Часть 4
Осторожный стук в дверь прервал воспоминания на самом интересном месте.
- Ну, кто там еще? Войдите.
- Дмитрий Васильевич, а мне что делать?- в дверях стоял Кашев. Он уже уловил недовольство в голосе шефа, но отступать было поздно.
- Ты как всегда вовремя. Что тебе делать?.. Что с тобой делать?.. Иди хоть поинтересуйся, как устроилась твоя протеже, поболтай с ней про житье –бытье, может, что дельное узнаешь, помощник ты мой разлюбезный. Хоть имя будешь знать.
В нужном месте надо оказываться в нужное время. Смекнув, что сейчас время точно не то, Алексей почел за лучшее исчезнуть в указанном профессором направлении.
«Вот нашел на свою голову. Подумаешь, имя не спросил…Главное, нашел… Как бы про обещанную премию спросить, а потом пусть …выгоняют…», - Алексей пытался убедить себя в том, что ему все равно. Хотя понимал, что это глупая и никчемная затея, оттого и злился.
Ольга плескалась в душевой кабине. Она сейчас часами могла наслаждаться своими «большими радостями». Для некоторых, вернее – для большинства, они «маленькие». Освежиться, сполоснувшись под прохладными струйками воды в жару или залезть с головой в горячую ванну и просидеть там с полчаса, согревшись в холод, – для нее это было совсем недавно не просто недосягаемой, но и неосуществимой мечтой, как ей казалось, на всю оставшуюся жизнь. «А ведь жизнь только начинается! А-а! – протягивая каждое слово с наслаждением, пела Ольга в кабинке. Как это здорово самой мыть свое тело, ощущать струйки воды своими руками, не переживать чувство неловкости, неизменно возникающее, когда тебя моют другие.
Душевая кабина была огромной с кучей разных переключателей и кнопок, спасибо, Тамаре Петровне – объяснила, что и где включается. Тут тебе и разноцветная подсветка, и душ шарко, и массажер ступней, но самым прикольным из всех прибамбасов было радио. Так, напевая свои жизнелюбивые слова под какой-то шлягер, она и вышла, пританцовывая, из ванной комнаты. Продолжая мурлыкать себе под нос, она еще умудрялась выполнять различные па, то наматывая полотенце на руку, то оборачиваясь им. Затем, продолжая ритмично двигаться, начала завязывать полотенце на голове все с теми же словами: «А жизнь ведь только начинается! И все плохое-то кончается!». Халат совсем распахнулся настежь, обнажив слегка покрасневшее после душа шарко тело. «А жизнь…» - только решила прогорланить Ольга в очередной раз, как оторопело остановилась, с удивлением глядя на мужчину. В палате у окна стоял «анкадемик». Оба растерянно смотрели друг на друга.
- Ну, еще раз здравствуй, больная, чувствуется, настроение бодрое, - необычно официальным тоном произнес Кашев, и сам же понял, что сморозил что-то не то.
- Я не больная,- Ольга, бросив манипуляции с полотенцем, плотно запахнула халат.
- Я имел в виду, моя пациентка, - немного переменив тон, продолжил Алексей.
- Я не ваша пациентка. А пациентка Дмитрия Васильевича, именно он занимается моим лечением, - девушка, пытаясь смахнуть с лица выбившиеся мокрые волосы, бросила мужчине.
- Так это ж я тебя нашел, - Алексей с удивлением уже смотрел на девушку, вспомнив, какую беспомощную и растерянную совсем недавно ее видел. А сейчас ей палец в рот не клади.
- Я сама нашлась, если вы помните, - продолжала в том же духе Ольга.
- Да я тебя искал почти полгода по всему Поволжью, - Алексей и сам не заметил, как перешел на повышенный тон.
- Вы меня искали??? – ахнула от удивления Ольга.
- А ты думаешь так просто тебя узнать по этой смазанной фотографии, - мужчина уже был рассержен ни на шутку.
- Какой фотографии? – после небольшой паузы шепотом проговорила девушка.
- Э-э-э…Ну –у-у-у. …Ладно, потом поговорим…
Разговор явно не получался, а потом и вовсе пошел не туда. «Хорошо хоть вовремя остановился», - успокаивал себя Алексей. Он, правда, не знал, что можно, а что нельзя говорить этой нахалке, но интуиция подсказывала: лучше не продолжать, поэтому посчитал за лучшее выйти. «Ну что ж, жизнь иногда выкидывает такое – нужно вовремя остановиться и подобрать. По-моему, и то и другое соблюдено мною. Теперь остается ждать. Главное -все делать, в нужном месте и в нужное время».
***
Второй день профессор изучал доклады помощников. Анализ крови… Анализ ДНК… Результаты томографии… Анализ волновой активности мозга… Прабабушка… Прадед… Родители… Весь стол был завален отчетами и ничего… Ничего необычного. Вопреки ожиданиям.
Звонок Хуана тоже не был неожиданным:
- Привет, Дмитрий, больше ничего?
- Ничего. Может, подскажешь, что еще посмотреть?
- Ничего не подскажу, вроде все.
- А если спросить у них напрямую?
- Я спросил – мне ответили.
- Ну и что ответили? Не тяни.
- Приедешь - расскажу.
