Белый лист. Рисунок, сделанный по большей части из элементарных линий и чистой геометрии. В верхнем левом углу – чёрный квадрат с надписью «Курьер Очевидного-Невероятного». Внизу скачут на «кузнечиковых» ножках прямоугольные птички без хвостиков и крыльев, но зато с огромными для их тела круглыми глазами и массивными клювами в виде разделённого пополам равнобедренного треугольника. Одна из птичек поднялась «на полкорпуса» вверх.
- Вот, это вариант номер один, потому что в варианте номер два ведущий птенец пятится назад. Ты должен помнить хотя бы приблизительно.
Жерехов показывает второй рисунок – «вариант два». На сей раз птичка сзади не поднимается вверх. То, что лично я хотя бы приблизительно помню.
- Третий вариант – это вот как раз, попавший в квадрат «любопытный птенец», ты это тоже хотя бы приблизительно помнишь, – Виталий показывает рисунок, на котором птичек снизу нет, но есть раскрывшая клюв птичка в квадрате, внутри которого находятся детали, которые напоминают доведённый до примитива «индустриальный» агитпроп времён Маяковского. – Самое сложное сейчас – это «летающие люстры», как ты их называешь. У меня просто память не идеальная, а как раз эту заставку очень сложно найти.
- «Люстр» этих два варианта, – говорю я. – Одни более широкие и плоские, они «пролетают» в один ряд, слева направо, это происходит в «иллюминаторе». Подробности, как ты сам понимаешь, убежали в неизвестность, следы замёл ветер. Вариант номер два – это тёмно-синее или даже тёмно-фиолетовое, немного тускловатое поле, на котором в два ряда в противоположных направлениях летят более длинные и узкие объекты, названные «летающими люстрами» только по аналогии с вариантом в иллюминаторе. Чаще они похожи на автомобильный клаксон или трубу с «грушей», чем на люстру. «Люстры-1», по-моему, желтоватые, «Люстры-2» – бледно-фиолетовые или бледно-голубые.
- Я примерно так и помню.
В студии оказывается приехавшая туда в гости Карина, коллега Жерехова по татуировочной части. У неё салон на Мира, по-моему. Расшаркивания я упоминать не буду, потому что они уже подразумеваются, так как мы не в ссоре и уважаем друг друга. Разговор по большей части переходит на тему прошедших акций и того, что «Cuba» уже делает свой баннер для какого-то нового мероприятия. «Сплошь коллеги», – замечает Жерехов. А то – даже Черри и Плеханов собираются прибыть.
- Так что тут немного откладываются рисунки для акции, связанной с «Очевидным-Невероятным», – говорит Жерехов. – Анимация сама по себе очень долго делалась, «Цветной Куб» очень много ресурсов отнял, а там ещё остались ролики с «Жёлтым Кубом». Но это делается день за днём, к акции все анимации будут готовы и смонтированы…
Что верно, то верно, с этими заставками существуют серьёзные проблемы, потому что оригиналы на самом деле невозможно найти, что проблема не только «Очевидного-Невероятного», конечно. Но заставки основной программы – это проще, они по большей части сохранились. Меж тем, если говорить о степени интересности заставок, то это, на мой предвзятый взгляд, одни из наиболее интересных экземпляров на советском ТВ.
В связи с этими заставками, к слову, существует история, которую я очень редко рассказываю, потому что нет причины это сделать, не получив при этом насмешек, связанных с незнанием мной классической литературы, или вопросов насчёт дурдома (наркотиков, выпивки в больших количествах). Дело в том, что в семье не интеллигентской, если серьёзно говорить, мне никто не показывал портрет Великого Поэта России. И…
В том-то и весь вопрос, что многие по сию пору видят покойного Александра Сергеевича мастером на все руки, который делает за других буквально всё. Я про Пушкина – его «сборное» четверостишие открывает «Очевидное-Невероятное»:
О, сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух,
И опыт – сын ошибок трудных,
И гений – парадоксов друг.
Позже стали прибавлять пятую строчку: «И случай – бог-изобретатель». В конце обязательно шло полное имя автора. Далее шла заставка, которых не меньше пяти, наверное, сменилось за всё время. И вот тут начинается история. Капицу-то я помню по передаче на лицо. И его манера одеваться и лицо как-то сошлись в одном из снов, лёгшим в основу истории «Трёх мышек», где Марат рассказывает о том, как у него в ванне оказался Капица, а потом он, уже в спортивном костюме каком-то сидел на диване и читал в тонкой книжке стихи Пушкина. Те самые. И пытался голосом изобразить ту самую вибрафонную тему из статической заставки, известной у нас, как «Атом». Понятно, что Капица этого не делал, да и на Пушкина не похож. Просто так легло в сознание. Это вызывало у моих некоторых знакомых добрую улыбку, потому что выражение про то, что что-либо делать будет Пушкин, было очень в ходу.
