицом. Тот вздохнул обреченно ("Царство скуки у них здесь", - решил Ингвар), пошуршал принесенными бумагами - неожиданно выпрямился. Бросил в викинга:
- Имя?
Если бы Ингвар был чистым германцем, мало бы смог он ответить. Теперь же, после странного ведьмовского перенесения былое нахлынуло (хоть мать и норвежка, отец-то рус, Олег). Кажется, что-то понял.
- Имя? - переспросил просто так, чтоб проверить себя.
Допрашивающий выжидающе молчал. Глаза его буднично спокойны.
- Ингорь, - ответил Ингвар, сам еще толком не понимая как.
- Ага. Значит Игорь, - записал оппонент. - Фамилия?
- Хельгасон.
- Уверен? - спокойно уточнил допрашивающий. - Иностранец что-ли?
- Ах, да! - сообразил тут же Ингвар. - Олегов сын.
- И-г-о-р-ь О-л-е-г-о-в, - записал страж.
- Да, сам я Ингорь, - продолжал Ингвар, - Олегов сын, которого отцом был Арнгрим Полутролль*, сын Иварра Волногона*, сына Альвара Найденыша, сына Велунда, лучшего кузнеца, и Бодвильд, дочери Нидуда, конунга Свеев*. Мать мою звали Инга Русская. Она была дочерью Храппа Лесного Человека, сына Реклинга Изгоя*, сына Хегни, вассала Гьюкунгов, который, как утверждают некоторые, поразил мечом Сигурда Победителя дракона Фафнира. Сам Хегни родился от эльфа и королевы Оды. Ее сестрою была Скюльд Чародейка, дочь Хельги, сына Хальвдана, конунга Данов и некой эльфы... *
- Эге, да он, должно быть, и впрямь "контуженый", - подумал следователь (а кем еще он мог быть?), но на всякий случай спросил:
- Профессия? Место работы?
Тут Ингвар вспылил:
- Викинг я! Вот и весь сказ!
- Викинг? - оживился допрашивающий. - И сколько вам лет в таком случае?
- Лет? Мне сейчас первая зима после трех десятков моих зим.
- А чего не лет? - опечалился милиционер. - А какой сейчас век, месяц, число, день недели, а?
- Я был в битве против Хакона Ярла, который правил Норвегией после низвержения колдуньи Гюннхильд Матери Конунгов и ее сыновей. Сегодня день Фрейи* месяца Гои, второго месяца после Середины Зимы, - не сморгнув глазом* ответил прибывший (задержанный?).
- Ага, ага, - еще больше опечалился любознательный чин. - Под "дуру" не коси - хуже там будет! - вдруг зловеще предостерег он.
- Год рождения? - выпалил тут же вслед.
- Люди говорят, что когда я родился минуло двадцать пять лет как закончилось правление Норвегией ее первым конунгом Харальдом Прекрасноволосым. То было восемьдесят пять лет спустя начала повального исхода в Исландию, - начал было Ингвар, но допрашивающий почему-то после этого быстро поднялся, повернулся спиной и исчез.
Через полчаса прибыла "карета": большой металлический фургон белого цвета и в нем пара огромных жлобов (полутроллей) в ослепительно белой же форме, девственной как нововыпавший снег. Они угрюмо запихнули Ингвара в свои броневые дрожки, и унеслись к одной из окраин Москвы. (Долго ли дело!)
И опять Ингвар пред столом. Но теперь за ним строгая дама в кристально белом. Те же вопросы, те же ответы. И естественная реакция-итог на них в двадцатом веке - несвобода.
Гурьба белохалатных нахлынула из соседних дверей. В окне, в вечернем небе, ущербная луна. Начали раздевать. Глумились. Один потянул свои волосатые лапы к висящим на шее у Ингвара рунам*, амулетам, оберегам - частицам "древнего Света". Начал срывать. Вот тут-то то самое и началось; круги завертелись у Ингвара перед глазами. Короткий тычок красного, с разбитыми костяшками, санитарского кулака в грудь вызвал прилив желчи. На коже появилось ощущение стали. Страшно взвыв, Ингвар пошел в атаку. Хрустнули стальные запястья на руках - обломки с кольцом полетели в лица насильников, оставляя красные следы на чужих щеках. Забурлила животная ярость берсерка (и не огонь, не железо не берут их в таком состоянии). Трещали кости обычных, слабых людей. Летели темно-кровавые брызги из-под зубов. Рванулся к двери: "Вот черт, закрыта! Какой-то рычажок, а не ключ необходим для свободы!" Повернулся к ней спиной. Тут в живот вонзилось коварное стальное жало (шприц) и с ним обрушилось глубокое безвременье и тяжелая дрема...
Из журнала регистрации поступающих в приемное отделение тринадцатой психиатрической:
"24 Февраля. 17:15. Доставлен из 70 О.М. г. Москвы пациент. Назвался Игорем Олеговым. Невменяем. Чрезвычайно крупной комплекции. Адрес и место работы неизвестны. Пытался оказывать сопротивление. Предварительный диагноз: возможно параноидальная шизофрения на почве фашизма (мания). Принятые меры: острая палата, тугие бинты, вязка, надзор.
