СЛОВО АВТОРА
«Сага: на грани Истины» - это попытка донести до думающего читателя новую и, по сути своей, оригинальную концепцию мироустройства. Это, в общем-то, игра разума в попытке найти ответы на многие, упрямо стоящие перед нами вопросы, не имеющие сейчас и не имевшие ранее убедительных ответов.
Выстраиваемая в Саге модель мира, на мой взгляд, выверена строгими законами логики и поступательного развития. Здесь в основу положено несколько жестких постулатов, или, говоря более доступным языком, основных законов построения мира:
1. МИР создан тем, кого все называют – БОГОМ и СОЗДАТЕЛЕМ – с этим сегодня вряд ли кто станет спорить;
2. Создатель, начиная свой проект, имел свой План достижения Цели, ради которой и затевалось всё;
3. эта Цель должна быть достигнута, а значит, Создатель не потерпел бы никакого препятствия, а тем болеем – врага, способного помешать достижению желаемой Цели;
4. неоткуда взяться врагу в мире, созданном и контролируемом Богом;
5. исходя из вышесказанного, тот, кого люди принимают за врага ГОСПОДА и человека, не может им быть. Кто он и как появился – это возможно было так, как рассказано в предлагаемой Вам Саге;
6. механизм рождения Ангелов (а они родились, как и вся Вселенная), на мой взгляд, возможен только такой, как прописан в Саге;
7. все события, поступки персонажей и повороты сюжета должны объясняться законами логики, и это в повествовании, на мой взгляд, происходит.
Книга, представленная читателю, похожа на бусы. Она является серией самостоятельных новелл, связанных сюжетом и его фигурантами: Создателем и его сыновьями – Ангелами. События «Саги» начинаются с момента зарождения Мира и сопровождающего его диалога Создателя с фантомом, Путником – первым созданием Бога. Он призван быть собеседником Господа и первым его оппонентом. Великое и малое рядом: Создателю скучно в том месте, где не было ещё Пространства, Времени и Света, и Путник - Его игрушка, иногда пользующаяся своим правом самостоятельного мышления и когда-то выходившая из повиновения. А автору Саги тоже трудно без этого фантома раскрыть некоторые стороны и обстоятельства излагаемого.
Предлагаю вам по иному взглянуть на историю появления и развития Разума во Вселенной, Разума, по мнению автора, как Дара - весьма специфичного и многообразного, Дара, предназначение которого, в совокупности с другим, реальным и действенным Даром – Душой, участвовать в реализации Замысла Создателя. Они, эти два компонента, на взгляд автора, являются важнейшими элементами в создаваемой Богом конструкции. Здесь, почти как в «Лего»: каждый элемент должен занять своё место, чтобы быть востребованной частью Замысла. Идея «Саги» - попытаться объяснить, используя законы анализа и логики, как устроена эта многокомпонентная, гигантская система – наш мир.
В отличие от традиционного и общепринятого взгляда, автор, набравшись смелости, выказывает сомнения в полной успешности реализации Замыслов Создателя. По крайней мере, здесь, на Земле. Многие события и факты, окружающего нас мира, и списанные с них ситуации в новеллах Саги, позволяют нам высказаться по поводу возможности такого развития событий, и попытаться угадать причины столь прискорбного неуспеха. И кажется мне, что причины эти лежат в появлении нового, не ожидавшегося Создателем фактора, рождённого в недрах Разума. Это фактор «эгоизма, зависти и злобы думающей, жаждущей плоти». Он, как побочный и неучтенный продукт «думающей плоти», появляясь в закономерно складывающихся ситуациях, вмешивается и в ход истории, и в результаты всего происходящего. Результатом влияния этого незаконнорожденного фактора становятся незапланированные Творцом изменения, вызывающие неожиданное и лавинообразное истечение последующих событий. А в результате – первый Апокалипсис, рождающий первого Ангела и первого сына Бога, призванного стать помощником в построении Мира, сына, которого мы ошибочно и несправедливо считаем врагом Господа.
Первый Ангел – не совсем ангел, по нашим понятиям. Но если вспомнить, как он родился и из чего он состоит, то это может многое объяснить в его поведении и поступках. Для него важно одно - служить Отцу, оправдать Его любовь и надежды, связанные с ним. Всё остальное - вторично. Методы и пути достижения поставленных целей его не смущают, понятия «Добро» и «Зло» ему не ведомы или ограничены рамками: достигнута цель или нет. Потому, возможно, мир и не благостен. Мы сами породили его, и он таков, каковы мы.
В разных частях «Саги» разные истории и герои. Но все они связаны сюжетом поступательного развития Истории и желанием служить Создателю. Вопрос только в картине Мира, воспринимаемой всеми нами очень по-разному. Вопрос в осознании нами своего места в Мире этом, и в способах Служения тому, кому всем обязаны.
………………………………………………………………………………………………..
САГА-FANTASY,
НА ГРАНИ ИСТИНЫ
ЗА МИГ ДО НАЧАЛА ВРЕМЁН
00.00.00…
Во мгле недвижности и ледяного безвременья был только Он – тот, кто всегда один. И не было другого никого, кто слово бы сказал Ему и мыслью поделился или чувством.
Не знал пределов Он себе, не знал: зачем, доколе, почему - вокруг него ничто и пусто. И было неуютно, скучно, одиноко в этом странном месте, где не было ещё Пространства, Времени и Света.
И вот, согласно Воле, что как протест, в глуби его Сознания рождалась, возникло и слетело Слово, которое Началом стало! Началом Миру, Замыслу – всему!
И Логос тут же озарился в слиянии потоков Воли и Желания Его, где Сила и Любовь соединились навсегда! И затеплилась посереди сего потока чудным, небывалым многоцветьем точка – то было зарожденье Замысла! Того, в котором средоточены, заплетены и скручены, как лепестки соцветья иль будущие крылья в куколке, зародыши всего: Материи, Энергии и Времени, Пространства и некой Матрицы животворительной Идеи – предтечи Жизни, как фактора дальнейшего развития Проекта!
Да, Жизни, непослушной и многообразной, непостоянной, сложной развивающейся формы, всегда способной удивить Отца – и в этом прелесть есть, и в этом смысл Игры! Ведь Жизнь – гибка и хлипка, как ус лианы, и даже видит впереди себя не дальше, чем росток. А это свойство неизбежно означает зарождение иллюзий всевозможных: иллюзий приближенья к Истине, иллюзии познания Добра и Зла, иллюзии Любви и обладания счастьем…
И неудачи на пути здесь будут непременно! И каждая из них – дитя непонимания законов логики пути, а зачастую слепоты и слабости ума.
Они, увы, не понимают, что Мир рождённый – это организм, а все они лишь клетки организма и слабость их ума рождает эгоизм, который разрушает, словно ржа, прекрасный и достойный механизм!
И вот вам результат, который неизбежен: сегмент, частица, вариант, любое отклонение – испытывает крах! И это правильно: законы сохраненья целого важнее частностей любых. И что ж за тем? Те неудачи многих, приводят к ненависти, злобе и злодейству, а этих бед законные плоды – те самые глубины непреодолимой Боли, куда свергаются с сияющих и призрачных вершин «иллюзий обладанья счастьем», они, кто некогда гостил здесь и вдруг безосновательно решил, что здесь поселены они навечно…
Однако ж, жребий брошен, и Слово – произнесено! Грядущее в пути…
Теперь же замерев в тиши и предвкушении прощания с одиночеством-покоем, Он любовался Первоцветом и наслаждался, созерцая первородную красу.
Создатель ощущал нетерпеливые толчки-позывы, пульсации и трепетания Создания своего. А Замысел всё зрел и зрел, и наполнялся до избытка, до краёв и Силой, и Любовию Творца. Переполняясь, рвался он в полёт туда, где ожидал он волю и свободу, и право развиваться в ней.
И, наконец, случилось то: и Слово разрешило Времени свершить свой первый шаг! Цветок созревший содрогнулся, напрягся весь и, наконец – раскрылся!
Великий, не знающий сомнений Логос, встрепенулся ярко освещенный взрывом, чудовищным-безмерным в переплетениях Времени-Пространства… и улыбнулся Он – Материя рождалась!
Материя, не главная, но неизбежная предтеча воплощения Его Мечты, Великого Творца. Рождалась та младая плоть в бесчисленных и бесконечных формах, в дуальности диктующих начал, а, значит, средь борьбы энергий, породивших многоцветье небывалых фейерверков…
И было радостно Ему смотреть и видеть…
* * *
- Так вот с чего начнётся всё… – негромкий голос прозвучал. – Забавно… только жаль такую красоту терять навечно…
- Ах, это ты, мой Путник, привет тебе, привет!
Однако должен здесь тебе Я дать ответ – отнюдь!
Когда появится желанье вновь увидеть,
Как учится материя любить и ненавидеть,
Увидеть сможем мы с тобой иль не с тобой
Любой миг времени-пространства, спутник мой.
Что помешает мне? – Ведь это в наших силах:
Иль зрелище вернуть, иль череду событий всех!
- Ты прав, Великий Бог!
Ты – автор всей игры и это твой успех…
И правила твои, и фишки – всё в твоём кармане,
И нет достойного соперника тебе,
Чтоб обострить сюжет и не попасться на обмане.
Позволь, мой Бог, теперь спросить тебя:
А не наскучит через сотню тысяч лет,
Когда исчерпает простой сюжет себя?
Иль замысла изгиб предполагает,
Как что-то вскользь невольно намекает
Вакансию подобную открыть?
Великолепно! Так тому и быть…
- Остановись, остынь, мой юный друг,
Нам не к лицу проблем подобных круг.
Я с сожаленьем думаю – ты ложно прозорлив,
Достаточно умён, но чрезмерно говорлив.
Считаю Я, пора тебе узнать:
Судьбу свою с чего тебе начать.
Рождён ты здесь моей лишь Волей,
Быть собеседником и оппонентом… иногда…
Прости, мой друг, но эта доля –
Смотреть и помнить – ждёт тебя всегда.
Судьба твоя – со мною говорить,
Когда того потребует момент,
Но что-то изменить или историю творить –
Не твой ангажемент и это не в твоей карьере…
Позволь же, беспокойный друг мой,
Сейчас мне насладиться в полной мере
Картиной грандиозной и прекрасной!
Засим, изволь занять приставный стул в партере,
А уж тогда, коль понял ты расклад и тема будет,
Продолжим, Путник, наш приятный диалог,
И верю Я, мой друг, согласие прибудет…
* * *
Бурлящая река Времени, возникшая при рождении Первоцвета, неистово скручивала Пространство и Материю в бесконечные коридоры и лабиринты, переполненные молодой и свирепой энергией. Необозримая бурлящая река эта порождала чудовищный Хаос и не собиралась изменять свой нрав. И тогда Замысел востребовал наполнения новорожденного пространства ЗАКОНАМИ.
И дал Он в мудрости своей необходимые Запреты, Законы и Константы. И мир новорожденный тут же вынырнул из Хаоса: причина родила следствие, а следствие - причину…
И свет отделился от тьмы, и увидел Он, что это хорошо…
Материя встрепенулась, замерла на мгновение … а затем, набирая скорость, завихрилась-закружилась в своих волшебных танцах и хороводах, в бесчисленных измерениях и бесконечных лабиринтах. И там, где её было слишком много, в узких коридорах пространства-времени, прогнула она эти коридоры настолько глубоко и так свирепо вращалась в них, что превратились коридоры те - в чёрные мешки с туго завязанной горловиной. И стали эти мешки тёмными круглыми пятнами на радужном многоцветье небес, обозначив себя центрами притяжения и вращения для всей остальной соседствующей материи. А вокруг них завертели свой вечный танец исполинские содружества новорожденных звёзд – семьи-галактики, в которых зажигались всё новые и новые звезды всех мастей, цветов и размеров.
Вскоре, вслед за этими чудесными метаморфозами, из межзвёздной пыли и прочего чего-придётся образовались крошки-планеты – главные подмостки грядущего таинства Замысла. И тут же радостно завальсировали вокруг своих звезд-сюзеренов эти планеты, ну а вместе с ними и их разнообразные спутники: ещё более мелкие сестрички-планетки, обломки других планет-неудачниц, и ещё много всякого прочего строительного мусора. А красавицы-кометы, гордясь своей красотой и наивно мечтая о Свободе, уже намечали маршруты своих вояжей. Мир – расцветал!
Река времени, омывая и изменяя островки материи, несла свои неисчислимые миллиарды лет, которых Он не ощущал вовсе и которые не тяготили Его. Ведь Время, Материя и Пространство - это всего лишь плоды Его Сознания, это «кубики» в Его Игре, из которых Великий Мастер строит свой Мир. Любой из сих малых кирпичиков подвластен Ему безраздельно и любой же Он может повернуть, передвинуть или просто «не заметить», когда Ему будет так угодно.
В эти необозримые миллиарды лет раздвигались декорации Большой сцены: разбегались от места старта галактики, мчалась, вечно убегающая от них, «родовая» оболочка – наружные лепестки Цветка в виде выпуклой призрачно сияющей стены, неустанно расширяющей пределы Вселенной. И стена эта была, как изумительный и неоглядный занавес, открывающий кулисы Великой Драмы: созидания и разрушения, любви и ненависти, расцвета и гибели этого Мира.
А тем временем, некоторые планеты, счастливые от рождения или по Воле Его, не сотрясаемые космическими несчастьями и катаклизмами, нежились в ласковых лучах своих покровителей - звёзд-сюзеренов. Обеспеченные теплом и влагой, временем и покоем, они созревали для оплодотворения и принятия жизни. Но не было жизни…
Долго смотрел и ждал Великий, и казалось безграничным терпение Его. Только ожидаемого не происходило нигде. Семя Жизни, заложенное в Цветке Его Волей, не перенесло конвульсий родовых схваток нарождающейся Вселенной, не сохранилось оно при рождении Мира.
И понял Создатель, что без вмешательства Его желаемое не случится никогда. И тогда взял Он Избранную Планету, согрел ее в руках своих, дохнул на нее и поместил возле доброй и счастливой звезды.
И был день, и была ночь, и возникла Жизнь на Избранной планете…
* * *
ГЛАВА 1. Э В О Л Ю Ц И Я
1.1. ВЕЛИКИЕ ДАРЫ
И стала колыбелью жизни Избранная Планета. Гордо понесла она Жизнь в себе и была счастлива тем. Щедро одарил Творец избранницу светом и теплом, водой и воздухом, и всем другим, что могло понадобиться детям Его. Радостно, не зная потрясений и несчастий, вращалась в лучах Доброй Звезды под опекой Отца своего счастливая планета Ип. Пролетали стайками века, пробегали длинные хороводы миллениумов, формируя в течении своём многообразие и великолепие Жизни. Всё находилось в движении, всё изменялось, и лишь Создатель был неизменен. Он был больше, чем Мир, но и Мир уже был в нём.
А Великий Мастер наслаждался, безмятежно спокойно Он наблюдал за всем происходящим на славном детище своём. А в это время там…
Гармония царила повсюду на Ипе, гармония любви и порядка. Того порядка, что предписал Он. Растения, предназначенные в пищу всем движущимся, под действием данных им законов, безостановочно изменялись, каждый раз всё более и более улучшаясь. И движущиеся совершенствовались от поколения к поколению в этом идеальном Мире, где был истинный мир, и не было места злу и насилию. Так было долго, миллионы лет: Творец умеет ждать.
Он терпеливо ожидал желанных изменений и развития. Но вот настало время, когда феерический калейдоскоп изменений вдруг стал замедляться: Жизнь, в обозначенных границах, приближалась к пределу своего совершенства. И, наконец, колесница развития и прогресса остановилась: Энергия Первоначального Толчка исчерпала себя, и причин для дальнейшей эволюции системы уже не находилось.
Создатель еще какое-то время ожидал дальнейшего развития, наблюдал и надеялся, что накопленные изменения в живущей плоти сложатся в новые энергичные вектора движения и дальше запустят новые механизмы развития. Ведь всё это происходило впервые и Ему был известен только конечный – желаемый результат, а промежуточные этапы и для Него, Архитектора и Творца, были неоднозначны и весьма неопределённы. И вот выяснялось, что опять возникала необходимость из зрительской ложи переходить за кулисы и направлять поток событий в нужное русло: оказалось, что даже весь запас энергии планеты не мог обеспечить ей следующего шага. Только Он мог и хотел этого, и вдохнул Он искры Разума и Духа в тех на Избранной планете, что смогли вместить Великие Дары Отца. И колеса эволюции, заскрипев, покатились дальше и дальше, быстрее и быстрее. Избранные виды, такие разные и непохожие, получившие Дары от Создателя своего, встрепенулись, как поднявшийся ото сна ребенок, огляделись и изумились всему увиденному. Осознали, любимые дети Его, как мало они знают, как мало понимают в этом прекрасном и удивительном мире. Впереди их ожидал долгий и трудный путь, в котором им ещё предстояло накопить горы иллюзий с драгоценными вкраплениями подлинных знаний, затейливо перемешанных меж собой, отделить семена от плевел, очистить и систематизировать их. А уж затем настанет время попытаться выстроить из них мозаику, максимально похожую на окружающий мир. И тогда смогут они, дети Его, опираясь на полученную картину мира, определить свое истинное место, угадать свою роль в глазах Отца, и, наконец, исполнить Предназначение свое.