- Не до поездок мне сейчас, сам видишь.
- Они просили приехать, и срочно, и вместе с девушкой.
- Понял. Завтра к обеду у тебя, – сказал и подумал: «Да, действительно изменилась Россия, хоть согласовывать ничего не надо. Захотел и поехал ». - Кстати, а с парнем что делать?
- Возьми с собой, на всякий случай.
В самолете каждый был предоставлен самому себе. Профессор молча сидел, задумавшись о своем. Алексей, не зная, как себя вести, тоже решил занять выжидательную позицию и уткнулся в ноут и только иногда с интересом поглядывал на загадочную девушку - «протеже».
Ольга сидела задумчивая, ошарашенная событиями последних дней. Отрешенно глядя в иллюминатор, она пыталась осмыслить все происходящее с ней за последнее время. Она вдруг вспомнила одну женщину из клиники кожных заболеваний, с которой они провели достаточно долгое время вместе. Та тоже была приговорена к диагнозу «Неизлечимо больна». Только ей немного, но повезло: у ее детей водились неплохие деньги, и они имели возможность «поместить мать на долгое время в клинику», как та и приговаривала – без злости и обиды. Женщине было лет сорок пять- сорок семь, и представляла она из себя зрелище не для слабонервных. Вся покрытая коростой, на губах – покрасневшие пузырьки, любые прикосновения к коже вызывали боль. Лежала она не в отдельной палате, как все остальные, а в изоляторе, где, с завистью поговаривали другие, были и туалет, и умывальник. Одна, правда, как-то попыталась сходить туда, но потом целую неделю рассказывала страшные страсти, каждый раз прибавляя что-то новое к своему рассказу: и кровавые струпья на полу, и какие-то хрипы, доносящиеся с кровати. В общем, жуть. Только Ольге стало жаль эту женщину, которая боялась и носа высунуть из своей берлоги. И девушка как-то, набравшись храбрости, сама заглянула к ней. Та, свернувшись калачиком, лежала, молча глядя в потолок. Ольгу тогда поразил ее взгляд – безжизненный. Однако они вскоре «подружились», часто разговаривали о многом – Людмила Васильевна, так звали женщину, оказалась на самом деле женщиной начитанной и сильной. В один из вечеров, когда Ольга, не выдержав безрезультатного лечения, расплакалась, та, строго посмотрев на девушку, спросила требовательно:
- Что будет делать лягушка, если ее бросят в кастрюлю с кипящей водой?
- Она постарается убежать, - ошарашено ответила Ольга, но слезы моментально высохли.
-Правильно, она поймет, что надо быстрее уносить ноги и будет бороться за свою жизнь. А если ту же самую лягушку положить в кастрюлю с холодной водой, кастрюлю поставить на плиту и постепенно нагревать? – выжидательно посмотрела Людмила Васильевна на девушку.
- Ну-у, не знаю…Это какой-то садизм… - Ольга не успела договорить.
- Жизнь – это тот же садизм, - перебила ее женщина. – Так вот, лягушка расслабится. Она, конечно, заметит, что становится теплее, но подумает: «Немного лишнего тепла не повредит». И что произойдет с лягушкой?
- Она погибнет, - сморщившись, ответила Ольга.
- А мораль сей басни какова?
- Не расслабляться, - промямлила девушка и тут же постаралась забыть эту проповедь. Вспоминала она ее только два раза. Первый раз, когда солнечным весенним утром узнала о том, что Людмилы Васильевны больше нет. Тихо и незаметно, никого не потревожив, разве что Ольгу той притчей, ушла эта женщина из жизни. И сейчас вновь та история всплыла в ее памяти. Ольга стала нервничать, не расслабилась ли она. «Может, как та лягушка, думаю: «Еще немножечко… Еще чуть-чуть». Ужас какой-то... А все-таки к хорошему быстро привыкаешь, - вздохнула Ольга, глядя на кусочек чисто голубого неба. - Оно такое чистое, как мои руки сейчас».
К искусственной коже она уже стала привыкать, к необычному медицинскому вниманию относилась пока настороженно. Хотя если тебя хорошо лечат и стараются тебе помочь – что в этом необычного? Да, ее палата напоминает гостиничный номер люкс, каким она его себе представляла. Ну, просто повезло. Когда она осторожно поинтересовалась, во сколько обойдется ей этот курс лечения, профессор с улыбкой сообщил, что клиника является государственной и все абсолютно бесплатно.
Но почему Алексей Владимирович сказал, что искал ее полгода? Да еще по какой- то фотографии …
А вчера секретарша профа Леночка, радостно щебеча, залетела к ней в палату и скороговоркой выпалила:
- Одевайся быстро. Шеф сказал, что вы летите в Испанию. Мне поручил подготовить тебя к поездке. Показывай, где твои вещи.
- Если мне разрешат взять из ванной комнаты туалетные принадлежности …-начала было огорошенная Ольга.
- Дальше можешь не продолжать. Я все поняла. Ты просто не представляешь, как тебе повезло, что ты попала в мои руки. Эти руки выдали замуж не только себя, но и еще четырех подруг,- Леночка, шаловливо рассмеявшись, направилась к шкафу.
- Расскажешь? – Ольга попыталась преградить ей путь.