дежурная по отд. ...ская."
Ингвар покоился на ложе. Руки и ноги крепко привязаны к спинке и подножию кровати бинтами. Глаза режет яркий свет из-под потолка. Сочится кровь из свежих ран. Некоторое время рядом колыхаются ухмыляющиеся рожи медперсонала. Затем пропали. Поблизости дергаются на вязке какие-то другие жертвы. С безумными глазами. (У кого-то из них кажется откушено ухо.)
Ингвар тихо застонал. И было от чего. Ты викинг, один из передовых бойцов (носник) лихого предводителя йомс-викингов Сигвальда, и среди полоумных скотов. Тех самых, над которыми ты сам потешался часто, прежде чем отправить их в темное подземелье на вечное забытье дневного света. А теперь и ТЫ в их числе!
И Ингвару стало невмоготу. И Ингвар собрался. Конечно, жгла ненависть к врагам и гадкое чувство унижения, но разве этим поможешь! Затем Ингвар напрягся. Представил полную ледяную луну в ясном ночном небе. Ингвар собрался, вспомнил волков в беге-полете сквозь ночную чащу в снежной пыли под яркими звездами. Ингвар напрягся и волчья шкура заколыхалась над ним. Стали удлиняться резцы в его рту и превращаться в клыки. Ингвар собрался, и на руках-лапах выросли когти. Тело обрело животную гибкость и короткую густую шерсть. Кости уменьшились и стали гибки. Ингвар выскользнул из жестких бинтов, и серая волчья форма заменила его плоть.
Из журнала ночного дежурства тринадцатой психиатрической больницы: "Что-то невообразимое приключилось с одним из наших заключ. (зачеркнуто) пациентов. Кажется, он обратился в... странно, но в волка! (т.е. хищника из семейства собачих.) И ушел. Куда и как? Возможно, это гипноз. Ведутся активные розыски *маньяка (ликантропа)?
Ингвар несся опять человеком по улочкам великой ночной Москвы. Сон и явь смешались в его сознании. Стоило ему остановиться средь желтых полуразрушенных зданий готовых под снос, в самом центре Города, в тот же миг, гигантская стая истерзанных голодных собак выкатилась из черного окна-провала одного из них и ринулась на него, в лохмотьях, беззащитного и одинокого. Пришлось опять собраться воедино...
Завидев матерого отчаянного волка, стая бездомных собак резко, зигзагами загребая февральский снег и оглашая ночь звуками средневековой кабаньей травли, повернула назад. Хороша победа! Над бессловесными. Что-то ждало его дальше?
Ингвар вернулся в свое обличье. Осмотрел себя с головы до ног: одно больничное тряпье. Затем услышал вдали негромкий шуточный мужской говор и тихое хихиканье девушки. Вот он шанс!
Весь изогнулся и стрелой ринулся вперед: два тела с перекушенными глотками остались лежать на подсохшем снежном насте. Какой-то невзрачный, в очках, и его, обреченная безжалостной судьбой, спутница.
Ингвар же облачился в изумительной отделки черную кожаную куртку и мягкую пушистую шапку. На ноги он натянул непривычные голубые штаны. По морозцу саднили раны на теле и пришло бы облегчение имей он свой меч при себе: в рукоятку того заправлен чудный диво-камень* - потрешь им по ранам и боли или воспаления-гноя как не бывало. Но чего уж нет, того увы...
На следующее утро таганские алкаши могли созерцать странную рыжебородую личность в дубленке и роскошной мохнатой шапке, да при потертых голубых джинсах у одного из местных ларьков. Личность долго, жадно и много пила, прежде чем разразилась странной речью:
- Князья, воины, други! - молвил он. - А знаете вы, что на свете, невзирая на ваш вселенский бедлам, живет конунг Ярицлейв Фроди*, и вот драпа* о нем:
"Потоком дрожжей" (-ПИВО оценяю я так)
одаряет правитель витязей.
Молчанье бойцов разрушают (БРАГА древняя это-)
"буруны питейных рогов".
"Речи освобождение" (-радушия МЕД зовется так)
умеет по чашам князь разливать.
Подносят в отборных высоких кубках
(ВИНО зову я этим-) "желчи губитель".
Ну что не придет в воспаленные дурным хмелем выдаваемым за пиво умы. И это незнакомцу простили, лишь бы не пускал свои пудовые красные кулачища в ход. (В ожидании сей, как казалось неминуемой минуты, часть захмелевших, но опытных слушателей канула в лету.) Но, в общем, все обошлось тихо, мирно, без крови. Даже одобрили, похвалили. На всякий случай сравнили с любимым Владимиром (Семеновичем).
И снова на площади затишье. Февральский день пролетел, и опять сияет-дрожит над "Универсамом" древняя "Колесница Одина", хоть и минуло свыше тысячи лет и сейчас уж ее называют по-новому: Большая Медведица.
