Страна фантазия
Ухожу в страну Фантазию Не в Европу, и не в Азию. Там синеют ярко небеса, Там белеют в море паруса,
Там плывет по ветру старый флют, Там матросы песенки поют, Там найду я в море острова, А на них – и пальмы, и трава,
Там индейские сокровища лежат, Только к ним дорога через ад, Плавает ужасный там пират, Грабит, убивает всех подряд.
Там летят и бомбы, и шрапнель, Ядра попадают прямо в цель, Пули пробивают там плюмаж, Смело там идут на абордаж.
Только там, в далеких, жарких странах Стану я бесстрашным капитаном.
Годы там рассеются как дым,
Там я стану снова молодым,
Я пройду сквозь бури, боль и кровь,
Может быть, найду свою любовь.
Поручения губернатора
Оксби
Море было безбрежно. На горизонте оно сливалось с небом. Был полный штиль, темнело. Лодку слегка покачивало. В голове засела тупая боль. Где это я? Из голубого сумрака постепенно выплыла обшарпанная стена, на ней висела видавшая виды картина, на которой действительно были и голубое небо, и синее море, да еще к тому же яхта со спущенными парусами, гористый остров с вечнозелеными деревьями и лодка с бравыми матросами и таким же бравым рулевым. А я, оказывается, лежал на старом матрасе и маялся головной болью. Я попытался приподняться, чтобы осмотреться получше.
– Э, кэп! Я вижу, ты очнулся.
Голос был знаком. Ну, конечно же, это боцман Блефуску. Он всегда говорит так, как будто только что простудился. Я повернул голову и увидел знакомую квадратную фигуру с оттопыренными карманами. Из одного кармана как обычно выглядывало горлышко бутылки с горючей смесью, похожей на ром, в другом находилась закуска. Я вдруг почувствовал, что не отказался бы ни от того, ни от другого. Боль в голове стала затихать.
– Ну, кэп, я уж стал думать, что ты отбросишь копыта. Да только мы с тобой сделаны из крепкого теста.
– Слушай, Блеф, я что-то не пойму где это мы. Последнее, что я помню, это черную тучу на небе и как мы спешно убирали паруса.
– Да уж! Последний раз такой шторм я помню, когда мы на «Арабелле» шли в Редмонд с грузом пеньки. Тогда еще утонул Том, царство ему небесное, хороший был моряк, отважный, здорово умел обращаться с тесаком, да только на палубе в тот день стоял нетвердо, где-то раздобыл спиртное. – Значит, был шторм, и …?
– И мы под твоей командой все сделали правильно, успели положить судно в дрейф, оставив лишь штормовые паруса. Все остались живы, и даже груз сохранился. Да вот незадача, обломилась верхушка мачты, и обломок ударил тебя в голову. Вот ты почти сутки и провалялся без сознания в своей каюте. Я тут с тобой вроде сиделки.
Я попытался подняться, и это мне удалось. В комнате, кроме моего грязного ложа, была тумба, на которой лежали моя одежда и шпага, шкаф и грубо сделанный табурет. Блефуску помог мне одеться. Силы возвращались ко мне, и я выяснил, что мы находимся в порту Оксби, а кошель мой почти пуст.
– Ничего, кэп. Здесь неподалеку живет ростовщик, который может ссудить тебе денег. Груз тебе лучше продать в Редмонде, там цены повыше. Денег хватит и судно починить, и с
матросами расплатиться. Вот только я, как уже тебе говорил, хочу остаться на берегу. Устал бродить по морям-океанам. Баба моя имеет неплохой домишко и гончарную мастерскую. А я думаю, что если кувшины и кружки расписывать красками, то можно иметь хороший доход. Я в детстве был в учении у одного художника, и у меня осталась склонность к этому ремеслу. Жаль, художник помер во время эпидемии на острове, и мне пришлось пойти в матросы.
– А, может, еще поплаваем? Мне будет тебя не хватать.
– Да нет, мы уже все обговорили с тобой. Будешь в Оксби, заходи. Выпивка и закуска найдутся. Вспомним былые времена, поделимся новостями.
Я выразительно посмотрел на левый карман боцмана. Тот поймал мой взгляд и широко улыбнулся. Улыбающийся боцман походил на улыбающегося жеребца с фермы моего батюшки.
– О, я вижу, ты в норме. Сейчас я принесу второй табурет, и мы с тобой славно закусим.
Боцман был хорошим парнем.
На следующий день я сошел на берег. Мы с боцманом распили бутылочку рома в трактире и заканчивали закуску, когда до моего слуха долетел пушечный выстрел. Далее загрохотала такая канонада, которую могла произвести только целая эскадра. Блефуску прислушался и уверенно объявил:
– Это французы. У них пушки при выстреле слегка повизгивают.
Я не слышал никакого повизгивания, но всегда в этом деле полностью полагался на боцмана. Да и откуда еще могли появиться вражеские корабли? Было ясно и без повизгивования, что на Оксби напала французская эскадра. И было ясно, что форт колонии долго не продержится. Он бы мог продержаться против пары пиратских кораблей, но не против регулярного французского флота. Нужно было уносить ноги. Вот только возможно ли было это?
Блефуску мрачно посмотрел на меня и прохрипел:
– Тебе нельзя оставаться на острове. Французы будут здесь уже через полчаса или час, а у них на тебя большой зуб за потопленный «Синий кит» с грузом золота, и расправу с его капитаном. Я помогу тебе добраться до «Виктории, а уж дальше Бог тебе в помощь. Поспешим!
Через десять минут мы уже стояли на берегу. «Виктория» была маневренным трехмачтовым люггером способным принять на борт 450 т. груза. Ее вооружение составляли 12 орудий, стрелявших 12 фунтовыми ядрами. Дальность стрельбы достигала 350 футов. Перезарядка таких орудий требовала всего 12 секунд (игрового времени, реально – несколько минут). Основным достоинством люггера была высокая скорость. «Виктория» могла идти при хорошем ветре со скоростью выше 16 узлов (миль в час). Команда люггера состояла из 57 человек, но справиться с управлением судном могло и 11.
Блефуску воздел руки вверх, как священник во время проповеди, и заливисто свистнул. На борту нас заметили и быстро спустили шлюпку. Канонада продолжала грохотать. Было заметно, что звуки выстрелов подгоняют матросов. При виде меня многие издали радостные восклицания. Они надеялись, что вместе с удачливым капитаном люггер сможет незаметно ускользнуть от французских кораблей. А у многих были свои счеты с французами.
Канонада еще грохотала, а я уже стоял на палубе. Свежий ветер наполнял мою грудь морским воздухом, силы еще не совсем вернулись ко мне, но сознание опасности действовало как могучий допинг. Я помахал шляпой на прощание боцману, стоявшему на берегу, и мы снялись с якоря. Темнело. Французы были слишком заняты обстрелом форта, и мы незамеченными проскользнули мимо их кораблей в открытое море.
Это было невероятной удачей. Ветер надувал паруса, и когда канонада стихла, что могло означать только полную победу французов, мы были уже далеко. Нас никто не преследовал. И никому больше не удалось вырваться с захваченного острова.
Но что это? Неподалеку я разглядел парус, быстро уменьшающийся в размерах. Обводы корабля показались мне знакомыми. Кажется, я знал, кто был его капитаном. Облако воспоминаний пронеслось по небосводу моего сознания. И растаяло вдали.
Надо было действовать. Следовало спешить в Редмонд и информировать губернатора главной английской колонии сэра Роберта Кристофора Сайлхарда о нападении, чтобы он смог сделать необходимые приготовления.