- Слушай. Девушка вечером накрасилась, приоделась, сделала прическу и пошла помогать подружке искать мужа себе, - отодвинув девушка в сторону, секретарша профа не собиралась отступать.
- Так кто кому помогал? – махнув на Ленку рукой, спросила Ольга
- Я, конечно! Правда, там не сказано, что я и нарядила, и макияж навела, и отвела к нужному стилисту. Та-ак, а теперь о главном, - Леночка нахально открыла дверки шкафа, в котором хранились личные вещи пациента. Едва взглянув на то, в чем приехала девушка, секретарша профа ахнула. – Да тут дел невпроворот! Ну ты даешь! Забудь про это барахло. Шеф сказал: лимит не ограничен!- и бесцеремонно оглядев девушку с головы до ног, радостно заявила, видимо, удовлетворенная осмотром. - Я сделаю из тебя такую отпадную русскую модель, что все испанцы ахнут. Вот мы с тобой сегодня оторвемся!
«Отрыв» был действительно впечатляющим. Для Ольги все началось с того момента, когда предусмотрительный водитель вежливо открыл дверцы огромного джипа (наверное, самого Дмитрия Васильевича), откуда вылезла, именно вылезла, она, с завистью глядя на Леночку, которая выпорхнула из машины и нетерпеливо ждала девушку возле бутика. Нет, неправильно, началось со взглядов скучающих продавщиц бутика, которые, «оценив» искусственную дубленку, войлочные ботинки, недоуменно остановливались только на джипе и услужливо распахнувшем дверь амбале-водителе. А уж когда Ольга увидела ценники на нарядах в бутике, куда ее привезла Леночка, она испытала шок, буквально впала в ступор. Или просто сработала женская хитрость? Отказаться от такого – девичьих сил явно не хватало, принять тоже. «За что мне все это? Может, профессор не хочет позориться, представив своим коллегам - испанцам невзрачно одетую пациентку?» - но Ольга быстро отмахнулась от этой неприятной мысли, словно от назойливой мухи.
Леночка, несмотря на консервативный характер своей должности, оказалась ярким приверженцем авангардного стиля. В том, что девушка предпочитает экстравагантность и броскость, Ольга сразу поняла, когда та стала тут же предлагать ей эксклюзивные модели John Galliano, Татьяны Карамболь… Лена сыпала названиями брендов, как кожурой от семечек – правда, «сплевывала» их она с особой аккуратностью. Она моментально стала предлагать померить Ольге шелковое приталенное платье немыслимого неонового цвета. Тут же пыталась убедить Ольгу в необходимости в ее гардеробе такой вещи, как спортивные брюки, только почему-то с карманом, пришитым к поясу. А коротенькая юбка из ярко-красной кожи, оказывается, способна была наделить Ольгу невероятными способностями, в том числе и магией. И к этой «чудотворной» вещице она тут же нашла целый комплект, приговаривая:
- Оль, к этой юбочке обязательно подойдет вот этот оригинальный топик, между прочим, с потайными карманчиками, - Лена, словно фокусник, вытащила непонятно откуда взявшийся топик и сунула Ольге в руки, не успевающей примерять вещи. – Классно было бы, если бы заменить тоненькие лямочки на нем веревочками разного цвета, причем по паре с каждой стороны, - мечтательно добавила Лена.
- Леночка! Какие веревочки?! И зачем столько карманов?! – Ольга не успевала за секретаршей профа, которая, не слушая ее, уже несла очередную «порцию» эксклюзивных вещей.
- Так, Оль, давай договоримся, командую здесь я. И запомни: нужно уметь выражать свою индивидуальность, нельзя одеваться в рамках стереотипов!
- А сама-то?.. – Ольга поглядела на Лену, одетую в черное строгое платье до середины колена, по фигуре, с небольшим декольте.
- Так меня должность обязывает, - не смутившись, тут же ответила девушка. - И, между прочим, платье от Габриель Шанель. А она, к твоему сведению, знала, чего хочет от жизни. Была женщиной целеустремленной и самостоятельной.
- Ле-ен, - натягивая платье, спросила Ольга, - а ты знаешь, чего ты хочешь в жизни.
- Конечно. Изменить твою жизнь, - и игриво подмигнув, скрылась в «эксклюзивной» роскоши бутика.
Ольга вдруг почувствовала себя куклой в руках секретарши профессора. ««Она лучше знает что надо, ей профессор приказал» - ну что ж, хорошее оправдание для себя ты придумала, Олечка», - через силу справляясь с замком на платье и собственными тараканами в голове, размышляла девушка. Однако возможность предаваться собственным размышлениям у нее безжалостно отбирала Леночка, болтавшая без умолку и без остановки снабжавшая ее все новыми и новыми нарядами.