Вначале своего пути, когда знаний и не было, а были лишь иллюзии, не понимая многого, не видя связей и причин событий, они привлекали к объяснению всего происходящего, вмешательства божеств, которых встраивали в свой придуманный мир. И каждый народ представлял своих богов прекрасными и могущественными, обликом, безусловно, похожими на себя, а многочисленных богов всех других народов изображали ужасными чудовищами, либо смешными и нелепыми идолами. Но бог – это душа народа, и потому такие вольности никогда не прощались. И от этого на Ипе тлели раздоры, обиды и конфликты, которые неизменно порождали взаимное недоверие, подозрительность и даже ненависть между любимыми детьми Создателя.
Однако на Избранной планете в головах всех её обитателей был накрепко заложен и надежно действовал Высший Запрет на убийство и пролитие крови. И существа, не знавшие вкуса крови и не смеющие нарушить Запрета, снимали своё внутреннее напряжение и копившиеся в них отрицательные эмоции, всеми доступными способами. Некоторые, кому это было доступно, сочиняли смешные истории, сказки и песни о божествах соседствующих народов, о самих этих народах, об их нравах и привычках. Другие, не столь способные к такому творчеству, шли другим путём: они добавляли в свои религии жёсткие непререкаемые нормы, глубоко непримиримые и враждебные всем иным богам и тем народам, что поклонялись им. Такие способы были хоть и доступными, но они не решали проблем, не разряжали напряженности сложившихся ситуаций! И оттого, год за годом и век за веком, накапливался тяжкий яд ненависти в сердцах и умах народов Ипа.
А тем временем, прожившие свой срок поколения сменялись новыми, пришедшими вслед за ними, чтобы совершить свой, предназначенный им, бренный путь. Души же ушедших поднимались ввысь, туда, далеко к верхним пределам планеты, к ноосфере божественного Ипа, неся в себе весь свой прижизненный опыт, а с ним и воспоминания, эмоции и оценки. Там, на границе Жизни и Космоса, в тонком слое ноосферы – Души планеты, находили они отведённое им Отцом-Создателем место, которое и было их важнейшим и прямым предназначением.
Все народы Избранной планеты, одаренные Великими Дарами Творца: Жизнью, Разумом, Душой и Любовью – были очень непохожими друг на друга. И в этом был большой смысл, и в этом элемент эксперимента и состязательности, проводимый Творцом. Одаренные в разной мере из-за неодинаковых способностей к восприятию мира, и оттого так по-разному воспринимающие окружающую действительность, непохожие внутренне и внешне, они жили раздельно, не смешивая своих поселений. Иногда мирно жили, а зачастую стараясь пореже общаться, чтобы не конфликтовать, шли они параллельными и независимыми курсами. Однако завершали свой путь все они одинаково – умирали, прожив отпущенное им, и уже тогда, подчиняясь Закону, предписанному для всех Великим Творцом, души этих народов образовывали однородные обособленные поля-бластулы, которые и должны были стать зародышами или «куколками» будущих сущностей – истинных детей Бога, которых Он так ждал.
1.2. ПУТЬ ВО ТЬМЕ И ВЫХОД К СВЕТУ
Степенной чередой проходили миллениумы, пробегали неспешной трусцой века, пролетали, как ветер, жизни поколений, вносивших свой вклад в копилку жизненного опыта, имя которому – Знания. И знания эти разрастались и ширились, полнее заполняя всё новые хранилища и новые мозги. Машина приобретения этих знаний – наука – возвышала народы и придавала каждому из них всё большие возможности и могущество, а растущие амбиции непрерывно требовали во имя своё всё больших достижений науки и преданных ей слуг. Жизнь изменилась на Ипе - пришёл технический прогресс, а вместе с ним и качественный скачок во всех сферах жизни: в способах производства и объёмах потребления, в быте и развлечениях, в количестве и качестве поставляемой информации и, главное, в осознании своего места в этом мире.
Растущие возможности молодой науки возвысили её служителей и, создающая блага для всех технократия, как класс, по праву стала занимать очень высокое и престижное место. А значит, теперь она могла уже сама задавать обществу и тон, и мировоззрение, наивно претендующее на истинность и совершенную неоспоримость. Все эти успехи и достижения науки многим тогда вскружили головы, и кто-то важный, в самых высоких коридорах, глядя косым глазом на мозаику мира, решил, что присутствие Бога здесь совсем не обязательно, что всё легко объяснимо химическими процессами и теорией вероятности. Болезнь роста – вот что случилось с ними: чада уже выросли из своих пелёнок, но ещё не могли достаточно выпрямить ножки, чтобы встать и выглянуть за край своей колыбели. Поэтому «умники сегодняшнего дня», упиваясь ощущениями собственной значимости и неоспоримой гениальности, твёрдо уверовали сами и старались убедить всех в том, что когда-то всё произошло само собой: вдруг, нечаянно и спонтанно. Они поручили управление миром самообразовавшимся законам природы, решив, что материя – это единственная реальная величина во Вселенной, что она первична и совершенно самодостаточна: сама себя зачала, сама себя родила и не нуждается ни в цели, ни в смысле, ни в пути. Правда, иногда некоторые из них, скромно потупившись, высказывали мнение, что, мол, они-то, «носители разума» и есть всё – и смысл, и цель родившейся для этого Вселенной.
На торопливо сшиваемом ими, из лоскутов доступных знаний, гобелене «мироздания», пустот оказывалось всегда больше, чем самих этих жалких лоскутов, края которых зачастую даже не стягивались и не сопрягались. И тогда апологетами безбожия эти недостающие лоскуты, эти незамеченные ими законы и аксиомы, подменялись на упрощённые гипотезы, которые непрестанно и усердно выдумывались в тиши уполномоченных кабинетов. А затем придуманное пришивали внахлёст на убогий «гобелен», который представлялся, как истинная картина мира. При этом все они старательно закрывали глаза на многочисленные перекосы и «белые нитки», торчащие там и сям. Всего было здесь в избытке: и фантазий, и полёта творческой мысли, и лукавых допущений, только не было здесь места Богу. А, значит, и не было главного элемента и стержня этого Мира, не было здесь надёжного фундамента для построения адекватной модели отражающей Мир.
Так наступила Эра «просвещённых веков», а с ней поступью варвара-завоевателя пришёл атеизм - безграничная и безумная самоуверенность, основанная на ложном всезнании и вооружённая необъяснимой и непомерной гордыней. Всё им было понятно, а то, что оставалось пока неясным, должно было сдаться на милость победителя в ближайшие годы, ну, в крайнем случае – десятилетия. Это было время, когда заблудшие дети Создателя объявили себя венцом природы и твёрдо верили в это. Не видя и не желая видеть Истины, они не уставали любоваться собой, а главным достижением и главным результатом своей деятельности считали безудержный рост своего благосостояния и потребления.
Но в это время сквозь дыры и заплаты их «гобелена» иногда нагло высовывались явления и факты, которых, по представлению местных «корифеев науки», быть не могло в принципе. Публичное признание реальности этих «фантомов» погубило бы авторитет и тех «корифеев», и самой их наложницы-науки. Для них это была настоящая катастрофа, равная крушению их личного мира, их личного счастья и всего будущего их рода. Поэтому очевидные события, даже наблюдаемые несчётными толпами, если события эти не могли быть как-то внятно объяснены их, склонной к аутизму наукой, объявлялись просто бредом и галлюцинацией. Ну а в самом приличном варианте, когда не было возможности проигнорировать или переврать – атмосферными, магнитными или иными феноменами. Несчастных свидетелей этих «атмосферных галлюцинаций» всячески затыкали, преследовали и называли либо лжецами, либо ненормальными и всё, что не укладывалось в прокрустово ложе официальной науки, просто замалчивалось.
Долго ли эти умники пребывали в столь прискорбном положении? Это вряд ли. Здесь ведь как с детскими болезнями – ими необходимо переболеть, чтобы получить иммунитет. Скопившиеся горы знаний, как растущие мышцы молодого организма, разрывали сдерживающую их рост несостоятельную и дырявую шкуру атеизма. И тут уж приходилось признать присутствие еще одной, и, видимо, основополагающей силы, приходилось заметить еще одного игрока за столом, а вернее сказать, хозяина всего заведения, без которого и игра не могла бы здесь состояться.
Оглянулись они в давно прошедшие «темные века», достали из хранилищ древние священные книги и, изучив те легенды и мифы, отвергли их. В поисках Творца обратили они взоры свои к небу, обследовали всё обозримое пространство и нашли только следы вмешательства Его. Тогда они заглянули вглубь материи – и там были неоспоримые свидетельства присутствия Великого Архитектора. В недоумении оглянулись они по сторонам…
Вот и подошли они вплотную к пониманию простой вещи: атеизм не позволяет объяснить некоторые «совпадения» и «случайности» этого удивительного Мира. На стыке математики, физики звёзд и физики ядра обнаружились удивительные вещи. Оказалось, что микро- и макромир, а значит и вся Вселенная, построены на трёх цифрах, которые всегда и во всех уголках Вселенной постоянны. Эти константы определяют все краеугольные события и факты нашего мира, они чудесным образом согласованы и само существование их и точная настройка просто невозможны без участия созидающей Воли. А иначе бы Мир рухнул! Он просто сложился бы, как карточный домик, превратился бы в огромную чёрную дыру, которая сожрала бы самое себя. Это и было принято, как Доказательство существования Бога! И назвали эти константы Столпами Доброй Воли.
А те, кто не был настолько учён, чтобы всё понимать, придумали свою поэтическую форму устройства Мира: Мир покоится на трёх китах, огромных и неколебимых! И легенда эта разнесена будет по всем мирам, грядущим в далёких веках, куда ступит когда-то нога поселенца с Избранной планеты…
Но были и близкие, зримые разуму свидетельства существования Творца, и были они внутри каждого одаренного Разумом и Душой. Эти бесценные Дары Создателя и были для многих Главным Доказательством! Открылись глаза - осознали истинно разумные: не может материя родить Душу. Только подобное рождает подобное!
А Душа – ведь это такой же реальный Дар, как Жизнь и Разум, она накопитель и носитель всего жизненного опыта, мудрости и интеллекта. Душа - объективная реальность, такая же, как и весь окружающий её мир. Данная свыше, она является частью Замысла Всевышнего, играет важнейшую роль в Его планах, а значит и принадлежит Ему. Этой частью своей все одарённые роднятся с Отцом, и только посредством Души можно Бога познать.
Задумались мудрейшие народов Ипа о предназначении своём. Всеми силами стремились понять они Промысел Создателя и определить своё место в нём. А уж поняв, исполнить волю Его.
Но для исполнения необходим был некий пригодный для этой цели инструмент. И вспомнили они, а вспомнив, возродили из небытия, существовавшие ранее «дома приближенных к стопам Его». Это были общины, или, может быть, братства, существовавшие отдельно и уединённо и общавшиеся с миром на информационном уровне. А на физическом плане – лишь на уровне обмена продуктов хозяйства общины. Кое-где их именовали монастырями. Однако суть не в названии, а в том, что туда отбирались лучшие из новых генераций каждого народа Ипа и каждого племени. Вот их-то главной задачей и стало – отыскать верный путь для исполнения своей миссии и предназначения Одарённых.
1.3. И ВОССИЯЛА ИСТИНА…
Время шло для камней и народов, а для живущих время птицей летело. В храмах тех, ставших гнёздами поиска Истины, жернова богословских наук, вращаемы мыслью послушных, крутились впустую и истину ту средь плевел сыскать не могли. Как невозможно птенцу до срока яйцо произвесть, так невозможно до срока идею родить.
Упершись разумом могучим, но незрелым в неодолимость временного рубежа, забуксовала, заскребла впустую богословская машина-мысль. И бешеная та энергия не находила выхода себе и выплеснулась в спорах, сварах и интригах. Народов Ипа школы и монастыри огородились, обособились, считая достижения свои лишь истинными, считая, что лишь им открылась истина от Бога, считая, что они лишь избраны Создателем-Творцом. И так гордыня стала главным лейтмотивом, и каждый здесь считал себя лишь правым. Охотно вспоминались старые обиды, былые и забытые давно, от разных школ и направлений, обиды от народов дальних и соседних. Поросшее быльём им вспоминалось и новые, как водится, придумались уже. Из кладовых, заросших паутиной памяти, из самых её тёмных уголков, они достали всё накопленное за века-тысячелетия, все прегрешения одних перед другими. Забыли дети Ипа, что служат Богу одному, и каждый из народов возомнил, что только у него бог истинный, и этот бог принадлежит ему.
И все пред Богом стали виноваты, и не было безвинных...
Пришёл и этот час, когда рядом с опекаемыми и ожидаемыми плодами Разума, в величественной тени их, из древних, мрачных, почти забытых зерен зависти, недоверия и ненависти стали произрастать и укрепляться губительные заблуждения и идеи. В тиши монастырей и тайных собраний заговорили об избранности и превосходстве одних народов над другими, о несправедливости раздела жизненного пространства, о необходимости передела источников энергии и уравнении жизненных возможностей.
На этих ядовитых всходах, питаемые ими, зрели вожди и элиты, которые, вооружаясь безумными идеями, иногда захватывали власть над своими народами. И становились они тогда отцами народов, и позволяли свои изображения вывешивать на каждом углу и в каждом доме, и старались они в глазах своих подданных сравняться с самим Богом. Да только власть свою использовали они недостойно. Вожделенная власть для них всегда была лишь острым инструментом достижения своих корыстных целей, власть для них лишь путь обеспечения клановых и групповых интересов всех тех, кто к власти их привёл.
Но народы Избранной планеты ещё не были настолько заражены смертельным вирусом ненависти, души их ещё не разъела ржавчина-зависть, и здесь действовал Запрет на кровопролитие и убийство. Народы благословенного Ипа всё ещё были послушны Воле Его. А Он смотрел и понимал, что зреют здесь плоды, которых он не ждал, которых и названия до сей поры не знал. Ведь в этом юном Мире происходило всё впервые…
Но время шло, и Мир взрослел. Проходили годы и века, в течение которых накапливались мощь и потенциал Разума. Разум рос, как молодое сильное дерево, широко раскинув корни и ветви по всему прекрасному Ипу, в его народах и территориях. Особенно активно и заметно это происходило в местах концентраций Разума: в академиях, монастырях и школах.
И наконец-то, вызрел плод! Необходимая масса знаний и Разума была достигнута, и произошёл прорыв. Под сводами Храмов Разума и Духа, лучшим умам философов и мудрецов Избранной планете открылась Великая Истина, вечная, сияющая и незыблемая, которая гласила:
- целью всего сущего может быть только одно - служение Замыслам Создателя Мира, в которых нам, детям Его, предназначается важнейшая миссия: Посев Жизни в окружающем мире, и распространение Разума во все уголки Вселенной!
Так хочет БОГ – сказано было – Он хочет, чтобы Миром управляла Любовь. Отринь себялюбие и возлюби ближнего своего и дальнего.
И ещё было сказано бесспорное:
- Замыслы Всевышнего – Закон для детей Его!
День провозглашения Великой Истины в истории планеты был назван Днём Прозрения, а храмы всех народов Ипа, забыв свои распри, объявили о единстве и о создании общих структур, о выработке общей стратегии в служении Отцу и Создателю. День Прозрения был объявлен Советом Храмов важнейшим праздником планеты, а всем правительствам и народам Ипа предписывалось ежегодное празднование его.
Эта животворящая идея придала новый смысл их жизни и существованию, и уже затраченным ими усилиям, и тем, величайшим, что ещё им предстояли. А предстояла несравнимо большая часть пути. Все правительства и народы Ипа объединили возможности, создав Единое Мировое Правительство – небывалое и немыслимое ранее. Они назвали новую структуру одним жёстким словом – ЕМПАЙР, и были вполне уверены, что с этого дня новорожденный Центр силы и мысли останется единым и мировым на все времена. Они свято верили, что их потомки навсегда сохранят обретённую Истину.
В распоряжение ЕМПАЙР, как управляющего органа, передавалась третья часть от общего потенциала планеты, и этой выделенной части должно было хватить на решение многих глобальных целей. Народы Избранной планеты, после длинного ряда веков под знаком ложных убеждений и идей, после десятилетий подозрительности, недоверия и ожидания свершения ужасных предчувствий, вдруг ощутили возрождение совсем угасших было надежд.