Ингвар же с тяжелой головой, шатающейся походкой приблизился к одному из тех красивых, со львами, зданий, что опоясывают старую площадь и на сером загрязненном боку этого четырехэтажного кирпичного гордеца торжественно нанес-вырезал следующие таинственные руны:
"Здесь был Ингвар. сын Хельги. из дружины Сигвальда. исландскиий скальд*. все други сгинули. принужден быть в одиночестве. в чужом мире. скорее небо расколется надвое. потухнет солнце и приблизится Гибель богов* прежде чем появится место прекрасней чем... " Далее последовала традиционная его подпись, резчика руно-мастера, и какой-то уж совсем неразборчивый знак.
То было спустя пять дней после появления на улицах Города рыжебородого здоровяка с гигантским мечом на боку. Самым глубинным чутьем почуял Ингорь, что сегодня срок. Набухшие от снега облака вторые сутки закрывали небесное солнце. Но викинг знал, что будет Гроза. Гроза, принесенная ветром с его родного Севера, что грянет колдовской шторм. Поэтому в ночь на двадцать девятое февраля оказался он у подножия одного из самых высоких московских зданий, стоящих на берегу реки Москвы.
- Да будь трижды проклят этот замок! - рычал Ингорь, несясь по ступеням, ведущим на верхнюю его площадку. - Будь трижды проклят построивший. И населяющие его. И этот несчастный страж. Вахтер.
Тут первый раз задребезжало стекло в оконной раме - на улице грянул гром. Выбив окно ногой, и вскарабкавшись по пожарной лестнице, Ингорь очутился рядом с огромным каменным истуканом. Кажется какой-то кузнец с молотом. Ингорь взвыл от тоски. Не конунг! (И явно не диво-ковач Велунд*. Если судить по открытому бритому лицу статуи.) Тут нечаянно он посмотрел вниз. Вниз с маленькой площадки над ночным притихшим городом...
Молнии скользили средь снегопада. В нем закутанный виднелся Кремль на другом берегу. Он полон света - как легендарный дворец, переливается сотнями огней. Молчит радио. Молчит все, кроме небесного рокота.
Викинг застыл наверху. Он понял - вот оно, то загадочное начало пути Назад. К той самой свободе, которой лишили недавно некоего непредсказуемого пациента тринадцатой психиатрической. И к избавлению от чужой реальности. Но как начинать и куда идти?
Некто из юных горожан гулял со своей рыжей собакой, и кидал в нее снежки. Собака фыркала, уворачивалась, норовя укусить летящий в нее комок снега.
"Если к утру погода наладится, - думал прогуливающийся, - то, наконец, снова, как обычно, в семь ноль ноль, в голубом небе будут видны клубы белого пара из труб на другой стороне реки... Да и в самом деле редеет снегопад".
Затем, напугав зверя, в привычном ритуале перед чисткой зимнего снега, поехали по кругу, загудели машины с железными челюстями. Давно уж завис над столицей какой-то надутый, с таинственной аббревиатурой, резиновый шар. И тут вдруг наверху, над облаками раздался отчаянный крик. Молодой человек вскинул голову к небу.
Взлетающим шпилем в окружении башенок врезалось высотное здание у Реки в самое небо. И на одной из его башенок стояла маленькая фигурка косматого рыжебородого человечка в изодранной дубленке, потертых джинсах и мохнатой (совершенно чудовищной какой-то) шапке. Затем, расколов небо, быстрая молния, мелькнув в сторону высокого здания, вонзилась почти что под ноги стоящей там фигурке. Грохнул гром. И пол разверзся под ногами Ингоря.
И, словно получив вместе со вспышкой этой молнии плоть-оперенье древних*, Ингвар закружился в снежном небе среди сверкающих молний, изо всех сил уворачиваясь от них, ожидая, что вот-вот (с очередным грохотом) его догонит, поразит. Окончательно запутавшись в этой грозовой паутине, он вдруг разом вырвался из нее. В глазах раз пять резко вспыхнуло, и тут он понял, что сидит опять в высоком сиденье в рыбацкой лачуге на берегу.
Врагов уже не было. В окно отблескивало заходящее солнце.
- Дoма! Я снова дома! - понял, возликовал Ингвар. И увидел в дверной проем как от берега отошел драконоголовый корабль.
- Cвобода! Не пойман, не казнен, не умер в загадочном городе. И дoма, снова дoма. И не изгой. Не изгой средь людей, какими бы они ни были. Они мои. С тем же языком, культурой, мироощущением. И они понимают меня. А это уже не мало. Мало или много. Жить. Осталось мне. Неизвестно. Лет или зим. Да, впрочем, сейчас это и не важно. Хотя предпочтительно все-таки зим. Исландских зим. Да сколько б их ни было, но в свободе. В свободе соблюдать старые привычки и без надзора отсчитывать свой собственный возраст количеством прошедших зим и лун, а не лет и солнц. Таким и умру. Хоть режьте!"
Ингвар Хельгасон, М о с к о в с к и й викинг, встал и вышел наружу. На востоке зажигались первые весенние звезды.
