Шурпак группируется, ещё раз убеждаясь в силе мышц и упругости связок, концентрируется и запускает пирамидку в цель. Разноцветный тетраэдр шмякается голубой гранью в край щита, оставляя на поверхности характерное пятно. Пятьдесят нанов, вздох разочарования и заплясавшие искорки в глазах соперников. Остальные соискатели тоже делают по броску: пятьдесят, сто, двести пятьдесят нанов.… Каждая из шести команд получает на свой счёт первые зачётные баллы.
Милавида зажмуривается и переворачивает шляпку удлинёнными полями вперёд, прячась от ярко-бирюзового солнца Пентеи, погода отличная, но центральная трибуна оказывается во власти светила и это мешает наблюдать за соревнованиями. К счастью звезда так быстро перемещается по небу, что её лучи бьют в глаза не долго.
Юный марзай Шурпак лучший игрок в тетрабол. Это признают все. Каждый раз за последние двенадцать пентейских лет он подтверждает это, устанавливая очередной личный рекорд. Его племя гордится юношей, потому что, выигрывая, тот уполовинивает выплаты своего народа в казну. Второе место в соревнованиях даёт право не уплачивать треть, третье - четверть и наконец, занявшие последнее четвёртое место – получают скидку на пятую часть. Два племени аутсайдера вынуждены уплачивать всё по полной. Лишь один единственный народ – мадиры, пожизненно освобождены от всяческих податей. Так произошло потому, что когда-то прямой предок Милавиды вывел племена Пентеи из Всеобщего Уныния, придумав тетрабол.
Вторая попытка Шурпака на редкость удачна: пирамидка втыкается одной из своих вершин прямо в центр щита. Слышен одобрительный топот и гул. Остальные соперники кто хуже, кто лучше, делают свои броски и пополняют копилки команд. Третья попытка. И снова пирамидка Шурпака застревает в щите чуть выше и правее, оставляя вмятину и цветной яркий след.
- И-и-и-их, эф-эф-эф, ырры-ырры-ырр, болельщики поддерживают своих спортсменов. Сегодня, юбилейная тринадцатая игра с начала нового семидесятивосьмилетия. Трибуны заполнены до отказа. Если сегодня Шур снова выиграет, то его народ получит равные преференции с мадирами.
Кегля, скромно прятавшаяся в тени центральной трибуны недалеко от ложи Милавиды, наконец, разжимает скрещенные за спиной пальцы. «Давай, не подведи, ты должен выиграть сегодня, Шур. Никак не могу уловить твой замысел», - шепчет девушка. Неуклюжая полумадирка - полумарзайка Ке, вынужденная передвигаться только на двух конечностях без подпружинивающего и подруливающего хвостового отростка, жутко комплексует из-за своей «недоразвитости». Именно поэтому она старается всё время оставаться в тени, не выделяться из толпы, носить одежду голубых и бирюзовых оттенков, чтобы меньше бросаться в глаза в лучах яркого пентейского светила. В радужном спектре солнца эти тона всё же преобладают.
Вообще, говорят, что раньше, давным-давно, когда планета не вертелась так быстро, все были похожи на Кеглю. И достаточно было двух рук и двух ног, чтобы справляться с перемещением себя и предметов в пространстве. Потом, в результате какого-то необъяснимого катаклизма под странным названием «коллайдер» планетарная ось начала раскручиваться всё быстрее, солнце стало заходить и вставать раньше привычного срока, а потом и вовсе взбесилось. Жители, которые теперь с трудом могли приспособить свой вестибулярный аппарат к изменяющимся условиям, потерялись во времени и запутались в сутках. Совсем не понятно было, когда спать, когда работать, когда завтракать, а когда ужинать. И даже автоматически включающееся искусственное освещение не спасало ситуацию.
Но самым неприятным было то, что жители потеряли способность самостоятельно передвигаться по поверхности планеты, они банально не могли удержать равновесие и им приходилось пользоваться искусственными средствами передвижения. Изменения в планетарном устройстве происходили так быстро, а привыкание так медленно, что народы, населявшие Пентею, поддались Всеобщему Унынию. Учёные, сообразив наконец, что самостоятельно не смогут исправить ситуацию, отправили в космос сигнал с просьбой о спасении, межзвёздный SOS.
Ответ прибыл к тому времени, когда солнце уже успевало сесть и взойти четырежды за период прежних суток. Но на расшифровку и исполнение указаний тоже нужно было время, а пока всё усугублялось и с каждым прожитым годом народы всё больше углублялись в состояние скорби и отчаяния.