Предчувствие счастливого будущего в служении Замыслам Создателя – вот главное настроение Эпохи Прозрения. А ощущение вселенских масштабов предстоящей им миссии и кажущаяся бесконечность пути объединили народы. Академии наук всех шести Одарённых народов Избранной планеты открыли хранилища мудрости друг для друга, и это позволило разрозненную мозаику многообразного опыта и знаний сложить в целостную и грандиозную картину. В это время были построены совместные научные исследовательские центры, и они непрерывно генерировали новые идеи и новые технологии. Во всех без исключения областях деятельности царили оживление и подъём. И результаты не заставили себя ждать. Сотни красавцев-кораблей отправились к ближайшим звездным системам в поисках планет, созревших и готовых для посева Жизни. Они выполняли миссию свою, оплодотворяя все новые и новые планеты, они разносили потоки жизни и ощущали счастье сопричастности к осуществлению целей Всевышнего. И это само было - чудо.
Золотая эра Ипа продолжалась не одну сотню веков. Это было время, когда цивилизация Избранной планеты достигла своей вершины, когда смягчились сердца детей Ипа, а души их очистились от скверны, когда не было бедных и было много счастливых. В эти «золотые» тысячелетия все они ощущали себя членами команды одного корабля, имя которому – Ип, Славный и Великолепный Ип. А сам Ип, в их глазах, был прямым посланцем Бога, и каждый из жителей его несомненно ощущал себя и мессией, и любимым дитём Творца.
Окружающий космос был поделенный Генеральной Конвенцией Народов на шесть равных сферических секторов, по числу представительствующих рас Избранной планеты. А каждый из них в принятой Конвенции обозначался как сектор деятельности и ответственности одной из рас. Чтобы это осуществить, им пришлось предположить, что весь Великий Проект Создателя начинался из того самого места, где они живут, и что Вселенная расширялась во все стороны с одинаковой скоростью. В этом случае вся Вселенная представлялась идеальным шаром с центром в звёздной системе Лоно, к которой принадлежал Ип. Тогда этот идеальный шар, с условной осью вращения, легко делился на шесть равных сферических секторов по шесть десятков угловых градусов. И это являлось, в глазах многих, чёткой иллюстрацией правильности их пути, и служило тому прямым подтверждением. Но были, конечно, и сомнения в истинности такой схемы и сомнения обоснованные, которые в будущем могли бы вполне сыграть свою губительную роль. Только выхода другого не было.
Мир сделал новый шаг на своём пути, и началась Эра заполнения пространства Жизнью. Окружающий космос засеивался в соответствии с положениями Генеральной Конвенции, которая гласила:
- каждая раса обязана засеять всякую пригодную планету в своем секторе ответственности с учётом условий и возможностей самой планеты;
- каждая раса должна поселить на засеянной планете своих представителей в качестве основного населения, за развитие и процветание которого она несет полную ответственность;
- поселения на новых планетах обустраиваются согласно основным принципам и законам их материнской расы с планеты Ип;
- наличие на засеянной планете двух и более рас в качестве поселенцев приветствуется, но не является обязательным;
- поселения общаются между собой посредством торговли, научных и культурных обменов и обязаны поддерживать материнскую расу во всех её проектах всеми своими возможностями;
- все спорные вопросы, в том числе и «о принадлежности планет», все конфликтные случаи, возникающие при заселении мирового пространства, решаются только средствами переговоров, а в особо сложных ситуациях - на специально собираемом для этого случая Совете планеты Ип;
- нарушителям Генеральной Конвенции, коли таковые будут, все расы Избранной планеты обязаны оказывать всемерное противодействие.
Шесть рас – шесть народов Избранной планеты приняли Генеральную Конвенцию, как генеральный план своего служения Богу, как образ жизни и способ существования.
1.4. БЕСТИАРИЙ, ПЛАНЕТА-МОНСТР. ЗНАКОМСТВО
В секторе раптэров, возле одинокой звезды – белого гиганта, на идеальной орбите и в прекрасной позиции вращалась загадочная, но очень привлекательная планета. Она была значительно крупнее Ипа, и всё здесь было другим: гравитация и естественная радиация, влажность и состав атмосферы, и даже собственное магнитное поле и давление на этой чудной планете не были стабильными. Они постоянно и с некой регулярностью изменялись, пульсировали и проявляли все признаки произвольно живущего организма.
Раса раптэров – одна из шести одаренных рас Ипа, согласно Конвенции, должна была заселить и освоить эту планету. Но даже если бы не было никакой Конвенции, или планета по территориальности принадлежала бы не им, но оказалась бы достаточно удалена от Ипа, они, найдя её, немедленно попытались бы её подмять – уж очень соблазнительный это был кусок. Ведь раптэры, будучи мощными и уверенными в себе существами, никогда не терзались особыми сомнениями в выборе между своими желаниями и законом. Вот и здесь: без разведки и без капли сомнений, они просто кинулись на неё, считая, что эта планета – их заслуженный приз от Бога.
Вначале, сразу после посадки на эту громадину, все члены первой экспедиции испытали острый шок от необыкновенных и явственных ощущений. Им казалось, будто какой-то невидимый великан держит каждого из них в одной из своих многочисленных цепких и могучих лап. При этом негостеприимный хозяин время от времени весьма не деликатно сжимал свою жертву в гигантском жёстком кулаке, а потом тряс её до умопомрачения, как бы стараясь понять, что там у неё внутри, у этой игрушки. А внутри в это время происходило что-то странное и необъяснимое, и это «что-то» казалось насмешливо враждебным и осмысленно злым. От всего этого даже хладнокровным, славящимся бесстрашием раптерам, становилось жутко до спазмов и тоскливо, как похороненным заживо. По всему кораблю разносились дикие крики и стоны.
Продолжалась эта чудовищная экзекуция, правда, совсем недолго и, вслед за пережитым ужасом, неожиданно наступили исключительно приятные и неизвестные народу-ра ощущения, которые полноценно одарённые народы Ипа назвали бы счастьем. Горячая волна, неведомых им ранее и странных чувств, вдруг накрыла команду, завертела и закружила всех их в своих объятьях. И каждый из них, показалось ему, вдруг прозрел! Каждый обнаружил, что он окружён верными, преданными и готовыми на всё для него друзьями и подругами. И даже последний из самой последней касты, из тех, что всегда на грязных и тяжёлых работах, уверился, что все они – дети лучшего во всей вселенной народа! Все они герои, и это несомненно! И каждый – мессия, ведь он исполняет важнейшую из всех миссий - Волю Бога и Отца.
Кровь в их жилах вскипала словно пузырьками, переполняясь невиданным весельем и радостью, а мир вокруг неузнаваемо преобразился. Счастье и любовь, неведомые им ранее, как цунами, накрыли их с головой, и это было так похоже на чудо. Да это и было – настоящее чудо! Та чудо-любовь, о которой народ-ра много слышал от других, от тех, у кого кровь горяча. Слышал, не верил и удивлялся, что это за чудо-болезнь, которая заставляет одарённых ею безумствовать, совершая чудные безумные поступки, переступая все принятые правила и законы государства и морали.
Так было и здесь. Через всё переступили они в этот день. Все клетки их организмов вибрировали и пели в диком и сумасшедшем экстазе. Двукратная сила тяжести не воспринималась ими вовсе. Им казалось: вот разведи до отказа передние лапы, раскрой перепончатые ладони, махни ими раз-другой и оттолкнись посильнее… и не прыгнешь, а полетишь как птица по всем коридорам и отсекам корабля. И некоторые так и делали. Только кончалось это переломами. Но никто из них не страдал – боли-то не было, а были только временные неудобства, незначительные и незаметные на фоне всёпоглощающей и бурлящей эйфории.
В тот первый, самый удивительный вечер, привиделось им: вот она - их новая Родина, Родина-Счастье! Пока она безвидна и пуста, но для того они здесь, чтобы сделать её прекрасной. Станет здесь, как в сказках у хайтэсков, станет даже много лучше, только не придётся делить её ни с кем: ни побережья и лагуны, ни реки и моря, леса и долины. Ни с кем и никогда! И так будет вечно, а обретённое счастье не покинет их вовек…
И здесь случилось новое небывалое чудо. К изумлению всех членов экспедиции, их командир, крупный раптоид, уважаемый всеми и без исключения, вдруг, впервые в истории народа-ра - только подумать! - сочинил стихи! Те самые, наполненные удивительными чувствами стихи, которые никогда не воспринимались ими ранее, и из-за которых раптэры во все времена насмехались над своими соседями-хайтэсками. Раптэры даже искренно презирали их за их отвратительную мягкость и «слюнявость» в стихах и книгах о «розовых пузырях».
Но вот, и это чудо случилось с ними в тот первый, в тот необыкновенный день, на планете Ра-6-3, как обозначили они эту планету в своём бортовом журнале. Они все с восторгом восприняли стихи своего сурового командира. Неведомые им ощущения счастья и любви, братства и товарищества, совершенно потрясли их и опрокинули-перевернули весь их привычный мир, перепутали все их мысли и чувства. Обо всех этих понятиях они, конечно же, что-то слышали от других народов Ипа, только сами чувств этих прежде никогда не знали. И оттого никогда не верили в их реальность, а считали, что это всяческая дурь и блажь. Но вот теперь мир переменился, и всё это неведомое и загадочно прекрасное пришло в их жизнь.
Стихи командира, восхитившие всех, звучали так:
Мы - дети любимые грозного Бога
К вершинам успеха ведёт нас дорога
Всегда и везде, на все времена
Мы лучше всех лучших и цель нам видна.
Шестая часть мира – нам этого мало,
Мы всё заберём – так нам Время сказало.
Оно с нами рядом летело и пело,
Стремясь утвердить правоту передела…
Затем командир окончательно поразил команду, придумав ещё и мелодию к этим своим стихам. И все они тут же решили, что это – есть гимн, посланный им Богом, и отныне он станет гимном всех астронавтов народа-ра.
Ошалевшая от приступов любви команда, переживающая умопомрачительный чудесный бум, исполняла свой гимн раз за разом. Заканчивая петь, они начинали снова и снова, и так – до полного изнеможения. Усталость, наступившая внезапно, была какой-то странной. Она сопровождалась серьёзными нарушениями координации, головокружением, как после дурманящих трав или грибов, ветрами и икотой.
Потом, как-то разом, все проголодались, и в нарушение судового расписания кто-то самовольно, так как капитан нигде не обнаруживался, объявил неузнаваемым заплетающимся языком по судовому радио: «Ужин!»
Покачиваясь, придерживаясь за стены, в обнимку, парами, собрались в пищевом блоке. Почти все были здесь. Только не было отца-капитана, да ещё врача экспедиции и лаборанток-биохимиков. Искать их не стали, понимали: капитан, как и бог, знает что делает.
После обильного, но удивительно невкусного ужина, проходившего, как обычно, в общей столовой корабля, они, совершенно неудовлетворённые качеством сегодняшней пищи, пренебрегая всеми правилами внутреннего распорядка, начали экспериментировать возле плиты. Кока, пытавшегося что-то возражать, закрыли в холодильнике. Пусть знает, стряпуха, своё место, когда вокруг одни герои. Стали смешивать разные блюда. Но, однако, требуемого эффекта достичь никак не удавалось: ощущение переполненности утробы - было, а вот сытость и желаемое удовлетворение всё не приходили.
Странные, как и весь этот день, подозрения стали одолевать их. Им стало казаться, что на корабле есть лучшая, более вкусная и полезная пища, но кто-то злонамеренно скрывает её от них. В этом заподозрили корабельного кока, всё ещё тоскливо скулящего в своем холодильнике.
Корабельный кок – медлительный небольшой раптоид с туповатым выражением морды, но на самом деле хитрый и себе на уме тип. Все это знали, и поэтому верить ему никто и не собирался, когда извлекали его из заслуженного заточения. Их задача была проста: добиться от него признания, где прячет он вкусную еду. Но этот негодяй оказался упорным и, что ни делали с ним, тайны не выдавал. Тогда заподозрили ещё одного предателя - диетолога экспедиции. Этот вообще был странный субъект. Всё время, что не спал, он скулил-напевал тоненьким голоском, был скрытен и уж как-то чересчур ласково улыбался коку.
- Это, конечно, они – больше некому, - решили дознаватели. Вон они какие упитанные! Хватились, а диетолога-то и нет. Это ещё больше укрепляло подозрение, уже потому что он, диетолог этот, исчез сразу же, как только начали пытать кока.
Диетолог был мелкий раптэр, который мастерски умел мимикрировать, и поэтому его с большим трудом нашли в проёме между шкафчиками. И то по запаху. Подозреваемых долго допрашивали, используя и перекрёстный допрос, и воздействуя на болевые точки, но добиться признаний от него так и не смогли. Поэтому заперли их обоих в камбузе до утра, вероятно, намереваясь поутру продолжать дознание. А сами, предельно утомленные своим великолепным праздником и непрекращающейся борьбой с удвоенной силой тяжести, стали быстро выключаться кто где. Но большая их часть, не сговариваясь, по какому-то странному стечению обстоятельств, осталась ночевать возле пищеблока и камбуза, где были заперты подозреваемые.
Ночь застала экипаж, бесчувственно валяющимся на всех палубах звездолёта. И ночка эта была прямой противоположностью дня. Это было воплощением кошмара. Жуткие сны – не сны, воспоминания – не воспоминания, в общем – какие-то очень реальные кошмары о погонях и жутких свалках на палубах корабля. Наваждение преследовало их всю ночь.
Наутро никто толком о завершении вечеринки вспомнить не смог, хотя о гимне помнили, о бурлящей радости помнили, помнили и о победной реляции в центр, которую отправляли скопом, распевая гимн. А вот куда этой ночью подевались три члена экспедиции: кок с диетологом и заместитель командира корабля по воспитательной работе – вспомнить отчего-то не могли. Но и в глаза друг другу, при этом, не смотрели.
В последний раз пропавших видели за ужином вместе со всеми, и были они очень упитаны и здоровы на вид. Утром же на построении под флагом их не оказалось. Обыскали весь корабль и все отсеки, и даже грузовые трюмы обшарили. И не нашли. Скафандры пропавших на месте, личные вещи их здесь, а самих на борту корабля нет, как будто и не было – загадка!
Этот второй день, начавшийся с поисков пропавших, ничем не напоминал первый. Всех внезапно придавила гравитация, суставы, мышцы, связки – всё трещало и болело! И болело так, что о продуктивной работе не могло быть даже и речи. Да и настроение было суперпаршивым, и связано это было, скорей всего, с пропажей этих троих неудачников. Всем им казалось, что в эту ночь они переступили через какую-то очень важную, определяющую многое черту. И назад дороги нет…
Изменились они и внешне. Все раптэры Избранной планеты от природы обладали прекрасно оснащёнными телами. Но в это утро, поднявшись кое-как, они с удивлением уставились друг на друга. И было чему удивляться: вздутая рельефная мускулатура украшала каждого из них. Казалось, ночью им кто-то просто подменил тела. Прямо подиум под названием «Лучшие спортсмены года Империи Ра». А трансформации, судя по всему, ещё продолжались. Всех мучил голод, ели почти не переставая, и было явственно видно, как их мышцы от часа к часу всё больше вздуваются и выпирают.
Однако это не радовало тех из них, кто имел панцирь. У них появился сильнейший дискомфорт: несчастным казалось, что их панцирь ссохся, уменьшился, и им стало тесно внутри него. А самое неприятное было то, что под панцирем начался сильнейший зуд. Как в детстве при линьке. Но только это были взрослые особи… и что теперь делать - никто не знал.
Врач экспедиции находился в столь же трудном положении, как и все остальные. Он также страдал, но по долгу службы был вынужден исполнять свои прямые обязанности. А работы у него в это утро было безумно много. К нему непрерывно шли и жаловались кто на что: кто на ставший малым панцирь, кто приходил с переломом или вывихом, кто с порывом связок. И все надеялись на помощь. Вот он и трудился, превозмогая слабость и боль, а ему всё не давала покоя одна мысль: о тех, трёх несчастных пропавших.
На утреннем осмотре, проверив вес каждого члена экспедиции на адаптированных к местным условиям весах, доктор обнаружил, что все они сильно прибавили в весе. А особенно значительно прибавили участвовавшие в самовольном дознании, те, что ночевали под дверями камбуза. Затем, как бы случайно сверившись по журналу регистрации личного состава, доктор обнаружил удивительную вещь: сегодняшний суммарный вес экипажа соответствовал общему весу прежнего состава экипажа, с учётом тех, пропавших. И даже сильно превосходил его. Это наводило на размышления, и врач поделился своими мыслями с командиром. Недолго посовещавшись, они решили об этом происшествии в центр не докладывать, а между собой договорились: исчезновение троих списать на нештатные и аварийные ситуации, сопутствующие всегда в таких долгосрочных рейдах, и которые конечно же ждут их впереди...