Кофточки, юбки, платья, «а это платье подойдет мне», сапоги, туфли, пальто - «в Испании сейчас холодно - ночью всего до плюс трех», белье, джинсы. «А теперь за сумочкой». Робкие Ольгины попытки остановить это безумие быстро купировались Леночкой. «Повернись», «пройдись», «прикинь это», казалось, не закончится никогда. Это сумашедствие завораживало и затягивало, как праздник, как карнавал. Ольга, раньше думая о том, что существуют только спортивный, деловой и молодежный стиль, поняла, как глубоко она ошибалась. Леночка, успев рассказать ей и про винтажный стиль, и стиль Гламур, и Гранж, и «Диско» и примерить на Ольгу и рваные джинсы, и шорты в комплекте с футболками крикливых расцветок, и длинное платье с открытой спиной – на такое Ольга бы сама никогда не осмелилась покуситься , и платье – рубашку, умудрялась отвечать на звонки и попутно следить за Ольгиной реакцией. Когда, по мнению довольной Леночки, Ольга была готова очаровать все мужское население страны и представляла из себя самую что ни на есть «ярчайшую индивидуальность», они направились к машине.
Оля, не успев еще придти в себя, услышала, как Лена разговаривает с профессором: «Дмитрий Васильевич, а прическа? Нет–нет, что вы, никакой химии».
И сказочное превращение в «королевну» продолжилось в SPA салоне. На этот раз все смотрели на Ольгу. «Действительно, постаралась Леночка на славу!» - улыбнулась Ольга секретарю профа, которая целенаправленно вела ее в кабинет, где их встретил совсем молодой парнишка Макс. Ольга, взглянув на стилиста, сразу про себя отметила, что «ее будет приводить в порядок» яркая и неординарная личность. По приобретенному ей опыту (оказывается, и такой опыт полезен) в бутике она сразу отметила, что одет он в авангардный стиль – спортивные брюки с разными наворотами и ярко-желтую рубашкеус откладным воротником.
- Ну что ж, начнем обманывать… - усадив Ольгу на кресло, начал мастер.
- То естъ? – девушка даже недоуменно подскочила.
- Наводить красоту, другими словами, - парикмахер пробормотал, с интересом разглядывая Ольгины волосы. Густые, они ложились на плечи большими волнами.
- А причем тут обманывать? – не успокаивалась Ольга.
- Притом, что внешность обманчива, поэтому за ней все время надо следить…
- Ну, саму себя не обманешь, - промурлыкала она: руки стилиста ей казались волшебными.
- Можно, дорогая девушка, и себя. Так что, сегодня вы себя не узнаете, - Макс, немного подумав, приступил к действию.
- А завтра?
- Одно сегодня стоит уже всех завтра, - успокоил ее вконец юноша и принялся колдовать над ее прической.
Когда было все готово, Ольга с удивлением смотрела на себя в зеркало, в котором отражалось очень хорошенькое личико с забавной и стильной прической. То, чего она больше всего боялась, не случилось: длина волос осталась прежней, только изменилась сама форма прически. Макс, увидев довольное лицо девушки, напоследок подвел итог своей работы:
- Софи Лорен говорила: прическа влияет на то, как складывается день. А в итоге – и жизнь.
Как же хотелось Ольге верить в это, ведь сейчас она чувствовала себя самой счастливой и красивой. Выйдя в коридор и увидев обалдевшее лицо Леночки, она с удовольствием произнесла:
- Слушай, а здесь не просто профессионалы. Они, к тому же, и философы.
Оставалось еще посетить визажиста. Им оказалась приятная женщина лет пятидесяти. Ольга почему-то ожидала увидеть вновь экстравагантного стилиста. Женщина ей сразу напомнила Тамару Петровну из клиники. Может, своей миловидностью и мягкостью.
- Добрый день, - улыбнулась ей Ольга, сразу почувствовав симпатию к этой женщине, и добавила. – Пришла к вам дальше обманывать свою внешность…
- Вы уже побывали в руках у нашего волшебника Макса, - голос у женщины оказался мягким и бархатистым.
- Теперь отдаюсь в ваши руки.
Ольга, действительно, чувствовала себя «королевной» при выходе из SPA салона. Леночкино «Ну вроде все, пора возвращаться» прозвучало как «спектакль закончен», даже стало немного грустно. Сегодня на смену «большим радостям» пришли «счастливые мгновенья».
По дороге в Центр реабилитации милая секретарша проводила последний инструктаж: «Это оденешь в дорогу, это аккуратно уложи в саквояж, это …». «Этого» было много, но они не утомляли, а только усиливали состояние фееричности происходящего.
Наконец перед машиной открылись ворота клиники.
- Ну пока, Олечка, я завтра к тебе забегу, - и Леночка, ставшая ей такой близкой за короткое время, тут же упорхнула, так же легко и быстро, как и в самом начале их «отрыва».
Оказавшись в своей палате, с кучей пакетов из престижного столичного бутика, Ольга села в кресло и разрыдалась. В распахнутую дверь влетела опекавшая ее Тамара Петровна,
- Деточка, что случилось? - встревоженно спросила она.
- Ни-и-и-чего - девушка, давясь всхлипываниями, стала быстро размазывать слезы, стараясь взять себя в руки.
Действительно, ведь ничего плохого не случилось. Все просто замечательно. Она жива. Вот они руки, пройдут уже через несколько дней, профессор ее точно вылечит. Девушка сейчас нисколько не сомневалась в том, что этот кошмар в ее жизни закончился. Завтра она летит в Испанию. Вся комната завалена чудесными нарядами.