- Ке, подойди сюда, - Милавида зовёт и странная двуногая пятипалая Кегля смешно вихляя центром тяжести для поддержания равновесия приближается к подруге., - Почему ты не хочешь сесть рядом? Солнце уже ушло, к тому же ты сможешь оставаться в тени моего гамака.
- Да, гамак у тебя и правда, очень хорош. Но скоро включатся прожекторы, ты же знаешь, я не люблю их света. Разреши мне остаться тут, Мил? – Кегля, вздыхая, отодвигается назад в тень. – Все будут смотреть на тебя, меня им видеть не нужно абсолютно,- шепчет девушка.
- Что ты говоришь? – Милавида, уверенная в своей привлекательности вальяжно помахивает хвостовым отростком, украшенным татуировками, указывающими на принадлежность к племени высших.
- Ты сегодня прекрасна, - совершенно не солгав, отвечает Ке.
- Слушай, как тебе сегодня Бирсон? Хорош, правда? Ему так идёт алый с сиреневым – красавица выгибает спину и несколько раз сжимает-разжимает переплетённые пальцы рук.
- Тебе же раньше нравился Шур. Вот он действительно великолепен сегодня, всегда – Кегля внимательно следит за очередным броском мадира.
- Ты же знаешь, - свесившись с гамака, шепчет Милавида, - Я люблю победителей, мне кажется, что в этот раз выиграет Бир…
- Да, сейчас он ведёт, но я уверена, у Шурпака есть козырь в рукаве.
- Ты опять о нём? Это не спроста! – от слов подруги Кегля впадает в растерянность, но та настолько увлечена, что не замечает, как её предположение попадает в точку – Ке, ты заметила, как изменился Бирсон за последнее время? Его мастерство растёт. Мой отец нанял ему тренера, лучшего в Пентее, предоставил все необходимые условия для совершенствования. Он должен победить в этот раз.
- В его попытках нет души, нет творчества, неужели ты не видишь? – Кегля пожимает плечами, - Ему всё равно, какое впечатление результат соревнования произведёт на окружающих.
- Биру главное, как отреагируем мы с отцом! – усмехается Милавида, - И мне это нравится.
- Но судить итог будут зрители, разве нет?
- Мастерство всегда ценилось, к тому же сейчас, к середине соревнований его преимущество неоспоримо.
Кегля вздыхает, Шур действительно отстаёт по очкам, значительно. Это можно исправить, если пирамида перестанет ударяться о мишень разноцветными гранями, смешивая цвета на щите в немыслимые сочетания-кляксы. Сейчас нужны попадания ребром, а лучше вершиной. Меньше краски – больше нанов!
Однако Шурпак не торопится сокращать разрыв. Ведёт игру спокойно, ничем не выдавая своего волнения. Такая ответственность, а ему хоть бы что…
Вечерние сумерки, мгновенно захватившие власть над этим уголком планеты так же быстро переходят в ночные потёмки. Включается искусственное освещение, имитирующее солнечный пентейский день. Яркий свет добирается до места, где до сих пор укрывалась Кегля. Шурпак, который в перерывах между бросками ищет её глазами, наконец, обретает желаемое. Он видит то, что хотел видеть, ещё раз убеждаясь в правильности принятого решения. Пирамида снова ударяется бирюзовой гранью в мишень. Пятьдесят нанов.
Бирсон торжествует, сегодня его день и племя аутсайдеров, наконец, займёт почётное место на пьедестале. Это не вызывает сомнения ни у кого. Сумма баллов такая, что ни одному из соперников не удастся его догнать в первой части, да пожалуй, уже и вторая составляющая соревнований не представляется ему чем-то сложным. С меткостью у него всегда было отлично, а вот с творчеством, но после занятий с нанятым тренером и этот аспект Бир подправил существенно, так что, победа в кармане. Марзаи, проигравшие ему в этот раз ещё целых тринадцать лет не будут опасны для отца Милавиды, будущий тесть (рука дочери обещана в случае победы) всё равно останется его должником.
А сам Бир будет героем своего племени и всей Пентеи. Вершина его пирамиды очередной раз оставляет чёткий след на мишени. Да, сегодня он неотразим!
Кегля задумывается: – Погоди, ты сказала, что твой отец нанял тренера?
- Да, а что тебя смущает?
- А зачем ему это? Он ведь никогда не делает ничего просто так.
- На что ты намекаешь? Мне не нравится, как ты постоянно повторяешь, что мой отец не хочет расставаться с властью…
- Вот заметь, на этот раз это сказала не я, - Кегля вымучивает из себя улыбку.
- Ке, это я попросила отца, Бир мне не просто нравится.
- Настолько, что ты готова забыть, как млела по Шуру?