* * *
Повседневная работа экспедиции: бесконечные облёты планеты, посев культур в разных её регионах, контроль за всходами, высеянными ранее – всё это часто стало прерываться бурными и свирепыми стычками. Участники конфликтов вспыхивали мгновенно, как огонь, их свирепость и агрессивность стали гипертрофированными, как и их мышцы. Поэтому совместное проживание в узких замкнутых пространствах корабля и челноков теперь стало чрезвычайно затруднительным. Бывшие друзья становились злейшими врагами и каждый стал опасаться каждого. Никакие усилия врача, никакие препараты не помогали снижению уровня агрессии и чрезвычайной нервной возбудимости экипажа. Настали тяжёлые дни для всех, атмосфера на корабле, казалось, была пропитана ненавистью и подозрительностью. Все теперь стремились расселиться по одиночке. Для этого стали использовать ранее нежилые отсеки, каморки и закутки, в которых когда-то хранился инвентарь и посевочные материалы экспедиции. Только лучше от этого не становилось и обстановка на корабле непрерывно накалялась. Дошло до того, что даже питаться стали все по отдельности. Каждый набирал впрок еды и старался в столовую без особой нужды не заходить, чтобы ни с кем не встречаться и не рисковать понапрасну. И командиру пришлось со всем этим согласиться. Ситуация становилась неуправляемой и поэтому на чрезвычайном совещании командирами групп было принято решение: взлететь на орбиту, а оттуда уже посылать челноки для продолжения посевов. Выходило дороже, но казалось безопаснее.
Вскоре вконец измотанный и сам ставший отчаянным неврастеником, врач экспедиции, обнаружил признаки ускоренного старения в организмах всех участников. Он и доложил командиру о том, что биологические часы на планете вероятно сильно спешат. Насколько сильно? Пожалуй, что в два раза. Он также доложил, что находит в крови всех сотрудников небывалое количество разнообразнейших гормонов, и это, по всей видимости, и обуславливает все происходящие изменения в характерах и организмах.
Работы завершали в авральном режиме. Всё делали небрежно и быстро. Наконец программу кое-как завершили и направились к долгожданному и родному Ипу. На пути к дому одни участники экспедиции, окончательно одряхлев, умерли, а другие вернулись на родную планету древними старцами, многие из которых утратили и память, и разум.
Правитель раптэров Ра-Шестой – «Мудрый», когда-то провожавший их, оказался долгожителем и всё ещё был императором империи Ра. Он внимательно и с большим интересом выслушал удивительные доклады командира и главных специалистов экспедиции (из тех, что ещё сохранили ясность ума). Не зря его прозвали «Мудрым». Понял он, что необычайные свойства этой странной планеты могут открыть необыкновенные новые возможности для Империи. Поэтому он и распорядился продолжать интенсивное освоение открытой планеты силами самых долгоживущих родов – пустынников. Были такие среди племён народа-ра.
Пустынниками называли в Империи устойчивые сообщества семей раптэров, проживающих на задворках Империи, в самых засушливых её пустынных и полупустынных регионах, на которые никто и никогда не претендовал. Им, пустынникам, благодаря их удалённому и, в общем-то, незавидному положению, не приходилось особенно заботиться ни об имидже своём, ни о неприкосновенности родовых территорий, ни о балансах интересов, ни о многом другом, что зачастую сопровождает конкуренцию и борьбу за выживание.
Размеренный и неспешный образ жизни пустынников, не подверженный стрессам, в замкнутом удалённом анклаве сформировал кланы существ с замедленным метаболизмом, невозмутимым и уравновешенным характером и созерцательным отношением ко всему происходящему. Они не раздували модный в последние времена потребительский бум, не участвовали в параде амбиций и существовали себе вполне автономно, не особенно нуждаясь в общении со своими прочими сородичами из внешнего суматошного и бессмысленно суетящегося мира. Эта часть народа-ра прекрасно обходилась своими силами. Пустынников за их некоторую заторможенность другие раптэры между собой называли хэмперами, т.е. «тормозами».
Они-то, эти хэмперы, по всем признакам и подходили, как идеальный вариант, в сложившейся ситуации с необычной и своенравной планетой. Исследуемая планета была третьей по счёту в ряду других, которые начинали колонизироваться в правление императора Ра-Шестого «Мудрого». Согласно давним традициям, её и назвали, а вернее сказать, обозначили логическим символом: Ра-6-3.
Не обременённые излишними эмоциями, подданные империи Ра не утруждали себя изобретением каких-то названий и имён. Раптэры считали, что обозначение должно нести максимальную информацию, а не отвлечённые понятия. Они гордились своей логикой – всё должно быть отражено в названии объекта: и чей сектор ответственности, и в эпоху какого императора осваивался, и каким по счёту в этой эпохе был объект.
1.5. ПОСЕВ НА РА–6–3
Все рутинные штатные работы, не сулящие обычно особых хлопот в других рейдовых экспедициях, здесь на Ра-6-3, проходили на редкость тяжело и неровно. Любой шаг приносил с собой неприятные сюрпризы. Они просто рождались вместе с каждым шагом, а что ещё вероятнее, шли на полшага впереди.
Второй рейд раптэров на Ра-6-3, призванный скорректировать условия формирования атмосферы планеты и заложить основы будущей флоры и фауны, начался, как и первый - с грандиозного вулкана впечатлений и парада чувств у всех членов экспедиции. Те же ликование и эйфория, те же перемены в сознании и телах, только конечный результат был несколько иной. «Хэмперы», как и ожидалось, сильно переменились: они превратились в энергичных и быстрых раптэров, жизнерадостных и весёлых, лишь отдалённо напоминающих прежних медлительных увальней. И проходили эти процессы перерождения менее бурно, чем в первой экспедиции, не сопровождаясь теми безобразиями и бесчинствами. Заложенная тысячелетиями фактура и природа «хэмперов» не позволили им стать свирепыми и агрессивными тварями, готовыми непрерывно сражаться. Поэтому и превратились они в весьма симпатичных раптэтов беззлобного нрава, деятельных и мобильных.
Но изменения, как оказалось, коснулись их гораздо глубже, чем это выглядело снаружи. Теперь прежняя еда их совершенно не устраивала и требовалась другая по составу пища, более насыщенная белками, при этом протеины растительного происхождения уже не казались им привлекательными. На совете команды, зная подробности первого рейда на Ра-6-3, приняли решение: во избежание подобных рисков, выращивать на борту, в качестве дополнения к ежедневному рациону, животный белок. Это было, конечно, большой грех, по понятиям, существовавшим на Избранной планете, но чрезвычайные обстоятельства требовали и экстренного компромисса. А в другом случае выполнение Главной миссии Империей на этой планете могло оказаться под угрозой срыва.
В возникшем конфликте главных ценностей, между выполнением важнейшей Миссии одарённых и древними религиозными и, возможно, уже устаревшими догмами о запрете на поедание животных, приходилось выбирать. И этот выбор был сделан: в одном из корабельных трюмов, заполнив его местной водой, в качестве пищи стали выращивать криль, благо, что он размножался с необыкновенной скоростью. Водяные рачки, такие мелкие и травоядные на родном Ипе, здесь сильно увеличились в размерах и, наряду с традиционным своим блюдом - водорослями, с удовольствием принялись пожирать и более мелких собратьев своих. Такого никто не ожидал. Начавшаяся и непрекращающаяся война в трюме сильно озадачила и командира, и биологов экспедиции. Но выполнение миссии никто отменить не мог.
Свою деятельность на поверхности планеты они начали, как обычно в таких случаях, с наполняющего и корректирующего посева водорослей и микроорганизмов. Новые жильцы, расселившись в местных морях и воздействуя в процессе жизнедеятельности на сложившуюся биосферу планеты, должны были изменять сложившийся состав гидросферы и атмосферы. Дело в том, что флора первичного посева /первой экспедиции/ успешно расселилась в местных морях и даже сумела сильно размножиться к появлению второй экспедиции. Да только первые поселенцы при этом неузнаваемо изменились: с ними произошли необратимые и пока непонятные мутации.
Атмосферу эти растения всё-таки создали, но совсем не такую, какую ждали от них. В ней почти не было кислорода. Зато моря, благодаря этим поселенцам, превратились в густой бульон, в котором мирно уживались и усиленно размножались разные виды произвольно развивающейся флоры и фауны. В чём разница, почему в трюме война, а снаружи процветание – учёные какое-то время не могли понять. Но у них была важная задача: в минимальные сроки создать пригодную атмосферу для нормального освоения планеты, и совершенно не было времени, чтобы вникать во второстепенные детали и тонкости. Вот они и спешили. Вторая экспедиция, как могла, поправила и скорректировала ситуацию: во всех морях сделали посевы новых водорослей, выпустили дополнительные порции криля и бактерий. Перед отлётом разместили на стационарных орбитах автоматические зонды, собирающие и передающие на Ип информацию, разбросали по всем морям станции-разведчики с датчиками и видеокамерами, сообщающимися с орбитальными зондами, и, сочтя свою работу выполненной, благополучно улетели.
Требуемую атмосферу они всё-таки получили: и увеличили количество кислорода, и улучшили качество остальной газовой смеси, но только теперь этот криль, безобидный прежде, превратился в сущие исчадия Ада. Тот мирный бульон просто закипел, и все здесь принялись пожирать друг друга. Чудовищная энергетика новой фауны побуждала её предельно жестко конкурировать в борьбе за жизнь. Все рождались для двух вещей: чтобы сожрать соседей и дать продолжение своему роду. Эволюции некоторых видов протекали в течение десятка быстроживущих поколений. Существа видоизменялись прямо на глазах, и все изменения были направлены на выживание и доминирование вида.
Так и жили они: пожирали друг друга и размножались, размножались и пожирали.
* * *
Император Ра–7, сменивший на троне Ра-6-Мудрого, обеспокоенный приходящими докладами, приказал отправить на планету «6-3» долговременные стационарные экспедиции. Цель их была одна - скорректировать местные нравы и создать пригодные условия для поселения на планете постоянной колонии. Согласно воле монарха, на «6-3» отправили несколько кораблей со столь удачно вписавшимися в местные условия, «хэмперами».
Команды сеятелей неутомимо трудились, исполняя повеление: разбрасывали над планетой споры, семена растений и бактерий, способных жить на песках и голых камнях, питаться только светом и тем, что можно взять из окружающей атмосферы. При этом они, эти новосёлы, должны были создавать и нормальную атмосферу для последующего заселения планеты, и плодородную почву, состоящую из местных материалов и собственных тел. И почва эта была, как следующий шаг, необходимый для посева и произрастания нормальной, привязанной к грунту, флоры. Всё что делали новые команды сеятелей, было направлено на увеличение основания пищевой пирамиды, растительного покрова будущей предполагаемой родины.
Но случилось то, что случилось: под воздействием местных условий, возросшей доли кислорода в атмосфере и чёрт его знает ещё чего, некоторые безобидные на Ипе лишайники и мхи вдруг превратились в хищных и плотоядных бестий. Они бросились в бескомпромиссную борьбу и друг с другом, и с конкурентами, и с первой волной поселенцев, уже выходящих из морей и начинающих потихоньку обживать-осваивать побережье.
То же происходило здесь и со всеми последующими попытками заселения. Существа с материнской планеты не выживали, более трех дней – их съедали свирепые аборигены. Но если они всё же успевали отложить свои яйца, то из нормальных, казалось бы, яиц неизбежно появлялись монстры, способные на третий день жизни сожрать своих несчастных родителей. Метаморфозы, происходящие здесь «с живым материалом», противоречили всем Законам и Запретам, существовавшим и уважаемым в те времена народами Избранной планеты. Поэтому все дальнейшие попытки заселения Ра-6-3 решено было прекратить и впредь никогда не возобновлять.
Рождённый свирепый мир, целиком построенный на плотоядных принципах и каннибализме, пугал и вызывал стойкое отвращение. Однако наблюдение и изучение эволюций на «Бестиарии», как теперь стали называть «Ра-6-3», решили продолжать. Это давало обильный материал для науки Империи и при этом упорно изыскивались возможности практического использования удивительных свойств такой аномальной планеты.
Ещё не зная, для чего им нужна эта безумная и жестокая планета, но уже догадываясь о чём-то, ещё не ставя конкретных целей, но что-то такое предвидя и предполагая, руководство Империи Ра выделяло огромные средства для проведения научных работ на «Бестиарии». Целая армия исследователей со своими кораблями, лабораториями и базами, исполняя приказы императоров, непрестанно трудилась здесь. Ежедневно они узнавали много нового об окружающем мире и о себе, о законах и принципах формирования экосистем, о борьбе и взаимодействии разнообразных жизненных форм. Копилка знаний, определяющая лидерство в негласной гонке народов, разбухала на глазах, радуя мудрых стратегов Империи.
* * *
А в это время молва об этой чудной планете и удивительных превращениях, происходящих там со всеми раптэрами, широко распространилась в народе-ра. Все подданные Империи мечтали хоть раз, хоть ненадолго побывать на феноменальной Ра-6-3, и увезти оттуда то заветное и желаемое, о чём так сладко рассказывали-смаковали побывавшие там. Ну а риск и возможные нежелательные эффекты, иногда сопровождавшие этот процесс, конечно же, стоили желаемого результата.
Привлекательность командировок на Бестиарий объяснялась не только приобретением дополнительных личных свойств и острых переживаний. Каждый поработавший на дьявольской планете значительно повышал свой личный статус учёного-специалиста и обязательно вливался в научную элиту Империи. Все они участвовали в великих проектах, открывали новые формы жизни, новые законы развития и вписывали свои имена в историю науки планеты. Им удалось установить основные факторы и причины мутаций жизненных форм на планете Бестиарий. Оказалось, что удивительные сочетания местных условий спровоцировали в организмах бешеный рост гормона размножения, гормона силы и агрессии. И это меняло всё: многократно повышало энергетику живущих организмов, подстёгивало всеобщую активность и темп жизни. И спать здесь было не принято - съедят! Ведь все спешили и время жизни, обычно, бывало коротким – кругом-то одни едоки.
Однако, даже здесь, в этом вполне безумном и хищном мире, иногда возникала переполненность пространства живыми организмами. И тогда, для повышения своих шансов на выживание, члены одного вида, как бы осознавая себя единым сообществом-организмом, объединялись по характерным для себя признакам. Они как будто проявляли признаки разумности и даже высшей организованности: все вместе активно и слаженно начинали охоту на конкурентов-инородцев, уже не имея целью их просто сожрать, а из осознанного стремления очистить пространство для развития собственного вида. Если эта локальная война проходила успешно, и вид, первым осознавший себя единым организмом, успевал уничтожить своих самых опасных конкурентов, то победившие теперь неограниченно доминировали в завоёванном регионе, и ничто их не могло остановить.
Однако, время шло, и когда всех представителей иных видов в ближайшем пространстве съедали, наступала очередь самых маленьких и слабых. Уже внутри вида-победителя. Сильные пожирали слабых, поедали своих ослабевших родителей и даже малых детей своих. Это случалось каждый раз, наступало неизбежно, и было всё это совершенно отвратительно и ужасно!
Подавить процессы, враждебные Законам существования, никогда не удавалось, и исследователи всё больше склонялись к мысли о бесперспективности практического применения своих изысканий и скором завершении всей миссии на этой планете. Какие бы цели учёные здесь не ставили, как бы не старались «создать мотыгу», но в результате всех усилий всегда получался «боевой топор». Это виделось на Избранной планете, как рафинированное зло, которое могло быть использовано только как оружие, но императоры Ра, сменявшие один другого, почему-то не позволяли прекратить исследования на Бестиарии.
Может быть, потому что времена меняются, и приближалось время прихода императора Ра-13 …
1.6. ИМПЕРИЯ РА
Могучий народ-ра, многочисленный и уверенный в своих силах, разумный и хладнокровный, произошедший от древних ящеров-предков и унаследовавший многие их «фамильные» черты, во все времена процветал на Избранной планете. Племена раптэров сильно отличались друг от друга: по своим возможностям и внешнему виду, по характеру и местам обитания. Жили племена-ра практически везде: на засушливых плоскогорьях Ипа, где дожди были редкостью, в пустынях и полупустынях, где их вовсе не было, в дельтах рек среди кувшинок и рыб и на морских побережьях и отмелях. И это, конечно же, сказывалось на их внешности, поведении и повадках. Отдельные племена настолько отличались друг от друга, что несведущий был бы сильно удивлён, узнав, что они близкие родственники. Некоторые народы Ипа всех их называли раптерами, но сами они подразделялись на несколько подвидов. Те, кто ходил на четырёх ногах, назывались – раптеры, передвигающиеся на двух ногах именовались раптоидами, а те, кто жил в воде и мало ходил, а больше плавал – амфибиями.
На Ипе подданные Империи Ра не становились гигантами, но не были они и карликами. Стремились жить в родовых поселениях, которые располагались всегда в ареалах традиционного обитания клана и вида, и были очень привязаны к местам рождения. С течением времени поселения эти разрастались вширь и вглубь, при этом никогда не превращаясь в шумные и перенаселённые города, какие часто возникали у некоторых соседних народов. Природные свойства раптэров, их нравы и характер, не позволяли им делать этого.