Кстати, о «вибрафонной теме». Ту частично статическую заставку, когда на месте модели атома «змейкой-облачком» раскрывался синий фон с белой надписью «Очевидное-Невероятное», потом сжимавшийся обратно тем же аллюром, многие не помнят, хотя в Интернете она есть. Зато очень хорошо помнят заставку, известную, как «Эволюция». Это та самая мультипликационная заставка, где показываются летящие в пространстве планеты, динозавры, строение клетки, кристаллические решётки, а в конце появляется первый логотип – вписанная в «О» («Как зеркало» – определение не моё) буква «Н» с вогнутыми ножками. Многим (мне тоже) не нравились поздние модификации этого логотипа, как минимум, этот был лучше – и очень намного. Музыка тоже больше многим нравилась (ну так – это отрывок из «Chasing the Dream», написанной Петером Бауманном, на тот момент уже бывшим участником TANGERINE DREAM).
Кстати, именно эта заставка дала ещё один термин. Дело в том, что в начальном варианте логотип резко едет вперёд, буквы по окружности тают, а сам логотип «разрывается». В конце же выпуска он доходит до размера почти во весь экран и уезжает назад – уже без букв. И всё это происходит в каком-то рваном вихре. Вот его и обозначили с моей лёгкой руки, как «Научный Ветер».
-…Виталь, а вот насчёт вот этой твоей теории можно немного поподробнее?
- Теория – не «моя», если ты о том, что «Эволюция» и «Лабиринт жёлтых кубов» являются замкнутыми системами, живущими своей жизнью. Частично выводил Джимми, а саму эту систему разрабатывали телевизионщики на ЦТ, под конкретную программу, чтобы можно было по мере необходимости использовать частями. «Эволюцию» сделали из двух частей, это на самом деле не замкнутая система, у неё есть начало и конец, как у любого мультфильма, это я говорю по опыту мультипликатора. А «Лабиринт жёлтых кубов» – это как раз цикл, тут Джимми не напутал…
Да, я не раз посмотрел сохранившуюся (за что отдельная благодарность Матери-Богине и энтузиастам, собирающим такие видео на память) «Эволюцию» и понял ошибку. Если брать не финальные кадры, а саму по себе начальную заставку, то она является вполне классическим анимационным видеоклипом. Имеющим начало и конец, естественно. Просто есть вариант, когда можно сделать альтернативную концовку, но я такого монтажа не видел.
А вот «Лабиринт жёлтых кубов» – это замкнутая система, то есть анимация выстроена так, что её можно зациклить, и она без ущерба для картинки будет работать, пока не будет выключен экран, на котором воспроизводится изображение. Если брать за начальную точку момент, который использовался для «подзаставок» (заставок конкретных рубрик «Курьера» – того же «Парада изобретений»), то всё начинается с того, как в кадр «вкатывается» на зеленоватом фоне жёлтый с чёрной «отделкой» куб, то дальше идёт следующее. Куб как бы «разворачивается, как картонная коробка, такими в то время пользовались для стандартной упаковки товаров. В кубе оказывается бордовый с чёрными вкраплениями (для визуальной объёмности) шар. Далее этот самый шар начинает катиться, проходя «от наблюдателя» по лабиринту. В конце он вылетает в свободное пространство, ударяется о стенку кубической ячейки – как формочки для льда. Из соседней ячейки вылетает квадрат и опускается в ту ячейку, о стенку которой разбивается шар. И спускается вниз. Этот момент обычно завершал выпуск. Но если он шёл в начальной заставке (после удара по бильярдному шару – не анимация, сразу предупреждаю), то внизу «сетки» возникал и немного мельтешил с шумом по переднему плану выпавший снизу ячейки куб, который потом улетал назад. И уже потом он снова возвращался, и всё шло по следующему кругу.
«Цветной Куб» так не выкатывался, он просто помелькивал гранями на чёрном фоне, после чего раскрывался так же, как жёлтый «собрат». Но вместо шара возникала картинка из заставки, кажется, они даже менялись, время от времени. Дальше уже шли остальные элементы, среди которых наиболее запомнившимися были «дефиле» фигур, получивших наименование «летающие люстры» – потому что первое «дефиле», которое шло «сквозь иллюминатор», составляли как раз те самые сплющенные объекты, похожие на двухмерный, ажурный силуэт поставленной набок люстры, давшие название всему «классу». Название, кстати, прижилось сразу – в отличие от вызывавших вопросы «научных птичек» (люди поначалу не совсем понимали причину именно такого наименования – чем, мол, обусловлено причисление пернатых к науке).