- Хэй, двуногая, не забывайся! – лицо девушки выражает крайнюю степень решимости, но, взглянув на то, как подруга бледнеет, Милавида смягчается. – Да, Шурпак мне нравился, нравился раньше, но теперь…
- Когда он изменился и перестал подчиняться твоим прихотям…, - продолжает Кегля в унисон.
- Да! Именно! Он стал слишком свободно себя вести, как будто уже равный нам.
- Нам? Ты хотела сказать, мадирам? – Ке начинает задыхаться от волнения. – Вы испугались, что и в этот раз Шурпак выиграет и придётся потесниться при принятии важных для Пентеи решений? Мадиры хотят править единолично, даже нанимают соперникам победителя тренеров!
- Это я просила, отца, я, сколько повторять? Ке, ты всё не так понимаешь. Я влюблена в Бирсона, замуж я могу выйти только за своего или за равного, за победителя в тетрабол. Не могу за аутсайдера, таков закон. Почему я должна тебе об этом напоминать? Тебе легко, ты можешь выбирать любого, - Милавида изображает на лице подобие улыбки.
Кегля, готовая было броситься на защиту Шура обмякает, огоньки в глазах сменяются солёными звёздочками, которые выкатываются, не смотря на попытку их удержать и царапают острыми краями щёки и подбородок. Стекают по шее вниз…
- Любого, Мил, любого? – Ке, наконец, выдвигается из тени под ласковые рассветные лучи. Посмотри внимательно. Ты забыла, что я двуногая и пятипалая неуклюжина???
- Это, это,… - подруга пытается подобрать слова и вдруг замирает, случайно зацепившись глазами за что-то на игровой площадке.
- Это - правда, - вздыхает Ке, проследив за взглядом подруги.
Все шесть игроков завершили свои броски и полотна, получившиеся в результате теперь доступны для всеобщего обозрения. Конечно, ещё придётся над ними поработать. На этом этапе можно взять "замену". Поменять метателя на художника психокинематора. Эта перестановка обойдётся команде всего в пару сотен нанов, зато рисовать будет профессионал и шансов выиграть несравнимо больше, чем у универсала. Три команды так и поступают, а Шур, Бирсон и игрок от махивров решают продолжать самостоятельно. Всё свершится в третий полдень суток, осталось совсем немного подождать.
Пока же, в перерыве зрителям ещё раз напоминают, как, получив ответ на свой сигнал SOS, учёные долго расшифровывали информацию, записанную на гранях двух присланных пирамид. Разгадав, освободили на верхнем и нижнем полюсе поток энергии, позволившей снивелировать раскручивающий ось Пентеи эффект. Однако это не привело к полному докатаклизменному равновесию. Высвобождение энергии сопровождалось таким бесподобным явлением спектрального свечения, что все народы, населявшие планету, на несколько дней погрузились в созерцание.
В послании так же было сказано, как изменить ДНК жителей планеты, чтобы им было легче приспособиться к не подлежащим восстановлению условиям. Народы не очень охотно пошли на эту процедуру, так как новый облик не многим был по вкусу, но необходимость ещё одной нижней конечности, которая была бы третей точкой опоры и одновременно подруливала – была очевидна. В общем, зрителям напомнили, почему они теперь выглядят так, как выглядят и откуда у них шесть пальцев на руках, бонус для лучшего управления предметами.
Историю возникновения тетрабола и выхода племён из депрессии Милавида и Кегля уже не слушают. Они поглощены созерцанием работ соревнующихся. Полотно Шурпака отличается абсолютно бессмысленным смешением цветов, в нём не угадывается замысел, и казажется, что на этот раз удача изменила игроку. У Бирсона всё совершенно читаемо, места касания вершины пирамиды образовывали чёткий круг, цвета и штрихи внутри указывают на то, что, скорее всего он собрался изобразить герб Пентеи. Работы других игроков тоже представляют собой основу для будущих произведений искусства.
Неумолимо приближается третий полдень суток. Игроки настраиваются на заключительный этап соревнований. По зрительским рядам проходит подбадривающий ропот, снова слышны пока ещё разрозненные крики в поддержку того или иного спортсмена- художника. Команды ответственных болельщиков, которые должны не просто поддерживать своих, но ещё и мешать другим, готовность свою показывают боевым кличем.
- Ииих – ырры, началось! Задача – закончить картину, не прикасаясь к разноцветной пирамиде. Сделать это можно с помощью психокинетических способностей, усилием мысли и направлением энергии сначала поднять в воздух свой снова заправленный основными цветами тетраэдр и рисовать им на полотне - заготовке. Картина в итоге должна быть осмысленной, узнаваемой. Пирамидки у всех спортсменов уже подняты над поверхностью и направляются к полотнам. За всю игру их можно уронить трижды.