Рассказу конец...
________________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ
* Конунг, [konungr] - (общегерманское) "король".
* Один, [Odhinn] - в позднескандинавской мифологии верховное божество. Его имя значит буквально "ярость". Соответственно, он был божеством войны, поэзии и т.д. Его символом был кровавый ворон мудрости и военной удачи. Этого-то ворона и изображали на своих стягах викинги.
* Ярл, [jarl] - (общегерманск.) "вождь, (титул ниже конунга)".
* Йомс-бург, [Joms-borg] - (древнеисландск.) "остров у берегов Померани, которая была раньше заселена Славянами".
* Колдовская буря, [kyngi vedhr] - (др.-исландск.) "шторм, вызванный магическими манипуляциями какого-нибудь колдуна."
* Берсерк, [berserkr] - одержимый боец, словно оборачивающийся в битве зверем: он выл, с губ его летела в ярости пена, он грыз железный обод своего щита, его не ранил ни огонь, ни сталь. Он дрался без кольчуги. После битвы эта ярость оставляла его, и он становился слабее младенца. Возможно, это было результатом особых тренировок, самовнушения, культа и т.д.
* Полу-крещение, [prim-signan] - обряд-посвящение предшествующий крещению. В период северного язычества скандинавские торговые люди и воины-наемники, которые служили у христиан на юге, принимали его, ибо тогда они могли жить и среди христиан и среди язычников не принимая полного крещения, и не оставляя своих старых верований.
* Дух земли, [land-vaettr] - дух-покровитель какого-либо определенного края, который может принимать любой облик. Обладает силой изгонять из своих земель неугодных ему смертных. Что-то наподобие нашего лешего, полевого и т.д.. Существуют как добрые, так и злые land-vaettir.
* Шлем Невидимости, [hulidhs-hjalmr] - этим термином древние германцы означали либо определенную магическую операцию, посредством которой можно стать самому (или сделать другого) невидимым человеческому глазу, т.е. "делать (рукой) над кем-нибудь (чем-нибудь) шлем невидимости". Так, например, люцифер в древнесаксонском "Хелианде" (переводе Нового Завета) прибегает сам к помощи Шлема Невидимости, чтоб быть рядом с женой Пилата невидимым, и насылать ей мучительные виденья в момент допроса Иисуса. Либо же это используется фигурально: "Луна была сокрыта Шлемом Невидимости облаков." Вероятно наиболее древнее значение буквально, т.е. германцы верили в существование настоящего ш л е м а невидимости, который можно было одеть на голову как обыкновенный шлем.
* боги старые (т.е. Valar) - тут надо разделять между языческими богами, т.е. обожествляемыми героями-людьми или демоническими созданьями, и отголосками древнего знания об архангелах единого Бога, когда-то посланных на землю (задолго до подвига Христа) жить среди людей. Отсюда наиболее светлые традиции связанные со скандинавскими "Асами" и "Ванирами". (Сравни Тулкаса-Тора, Ульмо-Ньёрда в книгах Дж. Толкина.) Со временем эти архангелы удалились, и память о них отчасти была осквернена идолопоклонниками. Тогда людям был прислан символ нового света - Иисус Христос.
* Асы-небожители, [Ass, множ. числ. AEsir] - "божества" Света древних германцев.
* Тор, [THorr] - один из трех главных фигур скандинавского "олимпа". Защитник асов, людей и прочих народов Света от сил Тьмы.
* Мьолнир, [Mjoelnir] (скандинавское) – тоже, что и русское "молния".
* Ролевик - т.е. участник ролевых игр, в которых молодые люди наряжаются в костюмы персонажей своих любимых фантастических (или про Средневековье) книг, и исполняют "в живую" роли этих книжных героев (подчас со множеством своих неожиданных вариаций и дополнений, в соответствии с собственным понятием их образов).
* Полутролль, [half-troll] – «полувеликан». Северные тролли были крайне безобразны. Появлялись они на земле ночью. Глаза их во тьме горели вечной яростью и злобой на угрюмых лицах цвета лыка с пеплом. На рассвете, под солнечным светом, если они не успевали укрыться под землю, то превращались в скалы. Исландия изобилует такими скалами, название коих указует на происхождение их из окаменевших троллей. Позже, троллями стали называть демонов. Прозвище «полутролль» можно обьяснять двояко: либо один из его родителей был безобразный тролль, либо человек был просто гигантского роста.
* Иварр Волногон - См. рассказ "Морской конунг Иварр Волногон".
* Свеи - предки современных Шведов. (Cравни, например, английское Swedes.)