И всё-таки несколько десятков настоящих городов было в государстве Ра. Крупные города Империи застраивались только с административными целями, и никто никогда здесь не жил. Они служили центрами округов и необходимы были государству Ра для эффективного управления своими территориями. С рассветом сюда, для исполнения своих функций, собирались чиновники и те, кто в них нуждался. А с наступлением вечерних сумерек все они разъезжались по своим виллам, домам, поселениям, и город совершенно пустел. Лишь коменданты кварталов и диспетчеры разных государственных служб оставались в своих штабах до утра, да исполнял свои прямые обязанности технический персонал города.
Города Империи значительно отличались от городов их главных соперников – хайтэсков. Были эти города прямоугольно распланированными на одинаковые строгие кварталы из четырёх-шести двухэтажных строений с широкими и прямыми улицами. Эстетики никакой в их построении не присутствовало, и они были более похожи на некие лагеря, чем на города. По периметру каждый такой город окружало плотное кольцо из двух-трёх рядов технических одноэтажных зданий, где размещались вспомогательные службы, обеспечивающие все потребности этих нервных центров Империи.
Наилучшим государственным устройством племена раптэров считали именно империю, где император избирался элитой всех племён. Сильная аристократия родовых кланов контролировала ситуацию в государстве, и на общем собрании избирала своего лидера – вождя и императора. Здесь же ему вручали символ имперской власти - «Жезл власти», ограничивая его лишь жёстким и точным «Сводом законов», принятым ещё в древности. Деятельность императора оценивалась на ежегодном Собрании представителей родов империи. В последний день года они собирались вместе, чтобы определить соответствие важнейших решений и действий императора за прошедший год и сравнить их с прописанными в «Своде» нормами. Если вдруг обнаруживалось, что Закон был нарушен императором, то объявлялся общий сбор кланов. На него съезжалась вся аристократия империи, и на том съезде происходило отлучение не оправдавшего доверия императора от верховной власти. Тут же проводились выборы нового императора, которого избирали из лучших представителей родов. Общество-ра было заинтересовано в стабильности и прочности империи и потому законы здесь всегда почитались нерушимыми столпами государственности и исполнялись они неукоснительно и строго всеми без исключения.
* * *
Разные виды и семейства раптэров, имея общие корни, общие видовые признаки и подобные свойства, сильно разошлись на долгих путях эволюции. Подчиняясь Закону, данному им свыше, они всегда ели растительную пищу, да только размеры, крепость и сила плюс высокий жизненный тонус, переполнявший тело – плохие советчики. И они часто подстрекали мужчин народа-ра решать свои спорные вопросы в схватках и поединках. При этом случались, конечно же, травмы, и увечья. А иногда, вследствие серьёзных ранений, бывали даже и смертельные исходы. Но умысла на убийство при этом не было и быть не могло – ведь Высшие Запреты в те времена были непререкаемы. Однако характер, как и основные признаки расы, не переделать. И чтобы снимать постоянно возникающие напряжения, в Империи Ра было изобретёно замечательное и совершенно оригинальное средство: это был новый вид взаимоотношений и отличный способ своевременного «выпуска пара». Назвали его – спорт, и он стал в Империи национальной идеей.
У других народов Ипа, у тех, кто считал себя полноценно одаренными, Душа жила своею жизнью. И, как и всякий развивающийся субъект Жизни, она давала свои плоды, которые часто переполняли тот сосуд, в котором находились. Потому и появились различные способы и формы самовыражения Души: поэзия и проза, музыка и скульптура. Все формы проявления Души на Избранной планете получили общее название – «цветы души». Они были востребованы и желанны у тех народов, что видели и ощущали эту красоту, у тех, чья Душа была открыта прекрасному.
Но только всё это были совершенно недоступно народу Империи Ра. Поэтому нишу, которую у полноценно одаренных занимали «цветы души», у народа-ра целиком и без остатка занимал спорт. Разнообразный и многоликий во всех его проявлениях, спорт заменил народу-ра все виды досуга, существовавшие прежде. А это были и азартные игры в бесконечном их разнообразии, и подпольные кровавые бои, где для одних ставкой были деньги, а для других – здоровье и жизнь. Теперь спорт поглощал у них всё незанятое трудом на Империю время.
Тайная ложа при императоре, созданная ещё в старину для разрешений кризисных ситуаций, считая вопрос досуга исключительно важным для народа-ра, постановила:
- для разработки правил поединков и соревнований, а также для надзора за их соблюдением, организовать министерство досуга и спорта, а во всех окружных центрах - его региональные отделы;
- несанкционированные бои, поединки и состязания запретить, а организаторов и участников запрещённых мероприятий подвергать суду и каторжным работам на рудниках;
- правила боёв разработать так, чтобы они обеспечивали минимальный ущерб для участников состязаний и максимальное к себе уважение;
- для финансового обеспечения министерства разрешить спортивный тотализатор и брать плату с участников за право участия в состязаниях, а со зрителей - за возможность присутствовать, наблюдать и выигрывать в тотализатор.
И это стало у них законом.
* * *
В министерстве досуга и спорта собрались молодые и резвые. И едва родившись, новое ведомство активно принялось за большие реформы. Казалось бы, спорт, досуг – пустяки. Но нет, в действительности оказалось, что это чьи-то большие, и даже большущие деньги. И не просто деньги, но для многих это и билет в будущее. Начатые реформы как раз и задели интересы этих многих, кто по праву рождения не мог никаким образом войти в элиту нации. Не мог, но сильно хотел! Так сильно, что готов был перешагнуть и через риск, и через закон.
Не могли они войти с парадного входа – не дано им было, но вошли с «чёрного», заработав для этого кучу неправедных денег, используя страсть соплеменников к игре и азарту. И вот теперь государство желало наложить на их планы и светлое будущее свою лапу, и это кое-кому ой, как сильно не понравилось. Зашевелились и зашептались в тёмных углах, загудели недовольные. Но сильна была власть и могуча Империя. И она, как будто, ничего не заметила, будто просто отмахнулась от этих проблем, как громадное и сильное животное не обращающее внимания на мелких паразитов. И напрасно, потому что мелкие проблемы имеют свойство слипаться в огромный противный ком.
А в министерстве разработали закон, по которому в государстве Ра вводился тотальный контроль за развитием подрастающих подданных. Согласно этому закону, у всех без исключения подростков производился регулярный контроль крови. И по результатам контроля принималось решение, не подлежащее обсуждению. Решение было простым: всем с повышенным гормональным фоном, агрессивным и потенциально опасным - участвовать в состязаниях! Перед законом были все равны: и дети аристократов, и парии. Здесь не существовало привилегий, к которым привыкли уже многие в Империи. Поэтому были недовольные и с другой стороны барьера, с той, на которую опиралась императорская власть. Только предписание не обсуждалось. И молчали, потому что был закон и порядок.
Когда составляли правила поединков, понимали всю сложность ситуации. Есть необходимость сдерживать избыток свирепости и кровожадности некоторых бойцов, а правила выстроить так, чтобы не позволить им наносить друг другу тяжкий вред. Сдерживать их было возможно только за счёт страха наказания. Но, наказывая виновных, старались не слишком навредить – калеки, как известно, не нужны никому. Не нужны они и Империи. Приходилось балансировать на узкой грани.
Нарушение правил боя каралось в зависимости от тяжести проступка. Чаще всего нарушителя наказывали отрыванием одного из пальцев конечностей – и впечатляет, и запоминается хорошо, ведь лапы всё время перед носом. А тем, кто использовал в пылу борьбы ещё и зубы, тем удаляли ещё и передние резцы из челюстей. И мера наказания проста: чем больше откусил, тем больше удаляли. Дозволялось в одном бою отрывать у бойца до двух пальцев, после чего нарушителя-рецидивиста изолировали на некоторый срок, который тот проводил в отдельной камере и после его подвергали активному лечению препаратами. По завершении такого «лечения» пациент долгое время жил, как во сне: медленно двигался и туго соображал.
Ну а особо злонамеренным нарушителям, которым перечисленные меры воздействия не помогали, удаляли соответствующие железы, отвечающие за выработку гормонов. Так и проблему избытка гормонов у данного экземпляра удавалось решить раз и навсегда, и рождение аналогичных особей в будущем избежать. Все эти меры, а особенно последние, очень впечатляли всех остальных участников процесса, и являлись самым серьёзным сдерживающим фактором для желающих победить неправильно. А им всегда так хотелось побеждать…
Это был вид «одаренных», с высоким болевым порогом, наделённых природной храбростью и свирепостью, всегда готовых к бою и соитию, существа с большим мозгом и трезвым разумом, и личности, с минимальным набором чувств, не определяющих успех, но свято хранящих понятия «долг» и «честь» - таковы они были, народы Империи Ра. Такова их природа и суть.
И в этом был их карт-бланш и путёвка в будущее.
1.7. НАРОДЫ МОРЯ
В колыбели Разума и Жизни, на Богом Избранной планете, бок о бок проживали шесть одаренных Творцом народов, и два из тех шести были народы моря. Одним из них были теплокровные, всегда дружелюбные и весёлые ныряльщики, а другим, делящими с ними моря планеты, хладнокровные расчетливые и мудрые примэксы.
Они разительно отличались друг от друга и внешним видом, и внутренним миром, своим отношением к происходящему и к другим одаренным Ипа, восприятием возникающих проблем и способами их решения. Пожалуй, между ними не было ничего общего, кроме того, что они жили в одних морях и были высокоразумны. И, конечно же, как это бывает у близких соседей, между ними иногда возникали непростые взаимоотношения, ведь приходилось делить лучшие места для жизни, лучшие отмели и лагуны для своей молоди. На протяжении всей истории существования им приходилось отстаивать или уступать, торговаться или договариваться, а это всегда искусство, и это всегда не просто. Но это было необходимо, потому что только так и мог состояться прочный устойчивый мир, в котором бы процветали народы.
Головорукие примэксы – организованный и влиятельный народ моря, всегда считал себя номером первым в водном мире планеты. И это, вероятно, так и было. Но в повседневной борьбе за лучшие места и прочей суете, они как-то подзабыли не очень понятные для них, хладнокровных и малоэмоциональных существ, слова о любви и доброте, произнесённые в эпоху Прозрения от имени Бога. Не очень-то желали они делиться прекрасными подводными лесами и изобильными плантациями с другими претендентами на счастливую и лёгкую жизнь. Обладая многочисленными умелыми руками и очень высокоорганизованным крупным мозгом, примэксы значительно опередили в развитии своей технологической цивилизации менее одаренных от природы соседей своих – теплокровный ныряющий народ моря. Благодаря этому, ещё в стародавние темные времена, они постоянно теснили и постепенно вытеснили добродушных ныряльщиков с наиболее благодатных и лакомых участков океана. Это было следствием худших стартовых позиций одних и банального эгоизма других, сильных, но забывших о высших заповедях, открытых некогда для них, но забытых ими из-за корысти.
Неспешными тысячелетиями складывалась эта ситуация и теперь она стала серьёзным препятствием для роста численности народа ныряльщиков. Более того, стала тормозом для дальнейшего их развития, как равноправного члена в сообществе народов Ипа, и какое-то время это было тупиком и постоянным предметом споров, ссор и обид между двумя морскими народами. Так было до тех пор, пока примэксы не нашли решения проблемы и золотого компромисса, удовлетворявшего оба народа.
* * *
Вторым народом моря были «ныряльщики», теплокровные и эмоциональные существа мягкого, весёлого нрава, проживавшие в воде и питавшиеся водорослями, но дышавшие воздухом планеты. Для этого им приходилось каждый раз подниматься к поверхности, потому и прозвали их ныряльщиками. Они наслаждались жизнью, как лакомством и были прирождёнными философами и гурманами жизни. Воспринимали своё бытие и весь мир вокруг себя ныряльщики, как прекрасный и удивительный подарок Всевышнего Отца и, как истинные гурманы они умели наслаждаться каждой секундой своей жизни. Они могли увидеть прелесть в любой картинке неба с бегущими облаками или подводного пейзажа отмелей с разноцветьем обитателей, умели ценить каждый вздох свежего воздуха или каждую мудрую мысль, родившуюся рядом. Может быть, поэтому они были миролюбивы, добры и всегда склонны к компромиссу.
При этом они были ущербны, с точки зрения примэксов. Потому что не обладали важнейшими, в их представлении, достоинствами – многофункциональными конечностями. Такими, к примеру, конечностями, как у них, умелых примэксов, которые были пригодны и для тонких манипуляций, и для любой сложной технической деятельности, такими конечностями, которыми можно и нужно изменять мир.
Это был весьма серьёзный недостаток, определявший и сегодняшний день ныряльщиков, и завтрашнее их существование. И факт этот ставил ныряльщиков в зависимое от партнёров положение, а кому это может понравиться – думалось примэксам, когда они пытались понять их поведение и просчитать их следующие шаги.
Но эти обстоятельства не казались самим ныряльщикам роковыми. В силу ли их характера или из-за переполнявшего их оптимизма, но отсутствие умелых рук они даже недостатком не считали. Осознавая свои ограниченные природой возможности, ныряльщики не стремились и даже не делали никаких попыток занять более привилегированное положение в табеле о рангах на планете Ип. Они просто искали и нашли свою нишу.
Разум и Душу ныряльщики с благодарностью получили из рук Создателя, и заповедные истины они прекрасно помнили и чтили, вот только анатомия... При такой ситуации ничего не оставалось им, как занять доступные позиции, а это наука и культура Избранной планеты. Из их среды вышли лучшие композиторы и поэты, учёные и философы, математики и физики. Благодаря своему интеллекту и мягкой дипломатичности, им удавалось решать практически все проблемы взаимоотношений с примэксами, а зачастую даже и с упрямыми раптэрами. Хотя последнее давалось достаточно трудно и не так часто, как хотелось бы.
У приматов водного мира, примэксов, сложные отношения складывались и с третьей силой, постоянно вмешивающейся в дела подконтрольного им мира - раптэрами. Примэксы и раптэры – это история непрерывного противостояния на Ипе. Если с ныряльщиками мудрые примэксы научились договариваться и находить компромиссы, то раптэры – это другое. Они тоже имели здесь свои интересы и также были заинтересованы в удобных для жизни местах, ведь некоторые роды раптэров происходили из амфибий, проживающих на кромке воды и суши. Только раптэры, в отличие от ныряльщиков, были каждый раз жестки и неуступчивы в переговорах. И на это была своя причина: на их стороне выступала могучая Империя Ра, а Империя всегда умела отстаивать свои интересы.
Примэксы и раптэры, раптэры и примэксы – это непреходящая тема в Совете Ипа. Эти народы были равными по силам соперниками и из-за этого пребывали в состоянии непрекращающегося пограничного конфликта и ни те, ни другие не хотели уступать. Это даже походило на тупик: возможности равны, удача переменчива, а терять лицо никто не хотел. Вот и был Совет планеты постоянно завален претензиями и жалобами обеих конфликтующих сторон, и большую часть времени там занимались урегулированием противостояния. Сложилась сложная запутанная картина: все они рождались в соседних лагунах и бухтах, все считали своей родиной шельфовую часть мелководья морей и океанов, и это было так. Им приходилось жить бок о бок и как-то делить между собой имеющееся жизненное пространство. Это не слишком сложно, когда пространства много, а их, живущих, мало. Но время всё меняет и меняется численность народов, и это все понимали. Потому так трудны были эти споры.
1.8. ПУТЬ ЗОЛОТОГО КОМПРОМИССА
Высокие технические достижения морских приматов, их изобретательность, хоть и обеспечивали жесткость их позиций в переговорах с оппонентами, однако борьба на два фронта не могла быть успешной вечно. И поэтому им приходилось искать компромиссы, а иногда в чём-то и уступать. Стремясь обеспечить себе безопасные тылы, а если возможно, то и союзника, Совет примэксов со временем выработал успешную стратегию отношений с ныряльщиками. Заключалась она в следующем: как только противоречия с ныряльщиками накаляли обстановку до опасной черты, на заводах примэксов строилась многоярусная плавающая платформа и торжественно, с непременными и обязательными заверениями в вечной дружбе и сотрудничестве, передавалась «в дар дорогим друзьям-ныряльщикам». Ну а те сами транспортировали её в удобное для них место и там ставили на якоря. Затем на платформах разводилась желаемая флора и фауна и готов плавучий остров, он же детские ясли, он же плантации и столовая, там же – место встреч и отдыха взрослых ныряльщиков.
Чтобы соблюсти приличия и не потерять лицо, подобные сделки оформлялись, как договора о торговле и сотрудничестве. Согласно этим договорам, ныряльщики взамен построенных для них платформ обязались поставлять примэксам определённые виды товаров и услуг. В основном это было продовольствие.