- Кстати, забываю сказать, – говорит Жерехов. – Мне тут не так давно Эльмира из Гамбурга привезла винил одного «краута», Петера Бауманна. Сейчас поставлю.
- Ну-ка, – говорит на это до сих пор молчавший Фукс. – Где-то мне это имя попадалось на просторах краут-рока.
- TANGERINE DREAM, естественно, – замечает Жерехов. – И ты на компакте это наверняка в Энске у Вахрушевой слышал, она такие диски собирает.
- Это у меня не так давно появилось, Борботько подсказал. А вот Бауманна я пока не очень в сольном варианте слышал...
Многие помнят только сильно обрезанный вариант этой композиции, в которой на самом деле мелодические линии намного интереснее, и она длиннее, да и по звуку на самом деле намного менее сухая. Что называется это «Chasing the Dream», многие (я в том числе) долгое время были не в курсе. Но тут вообще большая тема, не про одно только «Очевидное-Невероятное», что мелодия знакомая, а как называется, не в курсе. Я, скажем, до недавнего времени не знал, что одна из любимых тем в исполнении оркестра Поля Мориа называется «El Bimbo», а то, что многие называют «Международной панорамой» – это «Vibrations», и играют это известные мастера сёрф-рока VENTURES.
…- Кстати, ты же помнишь эти сюжеты?
- Абсолютно точно помню, как это переделывали. Вон, тот же самый мультик про Савушкина. Там тоже Капица фигурирует…
Да, если серьёзно говорить, передача была очень популярной, потому что Капица увлекательно рассказывал, да и сам стал едва ли не объектом для подражания голосом, как и его коллега по «В мире животных» Дроздов.
Тоже интересная передача, даже больше того. Их заставки были не менее интересными, хотя почему «были»? Была и сохранилась. Она существовала в эфире долгое время, если брать её анимационную часть. Менялись по большей части статичные заставки, впрочем, они держались очень долго на самом деле, если брать то, что выходило на ЦТ. Круглая, с силуэтами животных и птиц, окружённая короткими шипами «роза ветров», открывала программу, прямоугольная, из нарисованных стилизованно «ажурных» изображений – закрывала, хотя вспоминается давнишний мультфильм «Подарок для самого слабого», где была небольшая ошибка, показывалась в начале «конечная» заставка. Но для многих из нас была гораздо интереснее весьма неплохая силуэтная анимация, когда чёрные или белые фигурки животных двигались на красном (орёл и олени) или «пятнистом» (журавли, страусы, обезьяны) фоне. Я говорю, что это была «силуэтная» анимация, но она была за счёт общей прорисовки отнюдь не примитивной, даже динамичной, без какой-либо «механистичности». Поэтому и привлекала. А ещё были ведущие, и их было несколько, но для большинства из моего окружения в памяти остались Василий Песков с его внешностью ветерана спортивного туризма и Дроздов, который намного моложе, и в те годы контраст между двумя ведущими был сильной стороной эфира.
- …Можно вопрос? – это Фукс. Мне.
- Да, конечно.
- Ты тут упоминал заставки из телепередач. Ну, в связи с Пушкиным.
- И что именно там интересного?
- В «Мышках» упоминался переход «Жаворонка» с поздней версии, с голосами, через взрыв в оркестровую, кажется, Поль Мориа.
- Да, было такое дело. Кстати, если ты имеешь в виду песню, то её я слышал, по-моему, это на испанском.
- Только тогда «Странствия», если по-русски, – ответил Жерехов. – Ариэль Рамирес, сразу тебе говорю. Есть, кстати, песенный вариант по-французски. Одна беда – винил в Новосибе, у Галины Витальевны, леди Зарифа подарила. А я по-французски не говорю. Можно с Алсу на эту тему перетереть или Шакиру попросить, она переводами занимается. Может, когда-нибудь сделает и русский поэтический перевод.
- А чего перевод? – спрашивает Карина.