* Реклинг Изгой, (общегерманск.) wrecca - по словам оксфордского профессора Дж. Толкина: "подлинное значение этого слова - "изгнанник, человек прогнанный на чужбину, отрезанный от своего собственного дома". Опуская героическую поэзию, естественное подразумеваемое этого слова - страдание (без друзей, бездомный, измотанный, несчастный)... Однако, «wreccan» героических традиций были прославленные в истории люди... изгнанные из дома узурпаторами, захватчиками, внутренними распрями или своими же собственными неистовыми деяниями, люди, которые обращались тогда к викингской жизни, или находили себе место на службе среди "дружинников" прославленных королей, и даже (особенно) у традиционных врагов их же собственного рода и народа. Позже их прославляли в песнях... и хотя довольно часто их жизнь трагически обрывалась, части их удавалось все-таки свершить месть или добиться восстановления в правах... Это героическое и «авантюрное» подразумеваемое значение слова «wrecca» в древней поэзии возникло благодаря распрям в семьях гордых северных королей, а также благодаря естественному во все времена интересу к рассказам о преступниках и к приключениям смельчаков восстающих ко славе из глубин неудач."
* Ингвар так упоминает в своей родословной нескольких наиболее известных на Северо-западе героев и королев из древнейших легенд.
* День Фрейи, (общегерманск.) - день богини Фрейи, покровительницы любви, жадности, разврата. (Сравни современое английское «Friday».)
* Руны, [Runar] - символы и знаки германской магии. Позже, приспособлены под алфавит. Та часть рун, что была превращена в буквы, утеряла свою древнюю силу, но перешла в разряд, так сказать, новой магии - волшебства записанного слова.
* Диво-камень, [др.-исландск. lyf-steinn, позже natturu-steinn] - особые чудодейственные камни, вставленные в рукоятки мечей. Только ими можно было исцелить раны, нанесенные этими мечами. Также их использовали как нашейные амулеты, например, чтоб не утонуть в воде. Позже этим камням приписывали многие другие чудесные силы.
* Ярицлейв Фроди - т.е. скандинавский вариант русского Ярослав Мудрый.
* Драпа, [drapa] - хвалебная поэма в честь какого-нибудь конунга, ярла, героя и т.д., сочиненная скальдом (см. ниже) с использованием особых германских поэтических приемов: кенингов, аллитерации, дротткветта и т.п..
* Скальд, [skald] - (др.-исландск.) "поэт"
* Гибель богов, [Ragna-roek] - северный вариант конца Мира (Апокалипсис). Из-за неточности в написании (т.е. Ragna-roekR вместо ragna-roek), раньше ошибочно это слово переводили как "Сумерки богов". Первый элемент слова - ragna (от regin) "боги" встречается во многих германских именах: англ. Ronald (от др.-исл. Roegn-vald), др.-русское Рогволод и т.д..
* Вёлунд, [V"olundr] - (общегерманск.): кузнец-кудесник германской мифологии. Князь эльфов. Изготовитель наиболее прославленного оружия древних. До сих пор в исландском языке существует выражение "быть Велундом в чем-либо", т.е. быть непревзойденным мастером своего дела.
* Плоть-оперенье древних, [fjadr-hamr] - в германской мифологии одеянье из перьев, облачившись в которое можно летать. Им владели только сверхъестественные создания. Упоминается так поздно как 13 век (у поэта Лайамона, но приписывается там уже королю-магу). Наиболее любопытное использование этого термина встречается в древнесаксонском "Хелианде" (см. выше), где говорится что а н г е л спустился с небес облаченный в плоть-оперенье древних германцев (т.е. что он мог летать только надев эту магическую одежду!).
НЕОБХОДИМОЕ ДОПОЛНЕНИЕ-РАЗЪЯСНЕНИЕ К РАССКАЗУ «МОСКОВСКИЙ ВИКИНГ ИНГОРЬ ОЛЕГОВ»
О молоте Тора (Thors-hamarr)
Часто его называют еще "свастикой" (солярным знаком). Вероятно, здесь надо все-таки сделать четкое разделение - когда "крест с крючками" ( + ) появился на родине индоевропейцев, вероятно, он именно так и назывался "свастика", когда же он был принесен мигрирующими племенами индоевропейцев на З а п а д он стал называться "Молотом Тора", получил совершенно другие созначения (отнюдь не солярные, т.е. связанные с солнцем) и так стал одним из основных знаков Света (Добра, Порядка, Анти-хаоса) зарождающейся европейской (западной) Культуры.
Молотом Тора этот знак назывался потому, что по представлениям древних германцев (кстати, предков большинства современных европейских народов и в некоторой степени белого населения Северной Америки) именно молот "божественного" аса Тора, который ( + ) символизирует, был основным орудием для защиты небожителей - Светлых асов и людей, от древних сил Хаоса и Тьмы. Рыжебородый Тор назывался "громовиком", т.к. считалось, что, когда гремит гром, это он едет по небу в своей колеснице, а врезающиеся из облаков в землю молнии - это и есть вращающийся с бешенной скоростью т о р о в м о л о т. Посему его имя в древнескандинавском (исландском) языке звучало как Mjollnir, т.е. буквально аналог русскому "молния". (Да и этимологически само имя Тор (Thorr) означает "гром". Сравни современное английское thunder "гром", возникшее через древнеанглийское thunor.)