Как объяснить, что буквально два дня назад врачи махнули на нее рукой. Как рассказать, что к ней, наверное, впервые в жизни так относились. Как рассказать, что, когда приехал ее отец и увидел сапоги, в которых она ходила, оставил деньги, а ее любимый муж забрал их себе, сказав «обойдешься». А страшнее – бросил ее беременную, цинично оправдывая поступок «своей неготовностью». Как передать словами не просто равнодушие врачей, а брезгливое отношение к ней. Поймет ли она, что значит потерять веру в себя и ощущать себя чудовищем. Как объяснить, что она просто боится, что завтра все закончится, зайдет пьяный «анкадемик» и скажет: «Извини, я тут перепутал маленько. Мы искали не тебя, так что одевай свои шмотки и вали отсюда».
Утром Леночка и Тамара Петровна, объединив усилия, чуть ли не час наводили Ольге «последний штрих». «Штрих», несомненно, удался. Каждая из женщин постаралась придать Ольгиной внешности что-то свое, причем итог получился гармоничным и превзошел все ожидания.
Леночка начала с того, что решительно заявила:
- Нужен испанский стиль! И я этому очень рада, так как он, как никакой другой, придает облику женщины особую выразительность и самобытность.
Зная уже Леночкины замашки, Ольга тут же затараторила:
- Нет, нет, нет и еще нет! Никаких сейчас яркостей. Я не знаю, где мы остановимся, какие люди…. Мне комфортно будет в спокойных тонах. Я не могу сразу так вычурно!
- Ты что? Причем тут вычурно? - секретарь профа вытаращила глаза. – Этот стиль позволяет женщине выглядеть ярко и не затеряться в общей толпе.
- Я хочу затеряться. Не хочу ярко, – как маленькая девочка, стала вредничать Ольга. Осталось только затопать ногой.
- А к чему ты, молодая и симпатичная девушка, готова? В монастырь? – рассердилась Лена.
- Ну-у, я же только привыкаю, не сердись, – пошла на мировую Ольга, услышав гневные интонации в голосе девушки.
- Да ты знаешь, какие там женщины?!! Испанки – горячие женщины, страстные. Темпераментные! - не отступала Лена.
- Так. Все. Хватит, - вступилась за свою подопечную Тамара Петровна. – Будем искать компромисс. Я – за элегантность. Это всегда модно, красиво и эффектно.
Когда Ольга, модная, эффектная и красивая, вышла из клиники в бежевом пальто, высоких черных сапогах, в черной широкополой шляпе и, стараясь походить на манекенщицу, идущую по подиуму, пошла к машине, брови Дмитрия Васильевича удивленно поползли вверх, а челюсть вниз. «Анкадемик» Кашев застыл как истукан и изумленно хлопал глазами. До полного сходства с гоголевскими персонажами не хватало только, чтоб он перекрестился и зачастил: «Чур меня, чур меня». И только когда она подошла к машине, они ожили, и каждый открыл дверцу со своей стороны. От крыльца раздались аплодисменты: это Леночка и Тамара Петровна праздновали полную победу над мужским полом. «Знай наших!» - они смотрели на окружающих торжествующим взглядом. Ольга, повернувшись, помахала им рукой и села на место, предложенное профессором.
***
Испанский профессор, встретивший их в аэропорту, очень хорошо разговаривал по-русски. Он долго и внимательно рассматривал Ольгу, только мельком взглянув на Кашева.
- Вот вы какая, рыжеволосая девушка. Сколько из-за вас шума! Мал золотник, да удал, - немного неудачно блеснул он знанием русского фольклора.
Привезли их, на удивление и Ольги, и Алексея, не в клинику, а в загородный дом, точнее не дом, а дворец испанца. Здесь шефство над ними взяла жена испанского профессора – Дебора, очень миловидная и миниатюрная женщина, в которой чувствовался целый вулкан энергии. Во главе целого штата прислуги она повела их по анфиладе гостевых комнат, предлагаемых им для «временного и скромного пристанища».
Ольга ходила как по музею, восхищаясь интерьером и слушая хозяйку, которая не просто показывала, но и рассказывала историю каждой комнаты.
Огромные двух-трехкомнатные помещения были выполнены по-разному - от барокко до хай-тека, и Дебора пыталась выяснить, что каждому из них больше по вкусу
Начали они со второго этажа.
- Это для «любителей старины» - улыбнулась Дебора, - коим является мой муж. Удивляюсь до сих пор, почему его выбор пал на стиль «барокко». Он ужасный консерватор.
- А разве ученые бывают консерваторами? – удивилась Ольга.
- Почему не бывают? Еще как бывают. Ведь консерватор – это, прежде всего, человек порядка.
- А почему тогда удивляетесь? – девушка проявляла неподдельный интерес.
- Потому что барокко в переводе означает «причудливый», так как характеризуется хаотичностью изогнутых линий. В свое время любители классического стиля и дали ему такое название, так как не могли понять его образы.
- Зато как красиво! – восхищенно протянула Ольга. – В этих «царских покоях» комфортно чувствовать себя может только значимая личность!