Но было у них и ещё нечто, что признавалось всеми на Ипе и служило ныряльщикам лучшей рекламой. Это было предметом их заслуженной гордости: возможности интеллекта ныряльщиков были чрезвычайно высоки, и теоретиками они слыли отменными. Поэтому продукт их разума - инженерные изыскания, научные работы и всё прочее, производимое их мозгами, считалось на Ипе ходовым и весьма востребованным товаром. Примэксы часто заказывали необходимые расчёты и экспертизы ныряльщикам, и, получая всё в высоком качестве и на оговоренную сумму, всегда оставались в убеждении, что и на этот раз они в большом выигрыше.
Единственное, чем бывали они недовольны, и вполне справедливо, так это необязательностью своих партнёров – водился такой грех за ныряльщиками. Те вели свободный образ жизни, саму жизнь воспринимали как забавное приключение, а время для них было субстанцией очень относительной. Поэтому они могли иногда забывать о сроках, оговоренных контрактами, и о делах, так серьёзно воспринимаемых другими народами. А это чрезвычайно раздражало заказчиков.
Дети ныряльщиков жили и воспитывались в питомниках на платформах, в постоянном общении с себе подобными. Это были места, наполненные искрящейся радостью, жизнелюбием и настоящим счастьем. Платформы они считали своим домом, находились здесь под неназойливым присмотром мудрых наставников и вырастали коммуникабельными и высокоразвитыми существами. А их родители, не обременённые заботами о подрастающем потомстве, не нуждаясь в домах и тёплых спальнях, в постелях и одеждах, совершенно не заботились о своём быте. Да у них просто не было такого понятия. И это сильно облегчало им жизнь, высвобождая их время и энергию для решения других, более важных и насущных задач: профессиональной деятельности, карьерного роста, развлечений и удовольствий.
Хладнокровные серьёзные примэксы совершенно иначе видели мир и себя в нём. Они не могли понять и принять мировоззрение своих легкомысленных соседей. Их мир – это мир логики и здравого смысла, мир, где всё имеет свою цену, где нет спонтанности, а всё взвешено, измерено и увязано. Потому и смотрели они на своих легкомысленных соседей всегда насмешливо и свысока.
Но именно они, эти «легкомысленные ныряльщики», взвесили как объективную существующую реальность, бессмертную Душу. Они же определили природу её тонкой энергии и зафиксировали её на видеоносители. И именно философы-ныряльщики впрямую увязали Дух Создателя и Душу, подарённую народам Избранной планеты, и первыми сказали: «Подобное рождает подобное».
Сложившиеся за века взаимоотношения между ныряльщиками и головорукими приматами, в конце концов, стали устраивать обе стороны. И это даже позволяло им вступать в союз против третьей стороны, так досаждавшей всем им – раптэров.
* * *
Достижения техногенной цивилизации примэксов и их нерушимые позиции в Совете Ипа были обеспечены благодаря их физиологическим особенностям и возможностям мозга, а проще говоря, благодаря их умелым рукам и уму. Из века в век карабкались они на вершину, о которой вовсе не задумывались ныряльщики, - на вершину успеха и уважения. И им, нацеленным на успех, это удалось, и они достигли заветных рубежей. А на суше были свои приматы - хайтэски, которые тоже имели умелые руки и хитроумный мозг, и которые также втайне считали себя лучшими и первыми. Правда, для других народов суши это не было такой уж тайной, и воспринималось это ими с лёгкой насмешкой.
Приматы моря и суши обладали подобными свойствами тела и мозга, а подобное тянется к подобному. Вот и они, с первых лет Просветления, чувствовали взаимную симпатию, которая со временем, не омрачаемая территориальными конфликтами и спорами, переросла в прочный стратегический союз. Подводные жители были заинтересованы в добрых отношениях с сухопутными союзниками ещё и потому, что производство основных компонентов космической программы: металлов, полупроводников и многих других материалов возможно только в атмосфере планеты. А без космической программы как же осуществлять важнейшую функцию Разума – заселения окружающего пространства? И выходило, что без таких сухопутных союзников морские народы обойтись никак не могли.
Из всех кандидатов в союзники раптэры исключались сразу и бесповоротно. Причинами были и постоянные территориальные споры, и их свирепый, неуживчивый характер. А вот с инсектами могли бы сотрудничать жители моря, и даже были у них обширные торговые отношения, но дальше этого дело не пошло. Хотя обособленная цивилизация инсектов, в свою очередь, из всех возможных союзов и коалиций, союз с народами моря считала для себя самым желательным и самым выгодным. Однако дальновидные хозяева морей давно сделали свой выбор и всегда твёрдо придерживались его. Это и привело союз приматов суши и моря к несомненному доминированию на Избранной планете.
1.9. И Н С Е К Т Ы
Инсекты – насекомые, так обозначили их другие народы. И им также досталась некоторая часть Великого Дара Творца, состоящего из Жизни, Разума и Души. Но не всем инсектам, а только коллективным. И не всего Дара, а в основном, первой и второй его части.
Разум этой удивительной расы – фасетчатый, как и их глаза, складывался из отдельных мелких частей и крупиц, фрагментов и полей в гигантскую мозаику, своеобразно воспроизводящую в сознании этого народа окружающий их мир.
Каждый инсект – это, прежде всего, член семьи. Это главное для него. Но он ещё и, как будто, самостоятельная единица. По крайней мере, он выглядит так, пока действует в пределах зоны влияния семьи. Но в действительности это только видимость, а сам инсект есть только часть большего и целого. Он - малая деталь большого механизма и носитель малой крупицы разума, не способный распоряжаться ею (и собой) самостоятельно. А вот семья инсектов – это полноценный носитель интеллекта и личности. Да она и была, собственно, личностью, и все свойства и знания этой интегрированной личности концентрировались на главной особи семьи - царице. Царица семьи – это не иерарх и не монарх, как их понимают раптэры и хайтэски, это скорее коммутатор, объединяющий волю и интеллект семьи в единое монолитное целое. На Совете семей, регулярно проводимом каждым видом инсектов, царица представляла требования и пожелания своей семьи, как отдельной личности, обладающей и своей позицией, и своей волей.
Инсекты по своей природе не знали сомнений и колебаний, а их разум был строг и эффективен. Но так не всегда, а только при соблюдении условий неразрывности их суммарного интеллекта. Стоило нарушиться связям между членами семьи - и всё, эта изумительная машина давала досадные сбои. Она тормозила, пробуксовывала и часто становилась, поведением своим, похожа на тихого сумасшедшего, бессмысленные суетливые действия которого переходили со временем либо в ступор и оцепенение, либо в бессмысленную суетливую агрессию.
Царицы всех семей одного вида находились в непрерывном полевом контакте. Ежедневно в определенное время и на своей частоте ими проводился важнейший акт консолидации вида - Совет семей. Здесь формировалась позиция вида по всем вопросам, здесь царицы семей обладали «правом вето» и правом выбора Примы - царицы вида.
Прима - настоящий иерарх вида. Это императрица со множеством обязанностей и забот, власть которой в пределах вида ограничена только законами природы. Это место – заветная цель для каждой царицы, хотя обязанности её тяжелы и обширны. Прима никогда не знала сна и покоя, а мозговой штурм – её постоянное состояние. В её апартаментах, заполненных советниками, постоянно проводятся бесконечные экспертизы ситуаций, здесь просчитываются варианты развития событий и возможные ходы партнёров и противников. Здесь живёт мозг и сердце целого вида инсектов.
На Приме всегда лежит полная ответственность за благополучие вида, на ней замыкается и круг Совета семей. Она - коммутатор суммарного Разума своего вида, и представляет его мнение и интересы внутри всего Сообщества Инсектов, как называли свой народ сами инсекты.
Прежние заботы и радости царицы семьи оказывались теперь недоступными для Примы, поэтому и функции воспроизводства новых членов семьи Примы и управление семьёй перепоручались её старшей дочери. Ну а Прима, хоть и была абсолютной императрицей вида, в действительности, как это часто бывает в жизни и у других народов, фактически становилась рабыней своего долга и своего народа.
* * *
Раз в году молодые созревшие самки инсектов, готовые к продолжению рода, получали возможность для создания своей семьи. В этом им оказывалось всемерное содействие со стороны всего Сообщества. Они освобождались от своих повседневных обязанностей, им выделялись территории и для них строились первичные капсулы – ядра будущих родовых гнезд. Принцессы обзаводились крыльями и улетали из родного гнезда навсегда. Затем в семье-матке наступал период ожидания, а принцессам предоставлялось необходимое время для достижения желаемых результатов.
В мире инсектов существовало одно очень важное условие, выполнение которого было необходимо для признания новой семьи и принятия её в Сообщество семей. Семья-претендент, возглавляемая молодой царицей, должна была за отведённый срок достичь определённого уровня и кондиций. Мужья царицы, её советники, сохраняющие информацию, слуги и стража двора, а также рабочие всех уровней и специализаций – весь этот сложный организм – семья, развивался поэтапно, от простого к сложному. Все они, независимо от статуса, члены одной семьи и имели одну общую цель, они добивались достижения заветной черты, за которой наступала зрелость этой семьи, как индивидуума. Определялось это просто: по звуку. Семья меняла тональность своего звучания, и подделать это или как-то притвориться было невозможно.
Не достигая нужных кондиций за предоставленный срок, семья не могла быть признанной полноценной, и её ожидало то, что можно назвать, как расформирование. А это означало ещё и провал молодой претендентки, признание неудачи принцессы и её изгнание, равнозначное гибели. При этом гибель принцессы не рассматривалась как наказание. По мнению инсектов, это всего лишь естественный отбор, сохраняющий и улучшающий генофонд вида. Против этого трудно было возразить, и несостоявшиеся царицы, покинутые своей челядью, выползали на купол несостоявшегося дома и замирали там, как скорбный памятник несостоявшейся семьи.
Всех бывших членов расформированной семьи распределяли по окружающим семьям этого же вида. Но участь их всегда была незавидной: в семьях, куда их принимали, ими замещались самые низшие в социальном табеле должности в строгой организации Дома. Предполагалось при этом, что все они в какой-то мере виновны в неудаче, постигшей зарождающуюся семью, что все они были недостаточно преданны своей семье и недостаточно усердны в служении ей. А значит – виновны! И это был приговор. В основном, они становились мусорщиками. Навсегда. Без права на изменение статуса, без права на надежду…
* * *
В самом начале пути, когда народы были малочисленны, а многие территории не заселены, все на Избранной планете жили вольготно и расслаблено. Они ещё не догадывались о грядущей конкуренции, они ещё недооценивали значение интеллекта в арсенале средств, предназначенных для выживания и процветания вида. Тогда у инсектов никаких обязательных требований к молодым семьям не предъявлялось. Всё это появилось позже, когда они осознали в полной мере, что интеллектуальный продукт народа, его мудрость и понимание законов развития и процветания – это жизненно важный и определяющий аргумент успеха. Они оценили, что возможности прогнозирования ситуаций и развития событий - это предвидение будущих конфликтов: кто с кем, когда и почему? И это предвидение позволяет им просчитать возникновение союзов-коалиций, это, в конечном счёте, повышает возможности выживания вида. И этот вопрос остро встал перед всеми народами Ипа в конце эпохи Тёмных веков, когда пришли времена взаимной подозрительности, страха и ненависти, когда каждый народ подозревал своих соседей и когда никто не верил никому.
Вот тогда в Сообществе инсектов и появились первые правила отбора в «полноценные», а черта достижения необходимого потенциала для каждого вида инсектов стала определяться по специальному коэффициенту, разработанному самим Координатором. Новая жесткая программа вступила в силу: семья для инсекта – это его всё! Главный закон семьи для всех её членов гласил: благополучие и развитие семьи – первоочередная цель для каждого, и только интересы расы выше этого.
Закон стал нерушимым скелетом их бытия. Простой и безукоризненный закон в сочетании с осознаваемой минимальной или даже нулевой собственной ценностью, делал инсектов существами, не знающими колебаний и страха, безраздельно преданными своей семье. В этом была их сила и право на успешное будущее и право на процветание. И они знали это.
* * *
Управлялось Сообщество инсектов Верховным Советом Прим, который включал в себя Прим всех коллективных видов: летающих и бескрылых, из наземных жилищ и из подземных. Связь между Примами осуществлялась тем же способом, что и внутри вида и также непрерывно, только на особом, закрытом для всех остальных, канале. Члены Совета Прим никогда не встречались друг с другом – нужды в этом не было, но они были ближе, чем сёстры, ближе, чем инсекты одной семьи. Они обладали общими знаниями, общими мыслями и иногда, когда внутри Сообщества не тлели споры, даже единой волей. Статусы Прим были одинаковы, а голоса их равноценны.
Удивительные перемены произошли с Советом Прим в наступивший век Просветления. Перемены эти подтверждали одно известное правило, которое гласило, что накопленное количество способно изменить качество и даже более того… его суть. Тогда Совет Прим вдруг осознал себя личностью и дал имя себе - Координатор. Он, Координатор, и был мозгом и душой Сообщества.
Для всех остальных народов Ипа Координатор – это было воплощение безукоризненной логической машины, не знающей сомнений и эмоций, не знающее сбоев и неудач. И это, конечно, было так. Но то была только часть правды, потому что остальную её часть инсекты тщательно скрывали. При всей своей кажущейся многофункциональности машина имела всего лишь одну цель - сохранение инсектов как вида, и главную задачу - максимальное расширение его жизненного пространства. Эту свою задачу Координатор никогда не озвучивал в общении с другими народами, и считал её важным государственным секретом (хотя этот «секрет» на Ипе никогда особой тайной и не был).
Но всё же был один настоящий секрет у инсектов, который они свято хранили: Координатор считал себя высшим существом, суперличностью и копией Бога! Копией, которая со временем станет равной Ему, Великому Создателю и Главному Инсекту-Координатору! Так думал он, Координатор, и логика его мысли была почти безупречна:
- Нет другого пути развития. Иначе быть не может – рассуждал он – Время – субстанция относительная и быстротекущая, особенно для народов-конкурентов, крупнотелых, эгоистичных и ленивых. Для них, слабоинтегрированных настолько, что каждый хотел радости только для себя, для них, слабоумных и эгоистичных настолько, что они даже не понимали, что обречены в состязании с ним, бессмертным и почти всемогущим, обречены на поражение и гибель во имя процветания Великого Сообщества Инсектов. Свой же народ, всех инсектов, отмеченных Дарами Создателя, Координатор считал своим единым и неделимым организмом, организмом вечным и могучим, безгранично послушным воле его, организмом, какой и положено иметь истинному и великому Богу.
Он был многолик и мудр, этот Координатор. В официальной части своей политики, той, что была открыта всем, Координатор всегда провозглашал своё участие в выполнении принятой народами Ипа аксиомы. Аксиома эта звучала так: высшая цель всех разумных Ипа – это исполнение Божьего замысла и наполнение окружающего пространства Жизнью и Разумом. Какой Жизнью и чьим Разумом должен был наполниться мир, у Координатора сомнений не возникало никогда.
И для воплощения этого он делал всё, что только мог.
* * *
Инсекты настолько отличались от всех остальных народов Избранной планеты, что не ощущали никакой внутренней потребности в общении с кем бы то ни было за пределами своего вида. Их цивилизация всегда страдала некой формой аутизма. Если бы они были вполне самодостаточны, то так, вероятно, и было бы - они замкнулись бы в своих границах, как в скорлупе, и развивались бы вполне самостоятельно. Но был один непреодолимый для них, жизненно важный момент, определяющий успешность существования. Это – технический прогресс. А они превосходно знали ему цену, и понимали, что он – есть важнейшая часть общего прогресса и цивилизации, и для каждого народа он – ключ в будущее. И этот ключ, как раз и не давался им.
Не могли они изобретать и открывать что-то новое. Не дано им было. Может быть, потому, что пренебрегли они третьим Даром Создателя, а может, по каким-то иным причинам, но усовершенствовать чужое и перестроить его под себя – это да. Но и не более того!
И вот, понимая, что могут они навсегда отстать от мчащейся вперёд цивилизации и при этом утратить свои шансы, в ожидающем их противостоянии с конкурирующими расами, вынуждены были инсекты всё время искать выгодные контакты с другими, более успешными народами Ипа. А потому приходилось им старательно имитировать благожелательность и лояльное отношение к этим народам, столь непохожим и далёким от них, и оттого тайно нелюбимым ими.
1.10. ПРИМАТЫ СУШИ – Х А Й Т Э С К И
Хайтэски – это высокоорганизованные существа, почитавшие себя неоспоримыми лидерами Избранной планеты. Созданные природой с хорошим запасом прочности и функциональности: два глаза, два уха, два полушария мозга, две почки и два лёгких, личности с изощренным и гибким умом, как результатом удачного сочетания подвижных верхних конечностей, прямохождения и некоторой дозы лени, хайтэски вполне успешно делили с другими народами просторы своей планеты.