По представлениям древних германцев, обитаемая ими земля была как-бы островом ("Средне-земьем"), окруженным со всех сторон гигантским темным Океаном. На противоположном берегу этого Океана, также кольцом, находились бескрайние земли - Мир древних злобных чудовищ - великанов-ётунов (воплощенных сил Тьмы и Хаоса), кои мечтали уничтожить светлый людской мир. Над островом-землей людей ("на небесах") располагался "Мир богов-асов" (и ваниров). Ниже, под землей, было мрачное царство смерти и теней, где правила жестокая Хель. Умершие "низкой" смертью люди (т.е. умершие от старости, болезней и тд.) становились из-за этого поданными Хель. Те же, кто погиб от ран в борьбе отправлялись "на небеса". Таким образом, асы и ваниры собирали у себя дружины доблестных воинов для того, чтоб в решающий час выступить вместе против сил Мрака, кои ударят не только из Мира исполинов-ётунов, но и низвергнуться из самого Хаоса (вечно спорящих областей запредельной Жары и Стужи Внешней Вселенной - родины чудовищных сыновей Муспеля и инеистых турсов). Подмогой им будут воинства терзаемых подданых Хель. Исход этой битвы [Рагнарёк - буквально, "Гибель богов"] предрешен - да и как горстке людей и небожителей тягаться с безмерностью Хаоса. Однако "покуда теплится жизнь - жива надежда", и пока люди и асы-ваниры держатся вместе на своем крошечном светлом островке ["Мир людей" - это аванпост к мосту-радуге ведущей в "Мир небожителей"] средь враждебного безграничного Мрака, день за днем, наступление окончательной битвы оттягивает Midgards veurr (защитник Средне-земья) - Тор, а его основная опора в этом деле - его молот (Thorshamarr + )!
Отсюда становится понятным, почему германцы (позже викинги) так почитали ( + ). И, действительно, этот знак встречается неисчислимое количество раз на самых разных памятниках материальной германской Культуры, и на культо-языческих, и на "мифолого"-магических. Мечи саксов обнаруженные при раскопках в Кенте, в Темзе и тд. (Англия) помечены на рукоятях символом Молота Тора ( + ) ["The Poetic Edda in the light of Archaeology" by B. Nerman, illustration 45 1/1, p.85; P. Du Chaillu "The viking age", vol.II, p.70, fig.798 (Norway)] (Вероятно первые германские смельчаки-разведчики отправляющиеся с европейского континента через западный Океан на Британские Острова (самый край известной тогда твердой земли, а значит по представлениям тех времен расположенный наиболее близко к вражескому стану ётунов) полагали, что покидают навсегда людской мир "Средне-земья", и потому вооружались, на всякий случай, помимо обычного для тех времен арсенала символом страшнейшего для сил тьмы орудия - знаком Молота Тора?!) Возможно, эти первые германские разведчики ожидали столкнуться с исполинскими ётунами вживую. В древнеисландских сагах можно найти подтверждение тому, что уже только один с и м в о л Молота Тора сам по себе (как и христианское крестное знамение и крест животворящий) был достаточно эффективным средством против воплощений Тьмы:
"Однажды, когда конунг (Свавр-лами) выехал на охоту, отстала его свита и, оказавшись в одиночестве, натыкается он (вдруг) на огромный камень в последних лучах заката. Видит он там поблизости с камнем двух карликов-двергов. Тогда конунг "освятил" (исл. vigja) камень снаружи своим коротким мечом, изукрашенным магическими знаками [со знаком молота Тора] (исл. mala-sax). Карлики-дверги бросились умолять конунга освободить вход в их жилище за выкуп..." ("Hervarar saga ok Heidreks", гл. 2 ("Сага о Хервёр и Хейдреке") цитируется по хрестоматии W. A. Craigie "Easy Readings in Old Icelandic", Edinburgh 1924, стр 34 )
{*Объяснение: по древнескандинавской традиции карлики-дверги жили в скалах и под землей. Обычно они появлялись на земле ночью. А если они не успевали вернуться обратно в землю и скалы до рассвета, то при первых лучах солнца они обращались в камень. Поскольку карлики-дверги по-большей части были враждебно настроены в отношении людей - их причисляли к силам тьмы. Отсюда конунг "заклинает" их "молотом Тора", т.е. преграждает (запирает) им вход назад могучим знаком "света". Чтобы не остаться снаружи до рассвета и не обратиться в камень карлики-дверги предлагают конунгу выкуп. [В древней литературе несколько раз описывается даже особая техника как выманивать карликов-двергов на землю с целью получения от них выкупа и тд..] О магических знаках на мече (mal) см. рисунок древнегерманского меча в тексте.}
Несколько найденных при раскопках древнегерманских наконечников копий помечены посеребренным знаком "молота Тора". [P. Du Chaillu "The viking age", vol.I, p. 191, figures 335, 336, p.192, fig. 337 (Russia)]
Германские (скандинавские) кузнецы прославились изготовлением так называемых "брактеатов" (т.е. круглых, напоминающих монеты предметов изумительной красоты), которые их соплеменники носили на шеях, как амулеты, предохраняющие от несчастий, сил тьмы, оборотней и враждебной "ночной" волшбы. Разумеется, самым распространенным знаком на этих брактеатах-амулетах был символ "молота Тора", которому опять же, явно, придавалось там значение основного магического светлого оберега (науза):
"Наиболее вероятная интерпретация надписи на "Данненбургском брактеате" - [руническое gliaugiR *uiu r(u)n(o)R]: "Я, Сияющеглазый (т.е. Тор), освящаю эти руны". *uiu = vigju "Я освящаю (т.е.защищаю)". ("An Introduction to Old Norse" by E. V. Gordon, Oxford, стр. 258)
[Рисунки брактеатов см. в P. Du Chaillu "The viking age", vol.II, pp.332-, и vol.I; S.O. Muller "Nordische Altertumskunde"; и другие издания.]