- Вот и расскажу Хуану, как вы его назвали, - рассмеялась Дебора, - эта значимая личность, к тому же, дала названия каждой комнате. Вот эта «золотая комната». Гостиная, в которой Хуан часто проводит встречи на высоком уровне
Просторное помещение выглядело помпезно и представительно. Украшением гостиной были зеркала в золоченой раме. Декор стен был украшен фресковой росписью. Огромных размеров люстра выглядела торжественно и внушительно. Это было «хрустально произведение искусства» со множеством украшений, искрящихся и переливающихся. Особой грациозностью наделены были изящно выгнутые ножки столов и стульев. Элегантность окружающей обстановки добавляли тяжелые портьеры. Вообще, все здесь внушало почтение и уважение. Впрочем, как и в других комнатах. Была даже «винная комната».
- Почему «винная»? – не побоялась спросить Ольга, не представляя себе, что может быть и такая.
- Я ее называю «комната релаксации», - отшутилась хозяйка.
Здесь все было в бардовых тонах. Небольшая, по сравнению с другими комнатами, «винная» представляла из себя кабинет, в котором находился массивный стол с позолоченными канделябрами, небольшой вычурный диванчик и два кресла.
- А этот этаж для любителей металла, стекла и современной техники, - продолжала свою экскурсию Деора на третьем этаже.
- Ощущение, будто находишься на борту космической станции, - произнес Алексей, не произнесший до этого ни слова.
- Ну, эти апартаменты, наверное, для любителей научной фантастики, - добавила Ольга.
На этом этаже преобладали четкие и прямые углы. Не было ничего лишнего. Ольга также с интересом разглядывала все вокруг, казавшееся ей холодным и неуютным. Правда, мебель показалась забавной: она была необычных, причудливых форм - и часто встречались легкие, стеклянные перегородки, которые ей напомнили клинику.
Третий этаж Ольге понравился больше всего.
- А это мой выбор! – с гордостью сказала хозяйка и сразу повела гостей в «самую главную комнату» их дома. – Это душа нашего дома.
Здесь было просто и комфортно. Уютное помещение было оформлено в шоколадных тонах. Обычный прямоугольный диван и пара кресел располагались полукругом. В центре находился стол. Возле окна – диван, возле которого стоял журнальный столик, а справа, возле стены, располагалась огромная библиотека.
- Мы часто здесь семьей собираемся по вечерам, – добавила Дебор.
На этом этаже, выполненном в «урбанистическом стиле», по словам хозяйки, и расположилась Ольга. Алексей поначалу остановил свой выбор на «космическом» этаже. Затем, передумав, выбрал комнату по соседству с Ольгой, тем более вид из окна был превосходный
Пока молодежь была занята экскурсией, а затем - обустройством предоставленных им апартаментов, профессура уединилась в кабинете.
- Рассказывай, Хуан, что думаешь. Как тебе объяснили, зачем им нужна девушка? – нетерпеливо спросил Дмитрий Васильевич.
- Подожди, Дмитрий, я бы хотел, чтоб ты сначала поговорил со своей Лилит. Потом сядем и обсудим, сойдутся версии или нет. Согласен? – испанец не хотел торопиться с выводами.
- А зачем так усложнять? – не отступал Дмитрий.
- Мне самому интересно проверить кое-какие свои выводы. То, что мне рассказал Даго, и то, что тебе расскажет Лилит, будет, конечно, одинаковым, но вот мелочи могут быть разными. Поэтому я и хочу, чтоб не наводить тебе тень на забор, отложить этот разговор до завтра. И вообще, тебе пора скакать как мячик – Лилит ждет в бухте, - ушел от темы испанский профессор.
- А мои ребята? – понимая, что сейчас ничего не добьется от Хуана, спросил Дмитрий Васильевич.
- Обижаешь, Дебора о них позаботится. Иди.
***
Дмитрий почти бежал в хорошо знакомую бухточку, в которой когда-то так внезапно изменилась его жизнь. Сколько лет минуло. На месте шатра, который когда-то для них установил заботливый Хуан, давно был построен небольшой одноэтажный дом, уходивший прямо в море. «Гостевой домик», - так его назвали, или «домик с морем».
Сколько чудесных воспоминаний было связано у Дмитрия с этим домиком! И вот он опять, как молодой, прыгает вниз по ступенькам. Правильно сказал Хуан, «как мячик». А ведь восьмой десяток! Чувствовал себя он, конечно, лет на тридцать, ну может - тридцать пять, да и выглядел лет на сорок пять, не больше. Спасибо курсам обновления! Спасибо, Лилит! Хотя он старался выглядеть постарше, постарее. А то коллеги, те, кто еще остался в живых, смотрели с подозрением. Даже его работа в центре не спасала от расспросов и косых взглядов.
Лилит, или, как он ее именовал, Лили, ждала его в «комнате с морем» - это необычное название им обоим пришлось по душе. Архитекторы так выполнили проект дома, что пол находился чуть выше уровня моря, а в этой комнате, прямо посредине, пол был вырублен огромным пятиметровым овалом, и получалось, что посреди комнаты плескалось самое настоящее море. Романтичную обстановку дополняли камин, небольшой столик и несколько диванов и кресел. В одном из кресел полусидела Лили, она была одета, как обычная европейская женщина, а правильнее – уверенная в себе бизнес вумен. Выглядела она как обычная земная женщина. Даже если присмотреться – ничего необычного. Удлиненный в затылке череп не был заметен за тщательно продуманной прической, необычный разрез глаз можно было списать на родство с японцами, вертикальные зрачки надежно скрывали контактные линзы, перепонки можно было увидеть в случае, лишь когда широко раздвинуты пальцы, а благодаря специально сшитым ажурным перчаткам обратить на них внимание было невозможно. Обычная красивая и молодая - лет двадцати пяти - женщина, со вкусом одетая, а природная плавность движений и благородная осанка только подчеркивали ее принадлежность к высшим кругам аристократии. Они часто встречались то здесь у Хуана, то в Питере, где Николотов специально для таких встреч купил квартиру. Единственно, в Москву Лилит никогда не приезжала – слишком далеко от моря. Ничего необычного. Вот только всегда она встречала его совсем по-другому.