У них были свои недостатки, впрочем, как и у всех остальных народов Ипа, и недостатки те стойко сохранялись из поколения в поколение, почти как признаки вида. Самыми значимыми из них были братья из мира чувств: эгоизм и индивидуализм. Эгоизм – это чувство совершенно неизвестное разумным инсектам и малоизвестное добродушным ныряльщикам, зато здесь, в душах хайтэсков, эгоизм нашёл такую благодатную почву, на которой он и раскрылся во всех своих нелицеприятных проявлениях. По части эгоизма хайтэски были, конечно, чемпионами Ипа, превосходящими даже и главных своих конкурентов – раптэров. Они ведь и сами прекрасно понимали цену этому качеству, только поделать с ним ничего не могли, оно было всегда в их крови, и оставалось с ними и теперь, как свойство вида. И свойство это призванное, по логике вещей, защищать и помогать каждой отдельной единице в её стремлении к успеху, у них зачастую превращалось в бескомпромиссный эгоцентризм и соответствующие попытки строить весь окружающий мир под себя. Даже в ущерб ближним своим. И эта безумная доза эгоизма наказывала их самих и окружающих их родных, друзей и соседей, постоянно и регулярно.
Также было и с их лелеемым индивидуализмом. Он вырастал из естественной самостоятельности личности, да только разрастаясь, не желал замечать разумных границ, и, в конечном счёте, мог становиться стеной, отгораживающей носителя от всего остального мира. С этим были связаны и все дальнейшие последствия: здесь и завышенная самооценка хайтэска и нескромное преувеличение значения собственной персоны для окружающего мира. А происходящий при этом перекос, в свою очередь, вызывал чрезмерное влияние инстинкта самосохранения, становящегося иногда у них откровенной трусливостью.
Много и других, не красящих хайтэсков качеств, построены были на этих «трёх китах». Здесь оказались и нестойкость в принципах своих, и жадность, и лживость. Но всё же, уступая своим соседям в отдельных важных компонентах: кому в логике и последовательности мышления, кому в размерах, силе и функциональности, кому в принципиальности и честности, и многим из них – в храбрости и расовой солидарности, они - эти удивительные хайтэски, явно в чём-то превосходили соседей и соперников своих. Это обстоятельство, не признаваясь в том, ощущали все на Избранной планете. А секрет был в том, что превосходили они других мощью своего интеллекта, гибкостью мышления, хитростью и изобретательностью, что и позволило им процветать в такой представительной и серьёзной компании.
И еще было одно, и может быть, главное: важнейшую часть Божественного Дара – Душу, невостребованную в полной мере некоторыми народами Ипа, Душу, так много значащую в планах Создателя, Душу, как важнейший элемент творчества, они, хайтэски, приняли-всосали в свою суть всю без остатка. Поэтому-то многие их слова, поступки и решения были непонятны для других народов, не столь одаренных душой.
Эта необъяснимость многих поступков хайтэсков, нелогичность их поведения и туманность фраз, где каждое слово можно было истолковывать и так, и эдак, часто раздражали и Совет Инсектов, и подданных Империи Ра. Это даже давало повод раптерам и инсектам считать велеречивых хайтэсков неполноценным и безнадежно испорченным видом с перекошенным и ущербным разумом. Не могли они, существа, выросшие в условиях рациональной логики и строгой иерархии, признать разумным другое существо, которое способно было необъяснимо рискнуть в экстремальной ситуации собственной жизнью для спасения равного себе или стоящего на более низкой ступени иерархической лестницы. Нет здесь логики, а значит, и нет здравого смысла. Не могли понять они, адепты причинно-следственной связи и холодного анализа, логики действий и мотиваций некоторых поступков хайтэсков. Не дано им было понять как это возможно, истинно разумному, тратить драгоценные энергию и время на создание бесполезных и бессмысленных, на их взгляд, предметов, не имеющих никакого практического применения. А эти паршивые мягкотелы тратили!
Одни из них рисовали картины, а другие часами на них смотрели, хотя каждый раптэр или инсект за секунды считывал с любой из этих картинок всю информацию. Это ли не признаки идиотизма и деградации? Эти «мягкокожие слизни», как меж собой называли их противники, выдумали много ненужных, засоряющих речь, слов: красота, доброта, гуманизм и множество других, столь же бессмысленных и нелепых звукосочетаний, которые можно было заменить всего лишь двумя понятиями: целесообразно и не целесообразно. А ведь это так просто и информативно!
Но особенно странным и необъяснимым для народов с безупречной логикой было то: как это им удалось? Как удалось этим мягкотелым и странным существам, недисциплинированным и недальновидным, ленивым и не очень смелым, как им удалось так стремительно взлететь? И этот фантастический прогресс! Как у них мог состояться такой мощный технический рывок, поставивший их вместе с их братьями-горанами и их морскими союзниками на такую недосягаемую высоту?!..
И всё-то у них получалось, всегда или почти всегда, их проекты завершались успешно. Их техника и технологии были лучшими на Ипе. И союз, созданный ими, был идеален: умная политика хайтэсков и время показали, что у союзников не было причин для взаимного недоверия. Хороший фундамент построили для своего союза хайтэски: максимально полная интеграция интересов всех народов их коалиции, идеальная увязка технологических и товарных схем, никаких территориальных споров и притязаний между союзниками и в связи с этим – полное доверие.
Понимали их холоднокровные оппоненты: в этакий монолит никакой клин не вбить. А этого так бы хотелось соперничающими с ними расами. И как противостоять таким сильным противникам, было совершенно непонятно.
Стратегические центры конкурирующих рас, по поручению своих правительств, проанализировали сложившуюся ситуацию и сделали несколько предположений, дающих возможность как-то объяснить удивительные успехи хайтэсков и их союзников:
- хайтэски нашли источник новой информации, недоступный всем остальным расам – отсюда постоянное расширение их возможностей, обновление их идей и технологий;
- они создали и держат в глубокой тайне особенно мощную машину искусственного разума, что обеспечивает решение многих сложных инженерных и технологических задач в столь короткий срок, и отсюда такой значительный прогресс;
- удачный союз с приматами моря и народом гор обеспечил гуманоидов такой сырьевой и энергетической базой, что это стало фундаментом для быстрого развития промышленных структур и проектов. А их совершенная и сбалансированная интеграция распределила нагрузки и усилия между участниками союза.
* * *
Последний пункт был наиболее близок к истине, только и он не объяснял всего.
Ни один из холоднокровных не мог признаться даже самому себе, что причина потрясающего успеха хайтэсков кроется в другом. И не могли они поверить, что причина их успеха кроется в этом странном и нелогичном сочетании, являющимся фундаментом творческого начала. В том самом удивительном сочетании, ставшем вдруг главной движущей силой прогресса, в необъяснимом сочетании Разума и Души.
Той самой Души, которую они недооценили и которой пренебрегли.
1.11. НАРОД ГОР
Народ гор, их на Ипе называли горанами, был ближайшим и самым надежным союзником хайтэсков. Когда-то эти народы имели общие исторические корни, но незадолго до получения Великого Дара гораны избрали для себя средой обитания пещеры и глубокие ущелья в многочисленных горных системах Избранной планеты. За прошедшие сотни тысячелетий под влиянием образа жизни и окружающих суровых условий народ гор утратил многие черты их общих предков, оказавшиеся не нужными здесь. Зато приобрел новые, необходимые и полезные в условиях тёмных глубоких пещер.
Мощное туловище горан опиралось на короткие, толстые ноги, а их могучие руки свисали почти до колен, крепкий, покрытый короткой, очень жёсткой и густой щетиной череп, прочно сидел на мускулистых и покатых плечах. Это был образец прочности и функциональности биологической конструкции, но образец, напрочь лишенный какого либо эстетического наполнения.
Способности, приобретённые за века проживания в недрах планеты, помогали им выживать, обходясь без специального оборудования. Например, с помощью обоняния, которое было почти утрачено их братьями-хайтэсками и сильно видоизменилось у них самих, гораны могли отыскивать многие нужные им металлы и минералы. И глаза их значительно изменились за время проживания в пещерах. Теперь глаза их, прикрытые сверху подвижным роговым козырьком, бывшим когда-то надбровьем, способны были видеть и в полной темноте пещер. Это произошло за счёт восприятия ими уже не только лучей видимого спектра, но также лучей инфракрасного спектра и даже некоторых видов радиационного излучения.
Складки кожи, свисающие по бокам их черепа, в нужный момент широко раскрывались и превращались в чуткие локаторы-уши, улавливающие малейшие шорохи и потрескивания окружающих пород, какие возникают накануне подвижек горных пластов или даже низкочастотное гудение напряжённых тектонических плит континентов перед серьёзными сдвигами-катаклизмами. Благодаря своим ушам и обонянию гораны всегда знали, где есть вода, её потоки и озёра, являющиеся стратегически важными для них. А находясь внутри своих анклавов, они уверенно определяли, далеко ли находятся ближайшие поселения и что там сейчас происходит, они могли точно распознать приближающееся иное существо, задолго до его визуального проявления. Ни один другой вид на Избранной планете не был лучше этого народа приспособлен к проживанию под поверхностью планеты в сумеречном мире пещер, тоннелей и шахт.
* * *
Значительная часть всех металлических изделий на Ипе выходила из их умелых и сильных рук, и, при неизменно высоком качестве исполнения, эти изделия были весьма ценимым товаром на всех рынках планеты. Любой, заполучивший инструмент или предмет быта, изготовленный горанами, знал, что он приобрёл то, что когда-то перейдёт исправным к его сыну, а потом и к внуку. И потому всё, что гораны ни изготавливали бы в своих мастерских, было желанным предметом обладания для многих жителей Ипа.
Всю энергию потребную для жизни и производства, гораны черпали из окружающего их пространства. С давних времён они научились получать и преобразовывать энергию из естественного жара глубоких шахт, из изобретённых ими пьезоэлектрических установок, используя в них неисчерпаемую тектоническую энергию материков, получали её и из глубинных водных потоков. Когда пришло время, они приблизились к пониманию термоядерных процессов и технологий, но гораны были мудры и потому всегда старательно избегали тех способов получения энергии, где используются опасные радиоактивные материалы. Они слишком хорошо понимали, чем может закончиться это и что может означать для их замкнутого и тесного мира всего лишь одна ошибка в таком деле.
Управлялся народ гор всегда своими выборными вождями. Каждый анклав Конфедерации горан избирал себе вождя из своей среды. Анклавы не бывали слишком велики, и здесь все знали всё друг о друге. Поэтому и ошибок у них не могло быть, ведь избирались те вожди в условиях полной прозрачности и достоверных знаний об избираемом. Избранный вождь анклава входил в Круг Равных – так именовался Верховный орган Конфедерации, который представлял интересы народа гор за пределами их пещер.
В древности, в тёмные века, какое-то время и у них существовал монархический уклад государственной власти. Тогда всем управляла наследственная династия императоров, вышедшая своими корнями из клана жрецов бога огня – Верховного Бога в мрачноватом пантеоне богов древних горан. Но длилось их правление недолго. Серьёзные неудачи преследовали императорскую династию. Неудачи эти привели к уступкам жизненного пространства извечным их конкурентам – инсектам и раптерам, а впоследствии всё это стоило больших усилий при возврате почти что утраченных владений.
Ещё более накалило обстановку в анклавах нежелание пошатнувшегося императорского дома признавать свою вину и его настойчивые попытки подавить всякую критику в свой адрес. Это попрание очевидной истины и нарушение важнейших принципов справедливости переполнили чашу терпения горан. Но главным фактором, изменившим систему управления в Конфедерации горан, стал их характер - твёрдый и жёсткий, как металл, с которым они работали тысячи лет.
Характер, ведь это всегда основа поведения любого существа, его фундамент. Характер горан, независимый и гордый от рождения, закалённый суровым воспитанием, не позволявший им склоняться ни перед кем, не позволил им и в этот раз проглотить несправедливость и обиду. Вожди Круга, собравшись однажды, своим решением низложили своего монарха, к которому у них не осталось ни веры, ни уважения. На этом и закончился короткий монархический период их истории.
Отношения внутри любого сообщества складываются исходя из личностных свойств большинства членов этого сообщества. Это всегда усреднённая сумма, некий суммарный вектор, будь это малое племя или большой народ. Дети гор и пещер не желали знать и терпеть в своей среде такие прискорбные и низменные качества, как лживость, жадность, лицемерие и трусость. И отношения между собой они строили только на признаваемых и уважаемых всеми принципах, а принципы эти никому и никогда не дозволялось нарушать. Эти правила, принятые всеми ими, в совокупности с их несгибаемым характером и стали гарантом их свобод и достойного существования. С тех пор, с момента низложения монархии, только выборность и прозрачность всех действий власти, её полная подконтрольность народу гор, были твёрдыми основами их государственности.
* * *
Гораны всегда были убеждёнными максималистами: предельно честными, жёсткими и прямолинейными. Они всегда говорили только правду и, не признавая никаких дипломатичных околичностей, считали своими врагами раптэров и инсектов, норовивших занять оставленные ими без присмотра пещеры. Столкновения на этой почве между ними случались постоянно, а в древние времена особенно часто. Проходили они, как и положено, на Ипе, без причинения тяжкого ущерба или смерти конкурентам, и заканчивались почти всегда победой «пещерников», как их за глаза называли их противники.
Народ гор изобрёл множество убедительных способов для достижения победы в бескомпромиссной войне за свои территории. Гораны научились изготавливать и использовать для изгнания захватчиков газы, чудовищно зловонные, вызывающие неудержимые рвотные рефлексы. Против инсектов-захватчиков они ещё применяли непереносимый ими ультразвук, а инфразвуковые пушки придумали специально для раптэров. В более поздние годы появились гравитационные ловушки и вибраторы, потрясающие жертву до полного безумия и совершенной некоммуникабельности.
Однако более простыми и дешёвыми в использовании, и при том не менее эффективными, были древние ловушки-«липучки», попав в которые совершенно невозможно было освободиться самостоятельно. Ловушки эти были не ощутимы и не замечаемы нарушителями в тёмных коридорах и пещерах. И так было до тех пор, пока неудачник не прикасался к ним. Ступив на них, жертва была обречена: уже каждое последующее движение, направленное на освобождение, только усугубляло ситуацию. Это были очень прочные и эластичные, как паутина липкие, нити и ленты, поэтому сила и острые зубы здесь ничего не решали. Все подобные случаи заканчивались для нарушителей границ одинаково - состоянием кокона, когда не только шевелиться, но и дышать было затруднительно. Приходилось ожидать помощи от хозяев пещер, которые в таких случаях обычно не спешили.
Ожидание освобождения для неудачливых лазутчиков проходило в строгом посту, в терзаниях и муках предвкушения унизительной и обязательной финальной процедуры. Воспитательный эффект от этого простого метода гораны обнаружили ещё в древности. Тогда, в начале, они делали это для демонстрации своего презрения и пренебрежения противником. Но после заметили его необыкновенный «лечебный» эффект – никто из претерпевших нарушителей повторно не приходил к ним в пещеры. И заметив это, гораны стали подвергать нарушителей границ этой процедуре осознанно и с воодушевлением. Они сбегались со всех окрестных пещер для проведения воспитательного ритуала, который заключался в коллективном опрыскивании злополучного нарушителя необыкновенно пахучей и ядовитой мочой.
После таких процедур у потерпевших возникали серьёзные проблемы в общении с собственной семьёй – их, как правило, не хотели принимать обратно. Купание и всяческие чистки слабо помогали. Даже бывали прискорбные случаи категорического неприятия претерпевших бедолаг обратно в родной дом. Печальный опыт этих несчастных отрезвлял и умиротворял даже самых злонамеренных раптэров и инсектов, лелеявших надежды на территориальные приобретения. И вот, многократно проверив крепость обороны противника и убедившись в бесперспективности своих попыток, холоднокровные отступили и стали ждать своего часа.
Естественными союзниками горан на Избранной планете были их братья - хайтэски. Сказывалось и родство крови, и гармония интересов, и отсутствие поводов для споров или конфликтов. Верные партнёры, никогда не подводившие друг друга, высоко ценили свой союз и ставили его всегда на первое место в любых ситуациях. А вокруг этого Союза гуманоидов суши образовалось пространство, в котором уютно было малым народам, не имевшим возможностей отстаивать свои интересы в споре с наглыми и сильными соседями.
Суммарная мощь дружественных народов, подкреплённая союзом с народами моря, надёжно сдерживала экспансию раптэров и инсектов. И хладнокровные народы, отлично понимая расклад сил, были принуждены к сохранению ровных и деловых отношений, не выходивших за рамки торговых и научных обменов.
1.12. РЕСПУБЛИКА ХАЙТЭ
В те давние времена, в самом начале Великой Истории, когда мир был ещё совсем молодым, когда и Ангелов ещё не было, приматы суши Избранной планеты хайтэски, наконец, осознали себя единым народом. Они были очень разными, выходцы из разных областей планеты, и отличались друг от друга цветом кожи и ростом, формами лица и черепа, пропорциями своих тел и весом. Но во всех хайтэсках была одинаковая начинка, и она делала их похожими: все они желали первенствовать, все они хотели быть истинными лидерами своей планеты. И имя они выбрали себе такое: идущие к высокой цели. Амбиции и стремление к лидерству горели в них ярким негаснущим огнём, и огненная начинка эта не позволяла им замереть в довольстве достигнутым, она стимулировала их к постоянным усилиям, и непрерывное движение вперёд было нормальным их состоянием.