Неудивительно, что многие рунические надписи на могильных камнях-памятниках заканчиваются пламенным воззванием о г р а д и т ь покой погребенных под ними от происков союзников тьмы - ночных ведьм и некромантов, для чего там п р и з ы в а ю т Т о р а и вырезают з н а к его м о л о т а. Например, руническая надпись на камне из Главендрупа (Дания, приблизительно 900-25 гг.) гласит:
"Рагнхильд воздвигла этот камень в память об Алли...Соти вырезал эти руны в память о своем господине. Да благословит Тор эти руны! (Thorr vigi thessi runar) Да воздастся тому, кто сбросит этот камень или перенесет его в другое место!" ("An introduction to Old Norse" by E. V. Gordon, Oxford, стр-цы 187-8);[примечание 11 на стр. 261 там же:] "К Тору часто взывают в рунических надписях...Его имя появляется на нескольких камнях и на многих знак его молота - ( + )."
"Удар молнии был представлен в северной мифологии как молот (hamarr). Молот был святым символом язычников...следовательно, Thors-hamarr = знаку ( + ), который встречается на нескольких раннейших языческих рунических камнях (см. например, Thorsen, стр-цы 17,329)...этот ( + ), очевидно, имитация удара молнии". ("An Icelandic-English dictionary" by Cleasby/Vigfusson/Craigie, p.235 [HAMARR], Oxford)
При исполнении языческих обрядов и ритуалов, обычно, над освящаемым объектом делали рукой в воздухе знак "молота Тора". Прообраз этого ритуала, вероятно, дан в "Младшей (Снорриевой) Эдде":
"Отправился Тор с козлами своими и с колесницей в путь... А вечером Тор взял и зарезал своих козлов. Потом освежевал туши и положил в котел. А когда мясо сварилось, сел ужинать со (своим спутником)...Потом Тор разложил перед очагом козлиные шкуры...А спозаранку встал...и, подняв м о л о т с в о й М ь ё л л ь н и р, о с в я т и л (vigja) им шкуры. Встали козлы..." ("Младшая Эдда", перевод О. А. Смирницкой, стр 66; "Snorri Sturluson, Edda", перевод A. Faulkes, стр. 38. (Cр. также "An introduction to Old Norse", стр.243, примечание 123))
То, что исполняемый в воздухе знак "молота Тора" был (внешне) похож и на крестное знамение подтверждает следующий отрывок:
"Там должны были быть огни посреди храмового пола, и котлы над ними, а чаши-здравицы надо было проносить над огнем. А тот, кто следил за праздником и был на нем хозяином, должен был осенять чаши и все мясо (знаком молота Тора)..." (E. V. Gordon, "An introduction to Old Norse", стр.257, примечание 43-44)
"Конунг взял рог и перекрестил его (осенил крестным знамением). Тогда Кар из Грютинга сказал:
- Почему наш конунг поступает таким образом? Не собирается он и сейчас следовать древним обычаям?
Сигурд Ярл ответил:
- Конунг поступает как должно всем, кто верит в свою силу и мощь - он благословил свою чашу именем Тора (signa full sitt Thor) и сотворил над ней знак молота (hamars-mark) прежде, чем выпить ее." ("Сага о Хаконе Добром", гл-вы 14, 17 [перевод на англ. Е. Монсен/А. Смит, стр-цы 87, 89; перевод П. Ду Чайллу, "Викингский век", том I, стр-цы 349, 466; См. особенно "Исландско-английский словарь" Клизби/Вигвуссон/Крэйги, стр-цы 235 (hamarr), 527 (signa)])
На свадьбе жениха с невестой "освящали" знаком "молота Тора":
Затем молвил Трюм, владыка турсов-исполинов:
- Внесите м о л о т, чтоб о с в я т и т ь (vigja) невесту!
- Возложите Мьёлльнир на колени деве!
- Благословите (vigja) нас вместе "рукой богини Вар"! ("Песнь о Трюме", 122-125 [Сравни перевод А.И. Корсуна, стр. 238, 30; П. Ду Чайллу "Викингский век", том II, стр. 12; G. Vigfusson/F.Y. Powell "Corpus Poeticum Boreale",vol.I, p.180, Oxford]
На медных культовых котлах были выбиты символы "молота Тора". [P. Du Chaillu "The viking age", vol.II, pp.341, fig.1310; и др. издания.]