Девушки наблюдают за действием своих фаворитов с нескрываемым напряжением. Уронить инструмент можно всего трижды. Закончить картину нужно до захода солнца, времени совсем немного, а ещё нужно следить за внешними помехами.
- Мила, не смей! Ты же не собираешься ему вредить? Нет? – у Кегли испуг на лице, подруга очень сильна в психокенезе, если захочет, то Шурпак не сможет сделать ни одного штриха. Его победы, в том числе и заслуга Милавиды. Хотя она и не помогала открыто, но всё же блокировала часть помех.
- Не волнуйся, я обещала поддерживать своего дорогого Бира, а ты можешь возиться с этим неудачником. Он всё равно ничего путного не нарисует.
Пирамиды виртуозно скользят по поверхностям полотен, оставляя чёткие следы, работы мастеров приобретают законченность. Несколько торопливых движений руками и инструменты не удерживаются, срываются вниз. Бир и Шурпак ещё не разу не выронили свои тетраэдры, им помогают из музы. У Бирсона действительно вырисовывается герб Пентеи, так предсказуемо и потому не интересно, зато класс полотна вырос по сравнению с его работой на прошлогодней игре значительно. К тому же патриотизм всегда хорошо воспринимается большинством племён. Шур всё ещё не закончил работать с цветом, появляется больше бирюзы в рисунке и какой-то силуэт на фоне закатного неба. Абрис вызывает у зрителей дискомфорт и непривычное волнение, как будто напоминает что-то пришедшее издалека из прошлого. Сердце Кегли замирает, она на секунду перестаёт контролировать себя и не может поддерживать пирамиду. Инструмент тот час же срывается и падает, но тут же вновь устремляется к полотну. Сказывается усталость большого соревновательного дня, двое из спортсменов останавливают работу, трижды уронив пирамиды. Их картины теперь уже нельзя закончить, изменить, остаётся только ждать.
Бир уже практически завершает работу, как вдруг энергопоток даёт сбой и на полотне остаётся неказистый размазывающий краску след инструмента. Ничего-ничего это можно исправить время ещё есть. Милавида подключается к процессу. Всё будет хорошо, всё будет, как задумано и как решено. Он выиграет и будет свадьба, и мадиры будут править ещё тринадцать лет спокойно и единолично. А главное в том, что она сможет быть с ним, с любимым, нужно ещё немного усилий, картина почти исправлена.
Кегля начинает догадываться скорее сердцем, чем разумом, что задумал Шурпак, её руки опускаются, она не может в этом участвовать. Все, скоро все поймут, кого рисует Шур. Это против всякой логики, он избирает заведомо проигрышную тему, рискует всем, своим будущим, будущим своего народа, будущим Пентеи.
Кегля не выдерживает и с трудом не теряя равновесие, пробирается к матери Шурпака.
- Клеона, ты знала, что он задумал, почему не отговорила его? – в глазах снова царапающие кристаллики.
- Спокойно, доченька, скоро всё закончится и будь что будет. Мы на совете приняли решение положиться на выбор нашего лидера, моего сына. Он знает, что делает.
- Но если он проиграет, разве это, это изображение, оно может кому-то понравиться?
- Посмотрим, не переживай раньше времени. В любом случае это будет победа. Победа над привычным, победа над стандартом. Ты же понимаешь, как нам всем этого не хватает.
Бирюзовое солнце устраивает фееричный закат, скорый и яркий.
Начинается обратный отсчёт. Самые последние штрихи. Несколько секунд абсолютной темноты и зажжённые прожекторы освещают законченные работы. Теперь осталось только дождаться результатов народного голосования. Сложить эти очки с нанами, заработанными в метании и определить победителя. Сердце Кегли замирает. Лицо её подруги выражает торжество, пока её взгляд не падает на полотно Шурпака. Там, бирюзовая на бирюзовом улыбается «двуногая пятипалая неуклюжина» и у неё в руках переливается всеми немыслимыми оттенками солнце Пентеи. Кажется, что всё во вселенной замирает, поражённое торжеством красоты и гармонии.
В этом году происходит невозможное. В тетраболе впервые за время его существования случается два победителя, набравших одинаковую сумму нанов. Бирсон и Шурпак оба завоёвывают для своих племён право быть на равных с правящими. Милавида, получает то, что хотела. Ке, пытавшаяся затеряться среди своих соплеменников, поднята на пьедестал вместе с победителями, где попадает прямиком в объятья своего ненаглядного.