- У нас сегодня серьезный разговор, Лили? – встревожился ни на шутку мужчина.
- Очень серьезный, - нотки в голосе Лилит были незнакомые.
- Что-то случилось? – пытался угадать состояние Лилит Дмитрий.
- Как тебе эта женщина? – сейчас уже в голосе проступила откровенная злость.
- Какая эта? – растерялся профессор.
- Которую ты нашел, - сдерживая ярость, ответила Лилит.
- Кто тебе сказал, что я нашел себе женщину, Лили? – удивился он.
Лилит вскочила с кресла, и голова профессора взорвалась от прозвучавшего в ней крика:
- Ты что, меня за дуру считаешь?! Не ты ли разыскал это рыжее сокровище и привез сюда?
До Дмитрия дошло, что речь идет об Ольге. Но стало еще более непонятно: за долгие годы их знакомства и, наверное, можно сказать, любви, во всяком случае, с его стороны, Лили сама всегда уговаривала его жениться. «Я хочу, чтоб у тебя был сын, похожий на тебя. Я научу его плавать и еще многому другому», – часто говорила она, смеясь. Ей всегда было интересно, действительно просто интересно, встречается ли он с земными женщинами и какое они на него производят впечатление. Да, Дмитрий встречался несколько раз с женщинами, но после Лилит… С Лили было родство душ, они соприкасались умами, буквально чувствуя друг друга, сливаясь в одно целое, а там… Неуклюжее барахтанье тел, после которого хотелось побыстрее куда-нибудь исчезнуть. Когда Дмитрий попытался объяснить ей это – она просто посмеялась. И вдруг на тебе.
- Постой, Лили, во-первых, разыскал ее не я, а молодой парень Алексей, по просьбе твоего Даго. Во-вторых, привез ее сюда я тоже по его просьбе. В-третьих, она почти ребенок.
- Я тоже, когда встретилась с тобой, была почти ребенком!
Но в голосе уже почувствовалось, что гроза затихает. Дмитрий продолжил:
- В-четвертых, она просто земная женщина.
- В этом я тоже не уверена!
- Подожди, Лили, ты же знаешь, что я люблю только тебя. Я соскучился. Я очень хочу тебя обнять и поцеловать, а ты… Я могу открыть свои мысли, чтоб ты мне поверила…
Лед был сломлен.
Позже, когда голова Лили уютно устроилась на плече Дмитрия, он, обнимая ее, подумал: «Женщина всегда, прежде всего, обычная женщина, не важно, какой она расы».
- Я хочу сегодня веселиться. Пойдем в какой-нибудь ресторан, где можно потанцевать, - на это раз голос Лилит был веселым и игриво-беззаботным.
Это тоже давно стало обычным в их распорядке встреч. Лили нравилось посидеть в полумраке уютного ресторана, нравилось кружиться в вальсе, слушать классическую музыку, не отказывалась она и от бокала хорошего вина.
- Хорошо, я сам хотел тебе предложить тебе нечто подобное, - обрадовался мужчина.
- Давай возьмем с собой эту пару, которую ты привез, - игривость в голосе только усилилась.
«Да, рано ты расслабился, проверка еще не закончена»,- тоскливо подумал Николотов.
- Конечно, если ты настаиваешь. Хотя я бы предпочел провести вечер вдвоем с тобой, - нежно целуя Лилит, прошептал ей на ушко Дмитрий.
- Вечер на этом не закончится, у нас еще будет много времени, - услышал он в ответ.
И тут же промелькнуло: «Вопрос: для чего? Для любви или для разборок… Да что я-то загоняюсь, мне-то что волноваться…».
Профессор ошибся. Вечер с самого начала пошел наперекосяк. Началось все еще в доме при знакомстве. Лили, выглядевшая потрясающе в длинном шелков платье бирюзового цвета с глубоким декольте, слегка обнажающим ее красивую высокую грудь, грациозно вошла в гостиную, одарив царственной улыбкой хозяев дома. Неторопливо, давая насладиться гостям ее открытой спиной, она подошла к Алексею и, загадочно улыбаясь, подала ему руку. Алексей, растерявшийся и оторопевший от такой «королевской особы», начал суетиться и говорить всякую чушь невпопад, что на него не было похоже. Ольгу, стоявшую рядом с Алексеем, она окинула пренебрежительно-оценивающим взглядом, не удосужившись поздороваться с ней. Затем, не сказав ни слова, подхватила профессора под руку и потянула его к ожидавшей у крыльца машине – и даже эту сцену она умудрилась сыграть соблазнительно вызывающе. Все это молча, что, в общем-то, понятно, она не умела говорить - необходимости не было и связки были устроены иначе.