Глиняные германские урны для захоронений мечены тем же знаком. [P. Du Chaillu "The viking age", vol.I, pp.138, fig.210]
Сохранившиеся викингские гобелены и вышивки пестрят знаками "молота Тора". [P. Du Chaillu "The viking age", vol.II, p.289, fig.1150 ; "The Vikings" by F. Donovan/Th. Kendrick, p.87 (Oseberg ship); также G. Jones "A History of the Vikings", вставка между стр-цами 320 и 321 - plate 21]
Сохранилось несколько гребней украшенных "молотом Тора": "Гребни из Ви (Vimose)...обнаруживают символические знаки, в частности свастику, что характеризовало культ асов (Krause)." [Э.А.Макаев "Язык древнейших рунических надписей", стр.129; См. также P. Du Chaillu "The viking age", vol.I, p.216, fig.413]
В "Саге об Эгиле" норвежская королева Гюннхильд и ее управляющий заподозрили, что один из их гостей исландец-скальд Эгиль Скаллагримссон - колдун, а потому пытались использовать против него, в числе прочего, и приносящий победу символ "молота Тора", который они "сотворяли" рукой в воздухе. Но понятно, что тут фокус не вышел, ибо Эгиль был не только простой смертный, но и наилучший скальд (исландское "поэт") - читай сильный "светлый" маг!
Cамый интересный (на наш взгляд) пример использовании знака "молота Тора" как знака белой (оградительной) магии можно найти в исландском регистре кирх ("церквей") составленном в 13 веке. Там упоминается о том, что на самом отшибе Исландии, прибывшие в период массового бегства из Норвегии, викинги воздвигли камень с "молотом Тора". Как явствует из названия той местности (Хель-кундар-хейд "Вересковая пустошь (на)рода из царства Хель") тамошние края считались "нечистыми", т.е. полагали, что их по ночам посещали "немертвые", ведьмы-оборотни, тролли и тд. Чтоб оградить себя от их ночных посещений и атак, прибывшие викинги подняли там "щит их лучшей защиты" - символ "молота Тора" вырубленный в камне:
"Мыс Ланга-нес находится на самом севере Восточной Четверти Исландии. Он почти не заселен и смотрит на северо-восток. Там по мысу проходит вересковая пустошь Хель-кунду-хейд. Она разделяет Восточную Четверть Исландии и Северную, и воздвигнут там молот Тора на пустоши, где эти Четверти разделяются..." ([from Kirkna-skra Pals Biskups, 13 cent.] Magnus Olsen "Thaettir um lif og ljod", p.107)
Здесь же можно сослаться и на сведения данные Якобом Гриммом в его "Мифологии Тевтонов" касательно древних пограничных столбов в Германии с вырезанными на них "молотами Тора":
"На границах ( + ) [hamars-mark] был глубоко высечен - крест с загнутыми концами; впоследствии перекрещенный дуб служил вместо межевого (межграничного) знака-столба."
Jacob Grimm "Teutonic Mythology", том IV, стр. 1345.
Позже магический оградительный камень с "молотом Тора", который воздвигли на Хель-кундар-хейд, был разрушен католическими священниками - началась борьба старой (порядком подзабытой и, разумеется, поэтому искаженной веры) и новой, пришедшей с Восхода (востока).
В период раннего скандинавского христианства в одной скальдической поэме Иисус Христос наделен эпитетом, который раньше стандартно прилагался к Тору (могучий супротив великанов-ётунов) (См. P. Du Chaillu "The viking age", vol.I, стр.473).
О прочности веры в действенность "Молота Тора" говорит и то, что несколько резных ц е р к о в н ы х (!) дверей скандинавских кирх и каменные рельефы английских храмов украшены наряду с традиционной христианской атрибутикой знаком молота Тора! (См. P. Du Chaillu "The Viking age", vol.II, p.248, fig. 1092; и др. источники)
Гораздо позже, сильно деградированное воспоминание о "Молоте Тора" встречается в исландских рукописях 16-19 вв., где его считают неким забытым мощным магическим знаком. (См. К. Мaurer, "Islandische Volkssagen", pp.100-101;Jon Arnason "Islenzkar Thjodhsogur", vol.I, p.445-46; S. Flowers "The Galdrabok", p.79, N.45; J. Simpson "Icelandic Folktales", p.182)
Уже в нашем, двадцатом, веке посредством стараний Г. фон Листа и А. Гитлера, знак "Молота Тора" утерял для большинства свое истинное значение и попал в совершенную незаслуженную опалу. Теперь от нас с вами зависит, сможем ли мы восстановить правду о нем, и вернуть былое уважение к нему или нет!
Маленькое примечание
* Существует еще один знак "Молота Тора", несколько отличный от наиболее древнего "классического", отраженный в немногих бургундских, франкских и позднеисландских памятниках материальной культуры ( ), но, по нашему мнению, нельзя говорить о нем, как о каком-то самостоятельном знаке, но лишь как об упрощении исходного ( + ). И явно не стоит их противопоставлять!