Для решения своих стратегических и бесчисленных текущих задач, едва осознав себя единым народом, хайтэски первоначально организовались в конфедерацию родов. Особой подчинённости одних другим не было, все роды были равны и подобны в своих правах, а вопросы права и чести высоко ценились тогда и соблюдались особенно строго. Такая система взаимоотношений в те времена устраивала их всех, не слишком ущемляла суверенитет родов и их патриархов, и позволяла в то же время слаженно взаимодействовать.
Патриархи родов и мудрейшие дважды в году, в дни равноденствия, собирались на крупнейшем континенте планеты, в долине Тэ, где, по древним преданиям, Создатель вручил Разум детям своим. Здесь, в заповедной и священной для всех хайтэсков долине, окруженной горами Хай, патриархи и проводили свой Высший Совет, на котором решались важнейшие дела молодой и набирающей силы Конфедерации.
Именно здесь зародились основы государственности приматов суши. Здесь они учились слышать и понимать друг друга, здесь они научились важнейшему искусству компромисса. На собраниях Высшего Совета хайтэсков намечались их стратегия и тактика взаимоотношений с соседними неродственными народами, рассматривались ещё нередкие споры внутри сообщества между родами за территории с неопределённым статусом, вырабатывались новые схемы и способы разрешения конфликтов. Но пришли новые времена, темп жизни всё нарастал, и стало ясно, что Съезды и эпизодически работающий Высший Совет патриархов не способны эффективно руководить Конфедерацией Хайтэ. Потому что не могут они своевременно реагировать на происходящие события. А жизнь вокруг всё ускорялась, все спешили жить, все рвались к успеху. Теперь несогласованные действия самостоятельных родов всё чаще не достигали требуемых результатов, а провалы в их политике стали печальной повседневностью.
Участившиеся провалы становились всё постыднее и нелепее, и теперь соображения о страдающем престиже расы, потребовали срочных корректив и новых эффективных подходов. На внеочередном Высшем Совете, собранном для обсуждения особо громкого скандала, старейшины, проанализировав провалы последних лет, приняли кардинальное решение об образовании федерации из родовых территорий с постоянно действующим правительством, исполняющим и реализующим волю родов.
* * *
Власть сладка и ядовита! А для хайтэсков она много желанней и опасней дурманящих грибов, способных порабощать сознание и волю. Мудрейшие народа это превосходно понимали. Поэтому для наблюдения за работой правительства, где-то рядом с ним, они и решили разместить контролирующий орган – «Око народа», куда территории будут присылать своих уполномоченных представителей. Позже его назовут Сенатом.
Когда все детали нового проекта были, наконец, согласованы, в легендарной долине Тэ впервые в истории Ипа объединёнными усилиями родов и территорий хайтэски заложили свой главный город - будущую столицу государства Хайтэ. Город должен был стать символом единства и могущества народа, строился он на многие века и потому средств на его создание не жалели. Назвали его Бэбилонг, что на их языке означало «желанный, ожидаемый ребёнок».
И вырос в долине Тэ город исключительной красоты, из великолепных для своего времени зданий, с широкими прямыми проспектами, замечательными парками и каналами. А центр города украшала гигантская многоярусная башня-зиккурат. Такая, на каких ещё с Тёмных времён писались Великие Истины для всеобщего обозрения и сохранения в веках. Только этот зиккурат был символом единства всех родов, и назван он был потому – Единение.
* * *
Столица - это сердце и мозг государства, это место концентрации его чистой энергии. Вот поэтому город, предназначенный для работы государственного аппарата, изначально не включал в свою черту никаких жилых районов и состоял только из пышных административных зданий и строгих корпусов технологического обеспечения. Предполагалась, что схема будет такой же, как и у раптэров в государстве Ра: приехали – отработали – уехали. И это должно было придать прекрасному Бэбилонгу, столице нарождающегося государства Хайтэ, изысканную строгость форм и имперскую величественность.
Правда, за удалённой границей столицы, позволялось строить дома для проживания всем тем, кто будет полезен этому городу, тем, кто станет благотворно трудиться здесь. Число таких необходимых было велико, но не столь уж чрезмерно. Да и зона их поселения была настолько удалена от прекрасного центра, что никто даже и не догадывался тогда, как быстро всё переменится. Они ещё не знали, что на запах власти и денег тут же соберутся многочисленные «друзья и помощники», которым на удивление легко будет удаваться преодолевать строгие запреты и перешагивать через многие законы. Они ещё не догадывались, как активно эти бесчисленные «друзья» станут заселять всё, что рядом и всё, что внутри. И тогда свободное кольцо-обрамление на шее прекрасной столицы вдруг превратится в удушливый ошейник, а Бэбилонг – их желанный ребёнок, разительно и необратимо переменится.
Но логика власти и больших денег в государстве хайтэсков оказалась такова, что акценты должны были обязательно сместиться. И они сместились. Внезапно выяснилось, что власть притягивает деньги, а деньги очаровывают власть. И это их взаимопритяжение и взаимная любовь с течением времени всё больше становились определяющим законом бытия в государстве Хайтэ. Путь этот был, безусловно, порочен, но для них, очарованных пороком, он оказался единственным. И теперь прекрасная столица их родины Хайтэ, светлая мечта отцов-основателей республики, всё больше становилась похожей на гигантский всепожирающий желудок, на организм внутри организма, живущий только для себя, за счёт всего того остального, что когда-то составляло с ней единый организм.
* * *
Но это всё где-то там, далеко впереди, вдали за завесой веков и тысячелетий, а пока что их правительство, сформированное из лучших представителей родов, приступило к формированию светлого облика своей мечты - строящегося государства Хайтэ. Для эффективного руководства на своих территориях они поделили их на округа и организовали в них специальные структуры, которые названы были префектурами. Все решения подконтрольного Сенату правительства должны были своевременно и точно исполняться префектами, а для обеспечения этого был создан ещё и механизм надзора, уже за ними, префектами-исполнителями.
Мудрые стали понимать цену власти и возможности льнущих к ней денег, и потому Сенатом был учрежден орган контроля за префектурами, названный сперва «Оком Сената». Несколько позже к этому внимательному «оку» добавились мускулистые сильные руки и возникли, не подчиняющиеся никому, кроме Сената, прокуратуры, наделённые немалой властью и силой, а в них прокураторы, готовые карать и реже миловать.
Так, в начале Тёмных веков и появилось первое государство хайтэсков. Было оно создано волей большинства и управлялось выборными представителями. Назвали его – Республика Хайтэ.
* * *
Одарённый в полной мере народ хайтэсков, мастер по части компромиссов и соглашений, успешно продвигался по избранному пути развития, удачно избегая внутренних потрясений и взрывов. К наступлению эры Золотых веков он прошёл весь тот путь, какой преодолевает ребёнок, превращающийся в юное и полноценное создание. И Республика Хайтэ, успешно миновав все промежуточные варианты и ни разу не отклонившись с демократического пути, наконец, пришла к парламентской республике с развитым свободным обществом, пропитанным устоявшимися демократическими традициями.
В отличие от раптеров или примэксов, которые остановились на монархической форме существования своего общества, или от инсектов и горан, отдавших предпочтение конфедерации, менее управляемой, но более свободной, хайтэски избрали парламентскую республику. Эта форма существования общества наиболее точно отвечала их представлениям о справедливой власти, о реализации своих возможностей и интересов. Так было на протяжении всей Эры Золотых веков, вплоть до наступления эпохи потрясений и кризисов.
Они, эти хитроумные хайтэски, в глазах всех остальных народов Ипа, считались счастливчиками и даже любимчиками Бога. От первого Дня Прозрения и до последних дней Золотых миллениумов почти всё, что когда-либо задумывалось ими, их проекты и всевозможные начинания, складывались достаточно успешно. Хайтэ не сотрясали серьёзные внутренние конфликты, прогресс их цивилизации был энергичным, и она всегда находилась на гребне волны успеха. Гораны и теплокровные народы моря, были им надежными друзьями и верными союзниками, и, как союзники, они сами не давали повода для сомнений и не выказывали никаких особых претензий к союзникам-хайтэскам. Был могуч и прочен этот великолепный союз, который они назвали Союзом Равных.
Все территории, признанные «Конференцией народов Ипа» за народами «Союза»: леса и степи, долины и горы, океаны и острова – всё было в безраздельном владении «любимцев Бога» и их союзников. И, казалось, не было силы, способной вмешаться и что-то испортить в счастливом ходе событий. Жизнь представлялась им нескончаемым праздником, и праздник этот продолжался в долгих веках их безмятежного существования. Реальными конкурентами хайтэсков на Избранной планете были только народы-ра в коалиции со своими союзниками - инсектами, которые, впрочем, осознавая мощь противостоящего им «Союза Равных», не решались всерьёз посягать на интересы союзников.
Так, не встречая особых трудностей и бед, «любимые дети Бога» процветали и нежились на Избранной планете, которую они на своём языке называли – Эдемом.
Великолепный Эдем – подарок Создателя чадам своим, прародина всей Жизни и всякого Разума, Эдем, воспетый во всех других последующих потомках-мирах, как воплощение Рая. Он оберегался Волей Создателя от космических бед и несчастий, он не знал природных катаклизмов и сурового климата, и создавался Великим Творцом, как первый, изначальный шаг на долгой дороге. Он был первым звеном длинной цепи, на другом конце которой находилось главное украшение праздника – реализованный и воплощённый Замысел Создателя и Его Мечта.
А пока что они, эгоистичные и не очень разумные чада, уже догадывающиеся о своей значимости в планах Великого Отца, принимали свой праздник жизни как данность и просто подарок от Бога. Они не были столь уж сильно отягощены чувством благодарности, и потому не слишком напрягались в служении тому, кому они обязаны были всем, что имели, и который терпеливо ожидал от них служения Планам своим.
* * *
Так длилось многие и многие тысячелетия. И это не могло не сказаться на главных и определяющих качествах хайтэсков. Под влиянием благоприятных условий за века процветания и благоденствия они стали перерождаться. Ими постепенно стали забываться правила и принципы, приведшие их на вершину успеха, они начали превращаться в изнеженных эгоистичных существ с уродливо раздутым самомнением. Главные принципы каждого из них был прост: Я и моя кровь! Мы – важнейшая часть этого мира! Всё лучшее - нам! Они всегда желали большего, чем имели, они всегда стремились к максимуму достижимого и всегда искали пути, чтобы это заполучить. Для скорейшего приближения к своим целям они стали объединяться в группы и кланы, при этом солидарность вида постепенно и неизбежно разрушалась. Началась борьба кланов, каждый из которых упорно стремился добиваться своего.
Уже в эпоху Золотых веков кланы и клановые группы ревниво делили власть. Но тогда корысть в их поступках ещё отсутствовала, а были лишь мотивы тщеславия и самолюбования, были парады амбиций и болезненное властолюбие некоторых из них. Это уже после, когда пришли тяжёлые времена тотальных дефицитов воды и суши, энергии и еды, свободы и возможностей, вот тогда новым и важнейшим мотивом в борьбе кланов за власть стало – Право. Право, которое решало всё.
Как много сокрыто в этом слове, как много можно в него вложить…
А у них, рассматривающих весь окружающий мир, как свою кормушку и делящих его исходя из этого, в базовое понятие «право» было вложено лишь Право сильного, того, кто достиг рычагов власти и овладел ими. Появление этого жесткого императива, стремящегося во всех последующих дочерних мирах хайтэсков преобладать, они легко обосновали с помощью своих многочисленных прикормленных и сладкоголосых мудрецов. Мол, сильному Право дано от Бога, как и его сила, которая ему дана для благих свершений во имя замыслов Бога.
И назвали они этот ущербнорожденный кодекс – Право Суверена.
Кодекс гласил, что Суверен имеет право и обязан:
- творить закон, вершить его и отменять;
- ресурсы нации беречь и, понимая пользу, их распределять;
- решать, кто виноват, насколько то, и как его карать.
И было Право это подобно праву Бога: жизнь подарить, остановить её или отнять.
И времена, как некогда предвиделось мудрейшими из хайтэ, пришли. Борьба и конкуренция, соперничество противостоящих кланов Хайтэ стали обостряться с каждым днём, а способы борьбы всё более и более ужесточались. Ведь время сантиментов и вялых слов, способных лишь смешить идущих к цели, прошло, как и прошли века и годы спора благородных, верящих, что честь важнее жизни.
* * *
Парламентская республика хайтэсков, как способ существования более или менее справедливой власти, перестала устраивать расслоившееся общество. Каждый клан, старательно «тянувший одеяло» на себя, самостоятельно пришёл к выводу, что привилегированного положения теперь возможно добиться только при наличии на верхнем этаже власти очень серьёзного и неоспоримого перевеса сил. А таким «козырем» могла быть только одна фигура, с которой никто не в состоянии тягаться.
И фигура эта – Президент Республики.
Осознание выигрышности этого нового пути и дали старт всеобщей гонке. Слишком большая цена победы или поражения изменила всю систему координат и поменяла все приоритеты. Они как будто все сошли с ума. Хайтэски разделились на «наших» и «не наших». «Наши» - это те, с кем сговорились они против всех остальных, т.е. «не наших». И сговорились-то с одной лишь целью: захватить, заиметь, получить, чтобы было после что делить.
И тут вдруг все «профессиональные защитники интересов» народа зашевелились, забеспокоились о своём народе. Внезапно оказалось, ну прямо открылось, что система управления государством Хайтэ не отвечает истинным интересам народа! Что она – слишком громоздка, инерционна и малоэффективна. А главным недостатком её оказалось то, что она недопустимо дорогостояща для наступивших новых, и не самых лучших времён. Что-то было так, и это – правда, а что-то и придумывалось, пристраивалось рядышком. Ведь самая замаскированная ложь – это полуправда!
Старые дрязги на время были отодвинуты и вчерашние противники, уповая на свои преимущества, настоящие и мнимые, в этом единственном и важном всем вопросе, пришли к полнейшему и общему согласию – да, нужен Президент! И моментально изменения общественных законов произошли. И вот она, рожденная всеобщей волей, вожделенная республика, где главная фигура – президент. А с нею и возможности, о которых все они так мечтали.
И что тут началось! Безумная суета «за кулисами и под ковром», непонятные и с невнятными лозунгами, движения и союзы, жесточайшая борьба за власть: за право распределять, за право влиять, за право иметь, иметь и иметь!..
Своды законов, удерживающие любое сообщество разумных от превращения его в стадо и главная основа этих сводов – мораль, всё это просто распадалось на глазах. Всё, что раньше было святым, то, что было основами общества и государства, всё это подвергалось сомнению и осмеянию в деградирующем, распадающемся обществе.
И в результате таких разрушительных процессов в государстве Хайтэ перестали наказывать этих самых «наших»! А потому перестали сторониться и изгонять из своих кругов негодяев, явных и тайных. Общество просто разучилось самоочищаться, и это стало, как приговор! Обнаружилось вдруг, что успешные негодяи, наживающие состояния, обкрадывая свои народы, теперь – уважаемые граждане Республики, что они и есть, та самая «соль нации», её цвет и «голубая кровь».
Личный успех – любой ценой! Вот главный лозунг эпохи безнравственности. Нажива и преуспеяние – как цель жизни! Только это стало мерилом успешности. Оказалось, что они, безнравственные и холёные, переступившие через все границы, и есть лучшие друзья верховной власти и всех «предержащих её». Теперь они стали «Первыми гражданами» государства Хайтэ. Первыми, когда-то в смысле – лучшими, теми, кто должен был бы стать эталоном и образцом для других. Но в эти смутные времена сместились акценты, и «Первые» лучшими быть перестали. Теперь те, кто погряз в мерзостях заднего двора запаршивевшей политики, составляли из обломков собственных убеждений то, что в средствах массовой (дез)информации называли – общественное мнение. Они составили и цвет, и элиту задремавшего народа.
И первые отличались от последних только числом скандальных историй, только длиной чисел в банковских счетах, а также величиной списка обманутых и обкраденных ими. Все они забыли давно открытое когда-то правило, что общество без морали, как организм без костей, он не способен подняться ни к каким высотам, такое общество не способно вообще развиваться, и вынужденно заполнит, раньше или позже, сточную канаву.
В эти печальные времена, в конце столетий хаоса и праздника распоясавшейся нечисти, когда все уже начали уставать от чехарды безнравственных президентов, бывших ставленниками разных враждующих кланов, к зениту высшей власти в республике Хайтэ приблизился Эддам, представитель древнего клана Мэнси.
А женой его была – Эва из клана Кайнлосс.