И кто бы мог подумать, что рыжей пигалице не понравится такое отношение, взыграют какие-то неведомые женские силы или, лучше сказать, инстинкты. Свою партию Ольга также сыграла безупречно. Она случайно оступилась на ступеньках, и проф был вынужден ее подхватить. Лили даже не попыталась скрыть, что ей джентльменский жест профессора ужасно не понравился. Моментально, обострившимся женским чутьем осознав болевую точку противницы, рыжая бестия стала мстить. Весь вечер Дмитрий Васильевич находился под пристальным Ольгиным вниманием и заботой:
- Профессор, а не могли ли вы посмотреть, что у меня с руками…
- Дмитрий Васильевич, а потрогайте мне лоб, у меня, кажется, поднялась температура…
- Как я вам благодарна, что вы купили мне это шикарное платье, я в нем чувствую себя вне конкуренции…
И все это с детской наивностью благодарной провинциальной дурочки. Придраться не к чему. МХАТ отдыхает. Лилит воспринимала это как продолжение уже состоявшихся отношений и мрачнела с каждой фразой. Николотов, оказавшись между двух огней, чувствовал, что даже если он остановит сейчас это сольное Ольгино выступление, то уже ничего не изменит, а возможно, сделает только хуже. Чувствовать себя весь вечер мальчиком для битья - не самое хорошее ощущение.
Вечер был бесповоротно испорчен.
С Хуаном Николотов смог встретиться только на следующий день.
- Ну и видок у тебя, Дмитрий,- задумчиво глядя на коллегу, протянул испанский коллега,- надо себя беречь, все-таки тебе не двадцать лет и даже не тридцать.
- Это не самое плохое, - о подробностях вчерашнего вечера Николотов рассказывать точно не хотел,- гораздо хуже, что я не смог поговорить с Лили о девушке.
-???- брови испанца удивленно поползли вверх.
- Ну, не получилось, - Дмитрий смущенно развел руками. - Она не хочет о ней даже слышать, а не только разговаривать.
- О, Дмитрий, - испанец понимающе заулыбался и заговорщицки подмигнул, -как это у вас – погнался за двумя зайцами, седина в голову – бес в ребро.
- И ты туда же. Ну, примерно так. В смысле все не так, но Лилит думает точно так же, как ты, - рухнув устало в кресло, ответил Дмитрий.
- Понятно.
Оба замолчали, задумавшись. Тяжело принимать какие-то решения, когда катастрофически не хватает информации. Это все равно, что собирать пазл, не имея начальной картинки.
- Единственно, что я понял, Лилит относится к ней не как к обычной земной женщине, а считает ровней себе или даже больше, - первый прервал тишину Дмитрий.
- А вот это уже здорово. Большего ты мне сказать и не мог, - Хуан довольно заулыбался. - Даго хочет посмотреть на нее. Придумай что-нибудь, чтобы оставить ее на какое-то время одну в морской комнате.
- Понятно, - Дмитрий помнил, что рассказывал Хуан о таких встречах.- А ты уверен, что с ней ничего не случится?
- После встречи с ней он хочет поговорить с нами. Какие твои предложении? – вопросом на вопрос ответил испанец.
- Хорошо, я сделаю это, - вставая с кресла, произнес Дмитрий уставшим голосом.
- Может, хоть что-то прояснится. Да поможет нам бог, - постарался его приободрить Хуан.
Пригласить девушку в гостевой домик, а потом под удобным предлогом оставить ее одну в «комнате с морем» не составило большого труда. Но, выходя из домика в парк, он чувствовал себя предателем. В голове возникала картина, как Даго ковыряется сейчас в ее мозгу и в результате этого вмешательства он найдет безумное существо, когда-то бывшее милой хорошей девушкой. Он не находил себе места, пока Лили, которая не могла оставить эту встречу без контроля, не сказала:
- Не волнуйся, он просто хочет посмотреть, действительно это она или нет. Он не будет рисковать. Мы сами пока многого не знаем.
- А что вы знаете? Что с ней связано? Кто она? И зачем она вам нужна? – вопросы обрушились на Лилит один за другим.
- Пусть лучше Даго расскажет. Ты же знаешь, это не мое. Я не очень вникаю в их научные споры, - ни на один из вопросов Лилит не дала ответа.
Наконец блуждания по парку были закончены, и Лили, повинуясь какому-то сигналу, подтолкнула его обратно к гостевому домику.
Ольга сидела в кресле и спокойно листала журнал о женской моде, разглядывая картинки.
- Как ты себя чувствуешь? С тобой все хорошо? - профессор внимательно разглядывал девушку, стараясь заметить следы хоть какого-либо воздействия.
- Спасибо, все замечательно, - улыбнулась, слегка растерявшись, в ответ Ольга.
- Как самочувствие? Головокружения, тошноты не было? – продолжал беспокоиться профессор.
- Нет, Дмитрий Васильевич, чувствую себя как космонавт! Руки заживают прямо на глазах. Спасибо вам! – успокоила его Ольга.
- Ну хорошо, иди, погуляй, мне надо поработать, - волнение слегка улеглось.