- Французского текста «Жаворонка». Кстати, насколько я знаю, у кого-то из наших есть винил качественный с этой инструменталкой. В Омске. И точно есть у Мещеряковой. И Джимми прав в том, что найти «вариант с голосами», там такие характерные скрипки на коротких нотах, почти стаккато местами… В общем, проще самим переписать, лишь бы нашлись голоса людей, тембром подходящие к этому варианту, а это целый хор. Взрослый. Даже хуже, чем с кубами из «Курьера». Их-то хоть как-то можно восстановить…
Тут я ничего не мог бы возразить, потому что Анжей с помощью аналоговых синтезаторов пытался сделать тот самый звуковой фрагмент, который был звуковой дорожкой «Мира Жёлтых Кубов», и то – это была вольная версия. Остальное было сложно вспомнить по простейшей причине: многое не было нам известно по названиям, а воспроизведение электронной музыки тех лет очень сложно из-за того, что тембры тщательно создавались в студии и оставались в записи, поскольку синтезаторы тогда не сохраняли пресеты. То же самое касается музыки с голосами, так как человеческий голос – это не синтезатор и не пианино, его правильно подобрать сверхсложно.
- …А помнишь ещё старое «Здоровье»? – спрашивает Фукс. – Не ту х%рь, простите за мат, которая началась недавно с лёгкой руки Малышевой, а старые ещё передачи. Там, кстати, много интересного было.
- Да, – соглашается Жерехов. – там было, что запомнить и применить. Кстати, не все, может быть, помнят рассказ про мальчишку этого, Рому. Которому пальцы пришивали. Была подробная передача. И не только это. Тот же мультик про простуду. Вроде, внешне простой, но цитату из него уже сколько повторяют.
- Какую? – спрашивает Карина.
- «Заразился сам – не зарази другого», – объясняет Виталий. – Или оттуда же: «На окружающих не чихать». Там на самом деле очень много именно полезного было.
- Да, те же уроки по «второй кнопке». Там, если ты дома сидишь, можно было смотреть и узнавать что-нибудь интересное. Вот только заставки там не такие впечатляющие, не считая испанского языка.
- Ага, помню, по-моему, это Пикассо. Кстати, Саня, ты очень правильно говоришь о том, что русские его почему-то по ошибке с ударением на второй слог произносят.
- Что за заставка? – интересуется Фукс.
- Силуэтные Дон-Кихот и Санчо Панса едут к мельнице.
- Припоминаю такую. Кстати, вы очень зря так, насчёт заставок, английская, в «LLL» которая, тоже интересная. Это там, где Робинзон бежит по следам Пятницы и подбегает к парте с доской.
- Да, – говорю я, – эта заставка намного интереснее, чем более поздние. Как минимум, в английском цикле. Забавная на самом деле. Но с «системой кубов» её всё-таки не сравнить. Что ли, более прикладная штука…
Это точно, большинство заставок таких передач чисто прикладные, если сравнивать с тем же самым «Очевидным-Невероятным». Хотя это справедливо только для заставки «Курьера» и для «Эволюции».
Да, раз уж затронули ту самую музыку из «Hablen espanol». Это ещё один из номеров, которые играл оркестр Поля Мориа. Кажется, «Malaquena». Вот кто автор, я не знаю пока. Вообще, к слову, в данном рассказе я не буду об этом слишком подробно, потому что тема эстрадных оркестров и конкретно Поля Мориа для многих из нашего круга (той же Мещеряковой) – это тема отдельная, и отдельно мы о ней поговорим.
Вообще, если вернуться к заставкам, Ник Деисайд подробно исследовал, что мог, и проблемой было то, что из него художник, как из меня генерал. Помогло то, что были Виталий Жерехов и Таня Флауэр Пауэр, которые с 1969 года, и у которых помимо навыков была и вполне неплохая память на эти вещи. Они и помогали делать коллекцию, когда никто ни о каких сайтах не в курсе был. Но память может подвести, а уникумов вроде Максима Горького планета Земля носила и носит не так много. То же самое касается меня, в силу года рождения заставшего ещё меньше.
Кстати, опять же, про терминологию. Я сначала как-то не делился этим, опасаясь насмешек, но получилось так, что Анжей сказал мне: «Мне можешь рассказать». И когда я рассказал ему и попытался объяснить, он ответил: «Интересное определение. Я, кстати, помню, как одна из птичек попадала в тот квадрат».
- …Да, кстати, – замечает Жерехов, – я тут вот что хотел на самом деле сказать. У нас очень скоро будет готова анимация, последние рендеры идут уже. Наложить музыку для фильма, который будет сам по себе существовать – и всё, будет готово. Главное, чтобы хозяева заставки не были против…
Вот этого, увы, спросить не удалось. Когда рендеринг «Системы Жёлтых Кубов» был завершён, и фильм в окончательном монтаже был показан без звука, в сопровождении ШАГАЮЩЕГО ЧАЯ, пришло известие о том, что профессора Капицы не стало. Поэтому на той самой презентации фильм в итоге был посвящён его памяти.